Как же долго я болела им. Как тяжело мне было, когда правда открылась. Больно падать с небес на землю, особенно если предает любимый.
Почему я не увидела раньше истинную суть Чернова?
Глупая, глупая Марина…
Сейчас Алексей наверняка занял кресло отца. Он так упорно шел к посту генерального директора банка. Шел, сметая все на своем пути…
Сколько же горя он мне принес, растоптав мои чистые нежные чувства.
Может ли этот мальчик быть сыном Алексея?
Нет. Не надо. Пусть это будет просто его однофамилец. Путь это будет не его сын!
***
Утром Ксюша проснулась рано и с энтузиазмом засобиралась в детский сад. Всю дорогу она не умолкала, рассказывая о Максиме.
– Мама Марина, он очень хороший. Мне с ним интересно.
– Это замечательно, солнышко. Но я прошу тебя, давай сегодня без молчанок, – попросила я племянницу. – Я переживаю за тебя.
– Хорошо. Ты прости, но вчера у меня совсем не было настроения, – призналась девочка.
– Я запишу тебя еще на несколько сеансов к Ларисе Борисовне. Наверное, мы рано завершили лечение.
– Я не против, мне нравилась тетя Лариса, – согласилась малышка.
Лариса Потапова была хорошим детским психологом. Если бы не она, мне пришлось бы очень тяжело с Ксенией. Сама я не вытащила бы девочку из депрессии и шока, после того как на ее глазах погибли родители.
Мне и самой пришлось непросто после смерти сестры, но я не могла себе позволить полностью уйти в горе. На моих руках оказалась маленькая племянница, у которой из кровных родственников осталась лишь я.
– Как думаешь, мама Марина, Максима уже привели? – спросила Ксеня, когда мы подъехали к детскому саду.
При упоминании друга племянницы у меня опять появилась тревога.
“Лишь бы он не был сыном Алексея”, – молила я кого-то.
Но мои мольбы не были услышаны. Когда мы зашли в раздевалку группы, то увидели маленького мальчика, сидевшего на скамейке.
– Максим, привет, – поздоровалась Ксения, радостно улыбаясь приятелю.
– Привет, Ксюша, – улыбнулся он в ответ, встал и подошел к нам. – Я ждал вас.
Сердце заныло от осознания надвигающейся правды – этот ребенок точно сын Алексея Чернова. Иного просто не может быть. Он был маленькой копией своего отца: те же глаза, нос и улыбка.
– Здравствуйте, вы мама Ксюши? – обратился Максим ко мне.
– Это моя мама Марина, – больше запутала, чем объяснила Ксюня.
Мальчик удивлённо перевёл на неё взгляд, но ничего не уточнил.
– Меня зовут Марина Николаевна, – представилась я.
– Я запомню, – кивнул Максим. – Вы не переживайте, я присмотрю за Ксюшей, – совершенно серьезно добавил он.
– Спасибо, – сказала я.
Племянница быстро переоделась и побежала в группу.
Всю дорогу до клиники я гнала от себя тревожные мысли. Нельзя было отвлекаться – движение на дорогах в Москве непростое. Автомобиль я водила уже шесть лет, за эти годы ни разу не попала в аварию. Хотя, наверное, виной всему моя осторожность, которая после гибели сестры лишь усилилась.
В клинике мне было не до Чернова. На утро у меня было записано пятнадцать пациенток, причем одна новенькая. Работы с ней было намного больше. Двум женщинами сама сделала УЗИ, хотелось увидеть результаты нашего лечения.
Около часа дня ко мне заглянула Ульяна Смирнова, невропатолог нашей клиники.
– Марин, ты не посмотришь меня? – неожиданно попросила она.
– Я, конечно, не против, но почему именно я? Почему не обратилась к доктору Филатовой?
– К этой звезде просто так не подъедешь, – фыркнула женщина. – Я пыталась как-то попасть к ней на прием, в ответ услышала лишь: “Все места расписаны на пару месяцев вперед”.
– Это да, к ней постоянные очереди, – вынуждена была согласиться я. – Хорошо, у меня есть свободные полчаса. Иди, готовься для осмотра.
