– Ну и как ты собираешься туда добраться? – усомнилась Лара. – Ты что, забыла, что туда никто не поведет, а сами мы дорогу никогда в жизни не найдем.
И правда, как?
– Легко и просто! Значит так: выбираемся в лес, хорошенько осматриваемся не месте, находим «88», выходим на рельсы, отсчитываем сажень на солнце и ищем клад.
– «Легко и просто», – передразнила Ларка. – Да ты до сентября по лесу будешь рыскать. Хорошо, допустим, отроешь ты свой клад! Что дальше? Это ведь не твое? Добрынины первые и потребуют свою долю как потомки обездоленных крестьян.
– Потомки? Ну уж нет! У них сто лет было на поиски! И что? Ничего! Теперь моя очередь пришла. Между прочим, именно я нашла карту, хоть дом пустовал пятьдесят лет. И дом на минуточку наш. Так что и клад наш. Главное, придумать, как в лес незаметно выбраться.
– Не собираюсь ни о чем думать, – отрезала Ларка. – Иди сама. Наверное, эту карту подсунули специально, чтобы занять тебя на каникулах и дать остальным людям покой от тебя, неугомонной. – Я надулась. – И вообще, перестань орать и размахивать руками, на нас уже все село пялится, – сестра дернула меня за рукав толстовки.
Я ошалело повертела головой. Оказывается, мы уже дошли до площади, где стояли торговые ряды, заваленные дарами садов-огородов. Кучка старосельцев с интересом прислушивалась к нашей беседе. Усилием воли я закрыла краник фантазии и переключилась на бытовые вопросы.
***
…Остаток дня я провела в размышлениях. Итак, карта четко указывала на Стеклянную Баню. Белый лес, квартальный столбик «88», – все подтверждало догадку, что нужно идти в то самое «нехорошее» место. А уж найти там клад – пара пустяков.
Проблема была только одна – организовать поход в Старый Лес. Не добившись поддержки от Ларки, я попробовала подкатиться к дедушке.
– Дедушка, я вот все думаю о твоих приключениях с компасом, – завела я доверительный разговор после ужина. Мы сидели за столом под навесом, я – с молоком, дедушка с чаем. – Ведь это несправедливо, что до вчерашнего дня даже мы – твои внучки, ничегошеньки об этом не знали. Это называется ложная скромность. Сейчас в Инет каждый пук выкладывают и собирают тысячи лайков, а тут такая жуткая история! Как тебе идея – снять видео о геопатогенных зонах в Старом Лесу и выложить в Ютуб? Все попадают от восторга, а потом ученые пришлют международную экспедицию, и мы прославимся на весь мир!
Дедушка, однако, от славы отказался наотрез.
– Не тем ты, Валерия, собираешься прославиться. Нужно свои заслуги демонстрировать, а не чужие беды. Чтобы больше о Стеклянной Бане не заикалась. Не то рассержусь.
Окей, заикаться не буду, но думать ведь мне никто не запретит.
Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей о кладах, я решила прогуляться. Ноги сами привели к пограничному домику на опушке леса. И приросли к земле. Потому что из будки пограничного поста направился в мою сторону высокий голубоглазый военный. Сердце защемило и ухнуло прямо в живот. Илья! Наконец-то я его встретила.
Это и было то Второе Дело, что позвало меня в Старое Село.
Илья Муромов служил пограничником на заставе. Прошлым летом мы с Ларкой отправились за яблоками в заброшенные сады Ромашково, где на нас напали бродячие собаки. Илья вовремя подоспел, прогнал собак и даже ловко перебинтовал мне поцарапанную ногу. Так мы познакомились. И все, я пропала. Это была любовь с первого взгляда.
С той поры все мои прогулки по селу обязательно заканчивались посещением пограничного поста. Несколько раз удалось встретить молодого пограничника возле магазина. Илья приветливо здоровался, интересовался состоянием ноги, передавал привет Ларе и быстро удалялся прочь.
В мечтах я часто рисовала наши судьбоносные встречи. Вдруг в одном из страшных подземелий Старого Села, которые я собираюсь обследовать, есть замурованная ниша в стене? Тогда, чтобы вскрыть тайник, мне понадобится помощь настоящего разведчика, и в этой нише мы вдвоем обнаружим клад. И он от радости поцелует меня…
Или я взбираюсь на высокую Белую Гору, а там – бандиты. Приходится отбиваться, но силы слишком неравны. В самую последнюю минуту на помощь приходит серьезный синеглазый пограничник…
Или в лесу на меня нападут волки. Я буду убегать и спрячусь у пограничников. Илья как настоящий мужчина защитит меня и отведет домой. А я в благодарность я его поцелую…
И всякие тому подобные глупости приходили в голову.
Перед отъездом я набралась храбрости и попросила Илью стать моим подписчиком в Инстаграм. Пограничник серьезно задумался, а затем с сожалением сказал, что с его работой не может гарантировать нормальное общение.
– Ты лучше приезжай на будущее лето, будем офлайн общаться, – предложил он.
…И вот он идет мне навстречу, одетый в красивую пограничную форму, стройный, снова серьезный, и, конечно, напрочь позабывший прошлогоднюю девчонку-подростка. Я замерла, внезапно осознав всю ответственность момента. Надо красиво улыбнуться, приветливо поздороваться, небрежно поинтересоваться делами, короче говоря, произвести впечатление взрослой девушки, но первым делом – унять панику и клацанье зубов. От значимости предстоящих задач голова пошла кругом.
– Привет, подруга! – с легкой улыбкой поздоровался Илья. – С приездом! Поздравляю с новой прической. Сама прибыла, или с сестрицей? Она косу-то свою не обрезала еще?
– Привет…, да…, вдвоем…, нет… – Слова с трудом выходили из горла.
– Могу проводить, я все равно через вашу улицу иду.
Он сказал это очень просто, но по моему телу пробежали мурашки, хотя вечер был теплый и даже душный. Илья двинулся вперед широким солдатским шагом. Я семенила следом и никак не могла придумать тему для разговора. В голове билась горестная мысль о том, что, может, мое выстраданное решение обрезать жалкую косичку не было таким уж правильным? Может, надо было еще потерпеть? Оказывается, Илье нравятся длинные волосы! И Ларка, противная, точно об этом знала.
Молчание затянулось. Наконец я выдавила первое, что пришло в голову:
– Хочешь, сплету венок из васильков?
– С удовольствием, – просиял Илья.
Я нарвала целую охапку васильков, быстро накрутила их в веночек и нацепила себе на голову. Когда мне на уроке технологий делают замечание, что я не типичная девочка, поскольку не люблю рукоделие, я гордо заявляю, что умею плести венки.
– Круто, – оценил Илья.
Воодушевленная приветливостью обожаемого объекта, я злорадно подумала, как расскажу задаваке Ларке о нашей встрече. И даже представить не могла, что в эту самую минуту моя старшая сестра в глубокой задумчивости держит в руках замшелый диск, валявшийся на подоконнике, с которого она стирала пыль. Покрутив диск в руках и пожав плечами, Ларка бросила его в ящик со всякими железками…
У нашего дома мы остановились. Здесь было тихо и безветренно, только жужжанье неуклюжих шмелей да карканье ворон заполняли вечернюю тишину.
– Пришли. Бывай, подруга, передавай привет Ларисе. Еще увидимся. – Пограничник, надев наушники, быстро зашагал по улице.
– Что застыла, как статуя командора? – Ларкин голос вывел меня из транса. Сестра вышла за калитку и проследила за моим взглядом. – А-а-а, понятно. Героя своего романа повидала. Ну все, встреча состоялась, можешь теперь жить спокойно.
Я собралась сказать в ответ что-то обидное, но меня остановил какой-то непонятный звук. На дороге стоял Васька и выгнув спину дугой, громко шипел по направлению к дому Добрынина, куда удалялся Илья. Что это с ним, интересно? Может, какая мышь промчалась мимо? Странно, что кот не побежал за нею, а остался на месте. Он что, как и я, мышей боится?
У нас на крыльце я застала небольшое собрание.
– Лера, иди к нам, – увидев меня, позвал дедушка.
Я попятилась было назад, но тут все обернулись и уставились на меня, как будто видели в первый раз.
