И при Господнем заступленье и покрове
И старцев он, и стариц в вере укреплял.
Остаток дней Кирилл с Марией проводили
С молитвой и постом в Святом монастыре.
Со старшим сыном их пути соединились:
Недолго радовался он своей жене.
Стефан с супругой Анной здесь же попрощался —
Приютом для неё Хотьков стал монастырь.
И к миру старший брат уже не возвращался:
Для грешных нас пути Господни непросты.
Глава третья
Варфоломей своих родителей кончину
Воспринял как Святого Провиденья знак,
И не осталось в мире больше той причины,
Что помешала б сделать к жизни новой шаг.
Последний долг любви сыновней отдавая,
Провёл в святой обители он сорок дней,
Заботы милосердия соединяя
С молитвой об упокоении своей.
Кормил он каждый день и страждущих, и нищих,
Остатки от имущества им раздавал…
И видел, что душа уединенья ищет —
Никто б его в миру теперь не удержал.
В Хотьков из Радонежа юноша вернулся,
Чтоб в брате своего наставника найти —
Дух иночества и в Стефане встрепенулся
На новом многотрудном жизненном пути.
И побеждённый неотступными мольбами,
Желанью брата уступает старший брат:
Глухими, труднопроходимыми лесами
К пустынножительству их путь святой объят.
Варфоломей, куда душа твоя стремится?
Куда же с братом ты прокладываешь путь?
Куда Господь ведёт: сюда, на маковицу!
Здесь благостна земли благоуханной суть.
И лес густой стеною покаянной скроет
Тебя от дел мирских и тщетной суеты:
Здесь Дух Святой с тобой о вечности глаголет,
И станут явью благодатные мечты.
И я искал свой путь к заветной Маковице:
И ошибался, и прельщался, и страдал…
Но чистой веры свет сломал чертог темницы:
Я понял, что не жил, пока Христа не знал.
И православный свет живой водой струится,
Питая и храня души моей родник,
Но жизнь открыла вдруг мне новую страницу:
Что вижу я – и ты к источнику приник!
Я знал, что где-то есть твой образ благодатный,
Что трудною тропой ты к Истине идёшь,
И мысли мне твои отрадны и понятны:
Духовные черты мгновенно узнаёшь!
Но всё же мой глагол тревожен и печален,
И зримые дела отрады не дают…
Приблизиться ты смог к огню духовной тайны,
А мысль моя твердит: что скажет Божий суд?
Прости меня, мой друг, за то, что нарушаю
Твой сладостный покой и жизненный уют.
Быть может, о тебе я ничего не знаю,
А всё-таки стихи, мне кажется, не лгут…
Любуясь красотой чудесной Маковицы,
Варфоломей представил неподдельный рай.
Восторг отшельника, как в поднебесье птица,
Всю душу охватил: благословенный край!
И братья пламенно ко Господу воззвали:
«Благослови на труд, Владыка Всеблагий».
И в руки Божии себя они предали:
«От злобных сил лукавого убереги».
Рубили дикий лес старательно и брёвна
Носили на приученных к труду плечах:
При подвиге таком работа, безусловно, —
Важнейшее условие в благих делах.
Редела чаща леса, открывая место,
Где Лавра Сергия когда-то процветёт.
Отшельники устроили шалаш древесный,
Церквицу малую, куда Господь войдёт.
– Скажи мне, старший брат, ты, как отец родимый, —
– Стефана вопрошал младой Варфоломей. —
Нам церковь освятить сейчас необходимо:
Где праздник наш престольный до грядущих дней?
– Всевышний о тебе дал чудное знаменье, —
– Так брату младшему ответствовал Стефан. —
– Во чреве матери до твоего рожденья
– Тобой был трижды возглас сокровенный дан.
Такое проглашение знаменовало:
Живоначальной Троицы ты ученик.
Тогда нам Божье изволенье подсказало —
Во имя Господа здесь храм Святой возник.
Пусть будет Троице Святой Живоначальной
И наша церковь, милый брат, посвящена.
Ведь ради блага всей Руси многострадальной
Господним промыслом она сотворена.
Возрадовался сим словам младой подвижник.
Вот кротости и послушания пример!
Через два года будет юноша пострижен,
И совершится то, чего он так хотел.
Не сможет одолеть Стефан скорбей пустынных,
Оставив брата одного, в Москву уйдёт
И там в святой обители и благочинной
Приют душе страдающей найдёт.
А брат Варфоломей получит имя Сергий —
В честь мученика Сергия дано оно.
С тех пор ничто его в унынье не повергнет:
Исполнится, что Провиденьем суждено.
О Сергий, Сергий! На краю тысячелетья
Так много Сергиев, не знающих тебя!
Тот, добрый отче, кто тебя однажды встретит,
Сумеет ли прожить без Бога, не любя?
Глава четвёртая
Пустынник Богомудрый Преподобный Сергий
Законы жизни иноческой соблюдал.
Духовный мир святых наставников не меркнет —
Благим теплом его он душу озарял.
Давай прочтём с тобой благие наставленья,
Открыв Святителя Василия урок.
Пусть не лежит наш путь в страну уединенья,
Но скоро вступим мы на вечности порог.
Люби всегда читать и слушать слово Божье:
И жития, и поучения святых.
Примеры доброй жизни, Господу угодной,
Ты с трепетом и радостью откроешь в них.
И мыслью непрестанно следуй за собою:
Что сделал и сказал – смотри на склоне дня.
Нарушил заповедь – молитвою святою
Ты каешься: «Прости, о Господи, меня!»
И каждодневно вспоминать стремись о вечном,
О бесполезности заманчивых вещей:
Опасно для души и день прожить беспечно —
А ей отведено и так немного дней.
Люби молитву – это с Господом общенье.
Люби и пост – преграду непотребных дел.
Не забывай: твоё земное поведенье
Создатель зрит – что думал ты, чего хотел.
Свои слова, желанья, мысли и порывы
Сверяй с Евангелием Светлого Христа.
Приемли скорби путь легко и терпеливо:
Когда Господь с тобой – тогда душа чиста.
Смирившись с неизбежностью духовной брани,
Бей супостатов светлым именем Христа.
И знай: на берегу духовных начинаний
Твоя дорога, путник, будет непроста.
Однажды тёмной ночью Преподобный Сергий
Петь утреню в уединённый храм пришёл.
Как вдруг лукавый стену перед ним низвергнул —
С бесовской свитою к подвижнику вошёл.
Явились демоны в обличии литовцев:
Таких врагов тогда боялись на Руси.
Сейчас, любезный друг, скорее приготовься —
Святой молитвы чудный стих произнеси.
От адской злобы страшно скрежеща зубами,
Отверзли бесы богохульные уста:
«Ты непростительно виновен перед нами —
Зачем вселился ты в пустынные места?
