Ле Олей "Подлог шаблона или как подчинить врага"

И эту возможность создания своего мира я прямо сейчас стремительно теряю.

Как всегда, оказываюсь широко известной в узких кругах, растрачивая себя на бытовые мелочи. Постепенно угасая в толще обычной бытовой жизни, в которой я уже постепенно теряю чувство настоящей себя. Ведь это происходит очень быстро – ты следуешь рабочим задачам, постепенно приучаясь к тому, чтобы не чувствовать себя. Ты быстро становишься полупустым – быстро ставишь на место себя свою роботизированную версию.

И пока это не успело произойти, я продолжу фестиваль кринжа – я доработаю мир Магической Академии М по своему и только своему усмотрению. Это будет мой прощальный подарок.

Глава 6. Мир Магической Академии М

Я беру со стола тонкий ноутбук – вертолеты все еще летают в голове, но отступила тошнота: можно вершить свою волю.

Мне оставалось просто перепроверить всю уже нормализированную информацию и поместить документ в систему для реализации миров.

Но я изменила планы. Для внесения моих изменений, надо заново вчитаться в сюжет этого мира и его суть. Я читаю.

Документ Мира Магической Академии М построен по второму шаблону для главного героя-парня. Тут есть Главный Герой, Помогающая Подруга, Друг, побочные герои, и ГлавГад. ГлавГад – как Загадочный Парень из шаблона миров с главной героиней-девушкой, только по-настоящему антагонист и враг для всего этого мира, а значит и личный враг Главного Героя. С ним борется Главный Герой, Друг, Помогающая Подруга и все герои этого мира. ГлавГад косвенно похож на Главного Героя, чтобы конфликт между ними читался ярче. Есть Мудрец Наставник, который направляет Главного Героя на пути – все классически. В их школе изучают Магию и ученики делятся на кафедры: добрых, умных, храбрых и хитрых. Хотя по сути это некие страты двух фоновых архетипов Простака и Умника, а еще Героя и Злодея.

Сюжет тут прост: Главный Герой учится в Магической Академии М, расположенной в роскошной древнем замке, и борется со злом этого мира, и все ему помогают. Смысл истории – сила любви и добро.

Главный Герой по классике жанра не хочет своей участи – все видят в нем спасение, и он как бы вынужденно геройствует. У него трудное детство – он сирота или рос в плохой семье.

Пока я читаю этот кусок, согнувшись над компьютером в кровати, размахивая намоченной тряпкой в одной руке, меня пробирает злость бессилия.

Почему искренне желающие славы и нового герои, или имеющие на это право, остаются в тени? ГлавГад, например, гад потому, что захотел расширить границы магии этого мира, преодолевая смертность. Его участь – стараться быть сверх человеком, который забыл про естественность, и оттого проиграл простачку-Главному Герою. И ГлавГад этого не понимает.

Друг всегда в тени Главного Героя, и всегда страдающий от этого. И этого не понимает.

Но больше всего меня трогает Помогающая Подруга. Она – инструмент, который при всей уникальности ее способностей, описывается ровно границами главенства всех вокруг. Кроме нее. И она этого не понимает.

Я наконец кладу холодную тряпку себе на лоб, и будто вместе с холодом в меня проникает откровение.

А что есть я совмещу два типовых шаблона миров в один, переписав набор ролей внутри героев, добавив им осознание собственных механизмов.

Смысл переписанной истории – «настоящее я».

Сделаю основным персонажем Помогающую Подругу, назвав ее шаблоном другого мира – Т/И. Тэ И выберу как форму: так система приема документов не считает моё нарушение шаблонов.

Ей я добавлю осознание ее первичной роли Помогающей Подруги.

Помимо этого, я дам ГлавГаду собственное имя из другой вселенной – Мартин Сью. Дам сразу бОльший перечень ролей.

Ему я добавлю осознание своей стратегии становления сверхчеловеком – ведь обычно внутренний текст таких героев в свете Главного Героя на первом плане мало кого волнует.

И осознание своего жизненного места дам также Другу – кажется, придется его назвать Друг 2. Ведь некогда Главный Герой этого мира теперь носит имя Друг 1.

Намерено даю имена только двум, на мой взгляд, самым обиженным фигурам – Тэ И и ГлавГаду, который теперь Мартин Сью. Остальные – функции вокруг моего эксперимента предоставленной свободы.

Я посмотрела на измененный текст документа. Перевела взгляд на окно: глубокий вечер и далекие, совершенно не такие, как из окон Башни, огни.

Я выдыхаю: надо идти до конца.

Так я загрузила файл измененного мира в систему, совершенно не зная последствий.

Глава 7. Внутри Тэ И

Мало кто знал, но карих глаз не существует. Любой карий глаз – это скрытый за зелёно-жёлтой концентрацией голубой пигмент. Проявленность этих цветов настолько высока, что они переходят порог различимости.

Тэ И всегда раздражала общая тёплая ассоциация с её глазами.

Шоколад, осень – все эти ассоциации будто были специально призваны подчёркивать её несерьёзность и мягкость, фоново всегда существовавшую исключительно помогающую роль, которая так часто символически отводилась женщинам.

В конце концов, все её блестящие способности упирались в ограниченную по масштабу мотивацию хороших оценок и помощи друзьям-мальчикам.

