Она никак не решалась приступить к еде. И, как бы не покоробили меня ее слова, как бы я не хотел высказаться в ответ, мне пришлось сдержаться:
– Ешь, пока не остыло, Ёжка. И не бухти. – Сказал миролюбиво.
– Я не люблю есть, когда на меня смотрят. – Тихо проговорила она.
– Хорошо. – Рассмеялся. Удивительно, что она с одинаковой легкостью заставляла меня и смеяться, и чувствовать себя дураком. – Я тоже буду есть. Видишь? – Взял вилку, подтянул к себе чашку. – Не смотрю на тебя. Ешь.
Но, пока она ела, все равно исподлобья пялился на ее красные щеки. И удивлялся тому, что у меня снова появился аппетит.
– Скажешь, почему не выспалась? – Спросил, подвигая к ней тарелку с большим куском шоколадного торта.
– Не-а. – Качнула головой, пряча взгляд.
– Я все равно узнаю.
Пушистые ресницы взметнулись вверх, обнажая глаза моего любимого цвета.
– Зачем тебе?
– Беспокоюсь о твоей благонадежности. Я должен знать, с кем оставляю Серегу. Мы с ним… в общем, прикипели друг к другу за ночь. И я хотел быть уверенным, что ты будешь заботиться о нем. И… – Прочистил горло, теряясь от смущения. – И еще я желаю обсудить график посещений. Хочу с ним видеться.
Девушка застыла с вилкой в руке, на которой с трудом удерживался здоровенный кусок торта.
– Гай, – сглотнула, – он не наш сын, и мы не разводимся. Это просто ёжик. Я сказала, что ты можешь оставить его себе, если хочешь.
– И ты так легко откажешься от Серёни?
Она улыбнулась, и весь мир сразу стал светлее.
– Я сама только его вчера забрала из приюта, куда его сдали прежние неблагонадежные хозяева. Так что ты с ним знаком даже дольше моего.
– Черт. – Выдохнул я с досады. – Расчет был на то, что ты очень привязана к нему, и я смогу видеться с ним, а заодно и с тобой.
Неужели, я только что сказал это?
– Все еще подбиваешь ко мне клинья? – Усмехнулась она, отправив в рот кусок торта. Прожевала, затем слизнула с губы шоколадную крошку и пожала плечами: – Тогда тебе начать бы с хороших манер, Гай. Засунуть свое высокомерие и хамствокуда-нибудь подальше.
– Так… у меня есть шансы? – В желудке перехватило.
Настя тоже, кажется, сама испугалась того, что сказала.
– Я этого не говорила. – И улыбнулась, опустив взгляд на дымок, поднимающийся от ароматного кофе в ее кружке.
– Привет, дружище! – Вдруг оторвал нас от разговора голос Дениса.
Я раздраженно посмотрел на него. Друг стоял возле нашего столика и хитро улыбался.
– Привет, Дэн.
– Ух, ты… а кто это, Гай? – Он посмотрел на Настю таким взглядом, за который мне тут же захотелось сломать ему челюсть. – Твоя девушка?
– Нет! – Прежде, чем я успел ответить, возразила Ежова.
И, явно чувствуя неловкость, натянула рукава свитшота на свои пальцы.
– Не скромничайте. – Денис положил ладонь на мое плечо. – Не хочу торопить события, просто вы двое очень хорошо смотритесь вместе. Простите, если ляпнул лишнего, уж очень рад видеть друга. – Насмешливо оглядев мою спутницу, он поднял руки. Будто и не при делах. Перевел взгляд на меня: – На этот раз у тебя все серьезно, да, Ром?
Забыв о правилах приличия, я вскочил и впился глазами в его лицо.
– Идем-ка, – потащил его за рукав к выходу.
Ошибкой было привозить Настю в то место, куда частенько заглядывали мои друзья.
– Ты чего? – Денис убрал с себя мои руки, когда мы остановились у выхода. – Я просто хотел тебе помочь. Тридцать дней, забыл?
– Не забыл. – Я дышал тяжело, с трудом удерживая кулаки подальше от его лица. – Просто не лезь, ладно? Не мешай.
– Понял, понял. – Пропел он и, натянув улыбочку, махнул Насте на прощание. – Пока, красотка!
Девушка боязливо поежилась и отвернулась.
– Вали уже отсюда. – Толкнул его к двери, развернулся и отправился обратно к столику.
– Ты закончила? – Спросил, усаживаясь обратно.
Вдох, выдох, нужно успокоиться.
– Угу. – Девушка промокнула салфеткой пухлые губки.
– Тогда идем.
– Куда? – Встревоженно.
– Нужно купить Сереге все необходимое. – Бросил несколько купюр на стол и встал. – Где ты планируешь его держать? У себя дома?
– Эм… Нет… – Она подскочила, взяла сумку, повесила на плечо. – Я живу в общежитии, там животных держать нельзя. Но у моего дяди есть спортивный зал, где он тренирует ребят. Я хотела, чтобы Сережик жил в тренерской, там будет кому о нем заботится. Там есть небольшая клетка, раньше в ней держали крысу. Да и я каждый день в зал хожу – работать на компьютере. А по окончании учебы могу забрать его к себе в… – Девушка запнулась.
– Ежу нужна большая клетка, крысиная не пойдет. – Заявил я решительно. Указал жестом на выход. – Клетка, а также все необходимое. Еще корм и наполнитель.
– Но…
Обернулся и посмотрел на Настю:
– Я всё куплю сам. Это мой вклад в его воспитание.
– Вклад?
– Считай, алименты. – Подмигнул, бережно беря ее руку в свою. – Я чувствую за него ответственность.
Сердце забилось быстрее.
– Вот как…
Подвел девушку к своей машине, усадил, закрыл дверцу. Сел на водительское сидение, завел двигатель.
