Дождавшись, пока я доем и, не теряя больше времени на отвлеченные занятия, Лис вновь создал облако, не забыв при этом одарить меня взглядом «я так точно оглохну в скором времени», когда я залезала на «транспорт».
– Если ты не будешь выписывать невероятные кульбиты, находясь в пятистах метрах над землей, я, возможно, пощажу твои уши. – Ответила на его невысказанную вслух мольбу.
– Я буду вам очень признателен, госпожа. – Приобняв меня, Лис невесомо взмахнул рукой, и облако взмыло в небо, унося нас к сияющему бликами от солнца морю, которое я могла видеть уже отсюда. А сердце радостно ускорило темп, предвкушая мой первый заплыв, о котором я грезила столько лет.
Море встретило меня жаром от песка. Стоило ступить на песчаный пляж, как сразу же захотелось снять туфли, что я и сделала первым делом, с блаженством выдохнув, когда ноги мгновенно расслабились под действием нагретого солнечными лучами песка. А морской воздух – это вообще нечто! Свежий легкий бриз со стороны моря обдувал лицо прохладой, шум волн приятно ласкал слух, а на белых шапках волн «катались» необычные птицы.
Народу на пляже, куда меня «привез» Лис, практически не было, что не могло не радовать. Таинство своеобразного «посвящения морю» мне хотелось совершить с как можно меньшим количеством посторонних глаз и сполна насладиться исполнением своей мечты. А то вдруг у Императриц отпуска только раз в год выдают. Так что накупаюсь я лучше на год вперед, как истинный человек с Земли.
Смотря на бесконечную синюю гладь воды, поймала себя на том, что у меня дух захватывает от всей этой красоты. В море прямо перед нами высилась скала, местами поросшая травой и мхом, а вдали его окружали небольшие холмистые горы. Прозрачная сине-бирюзовая вода сверкала и манила, чем-то напоминая воды Индийского океана на Мальдивах, которыми я любовалась на просторах интернета.
Понимая, что больше ни секунды ожидания не выдержу, я обернулась к Рэнаю, который в этот момент задумчиво наблюдал за мной.
– Дай мне купальник сюда, – пожамкала воздух руками, – я пошла купаться!
– Для чего мне нужно дать его вам? – Слегка нахмурил брови Лис.
– Как для чего? – Поразилась я. Неужели это не очевидно? – Чтобы переодеться. Кстати, у вас есть тут специальные кабинки для переодевания или что-то в этом роде?
Рэнай показательным жестом раскрыл веер и прикрыл им рот, скрывая едва зарождающуюся улыбку, которую я успела заметить в уголках его губ.
– Госпожа, это магический мир, я могу сделать вот так, – Лис щелкнул в воздухе пальцами свободной руки, – и купальник будет надет на вас. Мы не можем создать что-то из воздуха, но вот сотворить манипуляцию с уже существующими вещами – это запросто.
Я неверяще опустила взгляд, чтобы посмотреть на свое голубое платье, но вместо него на мне был надет ажурный бирюзовый купальник. Подняв взгляд обратно на Рэная, похлопала ресницами, ощущая себя истинной блондинкой.
– Вот это да! – Восхищенно покачала головой. Черт, наверное, я еще долго буду удивляться этому, словно ребенок фокусам. Даже немного стыдно за такую вот реакцию, особенно учитывая то, что я знаю примерно, о чем думают Лис и Демон, смотря на меня таким вот снисходительно-превосходящим взглядом.
– Это не фокусы, а магия. Шарлатанам, что выступают на ярмарках далеко до такого уровня. Так что не нужно даже сравнивать меня с ними. – Прикрыв глаза, Рэнай состроил оскорбленную моську, а я уже улепетывала со всех ног в сторону берега, не обращая внимания на лисьи загоны. Пусть сам с ними разбирается.
Но у самой кромки воды резко остановилась, немного испугавшись новых и неизвестных доселе эмоций. Всё же поборов себя, я с разбегу, при этом безбожно визжа, забежала в воду, оставляя позади себя фонтаны брызг и недоуменные взгляды жителей Империи, что отдыхали от нас на приличном расстоянии.
Вода оказалась прохладной, но не холодной, а той самой температуры, что приятно холодила разгоряченную на солнце кожу. Вероятно, это имел в виду Рэнай, когда говорил, что я сама все пойму, когда прочувствую на себе. Что ж, Лис оказался прав, я не осталась равнодушной к тому, как мягко и нежно вода обволакивала тело, заставляя хотеть окунуться в нее с головой, чтобы охладиться полностью.
Зайдя в воду по грудь, я немного притормозила, потому что внезапно меня осенило – я ведь совсем не умею плавать! Последовавшая за этими мыслями паника не заставила себя ждать. Сердце бешено заколотилось, ударяясь о ребра, дышать я стала через раз, а когда меня накрыла очередная волна, которая была намного больше своих сестер, я с ужасом поняла, что потеряла дно под ногами, бултыхнувшись под воду.
Горько соленая вода мигом залилась в нос и рот, я лихорадочно начала махать ногами и руками, чтобы выбраться на поверхность, или, по крайне мере, снова встать на ноги, но у меня не получалось.
Оказалось, что рядом с тем местом, где я остановилась, был обрыв, а подводное течение, сбив меня с ног, стало уносить не к берегу, а наоборот, все дальше в море. Понимая, что я сейчас умру, а Рэнай даже и не поймет, что произошло, подумалось – какая глупая смерть…
Я распахнула глаза, которые сразу же нещадно защипало. Последний воздух, покинувший легкие, устремился пузырьками на поверхность, которая казалась такой близко, но это была всего лишь оптическая иллюзия, потому что когда я, из последних сил сделав над собой усилие, начала грести вверх, спасительная поверхность так и не приблизилась ни на сантиметр.
Сознание начало медленно меня покидать, и покинуло бы, если бы не белое мохнатое нечто, зубами ухватившееся за ткань купальника и рванувшее меня вверх. Как только я поняла, что оказалась на желанной поверхности, рефлекторно попыталась вдохнуть воздух, но не тут-то было. Вместо этого из меня вырвался хриплый кашель, и, одновременно с этим, изо рта вылилась вода, которой я наглоталась, пока тонула.
Вытащив на берег, меня уложили на спину, больно поцарапав при этом лопатки на спине мелкими камешками и песком. Перед мутным взором стояла тень от чьей-то головы, загородившая солнце. А в следующий миг меня окутало зеленое свечение, и тень человеческого лица с ушками на макушке заслонила морда неизвестного мне вида животного, которое я смогла разглядеть с подозрительной четкостью.
Узкий нос, как у лис, под умными черными глазами, смотрящими на меня в упор, будто красными тенями подвели, а на лбу красовались длинные ветвистые рога с листьями на концах. Уши, торчащие по бокам в разные стороны дернулись, и мохнатая белая морда с изумрудным свечением, исходящим от нее в разные стороны, склонилась ко мне еще ближе, обдавая лицо воздухом из своей пасти.
После этого я очень сильно закашлялась, но вместе с тем пришел долгожданный вдох, благодаря которому я смогла наполнить легкие таким желанным кислородом. И, вопреки канонам жанра, я отключилась, когда все кончилось, и я снова могла нормально дышать. Но лучше бы я отключилась тогда, когда начала тонуть, чтобы не переживать весь этот ужас.
Последняя мысль, скользящая на грани сознания, прежде чем вырубиться окончательно, была: «Вот тебе и искупалась в море первый раз, но зато, действительно, на целый год вперед. Молодец, Карина, план выполнила, а значит, можно со спокойной душой жить дальше».
Глава 5
Приходила в себя я тяжело. Меня всю лихорадило, тело горело, будто на меня напал грипп с температурой выше сорока градусов. Кто-то болезненно застонал рядом. Я напрягла слух и только через пару минут поняла, что это была я сама. Попытавшись разлепить глаза, бросила это занятие спустя несколько неудачных попыток.
– Пришла в себя? – Откуда-то сбоку раздался приятный рокочущий голос Демона, и, судя по раздавшимся рядом звукам, он поднялся с того места, где был, чтобы пересесть ко мне поближе.
Я попыталась ответить, но язык отказался меня слушаться. Во рту было сухо, словно в Сахаре, ужасно хотелось пить. Я снова сделала над собой усилие, чтобы попытаться пошевелить хотя бы рукой, но всё, что у меня получилось сделать – это слегка дернуть пальцами. Что же со мной произошло? В памяти, будто дыра образовалась, когда я попыталась вспомнить последние события, перед тем, как потеряла сознание.
