Мы расселись по машинам такси и добрались до здания суда. Мартин ехал вместе со мной, то и дело интересуясь, какие мысли крутятся в моей голове. Признаться, это немного раздражало, но я не просила друга прекратить, так как понимала, что он терзает меня вопросами из благих побуждений.
Зал, куда нас привёл Кайл, оказался огромным и светлым, с массивными колоннами, поддерживающими зеркальный потолок. Для удобства жителей на стенах по его периметру располагались экраны, которые передавали прямую трансляцию происходящего. В остальном, всё было как у нас: трибуна на подмостках, окружившие её Наблюдатели и любопытные граждане, подошедшие к ней почти вплотную.
Ровно в час дня в зале появился Фестер Грин. Он выглядел расстроенным и шёл медленно, будто на казнь. Мужчина добрался до трибуны и заговорил:
– Сегодня я отрекаюсь от полномочий и передаю их своему сыну. Я был Регентом долгих сорок лет, но теперь мне пора на покой.
– Чёрт, наши старшие опаздывают, – прошептал Самат, стоящий рядом, – их поезд сломался на середине пути.
– Гадство, – выругался Ленни, услышавший его слова.
Мартин приобнял меня за плечи и тихо сказал, что всё будет в порядке. Мы продолжили слушать выступление Фестера, но уже в немного расстроенных чувствах.
– Приглашаю моего сына, Кайла Грина для оглашения приветственной речи Регента.
Мужчина захлопал в ладоши, и жители его поддержали, наполнив зал оглушающим звуком аплодисментов. Кайл взошёл на трибуну и заговорил:
– Граждане Сландо! Я понимаю, что вы обеспокоены переменами, но спешу вас заверить – они к лучшему. Мой отец давно хотел передать мне свою должность, но ждал подходящего момента и вот, он настал. Клянусь, что буду делать всё возможное, чтобы улучшить вашу жизнь и принести максимум пользы обществу!
– Ага, хотел он, – усмехнулся Мартин. – Похоже, врать и не краснеть – это особый навык, который нужен, чтобы занимать такие должности.
– Тсс, – шикнула на него я, – потом об этом поговорим.
Кайл и Фестер торжественно подписали документы о передаче полномочий и пожали друг другу руки. День был объявлен праздничным, на чём мероприятие закончилось. Аннет разочарованно отметила:
– И всё?
– Да и хвала небесам, что на этом всё! – раздражённо выпалила я и с облегчением выдохнула.
– Тебе, подруга, пора нервы лечить, – буркнула Аннет. – Извини, просто твоя подозрительность и меня заставляет дёргаться и постоянно ждать плохого.
– Ничего, всё окей.
Мы подождали, пока жители покинут зал и отправятся по своим делам. Кайл жестом подал сигнал Самату, и он поспешил собрать нас в тесный круг, сообщив:
– Сейчас мы пойдём на обед в резиденцию нового Регента, там будут всякие важные люди. Нам нужно будет есть, пить и помалкивать. Понятно?
– Как на поминках, блин, – расстроенно выдохнул Ленни, – даже тоста не сказать.
– Ты особенно молчи, – порекомендовал Мартин, – твои тосты могут свести с ума неподготовленных людей.
– Ой, всё! – обиженно бросил художник. – Вечно вы вот так со мной!
Как и предупреждал Самат, в резиденции Кайла, куда нас доставило такси, было многолюдно. Мужчины и дамы в официальных нарядах перешёптывались друг с другом, расхаживали между фуршетными столами, раскладывая блюда по тарелкам, и поздравляли Кайла с новой должностью. На их фоне мы казались серыми мышками, которые случайно забрели на чей-то весёлый праздник.
– Неуютно тут как-то, слишком опрятно, аж до тошноты, – поделилась чувствами Сандра. – Стены белые, скатерти и рубашки у гостей белые. Тарелки, салфетки, улыбки официантов тоже. Как будто всё неживое, не настоящее.
Я кивнула и подумала: а ведь ещё год назад обстановка, которая кажется ей гнетущей, была для меня привычной и приятной. Верно говорят, что всё познаётся в сравнении. Мы однажды обсуждали это с Мартином, и он поделился, что до встречи с нхагами думал, что нет ничего лучше минимализма и умеренности. И только после прикосновения к их миру подобрал этим понятиям новые названия – стерильность и скупость.
