Евгений Дегтярев "Панспермия"

– А, ты про Библию – улыбнулась Эрика – ну, тогда нам не хватает змея и яблок.

Зато все остальное в наличии – не согласился Саша. – «В поте лица своего будешь ты добывать хлеб свой и в муках будешь ты рожать детей своих» – процитировал он. Часть роботов так и осталась там, под пеплом. Как и склад запчастей к ним из тех, что на Новой Земле не делают. Как и цех с принтерами, которые местные запчасти для них печатали. Так что скоро робот станет редкостью, а с ним закончится и райская жизнь. А змею с яблоками – это легко, это потом , лет через тысячу , может через две придумают.

– Ну да, искусственные матки и впрямь все там остались, так что придётся помучится при родах – усмехнулась в ответ Эрика. Но, знаешь, меня это почему то не сильно пугает…

Шкипер небольшого торгового пароходика со звучным названием «Полночная звезда» дал команду отчаливать и сам встал к штурвалу. Заметив, как матросы, споро выбрав причальные концы, навалились на багры, отталкивая посудину от пирса, дал в машинное команду «малый вперед» и уверенно повел пароходик к выходу из небольшой мелководной гавани. Шкипера звали Троем и ему решительно не нравилось то, что происходило в гавани с утра. Ну, посудите сами, кому нравится , когда на территорию порта влетает какой то паровичок, звучат взрывы, стрельба , все бегают, кричат и ищут какого то бандита. Поэтому, он, Трой Родригес, имея на руках разрешение от коменданта порта на выход в море, дал команду немедленно отчаливать, пока тот же комендант не передумал и не задержал его в порту на сутки, а то и больше. До выяснения и воизбежании, так сказать. А, зачем, ему, капитану Трою, задержки? Зачем ему несколько лишних дней кормить команду? Зачем оплачивать стоянку? А то и , не дай то пророки, штрафы за своих пьянчуг-матросиков? Нет – нет. Оно ему не надо! Все, что ему надо – давно в трюме, а значит пора линять из этого гостеприимного порта, пока излишне гостеприимное начальство этого порта не ввело в дополнительные , хе-хе, расходы. Но, кажется, обошлось. Гостеприимная гавань медленно таяла в дымке за кормой, пароходик прибавил ход, капитан передал штурвал рулевому Курту Маеру и, насвистывая какую то фривольную песенку, направился в свою каюту, мечтая о каффе. Мечтам его было не суждено сбыться. Прямо на него, спиной вперед, пятясь, словно краб, и трясясь, будто паралитик , вышел, а вернее, выполз суперкарго Франц Вольцман. Следом появилось и то, что так напугало бывалого торгаша и матерого картежника. Вернее не что, а кто. Это был мужчина, лет тридцати, крупного телосложения, с черной, с легкой проседью бородой и холодными серыми глазами. Одет он был в отличные кожаные сапоги со шнуровкой, добротные штаны цвета хаки, расстегнутую кожаную куртку под которой угадывался то ли панцирь, обшитый сукном, то ли бригантина. На голове незнакомца болталась широкополая шляпа. В общем, встреть Трой такого на рынке богатого торгового города-порта Кошагор, из которого только что отчалил его пароходик, так и не обратил бы на него внимания. Подобным образом одевалось большинство горожан. Панцирь под курткой, конечно, не вписывался в облик мирного горожанина, но, еще более не вписывался в этот облик солидный револьвер, который незнакомец направлял на бедного Франца. Пока Трой размышлял над этим явлением, в руке странного незнакомца появился второй револьвер и будто уперся своим дулом в переносицу шкипера. Восприняв такой поворот судьбы с невозмутимостью старого морского бродяги, повидавшего всякое, Трой задал незнакомцу единственный уместный, по его мнению , в данной ситуации вопрос:

– Ты кто такой, подземные демоны тебя возьми, и какого рожна ты размахиваешь оружием на борту моего парохода?

– Тихо шкипер, не надо поминать нечистых в суе, особенно в море. Что же до того, кто я и что мне надо, то зовут меня Владом и я хотел бы купить место пассажира на твоем судне.

– Однако, у тебя оригинальный способ начинать торговлю – сунуть человеку под нос ствол крупного калибра. Так дела не делаются. – поморщился шкипер.

– А что делать, если это единственный способ заставить человека говорить о деле? – пожал плечами Влад с невозмутимым видом – так мы будем говорить о деле – или мне нажать на спуск и поискать кого посговорчивее?

Несмотря на грозное содержание, последняя фраза была произнесена таким тоном, что Трой, помимо воли заулыбался шутке.

– Ну раз уж выпала такая доля, путешествовать вместе, то делать надо это в атмосфере дружбы и согласия, как велит нам Завет. Пойдем в мою каюту – угощу тебя каффе, а заодно обсудим и плату за твой проезд. – Сказал Трой примирительным тоном.

Фраза произвела на незваного гостя прямо таки волшебное действие: пистолеты мгновенно исчезли из его рук, да и, вообще, из поля зрения, уступив место улыбке довольной древесной ящерицы, которой предложили мясо.

