На страницах
Алекс Роваза
Эта история берёт начало с того момента, как Марк Дин въезжает в старый дом и обнаруживает дневник некой Китти Грейвз, в котором она описывает свои последние месяцы жизни с той поры, как её родители, не имея средств для существования, решили продать одного своего ребёнка в ожидании другого. То, что содержится на страницах, ввергает в шок даже такого флегматичного парня как Марк. Он становится свидетелем того, как равнодушие стало самым жестоким преступлением всего времени.
Алекс Роваза
На страницах
Эта история берёт за основу трагические события, произошедшие с Сильвией Лайкенс, умершей от жестоких пыток, что длилиись три месяца.
Но так же эта книга может быть основана и множестве других похожих историях.
Роман больше художетвенный, чем документальный
Нет никого более жестоко чем человек. Стоит помнить, что равнодушием вы можете убить любого ребёнка, что нуждается в помощи
Глава первая
Дом встретил Марка пугающей тишиной.
Голые стены, где не было никакой мебели или интерьера, но присутствовало достаточное количество пыли. Марк в принципе не возражает закупится, сделать ремонт и жить тут в своё удовольствие. Риелтор, приятная темнокожая женщина в костюме, миссис Стентон, бегала на фоне и рассказывала про сам дом.
– Ох, тут довольно пыльно…
– Ничего. Я приберусь, перед тем как начать ремонт.
Флегматично ответил юноша, исследуя помещения. Марк Дин едва успел окончить колледж, как на него неожиданно свалилось целое состояние от покойной тётки, которая не так давно скончалась. И потому, воспользовавшись такой крупной суммой, он решил начать жизнь в новом городе, в новом доме. Зачем одному молодому человеку такой огромный, трёхэтажный дом? Самому риелтору это не ясно. Он всегда желал самостоятельности, но не знал кем будет по жизни.
– А на заднем дворе располагается место для большого сада, если вы любитель посадить цветочки или деревья…
Марк вообще не знал, что он хотел от жизни. Думал, понять это когда переедет. Он проходил мимо одной из двери, когда та со скрипом приоткрылась. Марк Дин остановился, смотря через щёлочку во тьму, куда ведёт деревянная лестница.
– К дому прилагается подвал? – задался вопросом парень.
– Так дом построили ещё в тридцатых годах прошлого столетия. Этот подвал по большей степени хотели использовать под бункер, боясь ядерной войны с Советским союзом, – пояснила Стентон, прикрывая тем самым дверь. – Там видимо сквозняк, раз она открылась… Пройдёмте дальше.
Лестница скрипела под ногами, когда они поднимались на второй этаж. Наверху было четыре комнаты под спальни, плюс под две ванные. Такие дома в те годы могли иметь лишь обеспеченные люди, что подметил для себя Марк. Его семья, в точнее бабушки и дедушки жили в старых домах, причём кто-то в одноэтажных.
Третий этаж служил скорее чердаком. Но вот что привлекло Марка, так это большое окно, возле которого можно сидеть и смотреть на улицу.
– Электричество тоже придётся самому проводить, мистер Дин, – говорила между тем риелтор, пока они спускались обратно на первый этаж. – Дом пустовал более сорока лет, не удивительно что однажды что-то здесь да отвалится без должного ремонта.
– Погодите, более сорока лет? – слова Стентон слегка насторожили Марка.
– По правилам риэлторской компании, мы обязаны сообщать, если с домом что-то связано, так что я бы всё равно рассказала, – ответила та, причём без колебаний, повернувшись к парню. – После того, как здесь умерла девушка, никто не желал здесь жить. Но вот, его решили выставить на продажу.
– Так в каждом доме кто-то да умирал… Особенно в таком старом. Что здесь не так?
– Я подробностей не помню, но это была действительно не своя смерть… Вы берёте дом или идём смотреть другой?
Марку видно было всё-равно где проживать свою жизнь. А такой шикарный дом, причём практически целый, попадается не всегда. Потому он и ответил не задумываясь.
– Я беру.
