– Вот и славненько, – заметила моя начальница, сидя в своем удобном кресле.
Ей явно не нравились люди, которые изредка приходили в отделение и получали коробки, бандероли и плотно завернутые в упаковочные мешки пакеты. Из-за них начальнице-толстухе приходилось отвлекаться от кофе с булочками.
Я, как всегда, промолчал и только пожал плечами. Разбираться с посылками было намного проще, нежели с письмами. Вдруг начальница неожиданно добавила:
– Можешь забрать кладовую посылок себе.
Я на мгновение остолбенел, не веря свалившемуся счастью. Видимо, вид в тот момент у меня был особенно удручающий потому, что толстуха соблаговолила пояснить:
– Раз у нас не будет этих ужасных коробок, кладовая для них освобождается. Нечего тебе здесь ошиваться, – с недовольным видом сказала она. – Приберись там хорошенько!
Это было сказано уже мне в спину, так как я кинулся к кладовой. Небольшой чулан, не более шести квадратных метров, куда я раньше запирал все приходящие посылки, теперь оказался в моем полном распоряжении. У меня появилось личное рабочее пространство. Удивительно, как можно довольствоваться малым и быть при этом несказанно счастливым. В тот знаменательный день я задержался в отделении допоздна. Кладовая посылок, как звала чулан начальница, до этого был пыльным и грязным. Теперь же он сиял чистотой и даже походил на миниатюрный кабинет. Посреди кладовой я поставил небольшой деревянный стол и стул, а на стены по обеим сторонам навесил полки. На полках по левую руку от меня стопками лежали не разобранные письма. По правую аккуратными колоннами высились разобранные. На столе я разложил канцелярские принадлежности, а на вбитый в дверь гвоздь повесил вешалку для верхней одежды. Вот, собственно, и вся нехитрая обстановка моего персонального кабинета. Главным же, но не для работы, а для маленьких удовольствий, в углу на полу стоял электрический чайник.
Утром следующего дня, едва войдя в почтовое отделение, начальница-толстуха сразу же ворвалась в мой импровизированный кабинет.
– Ты смотри-ка! – шумно воскликнула она, оглядывая чулан. – Как он тут все себе обустроил. И чайник приволок! Будешь приглашать меня к себе на чашечку кофе? – Начальница воззрилась на меня своими маленькими поросячьими глазками. – Ты теперь прямо чиновник из Парламента. – Для нее, видимо, парламентский бюрократ являлся верхом успешной карьеры.
Я попытался состроить на лице доброжелательную улыбку и пробормотал что-то вроде «Всегда пожалуйста», заранее зная, что начальница спровадила меня сюда только для того, чтобы в гордом одиночестве поглощать булочки с кофе. При этом я страшно боялся, что она запретит держать в бывшей кладовой посылок чайник. А он мне был крайне необходим.
Начальница больше ничего не сказала и ушла к себе, шумно хлопнув дверью. Оставшись один, я некоторое время смотрел на стоявший на столе перекидной календарь. Сегодня был день, когда с новой почтой для сортировки приходило очередное «то самое письмо».
7
Было так. Долго шел караван по пустыне. Однажды караванщик привел купцов в древний оазис. В оазисе люди и звери обрели долгожданный отдых. Они вдоволь напоили себя и раскинули шатры на разрешенной земле.
В том оазисе проповедовал муж, именовавшийся Вартимеем. Иное имя ему – Слепец. За то, что долго находился Вартимей в пустыне, глядя на солнце и ища на нем ответы. Но нашел их только сейчас. И вот почему.
Едва тьма накрыла оазис, купцы и караванщики пошли в шатер Двуязычного послушать проповеди его. Иосиф же и Иешуа остались отдыхать. Но мальчика так тянуло к новым знаниям, что он уговорил дядю пойти послушать Вартимея.
Муж сей грозно восклицал свои слова. И слова те были страшны и неведомы мирным караванщикам.
«Был я в пустыне египетской. Отшельником жил в пустыне месопотамской. Ехидны и скорпионы были моими единственными верными слушателями. Потом же я съедал их и насыщал плоть свою. Но дух мой оставался голоден».