– Спасибо, Мариночка, – обрадовалась коллега.
– Беременность четыре недели. Плод развивается в пределах нормы, – вскоре сообщила я женщине, которая тут же радостно улыбнулась. – Где будешь наблюдаться?
– У тебя можно? – с надеждой спросила Ульяна.
– Конечно, можно. Сейчас все документы заполним, медсестра после выпишет тебе направления.
– А где она у тебя? – посмотрела Смирнова на пустующее место моей медсестры.
– Отправила ее в детское отделение, мне нужна консультация для одной пациентки. Пронина обещала посмотреть женщину.
– Марина, извини, что лезу с личным вопросом, что у тебя с доктором Васиновым? – неожиданно поинтересовалась коллега.
– А в чем дело? – удивилась я.
– Извини, но о его дурном характере знают все. Он же наверняка тебе мозг чайной ложкой выедает. Хирург от бога, но как человек – ужасный.
– Вынуждена с тобой согласиться. Да и похоже, наши отношение канули в Лету. Кажется, вчера мы поссорились. Только не знаю, радоваться этому или переживать.
– Точно радоваться, – уверенно выдала Ульяна. – Тут даже без вариантов.
– Заговорила ты меня. Давай за работу, будущая мамочка, – улыбнулась я пациентке.
Через час я спустилась в столовую. Взяла себе борщ со сметаной, рыбу с рисом и ягодный компот. Села за дальний столик в надежде спокойно поесть – любят наши коллеги подсаживаться и выносить мозг своими новостями.
Сегодня мне повезло, я успела доесть, когда на стоящий рядом стул села яркая брюнетка в форме медсестры.
– Вы что-то хотели? – недовольно поинтересовалась я.
– Да. Хотела поблагодарить, что ты ушла с моей дороги, Марина Николаевна, – выдала красотка, поигрывая темным локоном, выбившимся из плотной прически.
– Вам не знакома субординация? Судя по вашей форме, вы медсестра, но вы так панибратски разговариваете с доктором, – сухо поинтересовалась я. – Хотите лишиться места в клинике?
– И что ты сделаешь? Настучишь на меня кому-нибудь? – фыркнула девица. – Не настолько ты влиятельна в “Клинике доктора Калинина”. Всего лишь обычный гинеколог, каких у нас несколько штук.
Я постаралась успокоиться. Не должна я реагировать на подобные провокации. Сама ведь пять лет назад, когда пришла в эту клинику, не захотела светить именем отца.
– И все же, вы что-то хотели? – наконец спросила я, спокойно смотря на интриганку.
– Я просто хотела сообщить, что провела сегодняшнюю ночь в объятиях великолепного мужчины, – сказала незнакомка, сделав театральную паузу.
– Рада за вас, но зачем мне эта информация? – равнодушно произнесла я.
– Сначала мы поужинали в лучшем ресторане столицы, затем пошли в театр. В Табакерке открытие сезона было просто шикарным, – пропела брюнетка. – А после Игорь пригласил меня к себе. Это была незабываемая ночь.
Так вот в чем дело. Красотка решила мне сообщить, что место рядом с доктором Васиновым уже застолбила она. Только от этой информации мне стало даже легче. Сейчас мне будет проще расстаться с бывшим женихом.
– Рада за вас с Игорем, – все так же спокойно произнесла я, вставая из-за стола. – Еще бы ваше имя узнать, чтобы поздравить бывшего жениха со столь значимым событием, как обретение новой пассии.
– Светлана Мидкова, – озадаченно сообщила девушка, возможно, не понимая, почему я не повелась на ее подставу.
– Что же, совет вам да любовь, – сказала я, отходя от неприятной особы.
Глава 2
После работы я забрала Ксению из детского сада, и мы поехали домой. Всю дорогу малышка рассказывала о том, во что они играли с Максимом, что делали на занятиях.
– Мама Марина, представляешь, Максим читает уже намного лучше меня. Я хочу научиться читать так же хорошо, как он, – щебетала девочка на заднем сиденье.
– Я рада это слышать, Ксюша, – улыбнулась я племяннице, посмотрев на нее в зеркало заднего вида.