Если вы думаете, что Марк был инфантильным лентяем, то вы видимо плохо его знаете. Он был достаточно крепким парнем с каштановыми, растрепанными волосами и уже проглядывающейся щетиной, который самостоятельно начал убираться в доме, планируя лишь только нанять рабочих, чтобы помогли.
Вымывая полы, протирая углы потолков и решаясь всё же спуститься в подвал, Марк воспользовался фонариком. Здесь было довольно жутко и очень темно, и тут ничего особо и не трогали, когда уносили мебель из дома на переработку. Полки с красками, стиральная машина, прогнившие ящики и позеленевший и покрывшийся плесенью матрас у стены. Зачем кому-то здесь держать подобное? Тут он заметил, что нижняя часть деревянной балки в стене криво стоит. Решая её поправить, он понял, что это сделано было словно специально. Словно чей-то тайник. Просунув туда руку поглубже, Марк нащупал ей что-то внутри, вытаскивая небольшую, записную книжечку в кожаной обложке. Страницы уже пожелтели, но почерк довольно ясный. Вчитываться Марк пока не думал. Впереди было ещё полно работы, а на книжку он глянет позже, покидая с ней столь жуткое место, от которого даже у него мурашки пойдут.
Район, в котором он решил поселиться, характеризовал себя довольно хорошим: внимательные и дружелюбные соседи, магазин неподалёку, даже школа под боком, правда церковная для воскресных прихожан. Марк занимался разгрузкой машины, когда вдруг его заметила девушка, выходящая из дома рядом. Греческий профиль лица, спортивное, стройное телосложение. Тёмно-русые прямые волосы завязаны в конский хвост. Она тоже заметила его в ответ.
– Надо же… В доме "Е-048" кто-то решил появится спустя столько времени? – поинтересовалась она, усмехаясь.
Видимо, она собиралась идти на пробежку, что говорило о спортивном костюме чёрно-голубого цвета.
– А? – тот сперва опешил, едва не выронив коробки с вещами, а затем посмотрел на дом. – Да… Скорее всего, – и затем перевёл взгляд на девушку. – Вы здесь давно живёте?
– Моя семья здесь живёт со времён Второй мировой, когда эмигрировала из Европы сюда. Я Тамара, кстати, – дружелюбно улыбаясь, от чего показались конские, белые зубы, она подошла ближе и протянула руку.
– Марк, – представился он, и стараясь удержать равновесие, освободил одну руку, приветствуя новую соседку. Но коробки не выдержали. – Вот блин…
Некоторые вещи повыпадали из коробок, от чего Марк пришлось их собирать снова. Тамара решила ему помочь. Когда он взгляды пересеклись, продержавшись так несколько секунд, то она протянула ему снежный шар, какие обычно продают в сувенирных магазинах.
– Эм-Ди, значит… Что привело тебя в Рикфорд? – спросила соседка вдруг.
– Пытаюсь найти себя.
Неуверенно ответил тот, принимая шар. Он слегка надтреснулся, но разбиться угрозы не было. Несколько лет тому назад его привёз из Китая отец, что был там в командировке. Иногда он просто завидовал ему в данном плане, так как Марко едва смог закончить учёбу, выгорая к своей возможной профессии. Только фриланс и помогал выжить и до сих пор будет помогать.
– Вот как… Если подумаешь о работе, то могу посоветовать закусочную в паре кварталах от сюда, если ехать на право, – дала совет Тамара.
– Я подумаю…
– Вот и славно! Надеюсь, ты сможешь оживить это место когда-нибудь.
Она отправилась на пробежку.
– Погоди!
– Да?
– Но кто здесь жил и что произошло?
– Семья Коулман. Дедушка говорил, что они были довольно богаты… Они здесь жили до того, как кое-что произошло.
– Но что?
Однако Тамара лишь ехидно ухмыльнулась.
– Это ты и сам можешь узнать…
Видно, она просто не хотела отвечать на его вопросы. Марка всё больше стало интересовать, что такого здесь произошло, раз даже другие соседи, проходя мимо, с опаской смотрят на дом и на их нового соседа.
