Полина Грёза "Эдипов комплекс"

Арсения в комнате не было. И хорошо. Потому, что все эти вежливые слова звучали как откровенное издевательство. Илья, скрипя зубами от злости и вышел во двор. Захлопнул за собой тяжёлую дверь автомобиля, завел двигатель. Хорошо, хоть машину не отобрали…

Первые траты настигли буквально через полчаса. Нужно было заправиться и купить что-то из еды. Парень, как обычно, залил полный бак. Впервые за несколько лет обратил внимание на цифры в чеке. Три с половиной тысячи… Удивился. Оказывается, иметь машину – очень даже недешевое удовольствие.

Зашёл в супермаркет. Взял макароны, сосиски, колбасу, хлеб, банку растворимого кофе. Изумился тому, сколько всё это стоит и почесал в затылке. Да уж… Ничего не купил, а полутора тысяч – как не бывало. Такими темпами выделенных матерью денег надолго не хватит. Завтра же нужно начинать искать работу.

Полночи Илья ворочался, пытаясь уснуть на новом месте. Раздражали нестихающие звуки многоквартирного дома – шум лифта, журчание воды, лающая где-то собака. Откуда-то изнутри, разбухая, как ком ваты, сочилась злость.

Всё. О прежнем образе жизни можно забыть… Друзья не поймут и не примут. Без денег он никто в своей старой компании. И до этого-то не слишком котировался, а сейчас…

Ну, ничего… Он всем докажет… И матери, и отчиму, и этой кучке зазнавшихся мажоров, когда-то называвшихся друзьями… Найдет престижную должность, заработает кучу денег. Будет купаться в уважении и славе… Ведь Роман как-то смог? И отец с матерью… Значит и он, Илья, тоже сможет. И они ещё пожалеют, что так с ним обошлись…

Глава 7. София

Соня поднялась к себе в комнату, плотно закрыла дверь за спиной и устало потерла виски. Нет, это становится невыносимым. Дёрнул же черт поддаться на уговоры отца и вернуться домой… Хотя, домом этот филиал психбольницы можно было назвать весьма условно…

Скандалы София ненавидела с детства. В жарких спорах и громком выяснении отношений предпочитала не участвовать. А то, что сейчас происходило в семье, иначе как полномасштабной войной назвать было нельзя. С её точки зрения. Но, судя по всему, для отца последние несколько лет это было нормой.

Он, как обычно, ругался с мачехой. Громко, изматывающе, с надрывом. С итальянскими криками и испанскими страстями. Их отношения всегда были бурными. Если они ссорились – слышал весь дом, если мирились – тоже.

Марина была на целых двадцать лет моложе отца и всего на пять старше самой Софии. Отличалась яркой красотой и исключительно склочным нравом, который в полной мере проявился лишь после официального заключения брака. А уж когда родился маленький Даниэль – гордость Германа Павловича, наследник империи Морозовых, стала вести себя как великая суперзвезда.

В высокие чувства с обеих сторон Соня не верила. Просто, примерно через год после смерти матери отец завел молодую любовницу. Так принято у зрелых, обеспеченных мужчин его возраста. Нашел красивую девушку, согласившуюся за кругленькую сумму ежемесячного содержания скрашивать серые будни обеспеченного вдовца. Эти отношения продолжались довольно долго, а в один прекрасный день она, несмотря на договор и всяческие меры предосторожности, каким-то невероятным образом умудрилась залететь.

И тут Герман Павлович принял неожиданное для всех решение – жениться. Оказывается, он всю жизнь мечтал о наследнике мужского пола в котором планировал воплотить все свои мечты и нереализованные амбиции. За многие годы с первой любимой женой это не удалось, а тут, вдруг, бог дал… Когда не ждал уже. В общем, сводил отец Марину в ЗАГС, на всякий случай сделал тест ДНК и с головой окунулся в воспитание достойного наследника. Дану в минувшее воскресенье стукнуло два года.

А Соня… В общем, отец считал, что дочь не слишком-то удалась… Тихая, скромная, беспроблемная. Как две капли воды похожая на мать. Характер лёгкий, склад ума – гуманитарный. Слишком добрая, слишком наивная. Не девочка – ромашка. Разве сможет такая продолжить отцовское дело? Чтобы управлять крупным банком нужна определенная жесткость. А этой матрёшке всех вокруг жалко. Бездомных котов со всей округи подкармливает, птенцов, выпавших из гнезда, выхаживает, всем на слово верит… Да и при одной мысли о точных финансовых расчетах впадает в депрессию.

Отец всё-таки пытался после школы засунуть её в РАНХиГС, на факультет управления, но обычно мягкая и послушная дочь взбунтовалась и самостоятельно поступила в медицинский. Только не в Москву, а в Питер. Подальше от навязчивой опеки, а главное, постоянного давления.

Она долгое время тайком от отца копила деньги. День и ночь занималась на онлайн-курсах, самоотверженно готовилась к поступлению. Ночами зубрила биологию с химией, чтобы хорошо сдать ЕГЭ. И у нее получилось.

Герман Павлович обозлился. Поначалу прессовал ежедневно, пытался вернуть домой, ограничивал в деньгах. Но Соня была непреклонна. Стать врачом, как безвременно ушедшая мама – было главной мечтой её жизни.

Уехав из дома с одним чемоданом, девушка самостоятельно устроилась в общежитие, успешно училась и зарабатывала на жизнь репетиторством. Через год строгий родитель остыл, смирился, купил дочери квартиру и без напоминаний стал снабжать финансами, хотя она никогда не просила.

Этим летом София, наконец, получила диплом, успешно сдала аккредитацию и собиралась поступать в ординатуру, но отец уговорил вернуться в Москву. Суровый родитель приехал сам, чего с ним не случалось уже несколько лет. Просил, убеждал, буквально умолял. Обещал купить квартиру в столице и решить вопрос с ординатурой. Рассказал, что начались проблемы с женой и Соня нужна ему рядом, чтобы перевести на неё кое-какое имущество. Не сразу, постепенно, чтобы не бросалось в глаза. А потом уже инициировать процедуру развода. София, как хорошая дочь, согласилась, но не ожидала, что придется так тяжело.

С мачехой отношения не сложились сразу. Неконфликтная по характеру, девушка даже представить не могла, что ее ждёт в стенах родного дома. Постоянные ссоры, выяснения отношений и скандалы с битьём посуды, были ещё не самым страшным. Больше всего раздражало то, как Марина обращается с обслуживающим персоналом. Она легко могла, не стесняясь в выражениях, отчитать горничную за то, что ворс покрывала не приглажен в одну сторону. Или строго высказать водителю, давшему себя обогнать на загородной трассе. Как можно? Ведь такую звезду везет… Самомнение – через край. Королева Великобритании нервно курит в сторонке… Царские замашки при полном отсутствии такта и чувства меры.

Поэтому среди домашнего персонала всегда была текучка. Домработницы менялись примерно раз в три месяца, няни – ещё чаще. Бедный Даниэль не успевал к ним даже привыкать. Всё работники при виде хозяйки предпочитали спрятаться и сидеть тихо. Попасться на глаза означало автоматически спровоцировать скандал.

Отец поначалу пытался приструнить зазвездившуюся в конец супругу, изводившую всех придирками, а потом махнул рукой. Просто, старался как можно реже появляться дома. Собственные нервы дороже.

Соню Марина старалась не трогать. Всё-таки какое-никакое чувство самосохранения у неё пока присутствовало. Знала, что старшую дочь Герман очень любит, в обиду не даст, и не перегибала палку. Правда, разговаривала надменно поджав губы и бросала недобрые взгляды, но большего никогда себе не позволяла.

И всё-таки вокруг было неуютно. В отчем доме Соня не чувствовала себя в безопасности и с нетерпением ждала момента, когда можно будет переехать.

С ординатурой отец вопрос решил, как и обещал, а вот квартиру покупать не спешил. Присутствие в роскошном особняке, ставшем филиалом ада, старшей дочери давало ему силы. Комната Софии стала своеобразным островком спокойствия и равновесия. По вечерам Герман Павлович, забрав у жены сына, любил посидеть у окна в Сониной спальне. Поговорить ни о чём. Повспоминать какой она была маленькой с нескрываемой ностальгией в голосе. И всё время сравнивал её с Даниэлем. Как росла, когда пошла, во сколько заговорила. Маленький братишка в это время катал машинки на ковре и что-то лепетал на своем тарабарском.

К брату София была абсолютно равнодушна. Мальчик не раздражал, но и особого восторга от общения с ним девушка не испытывала. Она спокойно оставалась один на один с маленьким ребёнком, играла с ним, читала книжки. А вот родственных чувств почему-то не было. Зов крови отсутствовал начисто. Может, из-за подсознательный неприязни к его матери, или из чувства скрытой ревности к отцу, о котором так много писал Фрейд в своей теории психоанализа. Пресловутый Эдипов комплекс. Всё, что рождалось в Сониной душе, когда она смотрела на Даниэля можно было описать одним простым словом – жалость. И желание сбежать из этого дурдома как можно скорее.

Крики внизу наконец, стихли. Хлопнула входная дверь. В открытое окно послышались рыдания и всхлипывания обиженной Марины. Взревел двигатель её автомобиля. Машина выехала за ворота и наступила долгожданная тишина.

Соня облегчённо вздохнула. Ну, наконец-то. Вернётся она не скоро. Можно расслабиться.

В дверь тихонько постучали.

– Да, войдите! – неохотно отозвалась девушка.

На пороге стоял отец. Он нервно вытер пот со лба и устало опустился в кресло. В последнее время он сильно сдал.

– Я сказал ей, что хочу развестись, – глухим голосом оповестил он, – И оставить Даниэля себе. Не желаю, чтобы моего сына растила неврастеничка… А ещё, сегодня я сделал проект завещания. В пятницу заверю его у нотариуса и покажу вам.

– Пап, с чего это вдруг? Тебе же всего сорок девять…

– Знаешь, дочка, в жизни всякое бывает… И я должен быть уверен, что всё пойдёт по плану. Ты просто не представляешь, как жалею о том, что женился во второй раз…

– Да ладно тебе… Всё будет хорошо. Разведешься, освободишься, начнёшь новую жизнь. Дана сам воспитаешь…

– Вот этого и боюсь больше всего… Один я точно не справлюсь… Мне понадобится твоя помощь… Хотя бы в первое время…

Глава 8. Илья

Страшно злой Илья вышел из очередной юридической конторы не солоно хлебавши. Уже неделю он пытался найти подходящую работу. Оказывается, это не так просто.

Сначала парень обзвонил всех прямых конкурентов Романа Литвина – престижные юридические фирмы и адвокатские конторы, находящиеся в центре Москвы. С хорошей репутацией, высоким ценником на услуги и соответствующей зарплатой. Две из них даже пригласили его на собеседование.

Илья долго собирался и тщательно готовился. Хотелось выглядеть солидно. Вытащил из шкафа дорогой костюм и белоснежную рубашку. Документы сложил в портфель из кожи крокодила, подаренный матерью на какой-то праздник. Парень был абсолютно уверен, что эта работа у него в кармане. Ведь он же не абы кто. Работал у самого Литвина. Как же жестоко он ошибался…

Директор с ним разговаривать не стал. Был слишком занят, чтобы тратить свое драгоценное время на какого-то непонятного стажёра. Собеседование вела секретарь – строгая женщина лет пятидесяти.

Её взгляд пронизывал насквозь. Не покидало ощущение, что сидишь в кресле голый и беззащитный. Илья попробовал улыбнуться и разрядить обстановку шуткой, но отклика не нашёл и сник.

Беспристрастная дама несколько минут рассматривала документы, а потом подняла глаза:

– У вас диплом бакалавра. Вы ещё учитесь?