Когда же Иосиф Аримафейский и Иешуа вошли в шатер проповедника, тот говорил: «Горе! Горе вам, незнающие! Ибо не знаете вы по неразумению. Ибо молитесь вы богу единому, как молились ваши несчастные деды и прадеды. Никогда не открывалось вам, что не может единый Бог творить добро и зло одновременно. Как не может пальма плодоносить финиками и зернами злаковыми. У каждого сидящего здесь есть предназначение. Один ведет верблюдов, другой смотрит за тюками с товаром, третий глядит на звезды и определяет путь. Так движется караван. А как может двигаться наш Мир, коли бог един? В едином мире два бога. Бог добрый, тот, что дает нам жизнь. И бог злой, который отнимает наши жизни, когда приходит тому срок».
«Не говори глупости! – строго сказал Вартимею Иосиф. – Ты сам подобен ехидне и ежели слышал звон, то не ведаешь, где он».
Проповедник упер взор свой невидящий на главу каравана, пораженный. Ни единый раз не прерывали его проповедей.
«Кто ты, посмевший так сказать мне?» – воскликнул он.
Иосиф же ответил ему так: «Караван движется, ведомый опытным караванщиком. И за время пути только он говорит, кому смотреть за животными, а кому за тюками. Куда идти каравану, и когда останавливаться на отдых. Когда же доходит караван до своего конечного пункта, более не управляет им караванщик».
Тогда люди, пришедший с караваном Иосифа стали на его сторону и ушли из шатра, не желая более слушать пустые проповеди Вартимея. Оставшись же один, Вартимей бросился к ногам Иосифа.
«Скажи мне Слово, покажи свою мудрость!» – просил он его.
«Встань же, – потребовал у него Иосиф Аримафейский. – Знай, что Бог для этого Мира един. Но не един Мир сей».
Сказав, старец и Иешуа вышли из шатра и вернулись к себе. Когда же настала ночь, мальчик, ведомый добротой своего сердца, вышел из своего шатра и вернулся к Вартимею. Слепец молча сидел в шатре, думая над словами Иосифа.
«Кто здесь?» – спросил он, услышав вошедшего Иоанна.
Мальчик подошел к Вартимею и положил ладонь на глаза его. «Ты хочешь прозреть?» – спросил он.
«Да, – ответил Вартимей. – По вере моей будет зрение мое».
«Тогда узри же! Закрой глаза и увидишь Бога», – приказал Иешуа.
«Я вижу! – воскликнул Вартимей. – Вижу Бога! Он – во мне».
Так прозрел проповедник Вартимей, а Иешуа оставил его и вернулся к себе в шатер.
8
Вот что написано в Библии Атлантиды.
Пять рас существовало в нашем Мире. Словно пять рек текла их кровь по Земле. Когда же одна река стала особенно бурной и широкой, грозя затоплением, Слово и Тишина вмешались.
Иной Мир нарушил Порядок и ход вещей. Ангелы разогнали атлантов, синюю расу воды. Но вода сама попыталась восстановить Порядок и ход вещей. Ибо Великое Дао всюду, отчего наше мироздание сообразуется с Тишиной.
После строительства атлантами башни земная твердь начала сдвигаться. Уже тогда было доподлинно известно, что твердь сия лежала на водной глади, словно блин на масле. Гладь же морская плескалась на эфире, который создавали магниты Земли. Сдвигаясь под тяжестью башни и еще более под ударом камня, посланного Ангелами с небес, земная твердь взбудоражила морскую гладь. Та вспенилась, естественные потоки изменили ход своего движения. Реки повернули вспять, моря вышли из берегов, с океанов понеслись на сушу гигантские волны. Изменение водных течений сместило магниты. И там, где ранее на Земле было тепло, стало холодно, а там, где всегда стояли холода, наступила невыносимая жара. Снег и лед бушевали на Земле год за годом, покрыв ее снизу доверху. Растения уснули, животные почти все вымерли. Только те, что имели толстую меховую шкуру, продолжали плодиться и размножаться.
Тогда вновь пришли невесть откуда люди фиолетовой расы Лемуры. На сей раз они появились на земле Ариев у подножия самых древних Уральских гор. Лемуры подарили Ариям своих лохматых динозавров – мамонтов. В мамонтах было много мяса. Арии выпустили мамонтов на волю. Стада же их вскоре стали тучны и многочисленны. И это было хорошо.
Взамен Лемуры забрали у Ариев то, что привезли им выжившие Атланты – голову Одинокого Ангела. С ней они вновь исчезли.
Арии охотились на мамонтов, ели их мясо и носили одежды из их теплых шкур. Прошло время. Первая Большая Зима подошла к концу. Снега стали таять, толстый лед уходил все дальше от старых Уральских гор, оставляя вокруг себя только камни да мерзлую бесплодную землю. Вместе с ним уходили мамонты, которым было жарко жить летом. Голод настал в семи арийских городах. И возроптали Арии, люди огня.
И спустился с гор проповедник. Звали его Заратустра. Долго блуждал он по горам в одиночестве, ища Знание и Правду. И стал Заратустра сверхчеловеком, ибо вошли в его кровь алое, синее, желтое, белое и фиолетовое. Тогда-то пришел он в города Ариев, всюду призывая народ за собой. «Идите за мной! И я приведу вас в Рай! Там вы насытитесь и наедитесь».
Самые сильные и смелые слушались его и шли за ним. Так ходил Заратустра из города в город, собирая вокруг себя лучших из арийцев. И повел он их на юг следом за ледником и мамонтами. Тогда же насытилось его племя и оделось в новые одежды. И воспарили духом Арийцы и уверились в Заратустровы слова. И провозгласили они Заратустру своим вождем и живым богом.
Шли они дальше на юг, покуда не пришли в горы, намного выше Уральских. То были горы Тибета. Там умер Заратустра. Немногие из последователей его остались в горах Тибета. Они выстроили храм Дацан, в коем погребли тело своего вождя.
Остальные же повернули на Запад. Ибо сказал своему народу Заратустра перед смертью: «Жизнь Ария – это жизнь огня. Пока горит небесный огонь в виде Солнца, будет жизнь на Земле». И двинулся огненный народ следом за солнцем. И вышел к равнине меж двух рек Тигр и Евфрат. Междуречье же тогда оттаяло ото льда и снега, и не было на Земле более пригожего для жизни, нежели оно. Рощи деревьев, заливные луга с тучными стадами, полные рыб озера – вот что предстало перед Арийцами.
«Вот тот Рай на Земле, который обещал нам Заратустра!» – воскликнули Арийцы. И заселили люди огненной расы Междуречье. А живших там людей или истребили или превратили в своих рабов. И дети их, и внуки жили прекрасно, пока не выпахали их рабы все пастбища, не вырубили все деревья, не осушили все озера. В пустыню превратилось Междуречье. И вновь возроптали Арийцы. И сказали они: «Это был наш Рай. Но мы потеряли его».
Тогда же разделился огненный народ алой расы на три племени. Первое племя возглавили воины-мужчины, именуемые германцами. Они пошли далее на запад, пока не нашли новые горы, именуемые Альпами. Там заселились воины-мужчины. Второе племя возглавили охотницы-женщины, именуемые амазонками. Они ушли на север и расселились по берегам большой реки Дон. Там же повстречали амазонки людей белой расы – Гипербореев. Гипербореи были добры и почитали Пять матерей. Женщины-амазонки с радостью вступали с ними в браки. Так родилось племя русичей. Третье племя возглавили жрецы Заратустры, построившие в горах Тибета храм вождю огненного народа. Они отправились на юг и вышли к большой полноводной реке, именуемой Нил. Племя жрецов покорило тамошние народы и основало на берегах Нила государство Египет.