Мы жевали и молчали, как и просил Самат. Овощная запеканка из 3D-принтера на удивление мне понравилась, но впечатление испортила котлета, лежавшая на тарелке рядом с ней. Она была безбожно недосолена и по текстуре напоминала поролон. Ещё я съела несколько канапе, которые с жадностью уплетал Ленни, пирожки, приглянувшиеся Сандре и Аннет. Жан и вовсе разошёлся не на шутку, пробуя всё подряд, меняясь в лице и усмехаясь. Только Мартин почти не притрагивался к еде и пристально наблюдал за происходящим.
– И ты, что ли, тревогой от меня заразился? – шутливо поинтересовалась я у друга, положив ему на тарелку канапе со своей. – Не ешь вон ничего.
– Знаешь, меня очень волнует один вопрос…
– Какой?
– Что теперь будет с Фестером и почему он не присутствует на празднике.
– Может, пока не смирился с тем, что его разжаловали, – предположила я, – трудно общаться с важными гостями, когда ты больше никто.
– Кстати, заметила, как Самат с Кайлом подружились? Весь вечер друг от друга не отходят.
– Может, это и к лучшему, во всяком случае, дружба ещё никому не вредила.
– Спорное утверждение.
Наш разговор прервал ведущий мероприятия, заговоривший в микрофон. Он приглашал гостей потанцевать, и наша компания не осталась в стороне. Мы кружились в медленном танце под мелодии робота-музыканта, а затем активно шевелились под «шедевры», созданные нейросетью. Спустя некоторое время ведущий объявил передышку, а затем снова пригласил гостей на танцпол и так произошло как минимум пять раз.
Стоит ли говорить, что мероприятие наша компания покинула уставшей, но сытой. Мы вернулись в гостиницу в восемь вечера и сразу же разбрелись по своим комнатам. Но уснуть никак не удавалось, поэтому девчонки решили поболтать, а я была не против присоединиться к ним.
– Вас тоже напрягает, когда дела идут хорошо, можно сказать идеально? – поинтересовалась Аннет. – Меня, вот, напрягает. Всё равно кажется, что случится что-то плохое.
Мы с Сандрой согласились, что переживаем аналогичные чувства, и я добавила:
– Мне ещё не даёт покоя, что миссис Милдред и остальных старших с нами нет.
– И мне, – закивала Сандра. – Без них как-то всё не так.
Беседа прекратилась сама собой, и номер погряз в тишине. Было слышно, как за стеной о чём-то спорили Самат и Жан, как их пытался утихомирить Мартин. Сперва я прислушивалась к их разговору, но так и не смогла разобрать ни слова, зато по интонации поняла, что спор был жарким и вероятно, должен был продлиться долго. Погрузившись в свои мысли, я уснула.
Мне приснился странный сон, в котором мы с Мартином удирали по обшарпанным катакомбам Сландо, стараясь скрыться от кого-то страшного. Монстром, преследовавшим нас по пятам, оказался Ленни, бежавший с огромной, словно булава, кистью наперевес. Он кричал, что мы что-то у него украли, и он собирается нас за это побить, да так, что нам мало не покажется. Всё-таки, и тревожные сны могут вызывать искренний смех, когда бодрствуя, осознаешь, что в них происходило.
Проснулась я от того, что Аннет с силой и знатным упорством трясла меня за плечи. Она прошептала:
– Что-то странное происходит, ты слышишь?
Я прислушалась. За окном раздавался гул вертолётов и наперебой голосили сигнализации машин. Аннет хотела выглянуть в окно, приподняв рулонную штору, но мне пришлось её остановить, напомнив, что мы изображаем приличных граждан. Оглянувшись, я заметила, что Сандры в комнате не было, и подруга быстро объяснила:
– Она к парням побежала узнавать, что происходит.
– Да уж, надо бы.
Сандра влетела в комнату с нечеловеческой скоростью. Она начала паковать рюкзак и со строгостью в голосе велела делать то же самое и нам, а затем добавила:
– Не знаю, как сказать вам в двух словах, чтобы не ругаться. Нам срочно нужно покинуть гостиницу, а желательно и город.
Расспрашивать о подробностях мы не стали – по озадаченному и испуганному лицу Сандры было понятно, что дело плохо. Вещей у нас было немного, поэтому мы как зря затолкали их в рюкзаки и поспешили покинуть номер. В коридоре нас встретил Ленни, взъерошенный и раздражённый. Он спросил:
– По крышам давно лазили?
– Никогда, – призналась Аннет.
– Ну, значит, с почином тебя. Пойдём.
