– Максим Данилович, – мечтательно проговорила я, доедая яичницу. – Кажется, я в вас влюбилась!
Я просто хотела сказать что-нибудь приятное, но неожиданно моё признание возымело эффект ледяной бомбы. Холодцов подобрался и нахмурился, будто я сказала что-то вопиюще неприличное. Мне стало неловко. Я неуклюже потянулась к чашке с чаем и перевернула её. Кипяток полился на стол и ручейком побежал к Холодцову, тот с невозмутимым видом пресёк безобразие бумажной салфеткой.
– Извините, – смущённо пробормотала я, виновато опустив голову.
– Всё в порядке, – бросил Максим Данилович , но по его голосу было понятно, что он разозлён.
Я не знала, как исправить свою оплошность? Сказать ещё один комплимент? Или лучше промолчать? Наверное, последний вариант мог восстановить между нами мир, но я, как истинная героиня любовных романов, пошла по самому трудному пути.
– Вы очень даже ничего, – улыбнулась я, осмелившись на него взглянуть. – Красивый мужчина. Даже котик есть.
Холодцов нервно дёрнул кадыком. Меня это воодушевило, главное, что он не начал на меня кричать, значит, комплимент пришёлся ему по душе.
– А готовите – просто пальчики оближешь!
– А! – вдруг ожил Холодцов. – Я понял! Вика, не переживай, я помогу тебе с докладом.
«Ничего себе, – потрясённо подумала я. – Надо почаще ему комплименты делать, того глядишь, и моему начальнику за меня словечко замолвит. Всегда приятно получить премию к Новому году»!
– Вика, хватит мечтать, – прервал меня Максим Данилович. – Нам пора на работу.
Я быстро убрала грязную посуду со стола в раковину, и пока Холодцов переодевался, успела вымыть её и протереть полотенцем. Васька довольно мурчал, крутясь около моих ног. Я погладила его на прощание, и мы вышли из квартиры на лестничную клетку.
– Как думаешь, стоит провести в офисе банкет после форума? – спросил у меня Холодцов.
– Если честно, то я бы не отказалась от праздника, – улыбнулась я. – Маленькая репетиция Нового года.
– Ладно, – Холодцов потёр ладонью свой подбородок.
Сегодня оказался ясный день, солнце пробилось сквозь тучи и освещало высокие дома с резной лепниной. И я увидела Питер с другой стороны, жизнерадостный и величественный город с необычайной красотой. Как будто мы плыли над дорогой, купаясь в солнечных лучах.
– Я бы с удовольствием прогулялась пешком здесь, – призналась я Холодцову.
– Потом, – неопределённо ответил он, видимо, я докучала ему разговором.
Я замолчала и до офиса не проронила ни слова. Мы разошлись по разным кабинетам, Тамара Львовна встретила меня радостной улыбкой и огромным бутербродом с копчёной колбасой и солёными огурчиками.
– Ты же в гостинице, наверное, питаешься кое-как, – сочувственно проговорила женщина, наливая кипяток в кружку, где уже был пакетик с зелёным чаем.
– Ну, да, – поддакнула я, боясь сказать, что уже второй день живу у Холодцова.
– Как тебе наш Максим Данилович? – поинтересовалась Тамара Львовна, хитро сощурившись.
Я сделала вид, будто усиленно жую бутерброд, поэтому не могу прямо сейчас ответить.
– Он уже давно одинок, – Тамара Львовна перешла на шёпот. – Хороший мужик, хозяйственный, всегда опрятно одет. Следит за модой, в старье на работу не ходит.
– А чего это вы его расхваливаете? – не удержалась я от любопытства.
– Жениться ему пора, пока кто-то ушлый не… – Тамара Львовна покраснела и отвернулась к окну.
– А у вас ещё бутербродик есть? – спросила я, хотя была уже сыта.
Тамара Львовна засуетилась, через секунду у меня в руках появился ещё один бутерброд, на этот раз с варёной колбасой, петрушкой и кружочками помидора.
– Мотя с утра всем рассказывала, что Максим Данилович подвозит тебя до гостиницы, – вдруг выдала женщина.
– Кто-кто? – глупо переспросила я, чуть не выронив бутерброд из рук.
– Матильда, – пояснила Тамара Львовна. – Она видела вчера, как ты садилась в машину Максима Даниловича. Мотя хоть и первая красавица у нас, но она, как бы это помягче сказать…
– Ушлая, – вспомнила я слова женщины, сказанные ранее.
– Да, – кивнула Тамара Львовна. – Она давно глаз на Максима Даниловича положила, кружит около него, в глаза преданно заглядывает, только ею голый расчёт двигает. Понимаешь?