– Ооо, в эти игры я охотно играю, – сказал Влад и последовал за шкипером мимо обалдевшего суперкарго.

Каюта капитана встретила Влада ароматом каффе и вопросом владельца:

– А не ты ли тот , кого поутру искали в порту? И, если так, то что ты не поделил с властями города?

– Мне скрывать нечего, сказал Влад. Я сам родом степняк, и, хоть и трусь давно с вами, людьми, чтящими Завет, никак не могу привыкнуть к вашим порядкам. Нанял меня один купец из местных в качестве телохранителя. Ну я его и сохранил. А вот его сына, что с ним в деле был – нет. Мы только за купцову тушку договаривались. Ну, тут купец и давай орать, что я плохой телохранитель и не исполняю своих обязанностей! Начал требовать с меня цену крови за сына. Начал угрожать рудниками. Я решил, что купец сошел с ума ну и пристрелил его. Потом угнал паровик и двинул в сторону порта. И , как видишь , я на твоем корабле. Влад улыбнулся и принял протянутый ему каффе.

– Да, видно ты хорошим телохранителем был, раз купец тебя захотел к себе «долгом крови» привязать. Только уж больно хитрым он оказался. С волком можно подружиться, но его нельзя сажать на цепь. Переоценил себя , торгаш, переоценил… Ну да ладно, это ваши с ним дела. Меня они не касаются. А по поводу совместного путешествия и места – вот тебе мое слово: мы идем на Большой остров в Свободном архипелаге который. Проезд до него – дублон золотом. Или десятка серебром. В проезд включены койка и стол. Если что сломаешь мебель, там, руку, платишь отдельно по прейскуранту. Идет? Капитан с усмешкой уставился на степняка

– Капитан, да побойся пророков Завета, целый золотой за вшивую койку и кашу с рыбой!? Да я за купчика шкурой за тридцать в год рисковал! – начал горячится Влад.

– Да и мы здесь не по набережной в Кошагоре с дамами гуляем! Здесь, между прочем, пираты встречаются! Так что все справедливо! Плата за риск, так сказать. – хитро улыбнулся Трой. Ему уже нравился этот головорез из восточных степей, наивный словно ребенок , во всем, что касалось законов цивилизованного общества, коим себя считали почитатели Завета, но, тем не менее, ревностно оберегающий свои права и блюдущий свою выгоду.

Ладно, – на удивление легко согласился Влад. – Риск, значит риск. Добавишь чашку такого же как сейчас , каффе – и мы договорились. Он пожал протянутую ему руку Троя.

– Кстати, а что будет, если на нас нападут? – отдавая золотой спросил степняк.

– А ничего не будет, уйдем. Машина у нас мощная, днище недавно чистили. А военных кораблей у пиратов не водится. Такие же торгаши, как и мы, только пушек побольше, да команда по-многочисленнее. Да и то не всегда. Мне уже приходилось сталкиваться с разбойниками в этих водах. Как видишь, я еще жив. Так что не переживай, отобьемся, если только это будет не Белая Ведьма… – последние слова Трой добавил уже полушепотом.

– А это кто такая?– заинтересовался Влад, никогда не жаловавшийся на остроту слуха.

– О, это самая чокнутая сука, на всем здешнем архипелаге, которую давно пора пристроить в петлю. У нее военный клипер и команда таких же отмороженных как она. Говорят, что они сбежали с рудников, угнав корабль и перебив его команду, теперь не дают никому пощады в здешних водах.

Путешествие проходило на удивление спокойно. Пузатый пароходик мерно дымил трубой, отмеряя километры морского пространства. Команда, в основном, бездельничала в перерывах между вахтами, наслаждаясь солнцем и видами бескрайней воды, уже порядком всем осточертевшими. Влад, на удивление легко влился в компанию, практически мгновенно найдя с ней общий язык методом сворачивания на бок носа самого завзятого местного драчуна – кочегара Саши. После того досадного случая всякое подтрунивание над сухопутным степняком прекратились. Ну, в самом деле, как можно смеяться над человеком уложившим 120 килограммового мужика на палубу одним ударом, да еще и с улыбкой в тридцать два зуба на загорелом и бородатом лице.

