Очередной крик королевы Беатрисы заставляет сердце Тейта содрогнуться.
Первенец. Король ожидал рождения сына с замиранием сердца. Уже хотел взять его на руки, провести аккуратными пальцами по заострённым ушкам и заглянуть в ясные, яркие глаза, чтобы сразу почувствовать судьбу. Надеясь, что она будет безоблачной и спокойной. И только тьма за резными арками утверждала об обратном.
С очередным криком, в чёрном небе появляется огненная полоса.
– О, Хаос… – едва слышно роняет король.
Тяжёлые дубовые двери стремительно распахиваются. Маленькая полная альвийка в чепчике склоняется в реверансе перед ним.
– Ваше Величество, маленький принц явился на свет!
– Принц, – тихое, почти неслышимое слово слетает с губ. – Принц! – уже громче восклицает он. – Теобальд! Старина! У меня родился сын!
Король в два размашистых шага оказывается рядом с герцогом Годвином, в счастливом жесте укладывая ладони на его предплечья.
– Сын, демон меня дери! Теобальд, объявите всем! Сию же минуту! Родился будущий король!
– Ваше Сиятельство, королева Беатриса ждёт Вас, – обращает на себя внимание служанка.
Король резко оборачивается в её сторону, чем ненамеренно пугает старую альвийку. Та незамедлительно тупит взгляд.
Не чувствуя земли под ногами, он медленно проходит в королевские покои. На огромной кровати лежит она. Мать его ребёнка. Королева его сердца. Беатриса Амалия Рихард.
Её светлые, мокрые от пота, длинные волосы невесомо покоились на больших пуховых подушках. Лицо светилось от счастья.
Беатриса поднимает ясный взгляд на вошедшего мужа, отчего последний застывает на месте, боясь подойти ближе и спугнуть маленький живой комочек в её руках.
– Иди же сюда, – тихо, с невероятной теплотой, шепчет королева, мерцая яркими голубыми радужками в тёплом свете свечей. – Он так прекрасен…
Король медленно оседает на кровать, заглядывая в умиротворённое лицо сына, будущего наследника. Мальчишка растягивает губы в беззубой улыбке, будто бы приветствуя отца. Огромные голубые глазёнки смотрят с интересом и бескрайней влюблённостью.
Тейт Гидеон, боясь напугать мальчика, протягивает палец, нежно проводя по хрящику заострённого ушка, а затем едва уловимо гладит по белёсому пушку волос.
– Он так похож на тебя, – в восхищении произносит король.
– У него твой нос, – ослепительно улыбается Беатриса. – И готова поспорить, что в будущем, линия скул. И ушки! О, эти замечательные ушки, Тейт! – у глаз королевы появляются слезинки.
Король горячо целует жену в висок, с ужасом осознавая, что готов делать это вечность.
– Добро пожаловать домой, Видар Гидеон Тейт Рихард, будущий Король Халльфэйра! Будущий Король Первой Тэрры! Дитя Истинной Любви! – скрипучий старческий голос застревает во входных дверях.
Король быстрым движением вскакивает с кровати, закрывая широкой спиной жену и новорождённого сына. Очередной раскат грома заставляет королеву судорожно втянуть в лёгкие воздух. Время вокруг замирает, воздух накаляется так, что маленькому, ещё не привыкшему к этому миру, Видару становится сложно дышать.
Тейт почтенно кланяется гостю.
Посреди королевских покоев стоял Всадник Апокалипсиса, один из управленцев Пандемониума. Чёрный костюм плотно облегает жилистые руки и ноги, неестественный цвет лица в свете свечей кажется бледно-зелёным, во всей красе демонстрируя множество морщин и складок. Угольно-чёрные глаза мертвенно блестят.
Сам Смерть надменно улыбается в лицо действующего короля сильнейшей Тэрры, самодовольно опираясь на трость с идеально-круглым наконечником.
– Прошу прощения за вторжение в такую радостную ночь, – размеренно вещает Смерть.
Даже маленький принц затих, инстинктивно прижимаясь к груди матери.
– Двери моего дома всегда открыты для Вас, остальных Всадников и Богини Судьбы Тихе с её Дочерями Ночи, – звонко произносит Тейт, но не двигается с места. – Что привело Вас ко мне?
– Завет Хаоса! – Смерть неприятно растягивает губы в улыбке. – Юному Видару выпала великая честь.
Беатриса крепче сжимает малыша в объятиях.
– Не стоит, Ваше Сиятельство, – Смерть обращается к королеве, не отводя взгляда от её мужа. – Я не отберу Ваше дитя, хотя, откровенно говоря, мог бы, не будь он плодом Любви.