– Иди, иди, тебя касается, – хромая бабушка Йовга закивала головой.
Интересно, что меня может касаться такого, что и ее касается? Вроде бы у нас нет ничего общего, кроме Зорькиного молока. Но пришлось идти, а то подумают, что я дикая какая-то.
Нехотя приблизилась я к общей группе. Кроме обычных соседей – дедушки Добрынина и бабушки Йовги, пришла продавщица тетя Таня – загорелая, похожая на цыганку, с быстрыми черными глазами и длинными волосами, уложенными сзади в пучок.
– Мы как раз обсуждаем поездку в Город. Виктор завтра едет и может нас захватить. Ты же просилась в пиццерию. – Дедушка вопросительно смотрел на меня. Сердце ухнуло и остановилось. Вот он, шанс, один на миллион!
– Да-а, можно, конечно…, – пробурчала я, замявшись. – Но как раз завтра я планировала…, – тут я запнулась окончательно, потому что абсолютно ничего завтра не планировала. В голову, как назло, не лезла ни одна дельная мысль.
– Да какие планы, – всплеснула руками бабушка Йовга. – Небось снова за прочетки свои засядешь или на гору ускачешь ямы копать.
Я пожала плечами:
– Так, есть кое-какие хозяйственные дела… – Я совершенно не собиралась посвящать нашу весьма любопытную соседку в свои планы. – Стирать я завтра собиралась, – облегченно выпалила я и перехватила изумленный Ларкин взгляд. Она-то прекрасно знала, что стирка в тазу и полоскание белья в реке для меня – пытка, и мы с ней даже договорились, что убирает и стирает она, а я готовлю и мою посуду. Слава богу, сестра не страдала излишним любопытством, поэтому не стала прилюдно удивляться моей хозяйственной прыти, а просто хмыкнула.
На счастье, дедушка в этот момент заинтересовано наблюдал за войной нашего Васьки с Добрыниновой Жучкой за остатки ужина, которые мы вылили в миску перед калиткой. Так что наша пантомима прошла мимо него. В войне, кстати, победил Васька, который с шипением и вздыбившейся шерстью отогнал бедную Жучку от своей законной миски.
– Какой-то кот у вас буйный, – неодобрительно покосился Добрынин. – Надо его в лес отнести. А то еще кинется из-за угла. Смотрите, какие у него глазенки злые.
«Вашу гавкучую Жучку лучше отнесите», подумалось мне, но мысли уже бежали в другом направлении. Значит завтра дедушка и Добрынин едут в Город. Трудно представить более подходящий случай для задуманного похода в лес. Другого такого не будет. Дедушка не очень охотно оставляет нас одних в доме. Боится, что мы станем топить печь и угорим. Вот чудак!
Вечером, лежа в кроватях, мы строили планы на завтра. Ларку уговорить оказалась не трудно. Я пообещала ей кучу грибов и шикарную фотосессию в заповедных местах.
– Представляешь подписи к фоткам в инсте: «Что надеть на пикник, чтобы выглядеть пейзанкой», «До меня здесь не ступала нога чела», «Те самые сокровища в дремучем лесу». Завалят лайками!
– Особенно последняя очень правдивая, – отозвалась сестра.
– Конечно, правдивая, – загорячилась я. – Фотосессия топчик будет! Да если хочешь знать, мы еще видосик сделаем и запустим его в ютуб. Не меньше миллиона просмотров отхватим.
– Что мы там отхватим, большой вопрос, а вот заблудиться в лесу можем запросто, – вяло отбивалась Ларка, но я уже чувствовала, что моя идея нашла благодатную почву.
– О, а эта тема так вообще мировой рекорд побьет по просмотрам: «Девочки заблудились в дремучей чаще, кишащей хищниками»!
– Тьфу ты, пургу какую несешь, – Ларка рассердилась. – Какие еще хищники? Ежики? Молчи уж лучше. – И в который раз засомневалась. – Ты точно уверена, что не нужно дедушку предупредить? Может хоть бабушке Йовге намекнуть, где нас искать?