Через неделю плавания на горизонте показались первые острова Свободного архипелага – конгломерации из нескольких сотен клочков земли, протянувшихся с востока на запад более чем на тысячу километров и раскинувшейся в ширь примерно на половину этого расстояния. Населяли эти острова племена людей , несогласных (или не сумевших) жить по законам Завета. Были среди них и откровенные разбойники, и просто люди, тяготящиеся любой властью, были и идейные, считавшие Завет бреднями, выдуманными Советом Достойных, дабы удержать власть в своих руках. Эти то диссиденты и основали почти 150 лет назад на Большом острове свое независимое государство, не признававшее Завета и старавшееся идти своим путем. Но, свой путь, это свой путь , а путевого железа на островах не водилось. Зато водилось в изобилии много различной местной живности, причем такой, что и название то было не у всякой. Зато у каждой местной твари был злобный и человеколюбивый (любили, в смысле, они человечину) характер. Так вот, в целях обороны от подобных тварей, а так же для развития собственного сельского хозяйства и промышленности требовалось много железа. А взять его на островах было, прямо говоря, негде. Вот и ходили пароходы между Большим островом и несколькими портами страны Завета. Возили на Свободный архипелаг железо и изделия из него (особенно ценилось оборудование для металлообработки), а назад – селитру (Завет – заветом, а порох нужен всем), и различные морские деликатесы (в основном мясо морского ежа – местная разновидность краба, имеющая панцирь сплошь утыканный иголками) , добывавшиеся в мелководных лагунах архипелага. Естественно, такая бойкая торговля не могла не привлечь сюда огромное количество любителей поживиться за чужой счет. Военные флоты что страны Завета, что Большого острова были весьма малочисленны и, естественно, не могли справится с такой армией приватиров. Да и как с ней справишься, если он днем – мирный владелец ежиной фермы, а ночью – в компании соседей и старших сыновей , а то и дочерей – вполне себе респектабельный и благородный морской разбойник. Правда, если кого ловили на «горячем» разговор был короткий: веревка и мачта – с пожеланием гореть в аду. Но, это если ловили официальные власти, если же пиратов брали сами торговцы, то тут уж могли и пофантазировать. Пираты то же в долгу не оставались. Так и шла эта необъявленная война на просторах архипелага. В открытом море, обычно не разбойничали, а вот среди островов – случалось. И не так что бы уж редко.

Поэтому, как только, на горизонте появилась в дымке первая земля, шкипер Трой сделался сосредоточенно-угрюмым, команде из арсенала раздали короткие абордажные сабли, больше напоминавшие мачете, и мушкеты хоть и дульнозарядные, но с капсульным замком. Кроме того, две имевшиеся на корабле пушки были заряжены картечью на случай внезапного ночного нападения. Как пояснил Трой любопытному Владу, такой заряд – самый правильный. Пираты не любят длительных погонь и стараются нападать из засад, прячась за островами. При этом, часто дистанции между кораблями уже в самом начале боя оказываются меньше полукилометра. И нередко, бывает так, что заряжать пушку уже нет времени. А на ближней дистанции картечный залп – самое то , что бы остудить горячие головы. А, еще, бывает, что в темноте пробуют и на шлюпках близко подойти и на абордаж взять. Тут картечь вообще – единственное средство. Ну, а если случится дальний бой с преследованием, то можно и разрядить два заряда в белый свет. Жалко, но не смертельно. Это и сыграло с «Полночной звездой» злую шутку.

Их взяли совершенно не по шаблону. На открытой воде, когда до ближайшего острова было километров шесть. Внезапно на фоне серого скалистого берега вспухли облака пушечных выстрелов, и , через полминуты над палубой , ближе к берегу и немного мористие вспыхнули облачка шрапнельных разрывов. Канониры пиратов оказались весьма опытными и умелыми. Грамотно рассчитанная и профессионально исполненная артиллерийская «вилка», а в данном случае скорее «трезубец» , дала свои плоды. Треть команды торговца, находившейся на палубе, была убита или ранена шрапнельными пулями. В числе раненых оказался и рулевой, который падая потянул за собой штурвал от чего судно начало прописывать ооочень плавную циркуляцию в сторону берега. Из-за этого следующий залп, так же построенный трезубцем лишь ранил двоих канониров, поспешивших к носовой пушке. Впрочем, это не сильно выручило «Полночную звезду». Пираты больше ошибок в прицеливании не допускали, и все, что сумели сделать канониры торговца – это разрядить картечные заряды выстрелом и зарядить пушки бомбами. Больше они ничего и не успели. Да, если честно, то и не смогли бы. Ибо гладкоствольные пушки торговца могли обеспечить приемлемую точность на дистанции в три километра, а вот нарезная артиллерия бандитов вполне качественно накрывала палубу «Полночной звезды» шрапнелью километров с четырех. Итогом пятиминутного артиллерийского боя стало полное безлюдье на верхней палубе торговца. Лежали мертвыми канониры возле своих орудий, недалеко от входа в трюм, широко раскинув руки лежал суперкарго Франц, рядом с рулевым колесом истек кровью раненый Курт Майер, тут же лежало тело шкипера со снесенной шрапнельной пулей верхней частью лица. Жизнь на корабле теплилась лишь в грузовом трюме , машинном отделении и кочегарке.

В трюме из живых был Влад, которого навыки старого бойца и солдата заставили укрыться там при первых же признаках артиллерийского обстрела в виде клубов порохового дыма , расплывающегося над водой и до того славного момента, когда в палубу «Полночной звезды» впились первые шрапнельные пули. В кочегарке отчаянно шуровал топку здоровяк Саша , угрожая взорвать котел и перекрывая все технические ограничения по давлению. В машинном во всю колдовал механик, выжимая из машины все, на что та была способна и даже немного больше, выполняя приказ уже покойного шкипера Троя: «Самый полный вперед». Судно, оставшись без управления тем временем продолжало идти полным ходом километров 20 в час , прописывая циркуляцию в сторону близкой песчаной бухты, в которую его направил покойный шкипер в расчете выбросится на отмель и , тем самым, спасти если не груз и корабль, то, хотя бы жизнь, свою и команды.