9
Было так. Караван достиг Вавилона, величайшего города древности. Весть о прибытии Иосифа Аримафейского достигла халдеев: волхвов и чародеев вавилонских. Халдеи гадали по звездам, творили белую и черную магию и знали, что написано в тайных колдовских книгах. Когда они узнали, что в Вавилон прибыл столь ученый муж, то возжелали непременно встретиться с Иосифом.
Когда на город опустилась ночь, и спала жара, халдеи пришли на постоялый двор, где остановились путники. Они собрались во дворе и громко позвали Иосифа по имени. Выйдя к ним, Иосиф увидал, что халдеи пришли к нему для спора. Ибо одеты они были в цветастые одежды, на головах несли остроконечные шапки с вышитыми звездами, а бороды свои выкрасили хною и завили. Слуги их и помощники несли за ними тайные ученые книги. Числом же халдеи были многочисленны.
Едва Иосиф Аримафейский и Иешуа вышли к халдеям вавилонским, из толпы выступили три старших волхва и поклонились им. Имена их были Валтасар, Каспар и Мельхиор. «Привет тебе, достойный муж израильский! Слышали мы, что ты проповедуешь о множественности миров и единстве божьем». Иосиф же и Иешуа молчали в ответ. Вновь подступили к ним халдеи с вопросом: «Слышали мы также, что ты обладаешь неким словом, кое сыны израильские услышали от своего бога». Иосиф продолжал молчать, строго глядя в глаза волхвам. И в третий раз подступили к нему Валтасар, Каспар и Мельхиор с вопросами: «Яви же нам слово сие, покажи свое знание. Почему люди считают тебя и этого мальчика наимудрейшими, коли молчите вы, будто истуканы? Отвечайте».
Задав все свои вопросы и не получив ответов на них, халдеи устали и замолкли. Только тогда разомкнул уста Иосиф и молвил: «О, мудрейшие из мудрейших, мужи вавилонские! Готовы ли вы услышать секретное Слово сынов израильских? Если ответите на мой вопрос, то получите то, чего жаждете. Готовы ли вы?». Воспряли духом халдеи вавилонские. «Задавай свой вопрос, Иосиф!».
«Слышали вы одно, думали о том другое, а говорите сейчас о том же третье. Как отделить нам зерна от плевел?».
Халдеи долго совещались. Их помощники и слуги без конца подавали книги, которые те листали, но не находили ответа на вопрос Иосифа.
Видя это, хотел было Иосиф вместе с Иешуа удалиться, но халдеи удержали его, моля: «Скажи нам ответ, мудрец!».
«Сила ваша – она же ваша слабость! – ответил им старец. – Умом и знаниями вы преуспели, и теперь пытаетесь понять Истину с помощью разума».
Вновь хотел уйти от них Иосиф, и снова халдеи удержали его, моля: «Скажи нам теперь слово, что открыл бог сынам израильским». Разозлился на них Иосиф и с силою необыкновенной вырвал из рук халдеев одежды свои. Только кисти от плаща остались в руках троих волхвов. «О, неразумные! Доколе буду я метать бисер перед свиньями?». В гневе ушел от них Иосиф Аримафейский.
Иешуа же сжалился над халдеями и остался перед ними. Видя сие, пали перед ним халдеи, моля и заклиная сказать им слово бога единого. Улыбнулся им Иешуа и поднял по очереди с колен Вальтасара, Каспара и Мельхиора. «Хорошо! Покажите мне бога, и я скажу вам его слово» – объявил халдеям мальчик.
Испугались халдеи и решили, что Иешуа – безбожник. «Веришь ли ты?». Вновь улыбнулся им мальчик. «Я верю в Отца своего и в Мать! И вижу Мир и все вокруг него их глазами. А они видят Мир глазами своих Отца и Матери. Потому никто не верит в то, что не видит. Мы же рождены не видеть Мир, но создавать его по вере своей. И сколько есть человеков на Земле, столько существует Миров. И лишь немногим дано увидеть Истину!».