Я пожала плечами, уж точно не мне лезть в личную жизнь Холодцова.
– А вы с ним вместе хорошо смотритесь, – ласково улыбнулась Тамара Львовна.
Хорошо, что я всё же доела бутерброд, иначе бы он очутился на полу.
Глава 12
Я уже немного освоилась в представительстве, поэтому смело пошла в кафе на первом этаже, когда наступило время обеда. Во-первых, мне хотелось нормально перекусить, несмотря на сытные бутерброды Тамары Львовны. А во-вторых, я не желала, чтобы на меня кто-нибудь пялился. Ну, да, люблю вкусно поесть! И что в этом плохого? Я взяла поднос и встала в очередь, буквально через две минуты за моей спиной раздалось:
– Мы с ней вместе.
Я оглянулась и увидела Холодцова, который нагло прорвался сквозь очередь.
– Могла бы и меня подождать, – укоризненно шепнул он мне на ухо.
– Ну, э… – а что я ещё могла ему сказать в своё оправдание.
Стала подходить моя очередь, я с несчастным видом потянулась за овощным салатом. Максим Данилович меня опередил, взял два оливье, и один из них поставил на мой поднос.
– Ты должна его попробовать, они его очень вкусно готовят.
Я немного приободрилась, значит, никто не станет корить меня за большую порцию. Поэтому спокойно заказала борщ, картофельное пюре с двумя котлетами и одну небольшую жареную рыбку. Холодцов взял рассольник и большой свиной антрекот. Мы уселись за свободный столик и только начали есть, как к нам присоединилась Матильда. Девушка чуть ли глаза не закатила, когда взглянула на мой поднос. Я молча опустила голову и принялась есть, стараясь не обращать на неё внимания.
– Максим Данилович…
– Матильда, хорошо, – перебил девушку Холодцов. – Будет вам банкет.
– Ура! – обрадовалась Матильда. – Я вас взяла измором!
Я тактично промолчала об утреннем разговоре с Холодцовым на эту тему.
– Максим Данилович, а вы бы не могли для Паши выставить новые задачи? – защебетала Матильда, окрылённая мнимой победой. – Он всегда на вас ссылается, а мне очень нужно переустановить программу.
– Хорошо, – кивнул Холодцов.
Я пожалела, что взяла рыбу, будь мы с ним одни, то бы без стеснения разобрала её руками, а теперь же приходилось ковыряться вилкой. Матильда снова покосилась на меня, явно осуждая за неправильный выбор еды. Холодцов устал смотреть на мои мучения и своей вилкой прижал голову несчастной рыбы.
– Спасибо, – смущённо пробормотала я и содрала со спинки хороший кусочек без костей.
Матильда поджала губы, ей явно не понравился добрый жест Холодцова. Я справилась с рыбой и потянулась к стакану с компотом. Максим Данилович меня не торопил, он сам пил чай маленькими глотками. Матильда нетерпеливо ёрзала на стуле, но без нас не уходила. Покончив с компотом, я промокнула губы бумажной салфеткой и первой поднялась из-за стола. Холодцов чуть замешкался, впрочем, как и Матильда. Я отнесла поднос с грязной посудой к стойке, развернулась и увидела, что девушка что-то яростно говорит Максиму Даниловичу, держа его за предплечье. Он же смотрел на неё снисходительно и улыбался. У меня вдруг по спине пробежали колючие мурашки. Я невольно вздрогнула и поторопилась к выходу.
Холодцов позвонил Тамаре Львовне и пригласил меня в свой кабинет. Пришла очередь готовиться к докладу для экономического форума. Я взяла распечатанные отчёты с последней статистикой завода и отрасли в целом, а потом пошла к нему.
– Можно? – я осторожно заглянула в приоткрытую дверь.
– Проходи, – Холодцов жестом указал на стол для переговоров. – Кофе хочешь?
– Не откажусь, – улыбнулась я, всё-таки есть преимущества совместной работы с большим начальником.
Максим Данилович попросил секретаря принести две чашки кофе, а потом сел рядом со мной.
– Показывай, что ты там успела сделать.
Я разложила отчёты перед ним на столе и сжалась, ожидая вердикта.
– Вот этот хороший, но надо добавить диаграммы, чтобы выглядело нагляднее. Этот выброси, он показывает отрицательную динамику, которая нам совершенно не на руку. Понимаешь?
– Да, – я так сильно кивнула головой, что захрустели шейные позвонки.
Холодцов с опаской покосился на меня. Хоть было и больно, я виду не подала, продолжая сидеть с прямой спиной. Как только он склонился над документами, лишь тогда позволила себе ладонью растереть шею. Секретарь принесла кофе и шоколадные конфеты. Я замялась, не зная, можно ли их взять. Вдруг конфеты положили для красоты, как это обычно делал мой начальник Грибов?
– Бери, – усмехнулся Холодцов. – Шоколад хорошо влияет на умственные способности. Нам ещё по текстовке доклада надо пройтись.
Я взяла конфету, развернула её и целиком засунула в рот. Максим Данилович улыбнулся, чуть ближе придвинулся ко мне и большим пальцем провёл по нижней губе.
– Крошка осталась, – доверительно сообщил он мне.
Дверь в этот момент без стука распахнулась, и в кабинет вошла Матильда. Возникла неловкая пауза. Конфета вдруг стала неимоверно большой и закупорила мою глотку. Я не могла её ни прожевать, ни проглотить, отчего стала покрываться алыми пятнами.
– Запей, – Холодцов подал мне чашку с кофе.
Я сделала глоток, напрочь позабыв, что он горячий. Плюс – шоколад начал стремительно таять во рту, минус – я обожгла верхнее нёбо.
– Я вам не помешала? – с издёвкой спросила Матильда.
– Смету принесла? – Холодцов проигнорировал вопрос девушки.
Матильда подошла к столу, смерила меня уничтожающим взглядом и положила перед Максимом Даниловичем папку с документами.
– Вы не забыли про Пашу?
– Нет, – ответил Холодцов. – Он сможет ближе к вечеру заняться твоим компьютером.
– А раньше никак?
– Матильда, ты не одна работаешь в этом офисе, – тихо, но достаточно строго произнёс Холодцов. – У Паши тоже есть свои задачи.
Максим Данилович подписал смету на проведение банкета. Матильде больше нечего было сказать, чтобы задержаться в кабинете, и она ушла, но дверь нарочно оставила открытой. Впрочем, нам это нисколько не помешало. Максим Данилович стал читать мой доклад, а я взяла вторую конфету. В этот раз никто не помешал мне насладиться её изумительным вкусом.
Глава 13
Вечером я поджидала Холодцова на крыльце торгового центра. Матильда вышла на улицу, заметила меня и гневно сузила глаза. Девушка шагнула ко мне, я невольно попятилась, как-то не хотелось портить себе настроение общением с ней, и, конечно же, поскользнулась. Глупо взмахнула руками и стала падать навзничь.
– Вика! – укоризненно воскликнул Холодцов, успев меня поймать.
– Может, мне тоже упасть, Максим Данилович? – ехидно поинтересовалась Матильда.
– Подожди меня около машины, – попросил Холодцов.
Я послушно кивнула, сбежала по ступенькам и двинулась вдоль ряда автомобилей, хотя жутко хотелось остаться и послушать их разговор. Любопытство всё же одержало верх надо мной. Я обернулась, Холодцов это заметил и встал, загородив собой Матильду. Пришлось идти к автомобилю Максима Даниловича и терпеливо ждать его. Он вскоре пришёл, но выглядел злым и расстроенным. Наверное, Матильда надавила на его больной мозоль. Я уселась на переднее сиденье, Холодцов включил радио и резко крутанул руль. Автомобиль сорвался с места, мы выехали на дорогу, забитую под завязку транспортом. Максим Данилович неожиданно выбрал обходной путь, мы скользили по узким улочкам, изредка я видела в окно главную магистраль, освещённую яркими фонарями. Холодцов выбрал место между двумя высокими домами и остановил автомобиль.
– Выходи! – он повернулся ко мне и как-то загадочно улыбнулся.
– Э… – растерялась я. – Мы разве не домой?
– Прогуляемся, – Максим Данилович открыл дверцу и вышел на улицу.
И пока я отстёгивала ремень безопасности, он обошёл автомобиль и помог выйти мне. Помня о последней нашей прогулке вдвоём, я попросила его:
– Пожалуйста, только не падайте.
– Постараюсь, – Холодцов вроде бы не обиделся на меня.
Мы миновали тёмный проулок и очутились на широкой улице. Пешеходную часть от проезжей отделяли железные цепи, висевшие на столбиках. Первые этажи зданий были заняты под различные кафе и магазинчики, царило праздничное оживление. Я с восхищением разглядывала дома, отделанные жёлтой штукатуркой. Деревья были украшены синими гирляндами, а в небольшом скверике стояла высокая ёлка и ярко сияла.
– Максим Данилович…
– Вика, мы не на работе, можешь обращаться ко мне по имени, – перебил меня Холодцов.
Мне было немного неловко, но я всё же проговорила:
– Максим, э… пожалуйста, сфотографируй меня у ёлки, отправлю своим в отдел.
– Давай, – согласился Холодцов.
