Я со смущенным видом забрала пакет с машины и немедленно вышла на улицу. Машина уехала, а я осталась стоять под дождем возле салона.
«Что я делаю? А если мама узнает, что я приехала за браслетом и купила его? Нет, не узнает, я спрячу его! Он будет моим! Я хочу его купить себе и точка!» – убеждала я себя, промокая под дождем, и, набравшись храбрости, зашла внутрь салона.
Дойдя до витрины, я заметила, что браслета там не было. Вместо него был другое украшение. Куда он делся? Я бегом добежала до кассы и не застала за ней нужного мне консультанта. Вместо неё оказалась швея, которая убирала фурнитуру по полочкам.
– Мы закрыты! – Сообщила швея, не глядя на меня.
– Да, я понимаю… извините… а куда делся браслет на той витрине?
– Возможно, продали! – предположила она и внимательно посмотрела на меня, а потом на мой черный пакет.
– Ох, прошу прощения! – Смутилась я и спрятала пакет за спину. – Я забыла его выкинуть, пока ехала сюда, в общем, вышла такая смешная история…
– О, я вас узнала! – Заявила она и пристально посмотрела на меня. – Вы с мамой недавно у нас покупали платье, которое так упорно и долго ушивали.
– Ага! – ответила я и прикусила губу. Упорно мягко сказано!
– Подождите, случайно, не вы спрашивали про тот браслет с Востока?
– Да, именно о нем только что я упомянула!
– Ох! Заказчик забрал его примерно после того, когда вы уехали. Как жаль, вы так сильно хотели этот браслет!
– Что поделать, значит не судьба! – сказала я ей и махнула рукой.
Я хотела отойти от кассы, как она резко удержала мою левую руку и с пронзительным и удивленным взглядом спросила меня:
– Почему именно к этому браслету вас притянуло?
– Просто понравился, а почему это вас так удивляет? – задумчиво спросила я.
– Дело в том, что вы единственная, кто захотел купить этот браслет, несмотря на его низкую цену. Цена на него шла с большой скидкой и в три раза дешевле других. Дело в том, что другие покупатели не хотели покупать его не только из-за низкой стоимости, сомневаясь в подлинности камней, но и боялись даже брать в руки.
– Почему? Что в нем не так? – Я поставила пакет на пол, а кошелек с телефоном убрала под столешницу.
– Браслет проклят! – громко сообщила она так, будто казалось, что стекла на витринах задрожали, затем шепотом произнесла: – Тот, кто наденет его на руку, тот навлечет себе беду и погибнет.
От ее слов по моему телу пробежал холодный пот. Как хорошо, что я удержалась от покупки этого проклятого изделия.
– Вы почувствовали в себе какие-нибудь изменения, когда надели его? – Она глядела на меня еще больше подозрительно. – Кто-нибудь явился в вашем видении?
– Да, девушка, но откуда вы… – Меня как громом ударило и очень напугало.
– Разрешите глянуть ваши руки?
– Зачем? – Я спрятала руки за спину.
– Не бойтесь, я только посмотрю, вы же желаете получить ответ? Мне от бабушки достался дар ясновидения, я вижу невидимое, прошлое и будущее.
– Ну…только если недолго! – Честно, я с трудом верю в сверхъестественные (https://kartaslov.ru/%D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%BB%D0%BE%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D1%81%D0%BE-%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%BC/%D1%81%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%85%D1%8A%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE)способности, уж не говорю про привороты и заклятия.
Она прикрыла глаза, и на левом веке бросилась мне на глаза вновь выпуклая бородавка. Внезапно я почувствовала боль. Она сильно сжимала мою руку своими холодными ладонями, заставив стиснуть зубы.
– Так, так! Я вижу… вижу… Я вижу птицу в клетке! Птица в клетке.. не понимаю, что это значит! Сидит птица в клетке и чего-то ждет! – повторяла она много раз, а я как раз понимала, о чем это она. – Очень ранимая птица, дверьце клетки открыта, но сама она не может улететь, боится, что там, на воле, она потеряется.