Услышав сие, халдеи дивились мудрости Иешуа. «Мы непременно должны представить Иосифа и мальчика царю» – решили они меж собой. Поклонившись Иешуа, направились халдеи во главе с Валтасаром, Каспаром и Мельхиором во дворец донести царю великую весть о дивных мудрецах.
Тогда же пришли халдеи во дворец к царю. Царь вавилонский всегда выслушивал советы Валтасара, Каспара и Мельхиора, а потому тотчас принял их. Волхвы рассказали ему о том, что видели и слышали. Подивился царь столь великой мудрости путников и велел доставить их сей же час к себе во дворец.
Когда пришли Иосиф Аримафейский и Иешуа во дворец, то царь вавилонский устроил пир в их честь. Во время пира он расспросил путников об их путешествии и выказал старцу и мальчику величайшее уважение. Подивившись же их мудрости, царю захотелось также удивить и Иосифа с Иешуа. Хлопнув в ладоши, он приказал слугам и рабам своим вынести из сокровищницы первое чудо. То был бык, сделанный из цельного куска золота с изумрудными глазами, который вещал загробным голосом.
Золотой бык был поставлен перед царем и его гостями. Слуга по мановению царя поднес с его брюху горящий факел. Тогда золотой бык проревел: «Мене, мене, текел, упарсин».
«Что значит сие?» – спросил царь вавилонский у своих гостей. Волхвы долго совещались, но не нашли ответа. Тогда царь обратился к Иосифу Аримафейскому. «Можешь ли ты объяснить мне слова сего чудесного быка?» «Могу, – ответил старец. – И как вещает, тоже объясню. Сей вещий бык не более чем кусок металла, полый и с водою внутри. Коли нагреть его, вода закипает, отчего из тонкого горла выходит пар и создает звуки, якобы загробные».
Тут Иосиф выхватил из рук слуги факел и со всей силы ударил по золотому быку. Бык тотчас распался, а из его брюха хлынула вода. «Слова же сего чуда значили «Не создавай себе кумиров!»» – воскликнул старец.
Подивился царь вавилонский мудрости гостя и велел слугам вынести второе чудо. С великим трудом внесли слуги и поставили перед царем большую клетку. В клетке жил звероподобный человек. Был он огромен, крайне волосат и отвратителен на вид. От него смердело, ибо не знал зверочеловек мытья. Слуги кинули ему кусок сырого мяса. Обрадовался зверочеловек и впился в мясо зубами потому, что питался только им и ничего более не признавал за пищу. Когда же насытился он, то завыл и запел страшным голосом, ибо его чувства были звериные, а звери радуются полному желудку и злятся пустому.
Насмотревшись на звероподобного человека, спросил царь вавилонский Иосифа о нем. «Знаю, – ответил старец. – Это дитя любовных утех ангелов, павших с небес, и животных обезьян. Давно, когда только амазонки заселили свои земли, такой гигант спустился с гор и стал нападать на селения. Он насиловал и убивал амазонок и угонял их скот. Никто не мог остановить его. Звали того великана Голый Аф, ибо не носил он даже набедренной повязки, скрывавшей стыд. Амазонки устрашились его и бежали, едва видели вдалеке гиганта. Но была одна амазонка именем Ипполита, которая выступила против Голого Афа и убила его из пращи. Амазонки выбрали Ипполиту своей царицей».
Иосиф подошел к клетке и положил перед зверочеловеком лепешку, смазанную медом. Зверочеловек оглядел лепешку, попробовал ее и тут же съел, ибо пища сия была хороша на вкус. «Ужасны слабости людские и ангельские», – молвил старец.
И вновь подивился царь вавилонский мудрости гостя. И велел вынести третье чудо. Слуги с превеликой осторожностью внесли и поставили перед царем завернутый в плат предмет. Когда же они развернули плат, то перед царем и гостями оказалось удивительное зеркало. Было оно вогнутым, отчего смотреться в него невозможно. Одна из сторон зеркала была тщательно отполирована, другая же столь же тщательно покрыта таинственной амальгамой.
Едва увидев вогнутое зеркало, Иосиф Аримафейский вскочил и подбежал к нему. «Это же тайный ключ фиолетовых!» – воскликнул он.
