Дэниел оказался лёгким на подъём и даже более бедовым, чем Джек и Кэтрин вместе взятые. Приехав в Хэвенсайд на следующий день после звонка, парень предъявил четыре билета на поезд.
– Ты смерти моей хочешь? – спросила у него недовольно, выискивая конечный пункт прибытия.
Дэнни оплатил небольшой коттедж в горах на нас четверых, без возможности отмены и возврата денег. Как представлю лица родителей, которым сообщаю, что я в очередной раз куда-то уезжаю непонятно с кем – хотя это для них непонятно кто, а не для меня, – то они просто съедят меня с потрохами. И косточками не подавятся.
А уж тем более, если мама захочет познакомиться с этими кем-то и одним из них окажется тот самый Дэниел Харпер, которым я три месяца назад представила ей Эдриана. Мама с ума сойдёт, а папу снова… в общем, надо что-то придумать. И срочно.
– Вообще-то, я хотел сделать приятно. Это сюрприз, вроде как… – парень поник, едва дёрнув плечом, провёл рукой по волосам. Кажется, я перегнула.
– Эй, Харпер, веселее! Ты просто ещё не так хорошо знаешь нашу Флеминг! Она у нас не сторонник сюрпризов, – попытался приободрить его Джек.
– А уж тем более незапланированных поездок, – добавила рыжая предательница.
Дома меня ожидал нелёгкий разговор с родителями, как я думала, но всё оказалось куда прозаичнее. Мама с лёгкостью отпустила меня в горы с друзьями, взяв с меня слово, что никто из них не является Салливаном.
Кольнула в самое сердце.
Пришлось признаться, что приехал настоящий Дэниел Харпер, а с ним Джек Бенсон, и если нужно, я и познакомлю, и даже их документы покажу. Мама обрадовалась моему настрою и даже предложила помочь собрать вещи, но я отказалась.
Когда я только вернулась домой, после тех новостей, родители первым делом стали расспрашивать о причине столь внезапной ностальгии. Но заметив, что меня накрыло депрессией, они отступили. Несколько дней я вообще не выходила из комнаты, сидела взаперти, не хотелось ни есть, ни пить, ничего. Стыдно признаться, я даже в душ ходила раз в неделю.
Полная апатия поселилась в голове и теле. Однако, мама не оставляла попыток разговорить меня. Само собой, я не рассказала ей о том, что узнала. Я не знала, как подойти к этому разговору, но не стала скрывать, что отношения с Эдрианом для меня больше невозможны.
– Ибо он не тот, кем я его считала, – призналась маме, надеясь, что мне хватит смелости продолжить откровение.
– Он тебя обидел? – беспокоилась родительница.
– Нет, мам, он просто… Он… – но мне не стало силы воли обличить мать. – Он не для меня.
Разговоры про Салливанов в этом доме резко прекратились. И мама, и папа видели моё состояние, пытались отвлечь, когда было время, но всё было бесполезно. Мне нужно было просто пережить, обуздать свои чувства и мысли, суметь совладать с реальностью.
– Ну что ж, если все готовы, прошу на борт, – весело изрёк Джек, подавая мне руку из дверей поезда.
Надо отметить, с приездом ребят мне действительно стало лучше. Я начала отвлекаться на них, заражаться их весельем и беззаботностью. Всё-таки от лета осталось всего ничего – лишь две недели, надо провести их так, что бы было весело вспоминать и стыдно рассказывать. По крайней мере, так убеждала меня Кэтти.
Глава 3
Горный городок Фаяста встретил нас тёплыми солнечными лучами. С вокзала до коттеджей в горах мы добирались заказным микроавтобусом, служащим здесь почти как такси. Только вот нас довезли до остановки и бросили на развилке. Но Дэниел быстро сориентировался, он бывал здесь в детстве, когда отдыхал с семьёй.
Парни взяли наш чемоданчик – мы собрали с Кэт один на двоих, летом ведь вещей много не надо, особенно в горах – и свои сумки, а рюкзаки мы накинули на плечи и пошли за верховодом Харпером.
Нас уже ждал двухэтажный домик. С большой верандой, открытым балконом на втором этаже и небольшим бассейном на заднем дворе. Интересно, сколько Харпер отвалил за всю эту красоту?
Большая комната была ярко освещена солнцем, сквозь огромные окна от пола до самого потолка. Стены были из закруглённых горизонтальных деревянных брёвен, книжные шкафы застилали две смежные стены, а так же перекрывали часть гостевой, образовывая ещё одно помещение вдали общей комнаты. В ней были цветочные горшки с рассаженными в них папоротниками или фикусами, в конце комнаты был обустроен камин с двумя креслами, диванчиком и небольшим столиком между ними.
Уют был в каждом уголочке, в каждом кусочке мебели, находящимся здесь. Мы с Кэт переглянулись, а потом, обгоняя парней, побежали вверх по деревянной лестнице, завитой спиралью, что бы посмотреть и занять самые классные комнаты.
Наверху была душевая и две спальни, помимо выхода на балкон, а ещё игровая, где стоял бильярдный стол, висела на стене мишень и пара тренажёров велосипедов. Внизу ещё одна спальня с личным входом в ванную, общая комната, что встретила нас солнцем и чувством уюта, а так же кухня со столовой и выход на террасу и двор.
– Так, кому-то придётся ночевать вдвоём, – констатировала Кэт, спускаясь к мальчишкам.
– Спальни только три, – объяснила я, глядя на их удивлённо-возмущённые лица.
– Это какая-то ошибка, – начал Дэнни. – Должно быть четыре личные комнаты.
– Они есть, – снова встряла подруга. – Но четвёртая – это игровая.
Ребята порывались найти арендатора и поговорить, но мы с Кэт воспротивились. Нам слишком понравился этот домик, а потому мы согласились с ней занять спальню на нижнем этаже с личной ванной. Ведь при комнатах наверху была душевая, а внизу – ванная. Потому, не чувствуя ни капли сожаления, мы подхватили наши рюкзаки и чемоданчик, утаскивая в нашу спальню, пока парни не догадались о подставе.
Несколько часов ушло на обживание домика. Мы разбирали вещи, раскладывали свои туалетные принадлежности, коих оказалось больше, чем одежды, разбирали остатки дорожных продуктов. Собравшись в гостевой, наконец, решили пройтись по городу и отыскать магазины, что бы набрать еды в холодильник.
Кривая дорожка вывела нас вверх по горе, к небольшому селению, по главной дороге которого стояли разнообразные магазинчики. Тут были и сувенирные лавки с магнитиками, и лавки с деревянными украшениями и камнями из горной породы – бусы, браслеты, серёжки – всё, чего душе угодно. И кафе, рестораны, шашлычные. Глаза разбегались от такой торговой конкуренции.
– Нам обязательно нужно зайти сюда, – указывала пальцем Кэт на кафе с мороженными и молочными коктейлями. – И сюда, точно, – вдруг её палец повернулся к бару «У Фрэнка». Мда, Кэт не меняется, вроде ребёнок ребёнком, но со своими взрослыми замашками.
Когда мы дошли до супермаркета, я успела насчитать около одиннадцати или двенадцати мест, куда нужно обязательно зайти. В основном они состояли из баров и шашлычных, но попалась и парочка магазинов со шмотками.
Мы закупились на неделю основными продуктами вроде картошки, мяса, овощей, но почти половину суммы занял алкоголь, которого мы набрали не на неделю, как было, а на месяц, как казалось. Сказать, что кассирша странно на нас посмотрела – это приуменьшить. Мы поулыбались ей, пока расплачивались, и свалили в закат.
Небо становилось розоватым, приобретая персиковые оттенки. Сегодняшний день отдыхом не назвать, наверное, мы здорово вымотались, но морально все были счастливы, включая меня саму.
Дома мы разбрелись по комнатам и почти сразу отправились спать. Мы с Кэтти по очереди сходили в душ, переоделись в свои парные пижамы – одинаковые с единорогами, но разных цветов, – которые когда-то подарили друг другу прикола ради. Но уснуть не получалось.
