Множество глаз за «врагами» следят.
Путник, иди осторожно по тропке,
Хляби болотные грязны и топки,
Чтоб отмахнуться от жаб и гадюк,
Выбери крепкий осиновый сук…
Пропаганда
Сводит совесть, как ноги и кисти,
Болью в сердце толкает война,
Но стараются пропагандисты
Насладиться убийством сполна.
Охлос тупо жуёт эту жвачку,
Глядя преданно в телеэкран,
Целый век простояв на карачках,
Не способный почуять обман.
Онанисты речёвок цветистых
Восхваляют величество-страх,
И торгуют собою артисты,
Не сморгнув, на своих номерах.
Паханы, психопаты, садисты
Грузят головы-жбаны враньём,
А по тюрьмам гниют пацифисты,
Убеждённые в праве своём.
Нету прав у способных на думы
Не такие, как общий расклад…
И бегут над страною, угрюмы,
Тучи чёрной погибели – в ад.
Скрежет войны
Скрежет войны долетает до неба,
Кровь просочилась в глубины земли,
Выставлен смерти скелет на потребу,
Копятся чёрные с мясом кули.
Вам это надо, мои соплеменцы?
Ваши следы без того горячи:
Из несогласного вырвано сердце,
А из орал наковались мечи.
Ну, так и сняли б кресты с шей и храмов,
Вызверив лица свои, как тогда!
Злые потомки манкуртов и хамов,
Вновь встала ваша над миром звезда!
Вы в справедливость не верите сами,
Втуне былые протухли божки.
Роли вам дали ничтожные в драме,
Но даже их не сыграть по-людски,
Ведь арреальность блистает, как солнце,
Выйдя из адовых мрачных глубин,
И в пустоте бездуховной смеётся
Падшего ангела проклятый сын.
Иноагент
Моя номинация – «иноагент»,
Хотя не покинула я континент,
Всего-то смотрю за страной своей в оба,
Кликуху за то заслужив «русофоба».
Я всю свою жизнь проживала в совке
И, можно сказать, что всегда налегке:
Зарплата была – три копейки с походом.
Зато пила квас я и чистую воду,
Мороженку ела с названьем «пломбир»,
Чулки и колготки «спасала» от дыр,
Гудок призывал на работу – с работы,
Носила, как все, иностранные боты,
Чертила системы, набор силовой,
Потом на метро уезжала домой,
Гнилую капусту на базе руками
Очистив, её любовалась боками,
Брала подработки, старалась «достать»
Косметику, тряпки, – о чём лишь мечтать,
Смеялась над глупостью и над апломбом,
Хотя предо мною трясли своим зобом
Во зле комсомольцы, косясь мне во след,
Ведь секса и юмора в партиях нет.
Наверное, я не вливалась в культуру,
Сдавать не пытаясь ни макулатуру,
Ни кровь, чтобы дали с икрой бутерброд,
Поэтому я не вписалась в народ, —
Дворянская косточка в области жопы
Меня привела на задворки Европы.
Стерпев ограбленье, как предки мои,
Решив, что продлю свои горькие дни,
Я плюнула в сторону рОдного «рая», —
Совсем не по мне жить в обломках сарая.
О прошлом к лицу ли теперь горевать,
Когда моя Родина вовсе не мать,
А мачеха злобная, только к бандитам
Она благосклонна, – своим фаворитам,
А я не гожусь по здоровью в ворьё,
Ведь сердце не выдержит больше моё
Того, что на Родине я испытала,
Но ей всё равно даже этого мало:
Теперь «русофобка» я, «иноагент»,
Меня так зовут те, в ком совести нет.
А в рабской натуре, плебейской по крови,
Живёт интерес покопаться в алькове,
В исподнем моём, в этом, видится, есть
Всё то, что питает уснувшую честь, —
Была ли она в дураках априори,
Неведомо. Проще уж выхлебать море.
Подражая БГ
Они ночевали в моей постели,
Они слаще жизни моей не ели,
Они, во все щели носы суя,
Не видели в скважинах ничего.
Тупые красавцы, толстые тётки,
На нитки мои разбирали шмотки,
Платили за это на сайте мзду,
Всем скопом отправлены во дворец.
Я подаю лишь по воскресеньям,
Когда смогу заработать пеньем.
Этим в Европу уже не попасть,
Куражиться могут на сайте всласть,
Только мозгами Господь обидел:
Один на всех и в варёном виде.
Такие были и до потопа,
С творчеством тоже – полная жопа.
Ночью
Низкий звук виолончели,
В небе полная луна,
По небесной цитадели
Тихо движется она.
Вызревает сердце ночи,
Серебристый лунный свет
Тайной силой мироточит
И танцует менуэт
Вместе с ветром и листвою,
В царстве множества теней…
Мирно звёзды надо мною
Ворожат судьбой моей,
Только время всё короче
По законам ворожбы…
Тают, тают, тают ночи,
Всё бессильнее мольбы.
Смотрит сверху взор лукавый,
Полный неги вековой,
И невиданной отравой
Поит вечный разум мой.
Сон в конце сентября
Снимаю с себя интернет, как змеиную кожу,
Настольную лампу гашу и ложусь на кровать,