Поняв, что артиллерийский обстрел закончен, Влад аккуратно выглянул из трюма. Первое, что он увидел – это пиратский корабль мчавшийся на пересечку курса «Полночной звезды». Он мало чем походил на пузатого торговца и завораживал своей соразмерностью и изяществом линий. Длинный, стройный силуэт с начисто отсутствовавшим парусным вооружением, высоким полубаком , двумя сильно разнесенными дымовыми трубами и тремя орудийными барбетами: одним на баке, одним на корме и одним, умастившимся между труб. Сразу было видно, что это военное судно и что скорость его стихия. А еще становилось понятно, как вахтенные «Полночной звезды» прошляпили его на фоне скал острова. Пират был раскрашен в грязно серый камуфляж , в тон этим самым скалам , а нанесенные поверх более темные линии повторяли рисунок трещин на них же. А еще, становилось понятно, что толстому торговцу ни за что не успеть к песчаному пляжу бухточки быстрее этого поджарого морского хищника.

Заскрежетав зубами в бессильной ярости Влад метнулся в кочегарку.

– Саша , бросай свою лопату, пара до берега и так хватит, бери свой мушкет, бери механика, и приходи ко мне в трюм, будем пробовать продать свои жизни подороже, согласно велению Завета. – сказал Влад, а сам побежал внутрь грузового трюма. Там, в укромном месте , между металлическими чушками, лежал его дорожный рюкзак с притороченным к нему оружейным чехлом. Расстегнув ремни на крышке чехла Влад извлек из его потертой кожаной утробы винтовку и оптический прицел к ней. Изобретение новое, а потому – ой какое не дешёвое. Быстро приладил оптику на положенное ей место. Из бокового кармана оружейного чехла он достал медную коробочку с патронами и закрепил ее на своем поясе с помощью защелки. В ней, в мягких, обшитых тканью гнездах надежно покоились два десятка увесистых патронов с цельноточеными медными пулями калибром в 11 миллиметров каждая. Целое состояние, можно сказать. Ибо такие унитарные патроны были нереально дороги. Скинув свою кожаную куртку и оставшись в одной бригантине , достал из рюкзака четыре маленькие чугунные набитые черным порохом и снабженные капсульным запалом бомбочки и рассовал их по кармашкам. Так же по кармашкам рассовал шесть дополнительных барабанов для револьверов.

За этим занятием и застали его кочегар с механиком.

– Так что ты там толковал на счет Завета? Ты ж вроде степняк, а они Завета не чтят… – ернически осклабился Саша. Вид у него, надо сказать, был что надо. Один мушкет в руках, другой за спиной, за поясом абордажная сабля. Весь перепачкан сажей, от пота растекшейся причудливыми узорами по его телу. Под стать ему был и механик. Вымазанный маслом, с таким же мушкетом в руках, с той же абордажной саблей. На пару они являли собой готовую иллюстрацию к одной из глав Завета, где рассказывалось про демонов огня.

– Почему не чтят? Чтят, только отрицают его неизменность и божественное происхождение. – Ответил Влад. – А в Завете написано, что самоубийство грех, а тот , кто не борется за свою жизнь, тот его совершает – продолжил он, проходя мимо последних членов команды к выходу из трюма.

Выглянув из люка, Влад заметил, что пиратский корабль был уже на дистанции менее 500 метров и сбрасывал ход, совершая маневр и рассчитывая встать с пароходиком борт о бот до того, как последний сядет на мель в песчаной бухте. До нее, кстати, оставалось где то километра два. Влад положил винтовку на высокое ограждение люка, фактически закрывавшее его от наблюдателей и стрелков с приближавшегося корвета. В оптику он четко разглядел выстроившуюся на баке абордажную команду. Подняв прицел выше, на ходовую рубку – он смачно выругался – окна ходовой рубки закрывали металлические щиты с узкими прорезями. Попасть в них с такого расстояния – было безнадежным делом даже для хорошего стрелка. Плюнув на все, Влад начал методично отстреливать абордажную команду. Первую пулю поймал командир, вторую – один из двух идиотов, кинувшихся ему помогать. После этого целей в его поле зрения уже не осталось. Абордажная команда резво попряталась за фальшбортом. Но, спряталась – не значит спаслась. Фальшборт – деревянный, винтовка мощная, расстояние уже сократилось до трехсот метров и продолжает уменьшаться. Брони, судя по увиденному в прицел, абордажники не носили. Вывод? – бей через борт, авось кого и зацепишь! Так Влад и поступил. Он стрелял как машина, один за другим, доставая патроны из патронташа на поясе, механическим, отработанным движением открывая и закрывая затвор винтовки и смещая прицел вдоль борта. Но так продолжать долго ему не дали. Сначала ожили носовые пушки поднявшись из – за барбета и врезав картечью по палубе «Полночной звезды». А дальше уже абордажная команда стала доказывать, что они неплохие вояки и не зря кушают свой хлеб. Выскакивая из-за борта по двое они разряжали в палубу барабаны своих ружей. Причём, судя по тому, как часто пули попадали по ограждению люка , вояками абордажники были вполне серьезными и четко вычислили откуда бил стрелок, пустивший им кровь. Проявляя благоразумие Влад счел за благо скатится в трюм тотчас, как только заметил движение пушечных стволов, поднимаемых над барбетом.