Уж не знаю, чем там были заняты ребята, но мы с подругой решили помочь себе. Она достала из чемодана ликёр, который припрятала от парней, на случай «а вдруг нам станет грустно, а с парнями подробностями не поделишься».
– Серьёзно? – не поверила я. – Мы только въехали, дня не прошло, а ты уже предлагаешь выпить?
– Как будто ты против, – поддела подруга. Ведь права, чертовка.
Я сдалась и пошла на кухню в поисках рюмочек, на крайний случай – стаканов. Вернувшись с добычей, застала Кэт с дилеммой – как открыть бутылку. Она была с пробкой, а не как прочие ликёры, а штопора у нас не было.
– Я второй раз на кухню не пойду. Дуй сама, – заявила я с порога. Подруга кивнула и решительно направилась в кухню, щеголяя салатовым шёлковым задом.
Спустя несколько мгновений я уже пожалела, что не пошла сама. Раздался сначала высокий «ОЙ!», а потом треск битого стекла, на который, разумеется, прибежали наши защитники.
Я выскочила в коридор, едва не сбивая с ног Джека, который успел ухватить меня за талию, не давая упасть окончательно.
– Что здесь случилось? – спросил Дэниел, включая свет.
Моя рыжая бестия стояла посреди кухни с ножкой от бокала в одной руке и штопором в другой. Выглядела она немного комично, стоя на цыпочках с перепуганными глазами и виноватым взглядом, со слегка вжатой в плечи головой.
– А я тут это, стакан искала. Пить хочу, – ляпнула первое, что пришло ей в голову.
– Так-так-так, – протянул Джек, оборачиваясь и на меня тоже. Мы попались. – Хотели начать вечеринку без нас?
– Нам просто не спалось, Кэт сказала, что у неё есть отличное снотворное.
– Которое обязательно нужно открывать штопором и пить исключительно из бокала, иначе не подействует? – подключился Дэнни, ехидничая.
– Ой, да что вы понимаете, – Кэт решила, что лучшая защита – это нападение.
Она, конечно, предприняла попытку, но та не увенчалась успехом. Пока Джек задавал нам наводящие вопросы, играя в детектива и отвлекая на себя внимание, Дэнни вышел из нашей комнаты с неопровержимым доказательством в руках – бутылкой сладкого карамельного ликёра.
Долго не думая, я прошла в кухню, выключила большой свет, и включила свет над плитой от вытяжки, достала ещё пару бокалов и махнула головой ребятам, мол, садитесь. Кэт достала веник и быстренько собрала остатки от чаши бокала.
Вот сдались они ей? Ещё расплачиваться с хозяином потом.
Так мы вчетвером встретили первую ночь отдыха. К слову, весь ликёр мы так и не выпили, потому, как большую часть времени провели за шутками над бедовой рыжулей и первыми впечатлениями от местности.
Харпер поделился своими детскими воспоминания, но признал, что с тех пор слишком многое изменилось и теперь здесь стало куда удобнее, ибо в прошлом ближайшие продуктовые находились в самой Фаясте, а не в посёлках типа этого, где сдаются домики в аренду.
Кое-как сон нас всё же сморил, но проснулись мы довольно рано и выспавшиеся. То ли здесь особый горный воздух, то ли особенности молодого и дикого организма, но в девять утра все были как штык на кухне.
Я нажарила хлебных тостов, Кэт заправила их мясом, сыром и яйцом, формируя сэндвичи, а парни пускали слюнки, пока я не отправила одного из них делать кофе.
После завтрака Дэниел предложил прогуляться, посмотреть окрестности, подняться на гору, что мы и сделали. Единственным минусом в горной местности является отсутствие нормальных дорог, из-за чего ходить не просто неудобно, но и немного опасно. У меня раз десять соскользнула нога с камушка, дважды я уже упала, про подругу даже говорить не стану. И тут ни удобная обувь, ни рука идущего рядом Дэна не спасали.
