Марина Тмин "Привет, дорогой дневник, я из России"

все, что надумали, тащим со дна наружу.

жизнь напоказ, вывернутость изнанок,

смотрите, мол, мы несчастные, уязвимые.

в составлении списка литературы, в корректуре гранок,

запутались, видим —

жизнь проходит мимо.

и давай догонять ее, куртка распахнута,

как до этого душа была – два бесполезных подвыверта.

сиганули через десяток лет одним махом,

но слово умерло и застыло у сведённого судорогой рта.

экономика благодарности

экономика благодарности перелилась через край,

от извечного «око за око» и «глаз за глаз»

вот два стула, говорят, теперь выбирай —

есть электрический, у него есть несколько фаз.

вот, говорят, получите и распишитесь:

вам повесточка, приходите в четыре тридцать.

совершенно незачем нервничать, чего боитесь?

разве мы позволим вам развалиться?

мы вас скотчем примотаем и склеим,

чтобы не разлетелись на палочки и на черточки,

знаете, мы всех, оказавшихся здесь, лелеем,

холодно – топим, жарко – откроем форточку.

жестко сидеть на стуле – возьмите мокрую губку,

подложите под ваше мягкое место.

бегать от нас, скрываться, было чертовски глупо,

контрпродуктивно и, в общем-то, бесполезно.

это же все сформировано на дружеских основаниях,

мы знали кого-то, кто до вас помог дотянуться,

слышали про принцип связи? жаль, не приняли во внимание,

теория шести рукопожатий кого угодно преподнесёт на блюдце.

выбрали? ну что же, садитесь, поговорим,

только не слишком долго, у нас здесь живая очередь.

– вас немножечко потрясёт, готовьтесь, на цифре «три»,

вы расстроены?

– вроде нет, скорее – рассредоточен.

говорит Москва

Мам, у нас есть еда?

Да.

Мы можем поесть всегда?

Да.

Мы должны быть счастливы, нет?

Нет.

Мам, но у нас есть свет?

Есть.

И дырок в стене нет?

Нет.

К нам может прийти сосед?

Придёт.

Он мне что-нибудь принесёт?

Может быть, самолёт.

Мам, а есть у меня отец?

Есть.

А у него есть тесть?

Есть.

А у него усы?

Густы.

А кто на него похож?

Ты.

А у Сережки кот?

Два.

А на шее у него что?

Голова.

Значит, он человек?

Едва.

Но он ещё подрастёт?

Будет голодный рот.

А у нас с тобой есть вода?

Да.

Мам, а зачем я рождён?

Может, чтоб строить дом.

А у нас с тобой есть дом?

Ты же сейчас в нем.

Мам, на деревьях зелень.

Мам, а на небе солнце,

а под ногами – хлеба

крошки, их кинули из оконца.

Есть у людей хлеб, мам?

Есть у людей кров, мам?

Есть, где укрыться нам?

Бога ищут внутри, не идя в храм.

Мам, что такое бог?

он разве не одинок?

разве не претит ему

так долго быть одному?

мы составим ему компанию?

Может, запустим в плаванье

кораблик бумажный и быстрый —

В ручей журчащий и чистый?

Мам, сколько мне лет?

Сто два.

Мам, а я в жизни кто?

Лишь из окошка вид.

Кто говорит? Москва.

А с кем она говорит?