– Спасибо за обед. – Тихо, как птичка, прощебетала Настя, когда автомобиль сорвался с места.
– Пожалуйста. – Улыбнулся я, чувствуя, как пульс отдается эхом в ушах.
Мы купили огромную клетку, колесо, живой и сухой корма, наполнитель и все необходимое. Съездили, забрали Серегу из моего дома, отвезли в спортивный зал и устроили его в тренерской. Немного поиграли с ним, затем Настя познакомила меня со своим дядей. Тот немного удивился новому питомцу, но все же был рад. Ежу. Не мне. На меня он косился недоверчиво, но виду, что недоволен, открыто не подавал.
А потом, когда уже смеркалось, я отвез Ежову в общагу. Высадил возле входа.
– И только попробуй не ответить, когда в следующий раз я позвоню. – Бросил ей с усмешкой.
Напряжение между нами почти сошло на нет.
– Я подумаю. – Залилась краской она.
Закрыла дверцу и торопливо пошла к зданию.
Я наблюдал, как она удаляется, и мне казалось, что она уносит с собой что-то важное, без чего мне теперь будет очень трудно. Но не понимал, что. Из головы всё не выходили ее слова про бабников. Идиотизм какой-то. Нет же, идиотизм, определенно. Бессмыслица.
Конечно, у нее, как и у каждой женщины, могла быть своя точка зрения. Но в данном случае она была несусветно глупой. Да, я использовал девушек для своего удовольствия, но при этом никто никогда не использовал меня. Про какую шлюшность эта козявка вообще могла рассуждать?
И у меня все было в порядке. И без ее морали и нудных нравоучений. Что я и собирался сейчас себе доказать, поехав к Лиде.
– Ого, какие люди, – удивилась она, открыв мне дверь в коротком топе и игривых шортиках. Откинула назад длинные темные волосы и положила ладонь на талию.
То, что нужно.
– Не говори, пожалуйста, ничего. – Вошел, захлопнул дверь, приник к ее губам и начал яростно целовать.
Лида попробовала сопротивляться, даже легонько ударила меня по спине, но мои настойчивые пальцы, заметавшиеся по ее телу и впившиеся в кожу упругих ягодиц, быстро выбили из девушки безропотное согласие.
Мне нужно было, чтобы она просто молчала. И так же просто отзывалась на мои бесхитростные, жадные ласки. Мне нужно было противоядие от Ежовой. Хоть какое-нибудь. Срочно.
И я жаждал снова почувствовать контроль над своим разумом. Снова стать холодным, бездушным мерзавцем, каким меня все считали.
16
Настя
– Лучше бы ты выспалась, как следует. – Оля разлила по кружкам кипяток. – Встала ни свет, ни заря, и за учебники.
– Да я всего часик позанималась, нужно было подготовиться к зачету. – Я отложила книжку, встала с кровати, потянулась и присела за стол. – Вечером опять на смену в больницу, не до этого будет.
Подергала за ярлычок чайного пакетика. В кружке с кипятком расползлось коричневое облачко.
– Сахар? – Но не успела я ответить, как Олька уже швырнула в мой чай пару кубиков рафинада.
– Спасибо.
Она принялась помешивать свой чай, отчаянно звеня ложкой о стенки кружки. Прекрасный отрезвляющий звук раннего утра. Самое то, когда уже казалось, что тебя придавило одеялом навечно.
– Ну, так как? Не пожалела, что устроилась санитаркой? – Подруга с шумом прихлебнула горячего чая.
– Не знаю. – Я потянулась. Мышцы жалобно заныли. – По крайней мере, это решает проблему моей сделки с Главным. Не нужно выдумывать, какое хорошее дело сделать, ведь там целое отделение нуждающихся. Вчера меняла постельное белье, подавала, опорожняла и дезинфицировала судна и мочеприемники, убирала холодильник в отделении, мыла тумбочки, выносила мусор, мыла полы.
– Фу-у-у…
– А сегодня буду помогать больным принимать ванну.
Ольга присвистнула.
– Тебе еще повезло, что ты на несколько часов туда ходишь. Не представляю, как работают те, кто на полном рабочем дне на этой должности.
Я пожала плечами.
– Не знаю. Наверное, люди привыкают. В отделении есть опытные санитарки, которые помогают медсестрам, наблюдают за пациентами и прочее.
– Ответственно, тяжело и малооплачиваемо. – Подруга вздохнула. – Та же уборщица, только обязанностей больше. А еще риск подхватить какую-нибудь заразу.
– Мы убираем за пациентами, надев резиновые перчатки.
– Ох, и жалко мне тебя, Насть. – Она достала из пакета ватрушку и подвинула ко мне. – На вот, поешь хоть. Щеки уже впали, загнала ты себя.
Я с удовольствием взяла ароматную выпечку и откусила большой кусок.
– Спасибо.
– Кстати, ты вчера так и не сказала, куда пропала после занятий. – Олька подула на чай и отпила немного осторожно, чтобы не обжечь еще раз язык. – А по тому, как ты сейчас прячешь глаза, нетрудно догадаться, с кем ты проводила время.
Я перестала жевать и уставилась на нее. Мне хотелось провалиться под землю. Вроде ничего такого между мной и Гаем вчера не было, а все равно стало стыдно. Мы провели полдня вместе, общались так, будто мы и не разные вовсе, будто между нами нет, и не было никогда никаких различий. И на этот отрезок времени я совсем потеряла бдительность, позабыв о том, кто он, какой он. А когда вернулась, не в силах была скрывать счастливую улыбку, осветившую лицо.
Потому и сбежала в больницу, пока подруга не вернулась в комнату и не увидела ее.
– Ты о чем? – Я все же предприняла попытку состроить из себя дурочку.