Мы повернули за угол и добежали до двери, ведущей на пожарную лестницу. По ней мы добрались до чердака, тёмного, пыльного и забитого каким-то хламом. Там нас ждали Мартин, Жан и Самат, поспешивший ответить на немой вопрос, повисший в воздухе:
– Кайла схватили какие-то люди, они требуют вернуть полномочия Фестеру. Я не знаю, где он и что с ним. Наша компания тоже на крючке, нас ищут. Трой рассказал, как до них добраться и вам это точно не понравится, поэтому будем не говорить, а делать. Выбираемся!
Самат указал на лестницу, ведущую к люку на крышу здания. Он взобрался по ней первым, а замыкал нашу колонну Жан. Приятель признался, что до смерти боялся высоты и никогда не поднимался выше пятого этажа, так что отель в десять этажей плюс техническое помещение вызывал у него настоящий ужас.
– Я же говорила, не мужик, а горе луковое, – причитала Аннет, – ну прямо как маленький!
– Держи меня за руку, – предложил Жану Ленни.
– Отвянь, а? – грозно налетела на него девушка. – Сама его поведу!
– Не очень-то и хотелось на самом деле, – обиделся художник и демонстративно отвернулся.
– Нашли время ссориться, – злобно рявкнул на них Самат. – быстрее ползите, чего встали?!
Оказавшись наверху, мы растерянно озирались по сторонам. Крыша оказалась плоской, и с неё открывался красивый вид на городской пейзаж, который, правда, нас мало интересовал. Самат смотрел в небо, стараясь уловить, в какую сторону направляются вертолёты, но им до нас не было никакого дела.
Сделав круг по крыше, наш вожак остановился и ненадолго замер, что-то обдумывая, а потом повернулся к нам и дрожащим голосом заметил:
– Будем прыгать.
У всех перехватило дыхание, даже у многословного Ленни. Предложение Самата звучало как призыв к самоубийству, но никому явно не хотелось прощаться с жизнью в самом расцвете сил. Мы подошли к своему «командиру» и выглянули за край крыши.
Внизу, метрах в двух, виднелась асфальтированная площадка, на которой не было ничего, кроме россыпи мелких камешков и заржавевшей от времени крышки люка, ведущего на технический этаж.
– Добро пожаловать в клуб камикадзе, – истерично заметила Аннет, – обалденно отдохнули на море, слов нет!
– Тебе больше хочется попасть в заточение в чужом городе? – рыкнул на неё Самат. – Тут не слишком высоко, не разобьёмся.
– Кирдык, – подытожил испуганный Жан и вцепился в руку Аннет.
– Я первый, потом Мартин, сестра, Жан, Сандра и Шерил. Ленни прыгнет последним, за него я не переживаю – проинструктировал Самат и резво перепрыгнул через ограждение крыши.
Раздался глухой стук, а затем бодрый голос друга, сообщившего, что ничего страшного в прыжке нет. Но, конечно, он в тот момент знатно приврал, и мы это прекрасно понимали. Было до крайней степени боязно осознавать, что ты стоишь самом верху десятиэтажки и есть шанс промахнуться, пытаясь перепрыгнуть на соседнюю крышу. Сразу вспомнилось ощущение, которое я испытала, соскальзывая с третьего этажа по хлипкой и трясущейся от малейшего прикосновения водосточной трубе, правда, оно усилилось в несколько раз и обросло совершенно новыми неприятными оттенками.
Мартин прыгнул молча, Аннет выругавшись так, что я не буду это повторять, Жан издал вопль, подобный крику орангутанга. Из-за этого Сандра выпорхнула с крыши с раскатистым хохотом. Я свой полёт совершила с закрытым ртом, так как у меня перехватило дух и не нашлось сил на всякие спецэффекты. Отличился, как всегда, Ленни – он прокричал «От винта» и обрушился на асфальт, как мешок картошки.
– Так, хорошо, теперь нужно выломать люк, – скомандовал Самат, отдышавшись.
Это оказалось непростой задачей. Ребятам пришлось приложить коллективные усилия для того, чтобы старая дверца поддалась и сдвинулась с места. Пока они пытались пробурить нам вход в здание, Самат рассказал:
– Трой предупреждал, что будет непросто, эта постройка давно заброшена и не обслуживается. Раньше здесь были магазины, но теперь в городе новый торговый центр. Хорошо, что этот пока не снесли.
Спустившись вниз, мы оказались на техническом этаже, пустом и запылённом, а затем вышли к лифту с прозрачными стенками. Жан икнул, хмыкнул, выругался и подытожил, что это худший день в его жизни, а Ленни отметил, что для зарисовок приключений в Сландо ему потребуется пара-тройка новых альбомов.
Лифт ехал медленно, издавая устрашающие звуки и побрякивая хлипкими дверцами. Даже всегда спокойный Самат в тот момент выглядел нервным и озадаченным, отчего уверенность в том, что наш план окажется удачным, таяла на глазах. Когда табло лифта показало -1 этаж и его дверцы открылись, мы ринулись наружу, успев создать небольшую давку в дверях.
Подвал встретил нас сыростью, темнотой и устрашающими фигурами застывших людей. Конечно, включив свет, мы выдохнули, увидев перед собой наспех брошенные кем-то манекены, но участившееся сердцебиение от мимолётного шока было не остановить.
Самат методично осматривал каждый закоулок подвала и искал одному ему известную вещь, пока мы делились впечатлениями о передряге, в которую попали. Время шло, но поиски не приводили к успеху.
– Что ты пытаешься обнаружить, может, со всеми поделишься? – громко спросил Мартин.
– Потайную, блин, дверь! – раздражённо бросил негласный лидер нашего коллектива.
– На то она и потайная, что не сразу на глаза попадается, – смущённо прокомментировал Жан.
Мы подключились к обыску территории. Не знаю, как так вышло, но удача улыбнулась мне: я ощупывала руками старую витрину, прислонённую к стене, и случайно нажала на какой-то рычаг. Он с треском переключился, и витрина, издав протяжный, высокий скрип, начала углубляться в стену.
От неожиданности я вскрикнула и попятилась, отчего Мартин и Самат тут же ринулись меня спасать. Но увидев, что мне ничего не угрожает, они переглянулись, усмехнулись и с любопытством осмотрели потайной ход.
– Кажется, мы совсем близко к цели, – довольно отметила Аннет.
– Осталось только Троя найти, – добавила Сандра.
– В катакомбах, где нет указателей и голые, одинаковые стены во всех направлениях, – удручённо буркнул Ленни. – Никакой цивилизации, то ли дело у нас…
Художник был прав: нхагское подземелье Сландо выглядело совершенно непривлекательно. А ещё оказалось, что на карте, которую Трой предоставил Самату, были отмечены не все повороты и тупики. Мы долго плутали по каменным коридорам, пока не признались себе, что заблудились.
– И телефон тут, конечно, не ловит, – тоскливо подытожил Мартин, пытавшийся поднять свой смартфон как можно выше к своду тоннеля.
– Ну клааасс! – истерично протянул Ленни. – Мы чёрт знает где под землёй, без связи и малейшего понятия, куда нам идти!
– Не паникуй, – осадил его Жан, – только хуже своими воплями делаешь.
Художник замолчал и покосился на Самата, ожидая дальнейших инструкций. Наш капитан растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь найти сходство между коридорами и картой, тяжело вздохнул и признался:
– Всё, я сдаюсь. Вообще не знаю, куда идти дальше и что делать. Мне нужно подумать, одному.
Парень отошёл от нашей компании, сел на пол и закрыл руками лицо. Нам было неловко наблюдать за его отчаянием, поэтому мы молча отошли в сторону и принялись ждать, пока друг справится со своими эмоциями, а может, и выдаст гениальную идею. Внезапно Жан выдвинул свою:
– Давайте разделимся и осмотримся!
– Ты что, фильмы ужасов никогда не видел? – усмехнулся Мартин. – Обычно от такой тактики герои мрут как мухи.
– Слушай, но идея сама по себе ничего, – заметила Аннет, – только её правильно реализовать надо. Давайте так: одна группа пойдёт в левый коридор, вторая – в правый. Осматриваем три поворота, потом возвращаемся, так не потеряемся и не заблудимся. Я пойду с Жаном и Шерил, а Сандра с Мартином и Ленни. Самата мы тут отдохнуть оставим, как ориентир и подмогу.
– А давайте, – поддержал подругу художник, – лучше уж что-то делать, чем просто сидеть и ждать неизвестно чего.
Мы разделились так, как предложила Аннет. Катакомбы, которые мы осматривали с ней и Жаном, завели в тупик, поэтому мы возвращались на место сбора расстроенными. Но огорчение быстро сменилось испугом, когда мы услышали истошный вопль Ленни из соседнего коридора:
