Юрий Ровенский "Билет на поезд любви"

На мгновенье наклонилось,
Пронеслось, как дым…
Вот опять над головою
И качает надо мною
Черепом пустым…

1956

Гёзы мы!

(По мотивам романа «Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке» Шарля де Костера)

Гёзы мы! И да здравствуют гёзы, друзья!
Этот гордый девиз о борьбе говорит.
Так поднимем же меч! Ибо медлить нельзя:
Сердце Фландрии жаждою мщенья горит!

Мятежа острый меч поднялся над страной,
Дрожь доходит до стен неприступных дворца.
Это – крови поток, что широкой волной
Лижет ноги и трон короля-подлеца!

Трепещи, о Филипп: гёз свободный восстал!
Меч взметнулся победно в дыму и пыли!
«Без пролития крови» ты стольких сжигал,
Что теперь захлебнись же в невинной крови!

Внемли, Альба! О ты, верный пёс короля:
Это Фландрия юная вышла на бой!
Гул идёт по дорогам и стонет земля:
За костры ты заплатишь своей головой!

Выходите из боя, кто духом ослаб,
Жизнь в покорности и пресмыканье влача…
Помни, братья: чем ниже сгибается раб,
Тем сильнее свистит над ним кнут палача!

Все, кто молод и смел, кто способен поднять
Копья, сабли, мушкеты, мечи, топоры, —
Смело в наши ряды! И за Фландрию-мать
Мы зажжём королю не такие костры!

1957

Ты ушла

– Что ж ты смолк? Жизнь не остановилась,
Есть заботы, трудности, дела…
Да ведь ничего и не случилось?
– Так, пустяк. Всего лишь
Ты ушла.

– Э, пройдёт! Поверь, тоски сердечной
Ноша, друг, не так уж тяжела:
Под луною ведь ничто не вечно!
– Да, не вечно…
Вот ты и ушла.

Ты ушла. И сразу потемнело
В мире, что раскинулся вокруг.
Я чего-то жду ещё несмело:
Вот сейчас. Не может быть. А вдруг…

Нет. За поворотом платье
Раз мелькнуло. Только лишь в глазах
И в душе, как в фотоаппарате,
Навсегда остался этот взмах.

Запах леса, сена или мяты,
Лунный свет, что на воде лежит,
Брызги, что упали пред закатом
И в траве искрятся, как нефрит,
Лёгкой паутины трепетанье,
Бирюзу морей и зелень трав,
Небо в бриллиантовом мерцанье —

Ты ушла, с собою всё забрав.

Холод, ночь. И мерной чередою
Облака идут за рядом ряд.
Почему же мне с такой тоскою
Вспомнился внезапно этот взгляд?

Небо опускается все ниже,
Тишина в ушах – как метроном,
Кто-то исступлённо сердце лижет
Мокрым и холодным языком.

Воля сжалась в серенький комочек,
Грубою рукой её не тронь…
Кончено. Размыла буквы строчек
Где-то зазвеневшая гармонь…

1957

Ты

Если тебя не встречают огни,
Если один идёшь,
Ты руку её тихонько сожми —
И силу вновь обретёшь.

Если твой стал мучительным путь,
И просвета в сумерках нет —
Дай ей в глаза твои заглянуть,
И вновь обретёшь рассвет.

Значит, ты не один теперь,
Значит, стихла пурга,
Значит, тебе открывает дверь
Маленькая рука.

Становится тише сердца стук,
Мерный спокойный ритм…
Это значит: с тобою – друг,
Это значит: с тобою, друг,
Жена твоя говорит.

1958

Камыш

Губ твоих разбуженных коралл,
Лёгкий след морщинки одинокой
Я запрятал в памяти глубоко
И в далёкий путь с собою взял.

Навсегда с собою я унёс
Твоих взоров отблеск золотистый,
Тёплых глаз, которые пушисты,
Словно пруд, что камышом зарос…

В те часы, что кратки, как мгновенье,
Ласки твоих робких нежных рук…
Мне казалось: я услышал вдруг
Сердца твоего прикосновенье…

1958

Шарик

Мягкий шарик ласковый,
Зябко в шерсть укутанный.
Смотришь, словно сказкою,
Тёплой и уютною.

Как в озёрах – мечутся
Искры цвета осени.
Губы – выпить хочется,
Окунуться – в озере.

В волнах карих плещется
Нежность безграничная…
Сказка моя вещая,
Шарик мой коричневый!

1959

Джордано Бруно

Светлой памяти Джордано

посвящаю эти строки.

Пусть прославится вовеки
Тот, кто вслед за Эпикуром
И Лукрецием блестящим
До последнего дыханья
Пламя слов и пламя мыслей
Отдал Разума победе!

Кто бестрепетной рукою
Сбросил с Разума оковы
И открыл свободной мысли