Ее слова поразили меня своей точностью. Клетка символизировала опеку моей матери, а птичкой была я. Я не могла самостоятельно делать шаги, потому что боялась потеряться на свободе. Грусть охватила меня, и я продолжала слушать, что еще обо мне скажет швея.
– Разрешите поменять руки! – попросила она меня, и я послушно поменяла левую на правую руку. – Что же говорит о вас эта рука? Хм… странно!
Её лицо скривилось, она быстро мотала головой, потом резко открыла глаза и посмотрела на меня пристальным и холодным взглядом.
– Не может быть! Я не понимаю. Я вроде как держу вашу руку, а вижу жизнь другого человека. Я не могу понять… странно всё это!
– Я перенесла операцию на этой руке! – выпалила я.
Она молча уставилась на меня.
– Когда я была маленькой, мне было около года, – продолжила я, показывая ей едва заметную линию шрама вокруг моего безымянного пальца. – Я серьезно прищемила палец дверью, и его пришлось зашивать так тщательно, что в итоге остался шрам, видите?
– Но операция не может повлиять на вас, только если к нему не пришили часть другого человека, и то, это маловероятно! А вам пришивали? Нет?! Вы говорите, что видели девушку, что она сказала вам? Ничего? – Расспрашивала она меня, продолжая крепко держать мою руку. – В общем… я вижу руку другого человека, именно другой девушки. Она уверенная, смелая, хладнокровная, она полна решимости и всегда добивается своего.
– Может, это моя скрытая натура? – предположила я и улыбнулась, как наивное дитя.
– Возможно! Дайте мне другую руку, там, где мне видны более ясные картинки.
Я вернула ей левую руку и глянула на телефон. Мама по любому уже ищет меня! Очень надеюсь, что она отвлеклась гостями и позабыла временно обо мне.
В следующую секунду мне реально стало жутко. Швея замерла, крепко не опуская мою руку, и её затрясло. Вскоре она впала в некое подобие транса. Послышалось, как она мычит с каждой секундой все громче и громче, и вдруг она жалобно закричала:
– Помоги мне, Камилла! Помоги! – просила она о помощи, я решила, что нужно ей помочь выйти из транса, но следующие слова убедили меня, что это была явно не она. – Ты видела меня, ты чувствовала между нами связь. Только поторопись, Камилла! С каждой секундой твоя жизнь висит на волоске.
После этих слов швея открыла глаза и растерянно оглянулась.
– Сколько сейчас время?
– Что значит, моя жизнь висит на волоске? Я умираю?– переспросила я её, но та удивленно не понимала о чем я.
– Что? Почему вы умираете? Я вам не говорила этого, я сказала о том, что вы повторите судьбу своей матери, её жизнь, работу, у вас также будет две дочери. Одним словом, пойдете по её стопам. Мне еще раз повторить?
– Но вы только что говорили совершенно другое!
– Как я могу говорить другое, если при этом говорила, то что, только что вам повторила. Что вам не понятно?
Мы в недоумении уставились друг на друга. Я решила пропустить первое предсказание от нее, считая ее сумасшедшей, и зацепилась за последнее сказанные ее слова.
– Если вы сказали, что у меня будут две дочери, как у моей мамы, но на самом деле у нее только одна дочь, это я! – возразила я и убрала руку. – Значит, что вы ошиблись?!
– Я сказала вам то, что увидела! Мои видения никогда мне не врут! Может у нее родится еще одна дочь?! – Надулась женщина и сообщила мне грубым тоном. – Уже поздно – мне пора закрывать салон! Я прошу вас удалиться, и не забудьте забрать ваш пакет и выкинуть его, может, и тогда выбросите лишние сомнения и, в конце концов, разберётесь в своей жизни! Хорошей вам свадьбы, если, конечно, она состоится!
Я едва успела выхватить кошелек с телефоном и пакет с мусором, когда женщина начала меня вытолкать к выходу. И стоило мне оказаться за дверью, как до меня дошли её слова.
– Что вы сказали? Повторите! Что значит, если свадьба состоится? Это вы специально мне назло сказали? Эй! – спрашивала я через стекло, но женщина заперла дверь и скрылась в темноте салона, оставив меня с мучительными вопросами и неясными опасениями.