– Совершенно уверена, – загорячилась я. – Дедушку совсем не обязательно посвящать в такие мелочи. Соседей – тем более. Мы – свободные люди. Могут в конце концов у нас быть личные дела! Впрочем, на всякий случай давай договоримся: если что, мы с тобой просто пошли по грибы.
В темном небе прямо над окошком застыло облачко, то самое, которое витало над Старым Селом уже несколько дней. Было это облачко уже не таким легким и не таким светлым, как раньше. Но его снова никто не заметил. Поэтому и случилось дальше то, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
За тысячу лет до Катастрофы. Великое Зло
…Пересвет не спеша надел домотканые штаны, длинную льняную рубаху, подпоясался широким поясом.
На деревянном столе его ждала кружка молока, заботливо оставленная внуком с вечера. Не торопясь, достал из плетеной корзины рыбу, которую Илько накануне выловил острогой. Будет, чем кормиться в ближайшие дни. Серый кот, который охранял урожай от мышей-полевок, крутился рядом, задрав хвост.
Вход в землянку опущен ниже уровня земли. Тяжело поднялся Пересвет на верхнюю ступеньку, присел, устало опустив меж колен навсегда почерневшие от земли и трав натруженные руки, и крепко задумался…
Раньше в доме жила большая семья: он сам, старший сын с женой, младший, две внучки и внук – Илько. Год назад старшего сына задрал на охоте дикий кабан. Вчера погибли все остальные.
Городище надежно защищал глубокий ров с земляной насыпью, а за ними – густой частокол туго забитых в землю толстых бревен. Концы заострены и для прочности обожжены на костре. Годы работы ушли на изгородь. Ой как не просто срубить дерево, обрубить ветки и сучья, обтесать, заострить и обжечь на огне. Не одно дерево, сотни деревьев. Колья глубоко зарывали в землю, и очень плотно устанавливали в ряд. Крепкий получился забор. Думали, на века.
И вчера по утру занялись северяне привычной работой: мужчины точили косы для покоса, женщины стелили на траве холсты, сновала и горланила ребятня на лугу. К речной переправе спускался воз с дровами. Плескали крыльями голуби вокруг землянок.
Но в одночасье набросился ветер, нашла черная туча, разрезали небо молнии, громыхнул гром. Смертоносный вихрь пронесся над Старым Городищем. Заметались люди, завизжала скотина, занялся огнем частокол, обрушилась насыпь, неистово завопили напуганные дети…
Из-под земли, из всех щелей и ямок полезли наверх черви и разбрелись по городищу. За ними – стая мерзких чудищ с человеческими головами и туловищами крокодилов.
– Челориллы! – в ужасе прошептал Пересвет. – Из древних свитков.
Изрыгая из разинутых пастей клочья смрадного дыма, Челориллы стали выгонять из землянок людей, из овинов скотину. Всех скопом погнали к Реке и заставили окунаться с головой несколько раз. А кто не хотел, тому сразу голову откусывали острыми клыками. Спустя час разрешили людям и зверям назад из Реки выползать. Но это были уже не люди! А мохнатые обезьяны с когтистыми лапами и человеческими лицами! И не домашние питомцы, а свирепые дикие мутанты с тремя головами, налитыми кровью глазами, когтистыми лапами.
Камня на камне не оставили завоеватели от землянок, вырубили сады, вытоптали посевы. Они отменно выполнили свое злое дело. Даже следы поселения исчезли. Никто теперь не смог бы найти место, где некогда жили работящие северяне.
Не подоспела помощь из Путивля. Значит, не добрался Илько до князя, значит и его схватили злые карлики и выпили душу.
Слезы катились по морщинистому лицу Пересвета. Не смог он удержать Великое Зло в узде. Не успел… Лишь чрез тысячу лет может быть снято Заклятие, и тогда долина со Старым Городищем снова оживет…
День первый. Катастрофическое утро
Меня разбудил косой луч солнца, проникший сквозь дырочку в занавеске. Я зажмурилась и прислушалась. Никаких посторонних шумов в доме и за окном не слышалось. Я растолкала Ларку:
– Вставай, поднимайся, рабочий народ…
– А-а?
– Все уехали, пора за кладом собираться.