Подниматься на крутой склон в обычных кроссовках не так-то просто. Хотя и в не обычных, думаю, не легче. Но все эти сорок минут страданий того стоили. Гора, на которую мы поднимались, не была одной из самых высоких здесь, просто ближайшая, но даже с неё открывался неописуемый вид.
Верхушки её соседок прятались в облаках, заставляя гадать, где они заканчиваются, а воздух… Летний ветерок не казался летним, хоть солнце жарило нещадно. Август самый жаркий месяц в этих местах, но на вершине так не казалось. Ветер царапал кожу своей прохладой, заставляя одновременно и ёжиться от холода, и покрываться испариной от прямых солнечных лучей.
Обратно мы спускались на подъёмнике.
Одно дело, когда ты идёшь вверх, контролируя вес тела, перенося его так, как тебе нужно, глядя себе под ноги, а другое – спускаться вниз и понимать, что если поскользнёшься, то на руки приземлиться не получится, ибо полетишь кубарем вниз. И помощь друга тут бессильна.
Домой мы добрались потные, голодные и уставшие под лучами зенитного солнца. Небольшая передышка – определённо то, что нам сейчас необходимо. Тело ныло после вчерашнего путешествия, ночных посиделок и сегодняшнего горного марафона, нужно было восполнить силы.
Хорошо, что ещё вчера, вернувшись из города, Кэт с Джеком замариновали мясо. Теперь можно отправлять парней к грилю, который стоял во дворе, а самим сходить в душ и привести себя в божеский вид.
Я вышла из ванной, когда мясом пропах весь первый этаж. Кэт дорезала салатики, которые начала я, пока она была в душе, ребята стояли на улице, махая какой-то картонкой над мясом, разгоняя огонь.
Мы накрыли стол на веранде, я вынесла посуду и приборы, Джек расставил стаканы, Дэн притащил бутылку недавно купленного красного вина.
– Идеальный вечер, – вздохнула довольно я.
Послышался звук открывшейся пробки и Дэн разлил вино по стаканам. Бокалы мы брать не решились. Себе дороже.
– За хороший отдых, – сказал Харпер, поднимая стакан над столом.
– И за вкусную еду, – добавил Джек. Мы чокнулись и сделали по глотку, а потом с аппетитом набросились на приготовленное.
– Ммм, это божественно, – похвалила Кэтти. Я лишь молча закивала головой, поддакивая и пережёвывая свинину. Лучше и быть не может.
Мы наелись до отвала и сидели, болтали до самого заката. Небо покрылось звёздами, а расходиться всё не хотелось, тогда Джек предложи сыграть в бутылочку на правду или действие.
Мы быстренько убрали со стола посуду, сложив её в посудомоечную машину, и раскрутили опустевшую бутылку вина. Первой попалась Кэт. Так как разгон мы ещё не набрали и выпили, судя по всему, ещё недостаточно, подруга выбрала вопрос. А так, как мы заранее договорились, что вопрос задаёт участник, играющий перед тобой – в случае Кэт это был Джек, я сидела напротив, – то и вопрос задавать ему.
– Пожалуй, начнём с лёгкого. Будем повышать ставки со временем. Итак, Кэтти, расскажи самый смешной случай произошедший с тобой.
– Ахахаха, – не сдержалась я, стоило услышать вопрос друга. Сразу всплыло одно забавное воспоминание. Готова поспорить, именно о нём Кэт подумала тоже.
– Адель! – зашипела та. Я тут же замолчала, но хохот норовил прорваться. – В общем, как-то вечером, когда я собиралась к парню на свидание, мама попросила заскочить в магазин перед выходом и купить огурцов. Т.к. она у меня строгих принципов, я сказала, что иду с Адель погулять. Мы и правда, тогда встретились, но лишь на полчасика. Мы зашли в супермаркет, и я набрала огурцов, как и просила мама, а для себя на свидание прихватила презервативы и смазку, ну, вы понимаете, – я уже начинаю похихикивать, когда Кэт подбирается ближе к окончанию, а парни слушают с упоением, бросая на нас заинтригованные взгляды. – Но я не предусмотрела тот факт, что две девушки будут стоять на кассе с таким набором товаров. И когда мы подошли, чтобы расплатиться, кассир… – она делает паузу, но всем и так ясно, что мог подумать несчастный мальчишка. Парни валятся на спину, едва сдерживая хохот, щёки Кэтрин вмиг становятся красными и не понятно, это уже вино дало о себе знать или она вдруг засмущалась, но я уже не сдерживаю смеха.
– Мы вылетели из супермаркета со скоростью света! – закончила я за подругу.
– Да, мы вывалились из здания и так дико начали смеяться, что прохожие, наверное, думали, что у нас припадок. Весело, однако, было, – подтвердила Кэт.
– Так, ну ладно. Кто дальше? – спрашиваю я, пока подруга крутит бутылку. Но та соскальзывает и катится куда-то под деревянную лестницу на траву. Хорошо, хоть не разбилась.
Да, не везёт Кэтти со стеклянными ёмкостями сегодня.
– Тогда давайте просто по кругу, – предложил Джек. – Харпер, правда или действие?
– Действие. Кэтти? – перевёл он взгляд на подругу, ожидая своё задание.
– Хмм, – приложила палец к губам. – Дэн, ты должен говорить «банан» в конце каждой своей и чужой реплики, пока не придёт снова твоя очередь.
– Хорошо, банан, – сказал так, будто обращался к Кэтти, и повернулся ко мне. – Правда или действие, банан? – снова обратился он к банану. Когда, я всё же перестала хохотать, то выбрала вопрос. – Ты когда-нибудь нарушала закон, банан? – казалось, он намеренно ставит это слово с такой интонацией, будто все здесь присутствующие были бананами. Все, кроме него.
Я слегка прикрыла глаза и широко улыбнулась. Кэт уже знала ответ. Да и Джек тоже. С Кэт я когда-то на спор своровала в магазине жвачку. При Джеке договорилась с подругой, что бы та достала справку о хламидиозе для Салливана в кабинете своей матери. Чем тебе не нарушение закона?
– Да, – коротко и ясно.
– Банан, – вставил Дэн. – А подробности, банан?
– Да что там, пару раз стырила жвачку в магазине. Ерунда. Подумаешь?
Джек даже поперхнулся, так залился хохотом. Пришлось выложить и про справку для Эдриана, и как я украла тесты и подставила его же. Ржали все, особенно, когда я рассказывала подробности.
Но потом я вспомнила, как Салливан меня поцеловал после этой выходки со справкой, как ушёл, не проронив ни слова, с этого начались мы, и мне стало немного грустно. Столько всего произошло, а судьба такая сука. Как можно было влюбиться в собственного брата? Почему так?
Заметив непрошенные эмоции на моём лице, Кэт перетянула внимание на себя, а Джек ушёл за новой бутылкой. Ушло ещё два круга, прежде чем в нас хватило алкоголя перейти на действия. Правила ужесточились.
Нельзя было дважды подряд выбирать вопрос, но можно действие. Если не отвечаешь на вопрос, выполняешь действие, если не выполняешь действие – пьёшь. Не то, что бы кто-то сильно расстраивался, если нужно было выпить, но никому не хотелось сидеть самым пьяным в разгар такой игры.
В итоге эта забава стала нашим ежевечерним ритуалом.
С утра мы все завтракали, выбирали план действий на день, а, возвращаясь вечерами домой, играли в правду или действие. С каждым днём порог дозволенного рос, позволяя нам и пошлые шуточки, и неоднозначные вопросы, и провоцирующие задания.
– Дэн, правда или действие? – спросила подруга, когда снова настал черёд Дэна. Хотя учитывая, что прошлый круг он ел с закрытыми глазами всё, что мы ему давали, у меня были домысли, что он сейчас выберет. И я не прогадала.
– Правда.
– Если бы ты мог заиметь раба среди присутствующих, кто бы это был?
– Адель, – немного подумав, выдал он.
– Почему? – поинтересовался Джек.