С самого начала своей учёбы в Магической Академии М она поняла, что социальная жизнь не заладилась: люди вокруг всё так же осуждали её за экстраординарность, а недостаток каких-то общечеловеческих валют власти, таких как красота, харизма, умение оказывать давление или влюблять в себя, не позволял всем просто признать её превосходство. Вместо этого все пытались его умалить – репутация блестящей отличницы будто бы играла злую шутку. С одной стороны, похвала учителей и очевидный факт, и расхожесть этого эпитета среди других учеников не противоречили истине. Они просто сильно её искажали, присваивая ей совсем другие ценностные значения.

Эпитет зубрилы и всезнайки далеко-далеко задвигал уважение к её интеллектуальным способностям, врождённое умение работать с информацией, воплощать желаемое и владеть своей магией.

В конце концов, само наличие за ней первично аномального запаса сил и вовсе упускалось из виду, потому что эпитет силы и гениальности был слишком высоким, чтобы общественность могла с ним смириться. Для смирения с ним людям нужно было больше внешних факторов её личности, таких как угроза, исходящая от неё, некий авторитет.

Но Тэ И всегда была довольно отречённым ребёнком не от мира от сего – её лучшими друзьями были её родители, и большое время, что она проводила вместе с ними, закрепляло её убеждённость в необязательности поиска друзей при их первично недалёком сознании, с которыми ей было просто скучно в общих играх или разговорах. Она свято верила, что интеллект и материи выше ясного мира – это единственное, имеющее значение, поэтому вкладываться во что-то ещё просто не казалось необходимым.

Но практика показала, что очень зря.

Даже её друзья, которые не могли сделать и шага без неё на поприще магии, признавали её интеллект в исключительных рамках ограждённых условий помощи.

Она не злилась конкретно на них – в конце концов, долгое время это амплуа вполне её устраивало, и она гордилась любым признанием со стороны, в какой бы урезанной форме оно не предлагалось. Ей было лестно получать похвалу и чужое одобрение.

Но в этом году всё было иначе.

Этот год дал ей время оценить себя в отдалении от рутины дружбы.

Уже с 3 курса она стремительно отдалялась от мальчиков, и сейчас настал пик этого состояния.

Она приходила к всегда значимому Другу 1 из чувства долга в неспособности игнорировать своё понимание, как была нужна ему. Но он не готов был ответить ей тем же.

Она смутно ощущала, как вся история их жизней будто была написана для Друга 1, и потому минимально справедливый вклад в их дружбу с его стороны даже не подразумевался.

За этот курс она увидела, что у неё не было своей жизни за пределами дел и перспектив двух её друзей. Самое удивительное, что все вокруг будто нарочно подпитывало почву для этого её неведения. И эта подпитка довольно долго работала как по маслу.

По сути же она была безмолвной служительницей «культа дружбы», отделённая от своих желаний и до конца не признанная в своем настоящем корневом превосходстве. У неё даже не было подруг, так как все девушки казались не такими уж престижными кандидатурами для дружбы, в сравнении с двумя озорными мальчиками, которые борются против вселенского зла. А найти время на свои более мелкие и эгоистичные интересы Тэ И не могла себе позволить – это было бы слишком по-девичьи и мелочно, а значит, стояло ниже её достоинства и того статуса, что она так страдательно старалась удержать в глазах своих друзей.

Начало общения с мрачным Горячим Парнем впервые натолкнули её на эту мысль – это был первый опыт, когда она была центром чьей-то вселенной за то, какой была по-настоящему, а не на вечной службе у высшего блага.

Она не уверена, нравился ли ей Горячий Парень, но ей нравилось ловить на себе его восхищённые взгляды и слышать завистливый шёпот его поклонниц себе вслед.

Однажды в обсуждении она имела неосторожность открыто высказать пару своих гипотез о первичной природе тёмной магии. Горячий Парень сидел рядом, как обычно не пытаясь к ней даже придвинуться ближе – что её удивляло, но, как и его, совершенно устраивало, хотя в голове и висел немой вопрос.

– Всё, что ты рассказал о теории тёмной магии, необыкновенно интересно! – она говорила быстро и увлечённо.

– Я думаю, что природа такой опасности тёмной магии заключена в том, что по сути тёмной магии и нет. Это первичный импульс человеческой природы, существования человека, которое само по себе разрывает ткань бытия, является чем-то с отрицательным зарядом по отношению к монолитному и понятному миру.

И секрет тёмной магии в её максимальной предоставленности этому первичному положению человека, которое своим наличием пресекает общую неизменную ткань бытия. То, что тёмная магия напитывается, как правило, гнусными целями и эмоциями, уже вопрос социального управления…

Как только она это сказала, она подняла глаза на Горячего Парня и прочитала в его как всегда внимательном и не читаемом взгляде из-под тяжёлых бровей что-то новое, помимо знакомого восхищения.

Горячий Парень сдвинул брови и заговорил с самой неожиданной для Тэ И интонацией, которую она никогда не слышала в свой адрес прежде – это был трепет.

– Ты меня пугаешь, Тэ И. Тем, как естественно ты понимаешь то, о чём весь магический мир осмеливается только гадать на кофейной гуще.

Тэ И не знала, как реагировать, и ждала продолжения.

– Иногда я думаю, что твой ум только ширма для чего-то восхитительно страшного, – Тэ И уже хотела рефлекторно возразить, как всегда, когда Друг 1 или Друг 2 обвиняли её в цинизме и сухости, но этот импульс оборвался: она заметила, какой благоговейный взгляд был на лице этого взрослого и внешне грозного мужчины.

Его учащённое дыхание можно было принять за похоть, но это был… восхищённый страх.

И Тэ И это понравилось.

Она поймала себя на мысли, что эта эмоция отражалась на лицах кафедры хитрых, когда они говорили о своём ГлавГаде, но она быстро отмела эту мысль.