10
Вот что написано в Библии Атлантиды.
Одно из оставшихся в живых племен атлантов, именовавшихся коленом, плыло на кораблях по морю, пока не достигло берегов. И были те берега плодородны, ибо в том месте впадала в море великая река, называемая Нилом. Колено атлантов вышло на берег и начало заселять землю сию и строить большие города. Все дальше уходили атланты в пустыню от Нила, покуда не достигли стоянок диких племен людей. Люди те были черны кожей и многочисленны. Атланты принялись торговать с ними и обменивать товары на золотые крупицы, которые приносили черные люди из глубин пустыни. Постепенно атланты разбогатели, а черные люди обеднели. И их союз не принес черным счастья и довольствия, о коем говорили им люди выжившего колена атлантов. Тогда вознамерились чернокожие воевать с атлантами. Они превосходили их по силе. Но атланты были хитры. Они укрывались в городах за высокими стенами. И чернокожие ничего не могли с атлантами поделать.
Тогда собрался совет племен черных людей. И был среди них один великий воин, прозываемый Фараоном. Фараон сказал: «Окружим города пришельцев, засыплем их колодцы, вытопчем их поля и не выпустим никого, покуда светлокожие люди не сдадутся нам». Так и поступили чернокожие жители земли. Они окружили города потомков Одинокого Ангела, засыпали кругом все колодцы, вытоптали поля и не выпускали атлантов. Атланты, укрывшись за стенами, осыпали стрелами чернокожих, многие погибли, но на их место из пустыни прибыли новые племена.
Мор и смерть начались в городах. Многие умерли от жажды и голода. Так продолжалось три года, покуда города атлантов не сдались. Тогда Фараон и его люди вошли в города. Они забрали себе все, что принадлежало ранее людям синей расы, а самих атлантов сделали рабами своими. Фараон же стал царем земель вокруг реки Нил и воссел на трон.
Многие годы продолжалось рабство атлантов от предков до потомков. И было сему пять поколений, покуда не появился среди них один человек. То был сын Фараона и его рабыни синей расы. Рабыня та, Даная, была красива, посему Фараон освободил ее от рабства и женился на ней. Даная назвала сына Персеем, ибо отец его был слаб, а потому кругом считали, что зачатие снизошло с небес.
Было сие так. Муж, боясь, что по его слабости Даная станет изменять, обратился к жрецам. Жрецы посоветовали спрятать красавицу жену в медную башню, куда не будет доступа ни одному смертному. Фараон велел слугам и рабам своим построить такую башню. Башня же была сделана из меди и видом своим походила на яйцо с куполом. Фараон, боясь за жену, приказал вознести над башней каменную пирамиду, вход в которую знал только он один. Туда-то и заточили Данаю.
Еженощно приходил чернокожий Фараон к Данае и возлежал с нею, но не было у нее от мужа детей. И тогда Даная принялась оплакивать свою судьбу и орошать слезами волосы свои. А чтобы муж не заметил сего горя, она сушила волосы, вытирая их о медь. Так постепенно натерлась башня до блеска. И случилось чудо! Башня осветилась знаками и символами ангельскими и оросила Данаю золотым дождем. Тогда же Даная понесла и родила Персея.
Когда Персей возмужал, отец его отправил сына учиться к жрецам. И жрецы открыли тайну рождения Персею. Ибо многие из жрецов боялись колена атлантова и желали, чтобы атланты ушли с нильской земли. Жрецы ввели Персея в храмы и показали ему тайны мертвых богов и говорящие мумии царей, и другие секреты. И кроме всего прочего подвели его к Зеркалу, спрятанному в самом дальнем зале главного храма. Зеркало сие было взято и принесено ими из дальних краев африканской пустыни, а откуда оно там взялось – им было неведомо.
Жрецы окурили Персея травами и велели неотрывно смотреть в Зеркало. Персей же смотрел в него и через какое-то время поменялся с бездушным отражением местами. Словно бы крылья выросли на сандалиях у юноши. Он взлетел в небо и без труда достиг крайнего предела Земли. На крайнем пределе Земли он встретил людей фиолетовой расы, Лемуров. И заключил с ними союз. Лемуры обязались помочь Персею и его народу, а взамен потребовали, чтобы тот похитил у Фараона и его жрецов Зеркало и передал его им. Ибо Зеркало то было Ключом к Червоточинам между Мирами.
Когда союз был заключен, Персей вернулся обратно из Зеркала. Тогда же люди фиолетовой расы появились в пустыне. Они пригнали с собой стада лохматых мамонтов, коих заставили сыпать песок в Нил. И обмелела река. И был тот год неурожайным. И много людей племени Фараонова погибло от голода и жажды. Тогда же Персей пришел к отцу и сказал, что может вернуть в Нил воду. За это он потребовал отпустить колено атлантов на свободу. Фараон, видя горести своей страны, согласился. Персей ушел в пустыню и повелел Лемурам очистить Нил. Когда река вновь наполнилась водой, Персей и его люди из синей расы покинули Фараоново царство. Даная же по уговору с Персеем, унесла с собой из тайной комнаты храма Зеркало. Зеркало сие было спрятано в большой короб, сделанный из золота, называемый Ковчегом. Зная силу и тайну Зеркала, Персей выбрал из всех людей колена атлантова самых сильных и привлекательных, из коих создал отряд Преторианцев, хранителей Ковчега с Зеркалом.
Когда жрецы увидели пропажу, они пришли к Фараону и сказали ему, что бывшие рабы его украли святыни мертвых богов. Сам же Фараон, который сильно печалился по красоте Данаи, хотел вернуть атлантов.
Фараон послал своих чернокожих воинов догнать беглецов. Он повелел им убить всех атлантов. Только Данаю и Персея с украденной добычей вернуть обратно. А колено атлантов дошло до моря, раскинувшегося среди земель, а оттого прозванного Средиземным. И возроптали атланты, видя, что войска Фараона догоняют их. И стали умолять Персея спасти их от верной гибели. Тогда Персей приказал Преторианцам достать из Ковчега Зеркало. Когда открыли Зеркало, то оно засияло на солнце и ослепило все колено атлантов. Едва зрение вернулось людям, то увидели они, что оказались на противоположном берегу моря. Атланты обрадовались своему спасению и трижды поклонились Зеркалу. Тогда же принялись строить они новый город. И назвали его Троя. В честь трех поклонов.
11
Те самые письма приходили на нашу почту регулярно, раз в неделю. Я их уже тщательно ощупывал. Что там было, в заветных, плотно запечатанных конвертах? Листы бумаги, не более того. Это лишь подхлестывало мое любопытство.
На конвертах всегда стояли знаки. На обратной стороне в том месте, где треугольный сгиб склейки сходился с конвертом, стоял малюсенький кружок, что-то вроде печати. Он был почти незаметен глазу. Вроде отметки, чтобы знать, что посторонний вскрывал конверт. И хотя письма приходили с разных адресов, знаки на них всегда были одинаковые. За то время, как я начал их замечать, я насчитал три знака. Первый знак был вроде птичьего пера, белого у основания и темного на конце. Второй – в виде трех узких длинных листочков с зазубренными краями. Третий знак мог показаться со стороны шуткой – круглое улыбающееся лицо, смайл.
В обед привезли свежую почту. О, как я ждал этого момента, сидя в своем импровизированном кабинете и ловя каждый посторонний шум за дверью. Сегодня было на удивление тихо. Посетителей почти не было. Оставшись одна в зале, толстуха начальница предавалась своему любимому занятию, а именно поеданию булочек с кофе. Иногда до моего слуха долетало ее неторопливое обстоятельное чавканье.
До самого обеда время тянулось невыносимо медленно. И вот в зале раздались сочный хлопок дверью и громкий голос, принадлежавший почтальону, приносившему нам мешки с почтой. Начальница не успела ему ответить, как я вылетел из каморки и кинулся принимать мешки. Мешков оказалось целых два. Пока начальница заполняла приемный бланк, я перенес мешки в свой импровизированный кабинет, словно паук, уволакивающий неопытную мушку в недра паутины.
Высыпав содержимое первого мешка на стол, я начал лихорадочно ворошить письма, ища конверт, надписанный чернилами. После безуспешных попыток отыскать в ворохе конвертов нужный, я резво высыпал на стол письма из второго мешка. Меня ждало разочарование. Письма не было.
Сев на стул и успокоившись, я приступил к обычной сортировке писем. Мысли мои витали далеко. Раньше я только лишь представлял себе, что сокрыто в тех письмах со знаками. Какие тайны хранят в себе загадочные конверты. И вот, едва я получил возможность без лишних глаз открыть тайну, пленявшую меня столько месяцев, как она ускользнула от меня. Мне было горько и обидно.
Машинально я протянул руку за очередной стопкой, как внезапно острая боль пронзила меня. Я порезал палец. Работа на почте тоже сопряжена с опасностями. И этими опасностями являются самые обычные листы бумаги. Сколько раз я резал себе руки – и не сосчитать! Думаю, только типограф, имеющий дело с тоннами бумаги, может больше моего ненавидеть листы. Я порезался о край конверта, судя по адресу принадлежавшего какой-то рекламной компании, сотнями рассылающей свои предложения потенциальным клиентам. Машинально сунув палец в рот, я заметил, что капелька крови успела упасть на ворох не разобранных писем. Вот черт! Я поднял испорченный конверт и обомлел. Передо мной было то самое письмо!
Внезапно дверь распахнулась, и в кладовку вплыла начальница. Я мгновенно спрятал заветное письмо.
– Порезался? – ехидно заметила она, глядя, как я сосу палец. – Я пойду на обед. Если ты не идешь, то я запру отделение.
Я лишь согласно кивнул в ответ.
Толстуха хмыкнула и ушла, оставив меня наедине со своей тайной. Подождав, пока дверь за ней захлопнется, я сдвинул не разобранные письма на край стола, поставил перед собой чайник и включил его. Вода зашумела, чайник стал медленно нагреваться. Едва из его носика повалил пар, я подставил склеенный край конверта. Вскоре терпение мое было вознаграждено – клей стал медленно отходить. Тайна раскрывалась.
В конверте лежал аккуратно сложенный вчетверо лист бумаги. Было заметно, как дрожат от нетерпения мои пальцы. Вот что я прочел в том письме:
«Дорогой друг! Теперь точно известно, где прячут Дверь. Она там же, где мы искали в прошлом году. В Праге, в магазине Га Ноцри. Только не ходи к нему, он тебя уже знает. Нам нужен кто-нибудь со стороны. Искренне, Твой друг, Т.».
Перечитав столь короткое письмо раз десять, я задумался. Таковой ли была тайна, которую я представлял себе? Возможно. Но Дверь! Куда? Что это должна быть за Дверь, если про нее пишут в таинственных письмах? Открывшееся теперь казалось мне некой шуткой. И тогда я решительно взял в руки лист бумаги и старательно вывел на нем: «Друзья! Я помогу вам с Дверью! Доброжелатель». Свернув лист бумаги, я сложил его вместе с письмом, сунул в конверт и старательно заклеил. Вот так! Шутка в тот момент казалась мне очень удачной.
Уже на следующий день я отправился в антикварный магазин.
12
Было так. Ночью царю вавилонскому приснился вещий сон. Было в том сне ему явление – огромный колосс, стоявший в центре земли. Голова того колосса отлита из чистого золота, плечи и грудь серебряные, чрево медное, бедра же и руки железные, а ноги глиняные. Проснувшись, царь повелел вызвать своих волхвов и потребовал разъяснить значение сна. Когда же Валтасар, Каспар и Мельхиор не смогли разъяснить, царь пришел в великую ярость и повелел бросить волхвов в подземелье, чтобы затем казнить их. Но волхвы упали к ногам его и сумели уговорить дать им день на размышление.