– Ну что там – кинулся к нему Саша, намереваясь проскочить по трапу и выглянуть из люка.

– На абордаж нас берут – невозмутимо ответил Влад, придерживая Сашу за руку. Надо сказать, как раз вовремя, так как на верху грохнул пушечный выстрел и на голову им посыпались обломки ограждения трюмного люка. Почти следом раздались частые щелчки ружей абордажной команды пиратов.

– Вот так они нас прижмут и минуты через две на палубе будут. Ну а там курс поменяют и в море пойдут. А сами нас отсюда выкуривать начнут. Хотя я бы на месте их капитана, клянусь апостолами Завета, дал бы нам сесть на мель и смыться, спасая свои шкуры, а потом бы по-тихому , без стрельбы, оприходовал бы и груз и корабль. Но этот, судя по всему не из таких. – Морщась как от зубной боли, сказал Влад.

– А как выглядит их посудина? – задал вопрос молчавший до этого момента механик.

– Длинный , с высоким баком, две трубы, шесть пушек в трех барбетах. Парусов нет. Покрашен в цвет скал. С разводами. Я не сильно разбираюсь в кораблях, но этот точно военный – ответил ему Влад.

– Тогда все понятно, можем начинать исповедоваться и каяться в грехах – это ребята Белой Ведьмы. Раз вцепились теперь или сдохнут сами или нас на прародину отправят – сказал механик. Сказано это было таким меланхоличным тоном, что Саша моментально окрысился на него:

– А тебе что, помирать не страшно?

– А я в прародину верю, – невозмутимо ответил тот.

– Ладно, – подвел итог их беседы Влад. Пока мы здесь, давайте думать как нам с собой побольше этих крысят забрать. Большой компанией и на прародину веселей путешествовать. Итак, в трюм два входа: трап и грузовой люк. Грузовой закрыт решеткой и без крана ее не убрать. Значит полезут они по трапу. А он узкий. Я укроюсь за дальним штабелем в корме и начну отстреливать всех желающих меня прибить. Посмотрим, много ли таких счастливчиков.

– А мы? – подал голос Саша.

В этот момент по борту заскребли абордажные крючья.

– Но, тогда они снимут решетку и ломануться суда толпой – удивился механик

– А вот для этого у меня есть вы и ваши картечницы – сказал Влад, указывая на мушкеты – Ведь там же картечь? – спросил он глядя на моряков – Те согласно кивнули.

Тогда прячьтесь под трапом и, как только они ломануться через грузовой люк, – разрядите ваши мушкеты в эту толпу.

В этот момент послышался удар в борт, послуживший для последних выживших на «Полночной звезде» сигналом занять свои позиции. Никто из них не надеялся выжить, но все трое готовились подороже продать свою жизнь

