Антон резко встаёт с кресла и уходит. В дверях он натыкается на Антонину. Та входит и садится рядом с Лолой.
Лола. Хуже нет, чем объяснение в любви от наркомана.
Антонина. А почему?
Лола. Потому, что они неадекватны. И потом это объяснение в больнице. А выйдет и опять за наркотики. Я слышала, как Антон Никите говорил, что от героина кайф уже не тот. То есть он выйдет, и будет увеличивать дозу. Короче – не жилец.
Антонина. А ты циник.
Лола. Нет, реалист. Мне нужен здоровый мужчина. Знаешь, как говорят: за его спиной я как за каменной стеной.
Антонина. Ты давно без работы?
Лола. Да две недели уже.
Антонина. А ко мне в салон не хочешь пойти. Мне визажист нужен.
Лола. Да я не против. Вот до сих пор не знаю, когда меня выпишут.
Антонина. Ну, вот выпишут и приходи.
Явление девятое. Полдник
Через открытую дверь справа входят больные. Лола и Антонина на креслах у стола.
Открываются двери столовой.
Выглядывает Дарья. Т-а-а-а-к, время полдника. Подходите за яблочным соком.
Александр Николаевич. А какого сорта, красавица?
Дарья, улыбаясь. Белый налив, ещё вчера на яблоне висел.
Степан Степанович. Ну, прям Белый налив. Антоновка.
Александр Николаевич. Антоновка кислая.
Степан Степанович. Верно.
Евгений Станиславович. Самый лучший сок из свежевыжетых яблок. Я пил этот сок в детстве у моего деда, а сорт – штрифель. Дед сам сок давил.
Степан Степанович. А что дамы скромно молчат?
Мария. У нас на даче – Грушовка. Вот яблоки, так яблоки.
Наталья Михайловна. А у нас на даче – дичок. Привили ему Белый налив, так у него такие яблоки – крупнее кулака.
Все заходят в столовую. Буфетчица Дарья закрывает двери. Через некоторое время она открывает двери, и больные выходят и рассаживаются вокруг стола.
Александр Николаевич. А мне сон интересный приснился, будто я в редакции, а помимо моих сотрудников ещё какие-то незнакомые молодые люди у нашего сервера. Я у своего зама спрашиваю, а что случилось? А он в ответ, да мы на цифру переходим, а молодые люди – наладчики. Я спрашиваю, а кто приказал? А он мне, так вы же Александр Николаевич команду и дали.
Степан Степанович. Евгений Станиславович, а может вам как писателю, писательница приснилась?
Евгений Станиславович. Точно. Приснилась Агата Кристи и её Пуаро, и я пробую использовать её опыт в своём творчестве.
Степан Степанович. А я теперь снов не вижу. После служебной травмы. У меня, в отставке, жизнь как сон. Ха-ха-ха-ха.
Александр Николаевич. Степан Степанович, ну вы же представитель правопорядка, а ведёте себя как мальчишка. Ну что здесь смешного?
Степан Степанович. Надо стараться жить весело, даже в психиатрической клинике.
Степан Степанович. Наталья Михайловна, что-то вы грустная с утра, что сон плохой приснился?
Наталья Михайловна. Приснилось, что мой муж не хочет оплачивать курс моего лечения здесь в клинике. А я ему говорю, так ты уже всё уплатил. А он говорит, мне тоже надо лечиться. А я ему, что с тобой? А он память плохая стала.
Александр Николаевич. Не знал я, Наталья Михайловна, что вы юморист. Ха-ха-ха-ха.
Степан Степанович. А, что Александр Николаевич, у вас там, в журнале, юмористическая страничка есть?
Александр Николаевич. К сожалению, нет. У нас журнал технико-популярный. А то бы я взял Наталью Михайловну. Но я могу порекомендовать её в один весёлый журнал.
Явление десятое. Свободная беседа в холле
В холле Елена, Антон, Никита и другие.
Антон, Никите. Если у тебя есть деньги, ты можешь себе позволить кое-что. Если у тебя есть большие деньги, ты можешь позволить себе многое. Но никто не может себе позволить всё, так как все деньги невозможно иметь.
Наталья Михайловна, держа в руке карманное издание детектива. Антон, тише.
Далее, к Евгению Станиславовичу. Евгений Станиславович, а, что вы сейчас пишете?
Евгений Станиславович. Пьесу.
Наталья Михайловна. И о чём вы сейчас пишете?
Евгений Станиславович. О лунатике и лунатизме.
Наталья Михайловна. Д-а-а-а? А откуда вы берёте материал?
