Элиз Вюрм "Бирюзовый господин"

Он вдруг показался ей совсем молодым – мальчишкой! Мальчиком с сединой на висках…

Как странно!

Анима поняла, что так она чувствует его сердце – воспрянул духом, стало легче, стало веселее жить!

Суровость, конечно, не ушла – не ушла горечь – он моментами так горько усмехается, – горько складывает губы!

Ей захотелось погладить его, – прикоснуться к лицу – погладить! Любовь жива нежностью, невозможно представить отношения влюблённых без нежности!

– Ты познакомилась с моей мамой!?

Кер глянул на Аниму.

– Да.

– Когда?

– Она приходила.

– Мне не сказала!

Недовольство в голосе Кера… Металлическая нота.

– Извини, пожалуйста.

Анима почувствовала себя несчастной – она его раздражает!

– К чёрту извинения! – Вспылил он. – Ты говоришь мне то, что считаешь нужным!

– Я… – Начала она. – Я…

– Жалеешь, что встретила меня!? – Севшим голосом сказал Кер. – Жалеешь, что беременна от меня!?

– Не жалею!

– Разве?

Они посмотрели друг на друга.

Анима заглянула ему в глаза.

– Разве чувствуешь, что жалею?

Она прикоснулась к нему, – к его ноге – к бедру, провела рукой, погладила.

– Разве в том, как я смотрю на тебя, есть сожаление?

– Нет, Ани.

Кер сглотнул, – как голодный, сглотнул.

Он посмотрел на дорогу перед ними.

– Я не беременна, Кер, но я бы хотела, я бы хотела, чтобы у нас был ребёнок – я знаю; я сделала бы тебя счастливым! Знаю, – я всё знаю, Кер, любимый!

Он вновь посмотрел на неё, посмотрел с таким томительным желанием, что Анима почувствовала боль внизу живота.

– Нам нельзя!

– Чего «нельзя»? Любить друг друга? – Удивилась Анима. – Почему?!

Кер вновь посмотрел на дорогу.

– Возможно, я – твой отец…

Он глянул на любимую.

– Девичья фамилия твоей матери – Казатти, вы – наследники несчастного графа Казатти!..

Его глаза покраснели.

– Проклятые – проклятые им самим же, – любить и никогда не быть счастливыми – вы перед ним согрешили!

– Да.

Анима знает эту историю, эту «сказку старых времён».

– Значит, ты был знаком с Лаурой!?

– Да.

– Ты был женат, когда… Что? Влюбился в неё?

– Был!

Кер взял Аниму за руку, – сжал, сжал её руку в своей руке.

– Молод был…

Посмотрел на любимую с мрачной усмешкой.

– Горячий был!

Она слабо улыбнулась, ощущая силу его руки.

– Уезжай от меня, – Сказал ей, он. – Уезжай так далеко, чтобы я не смог тебя найти!

– А то, что?

Они вновь заглянули друг другу в глаза.

– Не смогу остановиться… Ещё немного, Анима, и я не остановлюсь – я не смогу, я себя знаю, – не смогу!

– Почему?

– Любовь – это Дьявол, увидевший ангелово перышко – ему же тоже хочется летать! И он тянется за этим перышком, тянется – он сломает себе руки, но тянуться не перестанет всё равно!

Часть, третья.

Пьета? Ронданини.

«– Никогда ничего не бывает потом. Это только, кажется, что всё ещё впереди, что жизнь длинна и счастлива. Что сейчас можно прожить так. Что потом всё можно поправить. Никогда это «потом» не наступит.

– Зачем же ты не искал меня?

– Я был молод, я верил в долгую и счастливую жизнь. Я верил в «потом»…»

Глава 1

Более двух месяцев спустя

Кер

Он приехал к маме – ремонтировать чёртову дверцу шкафчика, – сломалась опять!

– Что ты с ней делаешь, мам? – Ворчливо спросил Кер. – Почему она у тебя всё время ломается?!

– Чтобы ты приехал! – Не моргнув глазом сказала Сантана, сыну. – Ты что-то у меня не в духе…

Вопрос в её голосе.

– Всё нормально! – Отмахнулся Кер, и… услышал в своём голосе горечь, горечь и боль.

– Где твоя молоденькая Душа?[16 - «Анима» – это душа]

– Я не знаю.

Опять эта горечь и боль, боль, которая разъедает его, просто – разъедает!

– Она тебя бросила? – Недоверчиво спросила Сантана, сына.

– Нет.

Керу захотелось сказать маме; она бы не бросила! Но испугался – ощутить ещё большую боль и сожаление!

– Я ничего не понимаю! – Бурно сказала Сантана.

– Всё просто мама, Анима – возможно, моя дочь!

Сантана смутилась.

– «Дочь»?

– Согрешил когда-то с её матерью!

Сантана только сейчас осознала – прочувствовала, как ему плохо, – если заговорил, значит: невыносимо!

– Мой любимый сын, – Уравновешенно, мягко, но твёрдо начала она. – Вы сделали ДНК-тест на отцовство?

– Нет!

Какая бурная реакция… Сантану это поразило.

– Почему?

Кер посмотрел на неё заплаканными глазами.

– Я умру, если она – моя дочь!

Сантана поняла сына.

– Тебе нужна надежда… Что у вас есть шанс быть вместе!

– Да, мама, да!

Она встала со стула-кресла, на котором сидела, подошла к нему и обняла его.

– Любовь моя, как же тебе тяжело!