Как и предполагал Влад, через несколько секунд после удара в борт по палубе застучали сапоги абордажной команды. А еще через несколько секунд через решетку грузового люка упала чугунная бомбочка и оглушительно рванула, заполняя все пространство едким и плотным белым дымом и небольшим количеством чугунных осколков. Их Влад особо не опасался, справедливо полагая, что бригантина, имевшая на груди трехмиллиметровые крупные стальные пластины , вполне способна остановить даже такой крупный кусок железа как обломок чугунного шара, не говоря уже о мягкой пистолетной пуле или ружейной картечи. За лицо он тоже не переживал, так как перед тем как спрятаться за штабель с металлом, служивший ему укрытием, надел на голову шлем, закрывающий лицо и оставлявший прорези для глаз и имевший отверстия для вентиляции. Лицевая пластина шлема так же была способна выдержать пистолетную пулю. Укрывшееся за трапом члены команды «Полночной звезды» то же не должны были пострадать от такого взрыва. Единственное, что беспокоило сейчас Влада, это ухудшение видимости. Но, будучи стрелком профессионалом и имея нужные навыки стрельбы в слепую ,он открыл огонь по проему трапа спустя несколько секунд после взрыва, справедливо полагая, что абордажная команда должна ринуться вниз сразу, после взрыва. Стрельба в закрытом помещении дымным порохом еще то удовольствие: в ушах звенит от грохота выстрелов, в нос бьет резкий запах порохового дыма, глаза мало что видят из-за него же. Для укрывшихся в трюме и их плана это был самый опасный момент, абордажники могли проявить безрассудную решимость и попробовать порваться в трюм пользуясь их временной слепотой и глухотой. Поэтому Влад, разрядив один револьвер в сторону трапа тут же выхватил запасной и стал напряженно всматриваться в светлый проем , надеясь уловить начало подобной попытки прорыва, если она вдруг последует. Но, видимо, абордажная команда уже осознала , что имеет дело с серьёзным человеком и что просто так войти по узкому трапу в трюм он им вряд ли позволит. Поэтому, вместо безрассудной атаки они закинули в трюм несколько бомбочек и оставили членов команды в покое минут на пятнадцать. За это время судно совершило разворот (это стало понятно по крену). По прошествии этого времени на верху заскрипел кран. На палубе послышались шаги и крики. Абордажная команда пыталась убрать решетку. Причем делала она это довольно грамотно. Сначала сквозь решетку упала бомбочка, причем брошена она была так, что бы упасть в тот угол трюма, в котором оборудовал свою позицию Влад. И, не будь бы на нем брони, он, несомненно расстался бы с жизнью, когда тяжелый кусок чугуна от разорвавшегося снаряда от всей души саданул ему по ребрам, заставляя сбиться дыхание. Но, несмотря на кровавую пелену в глазах, Влад умудрился все же выстрелить по пирату, цеплявшему крюк крана за кольцо решетки. Попал или нет, он , к сожалению, не успел разглядеть, так как следом в трюм влетела еще одна бомбочка и когда он проморгался от взрыва, решетки уже не было, а в проем еже падали люди из абордажной команды пиратов. Одновременно с ними в трюм по трапу рванулась еще одна группа. Не обращая внимание на сыпавшихся в люк бандитов , Влад сосредоточил огонь на пытавшихся прорваться по трапу, не давая им расправится с засевшими там Сашей и механиком. Прыгавшие в люк были к ним спиной так как полагали, что Влад в трюме один, а вот спускавшиеся по трапу обязательно бы увидели их и пристрелили. Саша и механик не сплоховали и разредили свои мушкеты в спрыгнувшую в люк пятерку бандитов. Надо сказать, что морской гладкоствольный мушкет, производимый в стране Завета – это маленькая пушка , калибром в 21 миллиметр , заряжается обычно или десятком больших, грамм по восемь-десять, картечин, либо одной очень увесистой, грамм в 50 свинцовой пулей. Так что из пяти попавших под картечную осыпь из двух мушкетов бандитов, трое тут же упали, один, не ожидавший такого горячего приема развернулся на встречу новой опасности, подставляя спину под револьвер Влада, а один, видимо более решительный, разрядил в степняка, частично укрытого за штабелем железных чушек свое ружье и кинулся на него, давая тем самым , возможность Саше разрядить в него свой второй мушкет. На этом успех команды «Полночной звезды» и закончился. Картечный заряд, попавший в Влада , сбил его с ног. Он упал за штабель и не смог помешать следующей партии пиратов попасть в трюм. Механик и Саша , окрыленные своим триумфом, разрядившие свои мушкеты и не успевшие укрыться были практически сразу расстреляны второй волной нападавших. Влада, как ни странно, спас пират, стрелявший в него свое ружье. Упав за штабель он оказался невидим новой волне морских разбойников , попавших со света в задымленную темень трюма и получил несколько секунд передышки. Тренированным сознанию и телу старого вояки этого хватило, чтобы разбить капсюли четырех маленьких бомбочек и расшвырять их по разным углам трюма. Пираты , слишком поздно сообразившие, что происходит, отнюдь не были плохими вояками и не стали стоять в центре, а быстро рассредоточились по всему пространству помещения. Тут и начали взрываться заряды Влада.

Это усилило и так довольно плотную дымовую завесу, а так же, дало время Владу подняться на ноги и перезарядить револьвер. Он не знал, достала ли кого из нападавших его артиллерия, но, судя по стонам и возне, доносившимся со стороны трапа – раненные во второй волне однозначно были, и сейчас их пытались вытащить на палубу. Решив, что упускать такой шанс глупо, Влад очень быстро выпустил в сторону трапа три пули и тут же присел за штабель, служивший ему укрытием, справедливо ожидая, что его дерзкая выходка не окажется безнаказанной. И точно, возмездие не преминуло воспоследовать. По его позиции ударил град крупной картечи, причем, как заметил Влад, стреляли из двух точек: один стрелок был почти у трапа и, возможно , за ним и прятался, его достать в таком дыму было нечего и думать. А вот второй был много ближе к Владу, недалеко от грузового люка , возле левого борта. С ним стоило попробовать разобраться. За знание диспозиции противника пришлось заплатить кровью. Картечина пробила незащищенное левое предплечье, хоть и не задела кость, но, судя по всему , застряла в мягких тканях, доставляя большое неудобство. Подождав, пока свинцовый дождь ослабнет, Влад начал смещаться влево, стараясь двигаться как можно тише. Револьвер он держал наготове. Запасной, при этом, переместил в правую кобуру, справедливо полагая, что воспользоваться им левой раненой рукой он не сможет. Обойдя ближайший штабель он прислушался. Ибо видеть что либо в пороховом тумане было решительно невозможно. В этот момент высокий женский голос снаружи осведомился: есть ли кто живой в трюме. Из трюма ему ответил только голос от трапа. Односложное «есть» прозвучало сдавленно и тут же послышался надсадный кашель. Дышать в пороховом дыму не очень то, а говорить – тем более.