Евгений Станиславович. Из детства, из своего детства.
Мария. А в Википедии об этом можно прочитать?
Евгений Станиславович. О лунатиках и лунатизме – да. О моём детстве – нет. Пока ещё нет, ха-ха-ха-ха. Вот выпишусь и напишу в Википедии и не только о своём детстве.
Антонина. И что же вы сами прочли из своего детства?
Евгений Станиславович. О том, что в детстве я был лунатиком.
Антонина. Вы знаете, я в первый раз вижу человека, который сам признался, что был лунатиком.
Евгений Станиславович. Да я в детстве ничего не знал ни о лунатиках, ни о лунатизме, об этом мне никогда не говорили ни родители, ни бабушка с дедушкой. Бабушка просто отлавливала меня по ночам, когда светила полная луна, когда я вставал с кровати и ходил в коридоре, и пару-тройку раз встряхивала меня и укладывала снова спать. Это было со мной дошкольником, а потом прошло, и никакая полная луна уже не могла заставить меня встать до утра.
Мария. Можно ли заболеть лунатизмом?
Евгений Станиславович. Можно, а можно и вылечиться.
Наталья Михайловна. Можно ли заразиться лунатизмом?
Евгений Станиславович. Лунатизм не коронавирус, заразиться им нельзя.
Наталья Михайловна, повернувшись к Антону и Никите.
Вот, что значит поговорить с культурным и образованным человеком.
Антон, за себя и за Никиту. А нам это не интересно.
Наталья Михайловна. Антон, с каких это пор ты говоришь о себе во множественном лице?
Антон. А у меня раздвоение личности и мания величия.
Наталья Михайловна. Ха-ха-ха-ха! И какие лекарства вы, двое, два Антона, принимаете от раздвоения личности и мании величия?
Антон. А мы не лекарства принимаем. Мы от раздвоения личности в столовой просим дать нам вторую порцию для моего второго я, а от мании величия просим дать нам порции больше.
Евгений Станиславович. Ха-ха-ха-ха. Антон, тебе тоже надо устроиться в юмористический журнал.
Антон. Сейчас журналы никто не читает. Надо в сети свой блог вести и читателей будут миллионы.
Евгений Станиславович. Ну, и что же ты не завёл в сети свою страничку?
Антон. Так надо весь день сидеть за компьютером и писать, писать, писать. А это скучно и хочется иногда отойти в туалет, а нельзя – можно лишиться аудитории.
Эти несчастные блогеры спят в обнимку с включённым компьютером с настроенным звуковым сигналом в случае поступления запроса, и тут же бросаются к клавиатуре, а их блогерши тоже спят в обнимку с компьютерами. И им, блогерам и их блогершам никогда не встретиться вживую.
Явление одиннадцатое. Ужин
Слева входит Надежда. Из дверей столовой выходит Дарья.
Надежда. Лена, Даша, привет.
Лена. Привет.
Дарья. Привет. Ты, когда в отпуск уходишь?
Надежда. Через две недели.
Дарья. А кто тебя будет заменять?
Надежда. Катя Смирнова.
Лена. Катя Смирнова хорошая девчонка.
Надежда. Ну, ладно, пойду, уберусь в коридоре и комнатах больных.
Дарья уходит в столовую. Все больные собрались в холле.
Мария, Александре. Тебе надо поужинать.
Александра. Да, надо, но не хочется.
Мария. Надо, надо. Ты теперь не одна.
Открываются двери столовой.
Выглядывает Дарья. Девочки, прошу к столу.
Женщины пошли ужинать. Двери закрылись.
Никита. А почему Дарья женскую половину называет девочки, а нас – мальчики?
Евгений Станиславович. Больничная традиция. Покровительственный тон, который вырос из школы. Для своих учителей мы и вправду были мальчики и девочки. А сейчас среди нас есть мужчины за семьдесят.
Степан Степанович стоит и трёт ладони одну о другую.
Александр Николаевич. Степан Степанович, что это вы трёте ладони и улыбаетесь? Ждёте удачи?
Степан Степанович. При моём бездействии и тяжелая работа в радость. Чую печёнкой, в нашей клинике будет заваруха. Будет вам забота, а мне работа.
Евгений Станиславович. Скучаете по работе, Степан Степанович?
Степан Степанович. Ещё как.
Открываются двери столовой и выходят женщины.
Александр Николаевич. Дамы, как ужин?
Антонина. Также как обед.
Антон. Что, тоже самое, что в обед?
Никита. Ты меню читал?