– Жаль, что ты приехала за мной поздно. Мы с Максом хотели познакомить тебя с его папой, – неожиданно выдала кроха.
Хорошо, что я уже припарковалась у нашего дома, а то от такого известия мне как-то не по себе. Не хочу видеть Чернова. А уж знакомиться с ним повторно и тем более.
У подъезда нас ждала знакомая троица: два специалиста по опеке и наш местный участковый. На меня и так косятся соседи из-за частых визитов, а тут еще выстроились под самыми окнами. Специально это сделали, что ли?
– Сколько можно вас ждать, Марина Николаевна? – недовольно встретила меня главная воительница опеки, Евгения Павловна Оскольская.
– Я с работы, забрала Ксюшу, мы заехали в магазин и только после этого направились домой, – попыталась объяснить я, но меня никто не слушал.
– Вы обязаны были приготовить девочке ужин, сделать уборку в квартире, а не сидеть на работе, – грозно произнесла вторая дама, Полина Васильевна Смирская. Мы уже столько раз встречались, что я выучила их имена и фамилии.
– Вы предлагаете мне раньше уходить с работы? – просто уточнила я.
– Если это в интересах ребенка, то да, – фыркнула Евгения Павловна.
Я с трудом заставила себя промолчать и не спросить: “А жить на что мы будем, если у меня будет неполный рабочий день?”
Мы поднялись по лестнице на третий этаж, Полине Васильевне, кажется, не понравилась эта вынужденная гимнастика.
– Какой спертый воздух, – выдала она, когда мы зашли в квартиру.
Конечно, спертый воздух. Как же иначе? Целый день окна были закрыты.
Я в который раз заставила себя успокоиться – не могу позволить себе спорить с органами опеки.
Я помогла Ксюше снять обувь и куртку, помыть ручки и оставила ее в окружении игрушек. Только после этого я вернулась к незваным гостям, которые чувствовали себя как дома, расхаживая в обуви по квартире.
– У вас, как всегда, грязно, – укоризненно сказала Евгения Павловна, проведя пальцем по деревянной поверхности книжной полке и оставляя еле заметный след.
– Не поверите, но пыль я вытирала вчера, – спокойно ответила я на провокацию.
– Не поверим, – покачала головой Полина Васильевна. – Вот и нужно было посвятить день уборке, а не мнимой работе.
– Почему мнимой? – не поняла я.
– Нам стало известно, что в клинику доктора Калинина вы попали по протекции своего любовника. Так что не придумывайте. Какой уж вы специалист? – окинула меня женщина уничижительным взглядом.
– Очень интересно, я и не знала, что у меня вообще есть любовник, – печально рассмеялась я.
– Ну да, вы же сами купили квартиру и иномарку, на которой подъехали к дому? Как же, – с пренебрежением проговорила Смирская. – Любовник и купил, не так ли?
– Квартиру действительно купил мне отец, а машину я сама приобрела в кредит, недавно его выплатила, – почему-то оправдывалась я.
– И это ложь, зачем говорите неправду? Мы же все знаем. Ваш отец умер пятнадцать лет назад, так и не удосужившись удочерить вас, – переврала информацию Оскольская.
– Пятнадцать лет назад умер мой отчим, отец же жив, – хотела я что-то еще объяснить, но меня прервала Полина Васильевна:
– Ладно, это не важно. Показывайте, какую одежду купили девочке за это время, – приказала она не терпящим возражения тоном.
– Одежду? Но вы же были неделю назад. Пока я ничего нового не купила Ксюше. Но скоро нам нужен будет зимний гардероб, малышка из старого выросла.
Но и в этот раз меня не услышали.
– Вам же выплачиваются дополнительные деньги от мэрии Москвы. Почему вы не купите девочке более качественную одежду, а не из секонд-хенда? – теперь на меня напирала Евгения Павловна. – Эти платья и футболки только выбросить. Неужели вам самой не стыдно приводить девочку в такой одежде в детский сад?
Что? Это уже перебор. Да как они вообще могут такое говорить?
Нет. Нельзя срываться. Нужно успокоиться.