– Целители сказали, что как только ты придешь в себя, тебя нужно будет поить водой как можно больше. – Теплая рука Бальтазара легла мне на макушку и слегка погладила. – Приоткрой губы, если ты меня слышишь. – А вот эту просьбу я смогла выполнить, как ни странно.
Бальтазар поднес к моим губам стакан воды, и такая желанная жидкость потихоньку потекла в рот. Глотать самостоятельно я, к счастью, могла. Вода, словно живительная, заставила потихоньку прийти в себя окончательно, правда, пока только морально, а не физически.
– Тебя ввели в некое подобие состояния стазиса, поэтому ты практически не можешь управлять своим телом. Это было необходимо, потому что твоё неподготовленное к этому миру тело человека, не принявшее еще ипостась Избранного, чуть не осушил досуха Фэйтар*. – Продолжал для меня вести пояснительный монолог Бальтазар.
Надеюсь, эти Целители все физиологические рефлексы оставили подвластными мне, иначе Демона мог ожидать некий сюрприз в виде детской неожиданности, что очень бы меня огорчило. Я всё же собираюсь его женой стать, а тут такое «некомильфо»…
Напившись воды, я сомкнула губы, тем самым дав понять Бальтазару, что пока хватит. Поняв меня по одному лишь движению, мужчина убрал стакан от губ. Какое, однако, ужасное состояние, когда ты абсолютно беспомощен. Я вот даже спросить у него не могу, кто же такой этот Фэйтар, а любопытно было ой как. Чувствую себя запертой в собственном теле.
Стоило сухости в горле пропасть, как я стала себя заметно лучше чувствовать. Но двигаться так и не могла. Интересно, как долго это состояние продлится? Я же не выдержу больше, чем один день, начну с ума сходить, потому что привыкла всегда быть в движении. Похоже, этот мир немного переборщил с отдыхом на одну меня. Чуть вон в вечный отпуск не отправил судя по всему, раз для моего лечения понадобились какие-то там Целители.
Бальтазар продолжал сидеть рядом, а его рука постепенно спустилась к плечам, провела легонько по руке, словно в задумчивости, и остановилась у ладони. Судорожно выдохнув, он всё же крепко сжал мою ладонь в своей руке.
– Ты меня очень сильно напугала. – Надломанным голосом произнес Бальтазар. – Когда Рэнай принес тебя прямиком ко мне в кабинет, вот такую вот практически бездыханную, держа на руках, я подумал, что проклят Богами. Не знаю, правда, за какие такие грехи… – А я от неожиданной концовки даже воздухом подавилась и слегка закашлялась, чем и прервала невольно откровенную речь Демона.
А я уж было подумала, наивная, что он переживал за меня из-за тех самых высоких чувств, которые взялись у него непонятно откуда за эти два дня, а тут, оказывается, причина кроется в его уязвленном эго. Боги его прокляли, вы посмотрите! Я тебя так прокляну, так прокляну по голове, как только очнусь, ледышка ты бесчувственная, что вся их кара вместе взятая покажется тебе Раем! Кто же такие вещи говорит больной девушке? И кто он после этого? Идиот, не иначе!
Надеюсь, что в следующий раз, когда я приду в себя, меня, наконец, выведут из этого стазиса, чтобы я хорошенько могла отходить ремнем невоспитанного Демона и провести с ним воспитательную беседу о том, как нужно вести себя с девушками. Ух, аж руки зачесались, стоило представить себе эту занимательную картину. Еще и Рэная прихвачу в качестве живого примера!
Бальтазар всё еще держал меня за руку, а я, не придумав ничего лучше, сосредоточилась на ощущении тепла его руки и не заметила, как уснула.
Второй раз я очнулась в более-менее сносном состоянии, даже глаза смогла открыть, чем и воспользовалась, бегло оглядев комнату. Это была определенно не моя спальня, скорей всего, очередная гостевая или ВИП палата в их местной больничке, но точно не комната Демона-Императора. Также во время осмотра выяснилось, что отдыхала я в гордом одиночестве.
То, что никого рядом не обнаружилось, тоскливо отдалось внутри, напоминая о жизни на Земле. Нет, Карина, ты обещала себе перешагнуть рубеж и оставить все в прошлом. Так что забудь уже об этом.
Солнце мягко светило в окно, солнечными «зайчиками» отражаясь от зеркальных поверхностей, создавая тем самым на стенах и потолке иллюзию звездного неба днем. Я залюбовалась этими «зайчиками», потому что ничем больше заняться не могла в принципе, кроме как моргать и рот открывать.
Чувствовала я себя на удивление хорошо, даже хотелось встать и размять мышцы, потому что тело в некоторых местах покалывало тысячей иголочек, что отнюдь не способствовало комфортному отдыху в постели. Ощущение было сродни тому, когда отлежишь руку, и она «засыпает».
Скука постепенно овладевала мной, но я даже «м-м-мыкать» не могла, чтобы хоть как-то себя развлечь. Приду в себя, определенно займусь отмщением всем тем, кто приложил свои лапки к моему нынешнему состоянию. Не могла же я сама себя довести до подобного, в конце концов!
Не знаю, сколько я так пролежала, но по ощущениям – несколько часов, а вот если смотреть по теням от солнца на полу и стенах, то не так уж и много. В какой-то момент захотелось плакать от скуки и от жалости к себе, что меня бедную-несчастную никто не навестил. Слезы ручейком потекли вниз, заливаясь в уши и щекоча их. От этого захотелось смеяться и от чего стало еще обиднее.
Всхлипнув, разревелась уже по-настоящему, да так горько, словно маленькая девочка, брошенная в больнице родителями.
В таком состоянии меня и застал вошедший в комнату Демон. Увидев то, что я плачу, он сперва опешил, а затем сложил руки в широкие рукава императорского наряда, и, подойдя к моей постели, сел на противоположный от меня край. Всё-таки, что ни говори, а мужики боятся женских слез, тут уже против инстинктов никак не попрешь.
– Почему ты плачешь? – Вместо ответа я зарыдала еще сильнее, в голос. Демон, увидев это, мягко рассмеялся. – Меня ведь не было всего полчаса, а ты уже сырость разводишь! – Пожурил меня Демон-Император. – Мне нужно было срочно подписать кое-какие бумаги, Совет прислал.
Его мягкий тон и эта немного нестандартная реакция на женские слезы удивила настолько, что я даже перестала плакать, только сейчас понимая, что могу издавать звуки. Что ж, могу себя поздравить с апгрейдом, я эволюционировала из обычной немой рыбки в рыбу-кита. Уже какой-никакой, а прогресс.
– Всё? Нет больше причин плакать? – Насмешливо спросил Бальтазар, перекинув длинные белые волосы на другое плечо, чтобы лучше меня видеть. Его синие глаза сейчас напоминали небо летним днем, согревая, а не обдавая холодом, как обычно это происходило при встрече с ним. – Ты так на меня смотришь, будто хочешь что-то сказать. – Продолжал издеваться Демон, поднимая во мне волну негодования.
Да, я хочу! Много чего сказать ему хочу, и в большинстве своем – нелестного!
– Кстати говоря, нам действительно нужно с тобой поговорить, Ка-Ринна. – Внезапно что-то вспомнив, Бальтазар помрачнел, а его синева неба в глазах сменилась темным грозовым небом.
Я напряглась, когда так начинают разговор – жди беды. Да что такого я успела натворить за один день? Почему память не возвращается? Я не припоминаю, чтобы раньше нечто подобное со мной вообще происходило. Память всегда работала, как часики, я никогда на нее не жаловалась, а тут – пытаюсь вспомнить, и сразу же накрывает адская головная боль.
Вот и сейчас, стоило мне поднапрячь мозг, чтобы вспомнить вчерашние события (или позавчерашние? Я даже не знаю, сколько дней провела в отключке!), как в голову впились болезненные иголочки, не давая сосредоточиться.
– Давай мы с тобой сейчас снова выпьем воды, и ты отправишься отдыхать дальше, набираться сил. – Демон пошел за стаканом воды, разговаривая со мной при этом, как доктор с психиатрическими больными – медленно и растягивая слова. А мне хотелось вопить: «Да отдохнула я! Выспалась на тысячу лет вперед! Выпустите меня отсюда-а! Ахтунг!»
В реальности же это выглядело так – я продолжала лежать бревном в постели (благо не на брачном ложе), и единственное, что у меня неистово вращалось от злости на этот мир и нелюдей, – это зрачки!
– Я понимаю твои эмоции. – Вот ни черта ты не понимаешь, Демон! Если бы понимал, то не был бы таким непрошибаемым, словно скала! Бальтазар снова присел рядом и наклонил к моим губам стакан с водой. – Пей.
Я послушалась, потому что действительно очень хотела пить. Но с каждым глотком воды, старалась придать глазам еще более злобное выражение. В какой-то момент, не выдержав, мужчина убрал недопитый стакан на прикроватную тумбочку и расхохотался.
– Ты похожа на взъерошенного въорёбьйа. – Исковеркал земное слово Демон, имея в виду «воробья». Я постаралась задействовать все свои мимические мышцы на лице, чтобы передать ту гамму эмоций, что я испытала при искореженном бедняге «въорёбьйэ». Мама дорогая, мне даже мысленно трудно это выговорить. Нарочно и не скажешь.
– Ладно, пошутили и хватит. – Постепенно его смех сошел на «нет», но на губах еще блуждала улыбка. – Тебе пора отдыхать.
Вот ведь заладил! Недаром говорят «бойтесь своих желаний»… Захотела отпуска, как у его родителей, хотела не работать, а отдыхать – на тебе, Карина, хоть заотдыхайся! И попробуй только пожаловаться. А, точно, ты ведь теперь немая! Ха-ха-ха! Смешная шутка восьмидесятого лэвэла от тётушки Жизни.
– У-у-у! – Вырвалось у меня. Бальтазар аж отсел немного подальше, искоса на меня поглядывая.
– Ну, я, пожалуй, пойду..? – Получилось вопросительно, а не твердо, мужчина даже сам нахмурился от неожиданности, мол «чего это я?». – Да, я пойду. – Повторил еще раз более убедительнее, скорее, сам для себя. – В следующий раз ты уже прекрасно сможешь разговаривать и головой по сторонам вертеть. – Обнадежил Демон и намылился свалить.
«Стой! Куда пошел?!» – хотела я сказать, но вырвалось только невнятное «мычание».
Протирая длинным Императорским нарядом полы Дворца, Бальтазар обернулся у самой двери и сказал:
– Я сожалею, что мы не встретились раньше, Ка-Ринна. – В синих глазах промелькнула грусть, и, подняв руку вверх, он щелкнул пальцами, а мой мир погрузился во тьму, не позволив обдумать сказанные Демоном слова.
***
Я задумчиво шел вдоль коридоров Замка, заложив руки за спину. Слуги, шедшие мимо, то и дело кланялись своему Императору, но я практически не замечал этого. Все мои мысли занимала Ка-Ринна, и это было весьма и весьма странным.
Последние десять лет постоянной жительницей в моей голове была только Элисса, её единственный нежный взгляд в мою сторону, когда я был гостем в Вечном Городе, почти поцелуй той ночью, белая кожа, бархатная на ощупь…
Все это мучило меня. Я каждый раз думаю, а если бы Лексинар не похитил её, как бы сложились наши отношения? Я бы определенно влюбился, да и она, судя по всему, тоже. Что-то в ней могло перерасти в нечто большее, чем просто дружба. Но я потерял ее, дважды. Сначала своей самоуверенностью, что она никуда не денется, потому что Избранная, а потом – глупостью.
Да, та самая прекрасная ночь в моей жизни, когда она почти ответила мне взаимностью, стала глупой ошибкой для меня. Я своими же руками еще больше укрепил их с Лексинаром связь, когда она выпрыгнула из окна Дворца, чтобы брат отвлекся от жажды убийства одного глупого Демона. Жалею ли я об этом? И да, и нет. Жалею, потому что, как бы там ни было, я не хотел разрушать счастье брата и Элиссы. И одновременно не жалею, потому что это стало единственным светлым воспоминанием за последние десять лет.
– Бальтазар. – Рэнай появился передо мной в незастекленной арочной выемке коридора, паря на своем неизменном средстве передвижения – туманной повозке. – У меня плохие новости.
– Последнее время ты только и делаешь, что их приносишь. Причем в буквальном смысле. – Поджал губы, вспоминая, как Лис появился в моем кабинете с бледной девушкой на руках. Хранитель давно привык ко мне, поэтому на мое недовольство не обратил никакого внимания.
– Сообщения об убийствах теперь появляются и из Имперского Города. Похоже, убийцы совсем потеряли страх, перебравшись из Приимперского Города сюда, и убивая прямо у нас под носом. – Прошипел Рэнай, а шерсть на его хвосте и ушах вздыбилась. – Их нужно срочно поймать.
– Почему убийц до сих пор не выследили? – Я почувствовал, как глаза от негодования наполняются Первозданной Тьмой – силой, которая дана всем Асурам от рождения самим Богом Тьмы. Рэнай не отвечал несколько секунд, ожидая, когда первый гнев Императора пройдет.
– Я предполагаю, что у них есть влиятельная защита, кто-то из высшего общества. Возможно, кто-то из Замка. – Выудив веер из рукава, он взмахнул им, рассекая воздух, и передо мной появилось проецируемое воспоминание совсем недавнего прошлого. – Все убитые – молодые девушки. – Лис сопровождал рассказ подтверждающими картинами воспоминаний. – Также, моим шпионам удалось выяснить, что это не простые убийства. Зацепки указывают на то, что это – организация, или же культ.
– Культ? Ты имеешь в виду Жрецов? – Жрецы на Идеоне – одни из самых миролюбивых жителей, поэтому я решил уточнить.
– Нет, Бальтазар. Тут работает культ совсем иного рода. Мы пока понятия не имеем, для чего они одних похищают, а других просто убивают, но между этим всем определенно есть какая-то взаимосвязь, последовательность. – Прикрыв веером рот, Лис когтями размыл застывшее в воздухе воспоминание не просто убитых, а жестоко растерзанных женщин, которых он видел на месте убийства.
– Нужно немедленно этим заняться, пусти в ход хоть все силы Империи, но разберись с ними, сотри с лица Идеона эту чернь. – Прорычал я. – Нет, как только найдешь главного, оставь его мне на десерт. Я хочу узнать, чем он руководствовался.
– Слушаюсь, господин. – Поклонился Хранитель, и взмыл в небо, отправляясь исполнять приказ немедленно.
Последние десять лет ничего не происходило, словно затишье перед бурей, но стоило родителям и Элиссе с Лексинаром отправиться на Землю, а моей второй Избранной найтись, как все самые ужасные слои Идеона начали выползать наружу. И где их, спрашивается, раньше носило? Или же в этом как раз-таки и есть та самая взаимосвязь, которую ищет Рэнай? Позже стоит обсудить с ним это предположение.
Вздохнув, отправился на Совет Магов, чтобы вынести на обсуждение убийства и их возможную связь с культом. А чуть позже, снова навещу Ка-Ринну. За ней нужен глаз да глаз, ибо Фэйтар ее так просто в покое не оставит, и даже выставленная вокруг комнаты защита долго не выдержит, стоит духу надавить на неё посильнее.
***
В третий раз я проснулась уже только с одной единственной мыслью – встать с этой кровати, во что бы то ни стало. Даже (или особенно?) если мне придется заставить Демона таскать меня на руках.
За окном было темно, и я в которой раз посетовала на тему того, что в этом мире нет часов. Это ужасно, просыпаться и понимать, что ты понятия не имеешь, сколько сейчас времени, и в довесок ко всему его еще и негде посмотреть. Хоть бы песочные часы изобрели, ну ей богу.
Попытавшись сжать руку в кулак, проверила, могу ли двигаться. И, о чудо, мое тело послушно выполнило команду! Вот только отлеживание боков не прошло для меня даром – нужно было сделать усилие, чтобы выполнить то или иное движение. Но я радовалась и этому.
С горем пополам поднявшись с постели, накинула шелковый халатик, висящий на вешалке рядом с кроватью, и первым делом пошарила по комнате глазами на предмет еды, которой и не пахло. Я серьезно. Они что, решили меня на диету лечебную посадить? Не-не-не, мы так не договаривались! Водную диету пусть Бальтазар сам соблюдает, если хочет. Кстати, о воде.