Что швея имела в виду? Слово «Если» имело двухзначное значение. Это зависело от меня или от чего-то? Или эта было предупреждение? Намек на то, что со мной может произойти что-то страшное, и свадьба не состоится.
Я так и осталась в замешательстве перед закрытой дверью. Зря только я приехала, осталась без заветного браслета и множествами вопросами, и тем более ничего путного швея так и мне не сообщила. Было бы разумнее мне остаться дома, погрузившись в уединенные размышления в пределах своей комнаты.
Когда я вызвала такси, мне позвонил отец и сообщил, что они готовятся проводить гостей и попросил меня поторопиться. Я немного волновалась, ожидая такси, но никак не ожидала, что приедет тот же водитель, который привез меня сюда. Когда он увидел у меня в руках пакет с мусором, он смутился и отказался меня везти. Я умоляла его подождать, а затем побежала в ближайшую урну и выбросила пакет. В этот момент до меня дошли слова швеи. Она правильно заметила, что я начала сомневаться в свадьбе, и лишние мысли о любви Степана только мешают мне. Таксист просигналил, и я поспешно направилась обратно и села в машину.
Перед моими глазами мелькали здания и прохожие, как и моя жизнь, которая пролетела незаметно и быстро, будто она и не принадлежала мне. С самого рождения мама управляла моей жизнью так, чтобы ей было удобно, в соответствии с ее установками и правилами. В результате я превратилась в послушную и идеальную дочь, не зная своих собственных желаний и напрягаясь от каждого ее слова. Вспоминая о тех днях, когда я дрожала, как осиновый лист, от её недовольства и упреков, я сильнее злилась толи на неё, оттого, что она ограничила мне жизнь, толи на себя, оттого, что я подчинялась ей, как собачонка, и боялась совершить плохое, чтоб не подумали, что я ужасная дочь.
Когда мы подъезжали, я заметила издалека, что возле нашего подъезда стояло другое такси, а рядом с ним толпа подвыпивших качающихся людей. Я смущенно покраснела. Собравшись духом, я решительно попросила таксиста подъехать к моему подъезду. Раз уж я ушла из дому без предупреждения, то должна уметь отвечать за свои поступки.
Выйдя из такси, я подошла к родным, гордо подняв подбородок и ожидая удара в виде миллион вопросов от мамы. Но, только вот, она была занята, тетя Нурия не отпускала ее из объятий.
– Спасипа, Зиночка моя, роднуличка, я так хоросо отдохнула! – Лицо тети скривилось из-за вина, язык еле шевелился.
– Достаточно поцелуев, пора уезжать! – Отталкивала мама её от себя и вдруг вздрогнула. – Ой, я же приготовила тебе подарок! Стойте, никуда не уезжайте!
Она прошла мимо меня, качаясь на ногах, и забежала в подъезд. Получается, она не заметила моего прихода!? А вот отец заметил. Он посмотрел на мои руки с кошельком и с ухмылкой улыбнулся.
Как только тёте стоило начать петь на весь двор, отец бросился её подталкивать внутрь такси, а когда ему удалось скрыть позор, тут же отправился беседовать с дядей. Но тетя не унималась. Она продолжала петь внутри салона, ее голос пронзал воздух, как ржавый гвоздь. Я едва сдерживала смех, видя, как таксист застонал и схватился за лоб.
От смущения я огляделась по сторонам, как вдруг заметила пристальный взгляд издалека. Подумала, возможно, прохожий шокирован нашими шумными гостями, и готова была продолжить наблюдать за происходящей картиной с моими родными, но меня охватил ужас. На меня пристально глядел мужчина яркой национальной внешности, с бородой и в темных очках. Это был тот, кого я увидела внутри черной машины по дороге из свадебного салона. Холодный пот прошелся по моему телу. Как он узнал, где я, неужели проследил? Что ему нужно от меня? Я отвернулась от него. Потихоньку меня начало покидать смелость и уверенность, и мне пришлось встать рядом с отцом. Не зря мама про меня сказала, что я не самостоятельная. Поездка за браслетом обернулась неудачей, да и получила вдобавок, предсказание, которое для меня так и осталось нерешенной задачкой.