Оделись мы, как и положено, для дальней прогулки: длинные толстовки и резиновые сапоги. Лара повязала голову цветной косынкой, чтобы с деревьев не падали пауки в волосы. Я ограничилась бейсболкой, теперь под нее помещались все мои волосы. В карманы распихала очень нужные в походе предметы: дедушкин компас, влажные салфетки, спички. В самый потаенный – бережно уложенный в пакетик, драгоценный листок с картой. Побрызгались жидкостью от комаров, налили воды в пластиковые бутылки и отправились в путь.
За нами увязался Васька. Как только стали натягивать сапоги, кот выгнулся дугой, хвост трубой, глаза засверкали. Мы его гнали-гнали, а он ни в какую, отпрыгнет, зарычит и снова за нами. Пришлось идти втроем.
Старый Лес встретил нас утренней прохладой, пересвистом птиц и одуряющим запахом сухой хвои. Даже лучше, что не сильно жарко, оводы и слепни меньше жалят.
Сверились с картой. Черный крестик был слишком мал и не мог, конечно, служить точным указателем места. Пометки же на обороте карты указывали на заключительную часть поисков. Поэтому выбрали самую прямую и самую широкую дорогу, обозначенную на карте, как я решила, сплошной линией.
Вначале все шло, как обычно. Мы шагали по песчаному тракту, рядом тянулись две тени – длинная и стройная Ларкина, короткая и плотная – моя. Лара оглядывалась в поисках подходящего местечка для фотосессии. А я все на небо поглядывала, солнце искала, чтобы с маршрута не сбиться. Хоть и лежал компас в кармане, но потренироваться не мешало. В небе плыл вместе с нами кусок желтого, как сливочное масло, диска. Чуть впереди и справа. Значит, движемся на северо-восток. Следовательно, назад пойдем на юго-запад.
Прошли, скрепя сердца, березняк, обычно полный лисичек. Решили оставить его на обратную дорогу. Перебрались через очищенную от деревьев полосу – просеку. Если доверять карте, скоро должен показаться заветный столбик. От него до Стеклянной Бани рукой подать.
Впереди замаячил осинник. Меня охватило неприятное ощущение. Как будто сбоку кто-то сверлит неприятным взглядом. Перед глазами поплыло, как тогда, на вершине Белой Горы. Ларка ничего не замечала – она не сводила глаз с усеянной лисичками поляны.
Я тихонько оглянулась и увидела… Возле дерева стоял маленький горбатый человечек в черном и неподвижно глядел на нас. От его взгляда я поежилась и зажмурилась. Когда открыла глаза – только легкая дымка стелилась в воздухе, и никого под деревом уже не было. Наверное, почудилось. Но в душу заползло неясное чувство тревоги.
– Подожди, я сейчас, – кинула Ларке и рванула в том направлении. Выбежала на поляну и огляделась. Никого. А это что? Я присела. Сердце ухнуло куда-то вниз. На сером, непросохшем после вчерашнего дождя песке, тянулась цепочка растопыренных лап, идущих задом наперед.
Я вскочила, как ужаленная. Снова те же следы. Кто это, друг или враг? Промелькнула трусливая мысль, не вернуться ли домой. Но я ее храбро прогнала и решила ничего не говорить сестре.
Мы шли все дальше и дальше. Дорога шла по прямой, отказываясь следовать удобным изгибам местности и не отклоняясь перед встающими на пути холмиками.
Внезапно мы уперлись в засохшее болото. Странный тупик здорово озадачил меня. Похоже этот путь вел в никуда и попросту исчезал внезапно вместо того, чтобы закончиться у нужного объекта. Может быть, это вообще дорога-фантом?
Да нет же! Ну конечно! Это то самое грязное пятно в центре карты! Значит неподалеку следует искать тот самый крест, где зарыт клад. Я приободрилась.
Кругом было тихо и безветренно. Отчаянно пахло хвоей и грибами. Вдалеке куковала кукушка да жужжали бесчисленные слепни. Небо закрывали широкими кронами корабельные сосны с непривычно светлыми иголками. Перед глазами сам собой возник дедушка. Его губы шевелились. Я прислушалась и уловила: «То, деточка, сосны меловые»!