– Мы будем только рады, если наш сын послужит в угоду Хаосу! – Тейт приподнимает подбородок. – Как и мы, – добавляет он.
– Когда-нибудь он сменит нас, займёт трон, даст присягу во имя Хаоса, Пандемония и Пандемониума, – заверяет Беатриса, стараясь не выдать дрожащего голоса.
– Уверяю, он-то сменит… – усмехается Смерть, поправляя подрагивающей старческой рукой ядовито-чёрный галстук. – Уже несколько тысяч лет в Пандемониуме не рождалось детей, подобных юному принцу, с такими светлыми душами, от которых щиплет глаза. Ведь только такая душа способна пережить мой подарок.
– Что Вы хотите от нашего сына? – Голос короля до неузнаваемости меняется. Железный стрёкот слышится в каждой букве.
– А вот этого не надо, Ваше Величество, я не Ваш подданный, так что сбейте спесь, – самодовольно хмыкает Смерть. – Тем более, как я уже сказал, я пришёл с очень ценным подарком для будущего правителя.
Размеренный стук трости по полу заставляет короля Тейта покорно отойти в сторону, открыв вид на перепуганные глаза жены и спокойного маленького мальчика, который с огромным интересом оглядывал жилистого старика с бездонным угольным взглядом.
– О, это взгляд настоящего правителя, – восторженно произносит Смерть, склоняясь над ребёнком. – Видар из благочестивого альвийского рода Рихардов, потомок Благородного Анталя, плод Истинной Любви, избранный Хаосом для деяний великих в пределах Пандемониума и за ними, возлагаю на тебя власть, мужество и страсть греховную, во имя Хаоса, Пандемония и Пандемониума! Да сделай же правильный выбор, когда придёт время!
Ледяное дыхание Смерти обжигает нежную бархатную кожу юного альва, отчего малыш хмурится, готовясь вот-вот заплакать. Но тепло и спокойствие исходящие от рук и сердца матери удерживают всхлипы ребёнка. Смерть медленно припадает сухими, потрескавшимися губами к горячему лбу малыша.
Услышав тоненький стон сына, Тейт делает шаг вперёд, на что Смерть громко ударяет тростью по полу, призывая остановиться. Король учтиво склоняет голову.
Два неразрывных чувства борются в его груди: безмерная гордость за участь сына и такого же величия страх. Всё, чего желал король – спокойной жизни своей семье.
Смерть так же размеренно отклоняется от юного принца, безмолвно переводя взгляд на королеву Беатрису, требуя, чтобы та дала ему ребёнка.
Только после размеренного кивка Тейта Гидеона, она вручает свою маленькую жизнь в костлявые руки Смерти. Малыш молчит, пытается уловить дыхание страшной фигуры, но не может.
– Это станет нашей маленькой тайной, – тихо шепчет Смерть.
Вены на костлявых руках становятся угольно чёрными. Маленький принц поворачивает голову в сторону отца, блаженно улыбаясь. Его белёсый пушок волос стремительно темнеет, пока немногочисленные волосики не отдают ярким чёрным цветом, а вокруг ясно-голубых радужек глаз появляется ядовито-обсидиановая кайма.
– Видар Гидеон Тейт Рихард! Древняя Кровь! Дитя Истинной Любви! Поцелованный Смертью! Будущий Чёрный Инквизитор! Твоя судьба – судьба достойная Истинного Короля! Так будь же им! – ядовитый голос затекает в сердца правителей Халльфэйра.
Король опускается перед Всадником на одно колено, дожидаясь, пока костлявая рука коснётся затылка. Ледяное прикосновение не заставляет долго ждать.
Истинный Король Пятитэррья снова явился! И его сын понесёт почётный титул предков!
– Премного благодарны Вам за такой подарок! – твёрдо проговаривает Тейт.
Смерть сдержанно, невероятно неприятно, растягивает губы в улыбке, а затем возвращает дитя в руки матери.
Беатриса чувствует, как сердце сына наполняется блестящей, сверкающей темнотой; как ненависть борется с чувством добра в его сердце, и как последнее пока что побеждает.
– То, что ты сейчас чувствуешь, Беатриса, носит название «баланс». Только дитя Истинной Любви может сохранить баланс в сердце, подобно тому, как этот баланс призваны сохранять Хаос – Создатель всего нечистого, магического, тёмного, и Господь Бог – Создатель светлого, людского. Тихе предвещает освобождение древнего зла. Как только дитя, наделённое «балансом», сделает правильный выбор – Пандемоний станет его по праву Вашего рода. Да будет так!