– Ну так выбирайтесь оттуда, – послышался приказ сверху. Или вам гарь пороховая очень нравится? – в возгласе слышались явные нотки издевки. В это момент Влад уловил легкий шорох за соседним штабелем. Выглянул в проход, оставшийся вдоль борта между бортом и штабелями чушек. Для этого ему, фактически , пришлось лечь на пол на раненную руку. Это движение тут же отозвалось в ней острой болью, но позволило увидеть смутный силуэт между ближайшим к нему штабелем и бортом. Положение, в котором Влад находился, хоть и было неудобным и доставляло ему серьезные мучения, давало два неоспоримых преимущества: во-первых он не маячил сверху штабеля, давая врагу шанс себя обнаружить, а во-вторых – мог свободно действовать правой рукой, чем тут же и воспользовался, всадив в неясный силуэт впереди пулю. От трапа тут же раздалась серия выстрелов и картечь защёлкала по верхушкам штабелей железных чушек. Стреляй он стоя – наверняка получил бы одну из них. А так, лежа на полу, он был защищен металлом от этого свинцового града. Ну, почти… Одна из картечин, разбившись о преграду, одарила его несколькими мелкими свинцовыми осколками в ногу. Но, на фоне всего происходящего кругом, серьезным данное ранение считать не приходилось. Однако, положение в котором лежал Влад имело и свои недостатки. Он не смог достать стрелявшего и тот , выпустив на прощанье в его сторону барабан ружья, успел подняться по трапу и выскочить из трюма.

После этого в помещении воцарилась тишина. Решив , что глупо упускать такой шанс , Влад, пока не рассеялся пороховой дым , отчаянно кашляя направился к своей первой позиции у дальней стенки трюма. Открыв валявшийся тут рюкзак, он извлек из бокового кармана чистую тряпицу, специально приготовленную для этих целей, и перетянул свою раненную руку. И провел беглую инвентаризацию: из шести запасных барабанов осталось три, причем один уже без одного выстрела, плюс один в запасном револьвере. Бомбочки кончились, совсем. От винтовки в таком месте толку мало, да и не управится с ней одной рукой. Мелькнувшую мысль – позаимствовать оружие у покойных абордажников он оставил на потом – пока есть чем воевать – а собирать – это риск наткнуться на подранка или схлопотать пулю через грузовой люк, благо туман уже рассеивается и большая часть трюма у стрелков, стоящих на палубе – как на ладони. Да и стрелки уже должны были сообразить с кем они имеют дело и , наверняка , уже заменили картечные заряды пулевыми. Так что рисковать не стоило.

В это мгновение сверху послышался уже знакомый женский голос:

– Эй, в трюме, тебе дышать пороховой гарью еще не надоело? Выходи наверх! Свежим воздухом подыши!

Отвечать на такую ремарку смысла не было, поэтому Влад только поудобней перехватил револьвер и внимательно прислушался, ожидая от пиратов очередной каверзы. В принципе, как он сам полагал, его дело сейчас было безнадежным. У него больше не было козырного туза в рукаве в виде засады у трапа, не было бомбочек, да и в ружьях абордажной команды уже, скорее всего, была не картечь. Дым выстрелов почти рассеялся, так что предприми пираты сейчас массированную атаку, как в первый раз, все бы решилось очень быстро и, однозначно, не в его пользу. Зачем вести переговоры с потенциальным трупом?

Однако, женский голос на верху не унимался:

– Ну что же ты? Или, может ты стесняешься? Ну так я к тебе сама спущусь! Не стреляй! Хорошо?

– Хорошо, только ручки держи так, что бы я их видел! – крикнул в ответ Влад. Дело принимало неожиданный поворот. С ним, судя по всему, действительно хотели поговорить. Это становилось интересным. Да и лишние минуты жизни как и потенциальный заложник еще никому не мешали.

– Эй, красавчик, я спускаюсь, не пальни с перепугу! – донеслось с верхней палубы. Вслед за этим на трапе, ведущем в трюм появились чьи то ноги, обутые в легкие парусиновые туфли. Следом, в поле зрения Влада появилась и сама их обладательница – стройная женщина лет двадцати пяти. Одета она была в парусиновые же шорты и парусиновую же рубашку с коротким рукавом, скрывающую как фигуру девушки, так и возможное оружие, спрятанное под ней. На голове незнакомки была широкая шляпа, вроде той, что носил сам Влад. На бедре покачивалась кобура , в настоящий момент пустая. Руки девушка демонстративно держала на виду.

– Подними рубашку и повернись – скомандовал ей Влад.

– Ох, дорогой, весело усмехнулась девушка, – Мы едва знакомы и , даже не целовались, а ты уже спешишь меня раздеть! Какой ты не терпеливый! – сказала она, однако послушно задрала подол рубашки и повернулась кругом, давая Владу убедится в отсутствии спрятанного оружия.