– Да. Поступил в магистратуру. Но у нас занятия начинаются с 7 вечера, так что на работе это отражаться не будет.

– А почему от Литвина уволились?

– Я стажировался у Романа Александровича, когда защищал диплом. Ну, и во время учёбы несколько раз, – честно глядя на собеседницу ответил Илья. Вопрос ему не понравился.

– Хмммм, – потянула дама, – Вообще-то, насколько я знаю, хороших стажёров после защиты диплома принято оставлять работать дальше. А вас почему-то уволили…

– Так это я сам ушёл, – невозмутимо пожал плечами Илья, врать, не краснея он умел виртуозно, – просто не знал в какой ВУЗ в магистратуру поступлю. Рассматривал Питер… Но, так сложилось, остался в Москве.

– А что же тогда обратно к Литвину не пошли?

– Нуууу… Решил попробовать себя в другом месте. А вообще, Роман Александрович меня ценил. Брал с собой на процессы и иски кое-какие готовить доверял…

– Готовить или перепечатывать то, что сам на черновик накидал?

– Составлять, – отчеканил Илья, уже с ненавистью глядя на не в меру дотошную тётку.

– Неужели? – саркастически ухмыльнулась она, – Тогда, пожалуй, вы нам подходите. Вот только человечку одному позвоню, кое-что проверю.

Язвительно улыбаясь, дама достала мобильник и уткнулась носом в экран.

– Инночка, – ядовито проговорила она в трубку, – Слушай. Тут к нам на работу устраиваться мальчик один пришел. Илья Тихонов. У вас раньше стажировался. Что можешь о нем сказать?

– Илья Алексеевич? К вам? Интересно… Вообще, это пасынок Романа Александровича. Литвин его в зубах носил. Чуть ли не со школы на работу с собой таскал. Учил уму-разуму. Правда, разбаловал слишком. От рук паренёк отбился, в загул ушёл. Ходят слухи, что из-за этого они и разругались. Вообще, мальчик неглупый, схватывает быстро, память хорошая. Вот, только, своенравный, ленивый, приврать любит и с дисциплиной не дружит. Ремня ему дать некому. Да и поздно уже, наверное. В постоянном контроле нуждается. Будете гонять – будет работать. А если просто дать задание и не проверять – спустит на тормозах. Ненадежный он, в общем…

– Спасибо, дорогая, – строгая дама сбросила вызов и пристально посмотрела на Илью из-под стекол дорогих очков, – Всё слышали? И что же вы на это ответите, молодой человек?

– Нуууу… Да, с отчимом мы разругались. Но к работе это никакого отношения не имеет. И, вообще, там я был родственником генерального. Мог позволить себе расслабиться… А здесь твёрдо намерен пахать с утра до ночи. Обещаю.

– Хммм… – буравя взглядом, поджала губы железная леди, – А вы сами приняли бы на работу соискателя с такой сомнительной характеристикой?

– Понял, не дурак, – Илья встал и нервным движением сгреб документы в портфель, – Думаете, вы единственная фирма, где требуются хорошие юристы? Ошибаетесь! Всего хорошего.

Из кабинета он вышел, громко хлопнув дверью. Подумаешь, фифа нашлась… Характеристика ей не подходит…

Но, похожая ситуация повторилась и на нескольких следующих собеседованиях. Не Москва, а деревня какая-то. Все друг друга знают. Везде, куда обращался молодой человек по поводу трудоустройства, информация о нем уточнялась с помощью телефонного звонка.

Звонили секретарше Инне или помощникам Романа. Какой-то солидный дядька даже сумел выйти на самого Литвина. Отчим ничего плохого не сказал, но и хвалил не слишком активно. В общем, не помогло. В итоге, все встречи закончились одинаково. На работу Илью брать не хотел никто.

На третий день активного поиска парень снизил планку, перешёл на конторы попроще и принял решение не показывать трудовую книжку. Она не давала преимущества, а только вызывала ненужные вопросы. Но, легче от этого не стало. Кого-то не устраивало отсутствие опыта работы, кого-то – учеба в магистратуре на очном отделении. А одна особо дотошная кадровичка решила проверить его диплом на подлинность. Не поверила, что настоящий выпускник Высшей школы экономики пришел к ним на собеседование. В общем, для топовых фирм он был слишком плох, для захудалых – слишком хорош. А золотая середина отсутствовала.

После нескольких дней поисков, несмотря на огромное количество вакансий, взять на работу парня согласились только в одной фирме. При ближайшем рассмотрении оказавшейся коллекторским агентством. Так себе перспектива, но других вариантов всё равно не было. Скрепя сердце, Илья обещал подумать и перезвонить через пару дней.

Деньги таяли на глазах. Самооценка – тоже. Парень пил невкусный кофе, закусывая гамбургером в дешёвой забегаловке. В голове роились невесёлые мысли. Неужели, всё, на что он способен, это лишь сидеть на телефоне и обзванивать нерадивых граждан, задолжавших банкам и всяким микрокредитным организациям? Посылаемый ежеминутно по известному адресу, выслушивая гневные вопли и проклятия? Он, сын обеспеченных родителей, окончивший престижный ВУЗ, свободно разговаривающий на английском и грезивший о блестящем будущем? Как случилось, что такой замечательный специалист без поддержки матери и отчима оказался никому не нужным?

И, что теперь? Ползти, как побитая собачонка, к Роману и просить рекомендательное письмо? Или всё-таки устроиться на неблагодарную, нервную работу? Оба варианта – так себе.

И тут Илью осенило… Отец… Ведь у него же есть родной отец… Пускай, в данный момент он сидит в тюрьме, но бизнес-то функционирует… Тихонов – младший вполне мог бы вникнуть в механизм работы машиностроительного завода. Поработать сначала простым юристом, понять принципы, а потом, может быть и возглавить предприятие… Утереть, наконец, нос матери с отчимом. Доказать, что может обойтись и без их поддержки…

Только вот… Отца Илья видел в последний раз семь лет назад, ещё до того, как Алексея Геннадьевича осудили и отправили отбывать наказание.

Что произошло, молодой человек знал лишь в общих чертах. С матерью эта тема обсуждалась не часто. Она рассказала только то, что посадили папу за двойное убийство и пособничество терроризму. Подробностей Илья не уточнять не стал. С ближайшим родственником не общался. Пару раз поздравил с днём рождения, отправил открытку. Давно, ещё будучи подростком, но ответа так и не получил. Мысль о том, что отца можно навестить, никогда даже не приходила в голову. А потом, и вовсе, забылось…

Недостатка в мужском общении и воспитании Илья тоже не ощущал. Роман всегда справлялся с этими функциями на "отлично". Но, видимо, сейчас пришло время вспомнить о биологическом родителе…

Илья хитро прищурился, потёр руки и набрал в поисковике: "Саранская исправительная колония, адрес, телефон".

Глава 9. София

В то воскресное утро Соня проснулась как обычно рано, но из комнаты выходить не спешила. Вслушивалась в звуки пробуждающегося дома, пыталась понять что происходит внизу, в гостиной. Ей вовсе не улыбалось стать свидетельницей очередного скандала.

Со стороны отцовской спальни послышались твёрдые шаги. Герман Павлович прошел по коридору, спустился по лестнице и сразу же уехал по своим делам. Даже кофе не выпил. Что поделаешь, занятой человек. Да и с женой, видимо, пересекаться ему совсем не хотелось.

Соня вздохнула с облегчением. Слава богу, утренние разборки в столовой отменяются. Девушка встала с постели и потянулась за одеждой. Нужно быстро позавтракать и тоже куда-нибудь уйти. Выслушивать стенания мачехи о том, какой отец злой и несправедливый, а она бедная, несчастная, любящая и никем не понятая, желания не было. Однако, Марина в последние три дня изливала ей душу с завидной регулярностью. Хотела того София, или нет. Нашла, блин, подружку… Видимо, надеялась, что падчерица замолвит за неё словечко, и муж не станет торопиться с разводом.

А ещё она часто просила посидеть с Даниэлем, так как очередная няня уволилась позавчера, а новую ещё не нашли. Соня соглашалась, но в восторге от общения с маленьким братом, отнюдь, не была. Как и от сознания того, что всем в этом доме от нее что-нибудь нужно. Даже обслуживающий персонал по бытовым вопросам обращался к ней, а не к Марине.

Каждый вел свою игру. Отец несколько раз водил ее к нотариусу. Соня подписывала какие-то документы, не вникая и не вчитываясь. Сложные юридические термины вызывали тоску. Девушка искренне надеялась, что углубляться в отцовские дела ей не придется. Она просто исполняла то, что просил родитель, стараясь быть хорошей дочерью и не думая о последствиях.

А вообще, её голубой мечтой было испариться. Стать невидимкой. Спрятаться от чужих интриг, проблем и скандалов, отравляющих жизнь. Закрыться в комнате, чтобы никто не трогал, а лучше вернуться в свою тихую, уютную квартиру в Питере. В ту жизнь, где было хорошо. Ей ведь совсем немного надо. Заниматься любимым делом – лечить людей, параллельно учиться в ординатуре. И всё.

Единственным существом, которое не напрягало, была отцовская любимица – бенгальская кошка Марси. Это умное, любопытное животное с глянцевой, шелковистой шерстью, как у леопарда, каждое утро приходило к Соне в спальню. На руки строптивая красавица категорически не шла, но помурчать, лёжа под боком, обычно была не прочь. Девушка очень любила эти недолгие минуты. Чувствуя под пальцами живое тепло и вибрацию, Соня испытывала ни с чем не сравнимое чувство спокойствия и равновесия. Рядом с животным всегда ощущался покой и уют. Именно то, в чем девушка так отчаянно нуждалась.

Двери кошка умела открывать самостоятельно. Вот и сейчас ручка неслышно повернулась и пятнистая хищница грациозно вплыла в спальню. Прыгнула к Софии на кровать, потёрлась усатой мордой о щёку. Но мурлыкать сегодня она не собиралась. Сейчас ей нужно было другое. Марси аккуратно потрогала девушку мягкой лапкой, зазывно посмотрела своими огромными зелёными глазами и, подняв хвост, оглядываясь, зашагала к двери. "Пойдем", говорила она всем своим кошачьим видом.

Соня вздохнула и поднялась с постели. Накинула халатик, выглянула в коридор. Марси вела её в просторный холл перед лестницей. Важно вышагивала по паркету, периодически останавливаясь и заглядывая в глаза. София шла следом и изумлялись кошачьей сообразительности.

Дверь в детскую была открыта настежь. Как и в спальню Марины. Даниэль сидел в холле на полу, щедро залитом солнечным светом и самозабвенно потрошил неосторожно брошенную сумку матери. По дорогому персидскому ковру уже была размазана алая помада и рассыпана пудра. В беспорядке валялись ключи, банковские карты и другие женские мелочи. А в данный момент внимание малыша было полностью занято разбором аптечки. Вокруг в изобилии рассыпались блистеры с таблетками и какие-то порошки. Соня ахнула и рухнула на колени рядом с братом. Выхватила из рук у мальчика серебристую пластинку:

– Дан! Зачем ты это взял? Разве можно? Ты это ел?

Девушка с замиранием сердца начала читать названия. Препарат для остановки кровотечения. Жаропонижающее и обезболивающее. Снова лекарство для свёртывания крови, но с другим действующим веществом. И в порошках ещё одно, местного действия. Весьма странный набор для ношения в сумочке… Соня вновь встревоженно посмотрела на брата. Но, вроде как, все упаковки с лекарствами были целы.

– Ты точно не ел ничего из этого?

– Нет, – замотал головой мальчик.

– Хорошо. Только давай с тобой договоримся. Ты никогда больше не будешь без спросу трогать лекарства. И тем более брать их в рот.

– Ладно, – послушно кивнул ребёнок.

– А мама где?