Трость Всадника громко бьёт по полу, заставляя молнию сверкнуть в небе.
– Скажите только одно, он будет счастлив? – тихо вопрошает Беатриса, смотря в яркие глаза обречённого сына.
– Ещё бы, особенно, если вы снимите запрет на продолжение рода с жителями других Тэрр. Совсем скоро родится его родственная душа, ещё один уникальнейший плод любви. Такое теперь случается раз в несколько веков. Два абсолютно чистых ребёнка, уготованных друг другу Хаосом. Позвольте им быть вместе.
Смерть медленно проводит линию по полу, возвращая течение времени. Всадник медленно кивает королевской чете и разворачивается на пятках к выходу под громкий плач юного принца.
– Герцог Теобальд Годвин, – скрипуче протягивает Всадник Апокалипсиса, задерживая мёртвый взгляд на нём чуть дольше обычного.
Смерть неприятно ухмыляется ему, словно читая мысли перепуганного герцога, который в замешательстве забывает вовремя откланяться.
Поклон Теобальда Смерть уже не видит, но чувствует. Всадник недовольно щурится, исчезая ровно в тот момент, когда одна нога переступает порог Лазуритовой залы.
– Герцог Теобальд, назначьте сбор Тайного Совета. Мне нужно пересмотреть несколько законов Первой Тэрры!
ГЛАВА 2
Халльфэйр, Королевство Первой Тэрры, 225 лет назад
Первая Тэрра слыла изумительной. В ней обитали альвы – Духи Земли, а потому всё вокруг укутывалось в яркую зелень: ветвистые лапы деревьев служили своеобразными навесами над остроконечными ушами, в кронах деревьев прятались бумажные фонарики с маленькими свечками, огонь в которых, благодаря магии духов, никогда не попадал на листву; всюду росли прекрасные гортензии, которые в зависимости от почвы окрашивались в разные цвета – если кислотная, то вырастали сиреневатые цветки, а если щелочная, то розовая – и невообразимых цветов ранункулюсы.
Отдельное место в сердце юного черноволосого принца занимал Альвийский каньон – вода в нём была настолько кристально чистой, что по земным легендам, обычные люди могли потерять разум, глядя на безмятежное дно. Но не только кристальность воды манила юного Видара, её свойства увлекали принца: когда в воду входил альв с чистой душой, то она становилась тёплой, словно поддерживая температуру тела, но стоило чёрной душе опуститься в Альвийский каньон, как вода вмиг обращалась ледяной, погружая тело к температуре души.
Каждый раз, когда Видар Гидеон Тейт касался глади, вода под его пальцами вела себя по-разному. То ледяная, то горячая. Юный принц не понимал таких перемен, а его верный учитель, герцог Теобальд, не давал вразумительных ответов.
Архитектура Халльфэйра так же интересовала Видара. Маленькие каменные домики подданных нравились ему больше всего – уютные, с фигурными крышами и деревянными дверьми, у каждого домика стояла небольшая скамеечка, на которых обычно сидели очень редко; мосты из фигурных деревьев, аккуратная каменная кладка на дорожках, природное великолепие домов знати и величественность его собственного дворца – заставляли будущего короля благоговеть перед страной и уважать каждые руки, что огранили природные алмазы в бриллианты, переливающиеся в солнечных лучах разноцветными стеклянными витражами.
– Итак, Ваше Высочество, Вторая Тэрра или Джайстайн, какая эта территория на человеческий лад?
Теобальд Годвин важно расхаживал вокруг Видара, пытаясь настроить внимание принца на обучение. Единственное о чём думал принц, так это об ужасном грязно-зелёном цвете сюртука герцога.
– Территория Южной и Северной Америки, – без запинки отвечает Видар, совершенно не заинтересованный изучением мира.
Ему больше хочется созерцать красоту природы, познать древнюю силу Хаоса, что сотворила его и магию альвов.
– Верно. Кому принадлежит эта территория?
– Духам воды – никсам. Их магии подвластна магия воды, могут обращаться в русалок. В годы Великого Террора, когда нежить вела войны за раздел территории, отвернулись от нашей Тэрры, являются недружественным для нас народом.
– Хорошо, Ваше Высочество. Третья Тэрра – это…?
– Великий Бассаам, герцог Теобальд. Среди людей эта территория носит название Африка. Третья Тэрра владения саламов, Духов огня и жары.
– Довольно-таки неплохо, Видар, – фамильярно отзывается герцог, трепля мальчишку по голове. – Каковы главные отличия Великого Бассаама?
– О… обособленность? – Видар растерянно поднимает глаза на учителя.
– Почему так неуверенно? – щурится Теобальд. – Всё абсолютно верно. А ещё – это единственная Тэрра, в которой существуют Охотники на ведьм, запомнил? Тогда переходи к характеристикам Четвёртой Тэрры.
– Айшграйф. Австралия на людской лад. Владения сильфов – Духов воздуха, дружественный нам народ. Вредят только в том случае, если затронут их честь и достоинство.
– И Пятая Тэрра, Ваше Высочество…
– Малварма, – мрачно объявляет Видар. – Территория Антарктики. Маржаны – Духи холода и смерти… Ненавидят мир людей. И, знаешь, дядя Теобальд, я думаю, что они в сговоре с Узурпаторами. – Мальчик запинается, заметив внимательный взгляд герцога, а затем решается продолжить: – Иначе зачем бы им так отчаянно критиковать все законы Древних Тэрр?
– Бойся высказывать такие предположения, Видар. Малварма – не только поддерживает нас, но также одна из самых старейших Тэрр, сотворённых Хаосом. Они преданно служат Ему. Более того, именно их ведьмы считаются наисильнейшими магическими существами, но что более важно, преданными Советницами королей. Ещё ни одна ведьма не нарушила Узы Доверия, данные Великим Королям.
– Тогда почему они такие? – хмурится Видар, обращая ясный взор на огромную плакучую иву. – На днях отец брал меня на Совещание Королей. Король Вальтер Бэриморт ужасен, как и его народ… Они плюют на традиции, не желают слушать и слышать, а когда речь зашла об Узурпаторах, так те и вовсе утверждали, что единственный выход – война. Плюс они хотят обязать нас обучаться военному искусству среди людей!
Герцог Теобальд неопределённо дёргает бровями, солнечный блеск мерцает в песочных глазах.
Юный принц вскакивает с места, не в силах усидеть на мягком стуле.
– Когда я стану королём, я разорву с ними все отношения. И посмотрю, как они выживут без нашей поддержки с набегами Узурпаторов!
– Всё будет, Ваше Высочество, но не сразу, – уголки губ Теобальда чуть приподнимаются. – Посмотри вон туда, далеко за горизонт. Что ты видишь?
– Свои земли, – гордо отвечает юнец.
– Верно, – размеренно кивает головой герцог Годвин. – Твоя задача – сделать всё, чтобы они остались твоими, и никто не посмел даже цветок в поле сорвать, не говоря уже о том, чтобы отвоевать часть земли. Король Вальтер Ги Бэриморт – завоеватель. С каждым годом земли Малвармы расширяются, и никто не смеет стоять у него на пути. Пока мы поддерживаем дипломатические отношения с ними, они не видят в нас угрозы. Устранять их надо хитро, Ваше Высочество. Для этого Вам нужно учиться, развивать свои физические, умственные и магические способности.
Теобальд отходит в сторону, указывая взглядом юному принцу занять своё место. Тяжёлые резные двери распахиваются, а герцог и принц встают по стойке смирно.
Король Тейт величественно шёл навстречу к наследнику. Поступь его беззвучна, словно он не касался пола ногами. Гордая прямая осанка указывала на безграничную власть, острые скулы и волевой подбородок придавали лицу романтичную серьёзность, от которой оторвать взгляд оказывалось практически невозможно. Светлые глаза просияли, когда король застал сына с высоко поднятым подбородком.
Чёрные волосы мальчика хаотично осыпались на плечи, а две тонкие косички, заплетённые с двух сторон за ушами, не позволяли паутинкам спадать на глаза и лоб. Яркий голубой взгляд с ядовитой каймой у краёв радужки благоговейно смотрел на отца. Больше всего на свете Видар мечтал быть таким же, как он. Ни в чём не разочаровать его.
– Ваше Величество, – приподнимает уголки губ герцог Теобальд.
И учитель, и ученик делают приветственный книксен.
– Ваше Высочество! Герцог!
Король попеременно переводит взгляды с Видара на Теобальда.
Видар хочет что-то сказать, но новая порция воздуха в лёгких отдаёт страшной болью. Он поначалу беспомощно смотрит в глаза отца, словно принимая нарастающую боль в грудную клетку, а затем с диким криком падает на пол. В исступлении хватается тонкими пальцами за атласную рубашку, будто именно она источник адской боли. Сердце остервенело стучит, стремясь раскрошить рёбра.