Марк продолжил заносить вещи в дом, выгружая из приехавшего грузовика мебель из прошлой квартиры. Распаковывать, пожалуй, он будет их позже. Сегодня и так достаточно сделано было. И только молодой человек собирался отдохнуть на диване, который он едва смог втащить, как в дверь постучали. На пороге Марк обнаружил женщину за сорок лет, высокую и очень худую в голубом платье. Светловолосую голову украшает повязка с цветочками. Выделялась родинка под нижней губой.
– Здравствуйте… Вы наш новый сосед?
– Как быстро расходятся слухи… – усмехнулся подобному Марк, замечая в руках женщины формочку с пирогом.
– Этот район всегда был очень плотно связанным друг с другом, мистер Диновски, – заговорила вновь женщина, всучив пирог в руки парня и проходя в дом. – Он вишнёвый, испекла пару часов назад.
– Я предпочитаю Марк Дин, – поправил с некими нотками раздражения её тот.
– Прости, дорогуша, – улыбнулась женщина в ответ. – Я Руд Уотсон, живу напротив, – она осмотрелась вокруг, при этом её лицо выражало некую печаль. – Этот дом… Я была здесь всего раз, ещё когда мне и двух лет не было. Мама приводила меня сюда на детский праздник, когда мы только переехали.
– Так Вы вкурсе, что здесь произошло? – испытал удачу Марк.
Руд засуетилась.
– Ох, сколько времени! – она быстро направилась к выходу, заметно нервничая. – Прости, дорогуша, но у меня дети остались совершенно без присмотра. Если что – обращайся. Мы все всегда помогаем друг другу здесь.
Она выскочила из дома прежде, чем Марк успел бы задать ещё один вопрос. Кажется, никто не желает обсуждать то, что здесь происходило. Приближался вечер, потому пришлось зажечь масляные лампы за стеклом. Марк решил поужинать принесённым угощением, запивая это дело пакетом сока, и развалившись на диване, юноша вспомнил про записную книжку из подвала, прихватив её с собой. В доме всё-равно пока нет электричества, а значит нет возможности посмотреть телевизор или посидеть в интернете. На первых страницах выигровены чёрной ручкой следующее:
«Этот дневник принадлежит Китти Грейвз. Если вы его смогли найти, то значит я спаслась из этого дома, и вызвала полицию. Если же нет, то эти записи помогут вам понять, что на самом деле тут произошло. И как равнодушие стало самым жестоким преступлением всего времени»
Так значит это чей-то дневник… Марк перелистнул страницу, дальше замечая уже даты и новые предложения. Пробегая по ним глазами, он закусывал пирогом и погружался в историю.
«16 мая 1974
Ох, это моя первая запись здесь. Даже как-волнительно… С чего же мне начать? О, знаю! Это был тёплый апрельский день. Светило яркое солнце. В такие дни, мы могли проводить время на улице хоть до наступления темноты и после…»
Глава вторая
Это был тёплый апрельский день. Светило яркое солнце. В такие дни, дети могли проводить время на улице хоть до наступления темноты и после этого. И пока дети жили практически беззаботной жизнью, взрослые сталкивались с экономическим кризисом: росли цены фактически на всё. Но сейчас речь идёт не о экономике и политике. Дело было очень серьёзным и не требующим промедления.
– Китти! Ты там скоро?
Интересовался среднего роста худощявый мальчишка с рыжими кудрями, смотря на девочку, которая залезла на дерево. Он уклонился от опавшей листвы.
– Не торопи меня, Иган. Надо без резких движений всё сделать!
И пока вокруг дерева собрались и остальные дети, девочка осторожно подползла к застрявшему на дереве коту с гладкой, серо-чёрной шерстью. Тот не осмелился двигаться, свернувшись в клубок.
– Так, малыш, не бойся, я пришла помочь, – напуганное животное пытался успокоить ласковый голос девочки. – Ты обязан быть храбрым. Ты ведь родственник львов, а львы храбрые. Так в книжках написано.
Она потянулась за котом, который вжимал голову и мяукал. Но стоило ему оказаться в руках девочки, как страх понемногу отступая. Девочка осторожно обхватила кота одной рукой, а другой держалась за ветки, подпираясь ногами, чтобы спуститься безопасно вниз.
Дети едва ли не заопладировали, когда спасение окончилось удачно.