Мама выбежала из подъезда с подарочным пакетом в руках и сунула его тёте.
– Что это?– удивленно спросила тётя Нурия, едва открыв глаза. – Это мне?
– Я хорошо помню, что на десятой годовщине моей свадьбы тебе понравился мои сервиз, а ты знаешь, какая у меня память феноменальная. Поэтому я купила примерно такой же сервиз, как у меня, но с чуть другими рисунками. Ты не забывай о нас, приедем к вам в гости…
– Пасибо, Пасибо ты моя хоросая! – перебила она её и надула губки. – Дай-ка я тебя пуцулую!
Маме, явно не понравилось, что её перебили и, не желая получить очередной поцелуй сестры, скорчила лицо и, отталкивая её от себя, сообщила ей:
– Вам уже пора! На самолет опоздаете!
– Да? Уже так быстро? – изумилась она и махнула рукой водителю, бросив подарочный пакет с посудой в сторону, отчего мама вздрогнула, – Трогай, шеф!
Дядя Артур устроился на переднем сиденье такси, а когда мои отец захлопнул дверь, водитель запустил двигатель и тронулся с места. На прощание мы услышали удаляющийся голос тети, которая продолжала петь, а несчастный таксист отчаянно пытался заглушить ее мелодию музыкой. Мать помахала им рукой, а затем отвела взгляд, вздыхая с облегчением.
– Наконец-то они уехали! – рявкнула она и взглянула на часы. – Ещё бы на часок они задержись, и у меня бы появились мешки под глазами.
Я ещё раз стрельнула взглядом в сторону незнакомца и, не обнаружив там никого, успокоилась. Но вдруг позади кто-то резко хлопнул меня по плечу, и я, вскрикнув, обернулась. К счастью и моему удивлению, это был Степан.
– Спокойно! – Ошарашено сказал он. – Ты чего, это же я?!
– Степан!? – произнесла радостно я его имя, улыбаясь, но, вспомнив его предложение жить отдельно, сделала шаг назад и посмотрела на него недовольным видом, отчего он будто прочел мои мысли и неловко улыбнулся. Даже его мужской парфюм, который разлетался на метр, стал меня раздражать и вызывать тошноту.
Маму явно его приход не удивил, наоборот, она радостно воскликнула и крепко обняла его. Скорее всего, на нее все еще действовала пара бокальчиков спиртного.
– Степан, дорогой мои, ты приехал! Как же я рада тебя видеть, мои хороший! – Она протянула руки, чтобы обнять и поцеловать его, но Степан подтолкнул меня к ней.
– Ваша дочь тоже, – воскликнул он. Я осталась стоять между ними.
– Наши родственники только что уехали, а ты, к сожалению, не успел с ними познакомиться, – сказала с грустью мама, а затем повеселела. – Но вы сможете встретиться на свадьбе!
– Вот насчет свадьбы… как раз я хочу… – не успел он сказать, как мама схватила его и меня к себе в объятия.
– Мои хорошие, я тоже хочу обрадовать вас! Скажу вам по секрету, тётя Нурия приготовила вам ценный и свадебный подарок, очень ценный! Вы догадываетесь, о чем я? Камилла, ты догадалась? Нет? А ты, Степан? – И сделала пауза для интриги. – К нам едет наша глубокоуважаемая прабабушка, она уже в пути, очень хочет увидеться с вами! Представляете, она своим ходом, на поезде, издалека! А ей…ей восемьдесят с лишним!
– Ого, подарок так подарок! – слегка наиграно обрадовался Степан, и мама нас отпустила. Он сдерживал себя, казалось, что он неспроста приехал сюда.
– Ты хотел сообщить что-то нам насчет свадьбы?– громко спросила она у него и, не дождавшись его ответа, продолжила: – Передай своим родителям, что у нас почти всё готово, пусть не переживают!
– Обязательно передам им! – ледяным тоном произнес Степан и неловко шаг за шагом пятился назад, бегая взглядом по сторонам. – Я тогда пойду, обрадую их.
Мама пристально наблюдала, как он, засучив рукава, уходил всё дальше от нас, а потом сказала:
– Он, наверное, настолько был удивлен сюрпризу, что забыл с нами попрощаться! Вот это да! – И затем она громко скомандовала нам: – А мы так и будем здесь стоять? Нечего нам тут глядеть, заходим в дом.
Отец замешкался и вошел в подъезд, а мама повела меня за руку домой. Весь вечер я, молча и с опаской, помогала маме убрать со стола. А вдруг она обнаружила моё отсутствие и спросит меня?! И что мне ответить ей? Опять соврать? Нести груз обмана я не хотела. И куда делась моя решительность?
Мои опасения и волнения были напрасны, мама была настолько уставшей и забита делами, что ей было не до меня. Может мне стоит признаться ей? Но кому будет легче? Никому из нас точно! Будут ещё больше упреков и пристального внимания в мою сторону. Оставлю как есть. Вечер завершился тишиной и умиротворением.
Глава третья
Неделя подготовки к свадьбе была настолько напряженной, что казалось, мы устраиваем не свадьбу, а прием к визиту королевской семьи. Меню из лучших и самых дорогих блюд, красная дорожка у входа ресторана, живая музыка с оркестром, трехуровневый свадебный торт с живыми пионами. Моей задачей состояла в том, чтобы ездить вместе с мамой и кивать ей головой. Степана я не видела, так как это считалось плохой приметой – видеть невесту за неделю перед свадьбой.
Лариса, наш организатор, постоянно подглядывала в свои планшет со списком дел, едва успевая исправлять и добавлять новые, если маму что-то не устраивало. Мне её жалко было, да и после того дня после салона она больше не смотрела на меня как на врага, а наоборот, более вежливо и растерянно, и, казалось, неуверенно отвечала на мои вопросы.
За день до свадебного торжества я ожидала в ресторане маму, которая пропала на кухне вместе с поварами и Ларисой на целых два часа. Они занимались украшением и исправлением торта. Обычно заказчики не вмешиваются в этот процесс, но маме было важно, чтобы торт был идеальным. Чтобы не заскучать, я решила заглянуть в социальные сети и посмотреть фотографии Степана.
Вспоминание о его требовании жить отдельно не давало мне покоя. Одна мысль об этом меня вгоняла в депрессию и одновременно в злобу. Мне показалось, что каждая встреча с ним оставляла некое недосказанное ощущение, будто между нами была неразрешенная проблема, и он хотел что-то сказать мне, но боялся.
С последней мыслью я не заметила, как вернулась мама и как мы поехали в салон цветов, где опять же задержались на часок. Вроде я не принимала участие в подготовке, но к концу дня я утомилась изрядно. Чем ближе приближался день свадьбы, тем больше возникали сомнения, стоит ли мне выходить замуж за человека, который меня избегает. Не видя ответа, я оставила все как есть.
Каждую ночь я просыпалась в холодном поту, все из-за того сна, который постоянно мне снился. То же самое зеркало, я все также стояла в сорочке, ощущались ледяные ноги. И стоило мне пошевелится и дотронуться до чего либо, я просыпалась, либо у себя в постели, либо на полу. Связан ли был сон с предсказанием швеи, я старалась вообще не думать об этом! Ведь впереди меня ожидал волнительный и важный день!
И вот, я стою в гостиной и гляжу в отражение большого овального зеркала, все казалось как во сне, но это была реальностью. На мне было надето ослепительно белое свадебное платье, которое выглядело не так уже объемно, как раньше, оно село на меня как должно быть. На моей шее сверкало ожерелье, отороченном драгоценными камнями, мерцающие подобно россыпи звезд. Черные мои локоны, аккуратно уложенные в пучок на голове, укрыты невесомой белоснежной фатой, словно гибкое деревце снежной шапкой. На шелковой коже моего лица был едва заметен легкий макияж, а уголки губ растянулись в легкой улыбке. Не вериться, я ли это?