– И недоверчивый, – уже холоднее добавила она.

– Меня, кстати , Бэль зовут.

– Очень приятно, Бэль. А я Влад.

Проигнорировав и игривый и капризный тон, сухо представился Влад.

Может ты снимешь этот твой шлем, он мешает мне видеть твое лицо – попыталась еще раз надавить Бэль.

Мне так удобно – отпарировал Влад.

– 

Ладно, твое дело. В общем, то что я капитан этих балбесов – ты уже понял? – сказала она полувопросительным тоном , и дождавшись его кивка продолжила: Так вот! Я хочу предложить тебе работу. – После этих слов она уставилась на Влада.

– 

Кем, если не секрет, спросил он, осторожно взвешивая в уме все шансы. С одной стороны, это могло оказаться ловушкой, а с другой – он и так уже был в ловушке и цена вопроса его уничтожения – десяток бомбочек и, возможно, жизнь одного или двух членов абордажной команды. Слишком смешная цена, что бы капитан стал рисковать из-за этого жизнью.

– 

Не секрет, сказала она, – командиром абордажной команды – сам поломал, вот сам теперь и восстанавливай. -шутливо подмигнула она ему.

Влад задумался. С одной стороны, ему предлагали жизнь с которой он уже успел простится, с другой – могли и обмануть. Но, большой жизненный опыт и чутье на неприятности, подсказывали ему, что предложение это искренние и можно ничего не опасаться. Решив, что терять ему уже нечего, он задал последний вопрос:

– 

И денежная ли это должность?

– 

Добыча делится поровну. Тебе положено три доли, мне, например – пять, а матросу – одна. – ответила Бэль.

– 

А кому две и четыре – почти автоматически спросил Влад.

– 

Две – канонирам, четыре – никому – сказала его визави.

– 

Ну что ж, по рукам – сказал Влад, протягивая руку для рукопожатия.

Рукопожатие у Бэль было на удивление сильным. Владу показалось, что его руку перетянули веревкой.

– 

Эй, Бишоп, двигайте сюда и прихватите носилки и доктора – здесь есть раненные. – громко крикнула она. В следующую минуту в трюм стали спускаться абордажники. Ружья их висели за спиной, в руках у некоторых были носилки.

Знакомьтесь парни! – сказала Бэль, – Ваш новый командир.

Влад после этих слов ожидал каких то проявлений недовольства или прямого бунта, но бойцы восприняли этот приказ своего капитана так ровно и буднично, что он понял – среди своей команды Бэль пользуется непререкаемым авторитетом. Между тем, абордажники стали подходить, представляться и жать руку бывшего врага и нового командира. Начали понемногу выносить раненых и убитых. Влад снял шлем, засунул его в рюкзак , упаковал винтовку с прицелом в чехол и двинулся на верх.

На палубе уже хозяйничали пираты. К правому борту «Полночной звезды» был пришвартован тот самый клипер. С него на «Звезду» были переброшены несколько сходен. Следуя за Бэль он поднялся на его палубу. Там его взору предстало зрелище из одиннадцати трупов и еще четырех раненных , которых уже обхаживал доктор – совершенно зверского вида и с изуродованным длиннющим шрамом лицом.

– Вот, полюбуйся, что ты натворил! – обвиняюще уставив на него палец, сказала Бэль.

– Из 21 человека утром на ногах всего шесть осталось. Да и раненные выживут ли?

– Ну, вы первые начали – беззлобно отругнулся Влад. – А что до ранений, то с таким доктором как ваш я уже и за свою жизнь начинаю опасаться.

– Не бойся – улыбнулась ему Бэль – Жюль отличный врач, дипломированный хирург и, вообще, светоч медицины. Но, тобою займусь я, пошли в лазарет, пока там свободно. Достану из тебя железо. А то через полчаса наш эскулап его займет.

Со скальпелем и прочими врачебными орудиями пыток она управлялась профессионально и уже через 15 минут на руке Влада красовалась добротно сделанная повязка, а еще через двадцать такая же повязка появилась и на бедре, куда угодили осколки разбившейся пули. В это время, в лазарет стали заносить раненных и доктор Жюль скрипучим голосом попросил всех удалится.

Вечером, смыв с себя всю грязь, пот и кровь прошедшего дня, Влад мгновенно уснул на узкой койке в своей каюте, ибо такая роскошь полагалась старшему абордажной команды. Жизнь приучила его не рефлексировать на своих изгибах. Жив – хорошо, сыт – еще лучше, а если к этому бонусом идет и еще что то приятное в виде денег – вообще красота. Однако, его блаженный сон вскорости был прерван легким скрипом двери. Рефлексы, выработанные годами нелегкой жизни наемника, не подвели. Секунду назад мирно спящий Влад оказался на ногах и с револьвером в руке, ствол которого был направлен в голову нежданного посетителя. В следующее мгновение, он разглядел вошедшего, опустил ствол и сказал: