Спорить и докапываться до сути я не стала. Не хочет рассказывать и ладно. Но, видимо, долг большой, если он был согласен перекопать весь сквер! Но самый главный вопрос, почему Вадим захотел мне помочь? Какой интерес у него в этом деле, вот это вопрос!
Парень достал две пары перчаток, одну протянул мне. Я благодарно кивнула. Надев перчатки, он принялся за дело.
– А что мы ищем? – выкопав две лопаты земли, спросил официант.
– Мы ищем коробочку, закопанную пять лет назад, где-то тут.
– Серьезно? Пять лет назад? И ты всерьез думаешь, что мы ее найдем?
– Сначала я не была в этом уверена. Но твое появление меня заставило в это уверовать.
Он недовольно фыркнул, но продолжил копать. Вскоре в ямке показался небольшой сверток.
– Вот видишь?!– высокомерно заметила я.
Открыв сверток, обнаружила фотографию незнакомого мне человека и предметы, которые не принадлежали моей маме.
– Ну? Что там? – с интересом спросил парень.
– Это не то, копай дальше.
Я завернула, все предметы обратно в сверток и зарыла его. Еще через четыре лопаты мы выкопали разные свёртки. Но на фотографиях были другие люди. Разного возраста и разных национальностей. Я не ожидала, что столько людей будет жаждать встречи с демоном. А самое стремное, что в каждом свертке лежала кость убитого животного. В интернете было написано, что для ритуала нужна кость черной кошки. Получается, уже пять убитых кошек я насчитала! А самое ужасное, если я права, то мама окажется одной из этих живодеров. От одной мысли меня передернуло. Вообще я не могла поверить в то, что я узнала о ней вчера. А вот это копание, было своеобразным тестом для нее.
– Еще что-то нашел! Смотри! – официант протянул мне деревянную коробочку, и уже не открывая, я поняла, что именно это я искала. Коробка принадлежала моей маме.
– Можешь закапывать все обратно. Спасибо тебе за помощь!
– Ты уверена? Может, откроешь? – вытирая пот со лба, переспросил парень.
Я кивнула. Открыв коробочку, я увидела фото моей мамы с Григорием Васильевичем. Но на фото они были молодые. Вроде, выпускной из школы.
– Закапывай.
– А с остальными предметами, что делать?
– Их тоже закопай.
Горка земли была уже выше колена. Официант быстро все скинул в яму. Выровнял и попрыгал сверху.
– Закапывать – это вам не копать! – пошутила я.
Я подождала до завершения «землекопных работ» и еще раз поблагодарив парня за помощь, мы расстались.
Из сквера я вышла обратно к дороге и остановилась. Перчатки все еще были у меня на руках. Я подумала их снять, но остановилась, не поддавшись этому импульсу. Я вновь открыла коробку, чтоб более подробно рассмотреть предметы в ней. Мысль, что моя мама могла участвовать в подобном, казалась мне очень дикой. Но улики были против нее. Мне опять вспомнилась ночь 31 октября и надпись на потолке «Не верь!». А вдруг речь была об этом? Так, допустим. Что лежит в коробке? Фото (наверное, тридцатилетней давности), кость (предположительно кота), кольцо моей мамы, земля, сушеный цветок, тринадцать монет и сигара. Последний предмет был особенно удивителен. Ну и на что это указывает? Что мне теперь делать со всем этим добром? Я зло закрыла коробку и увидела такси, стоящее у дороги. Недолго думая, я подошла к нему.
– Здравствуйте, работаете?
– Садись, тебе куда? – заулыбался таксист.
– Мне в полицейский участок, на южную, знаете?
– Да, запрыгивай. двести рублей до них.
– Я, вообще-то, местная! – улыбаясь, ответила я.
– Ну раз так, то сто пятьдесят.
– Спасибо!
Я села на заднее сидение, чтобы моя коробка не смущала водителя. Наверняка бы начались вопросы. А ее историю я рассказывать, уж очень не хотела.
Водитель, видимо, долго стоял без клиентов, и ему очень хотелось поговорить. Он с интересом начал мне рассказывать последние новости города, а я, улыбаясь. слушала и поддакивала, пытаясь быть приятной. Но мысли мои были далеки от этого такси.
Дорога заняла около десяти минут и вот я уже стояла возле здания полицейского участка. Дело моей мамы вел молодой следователь, чуть старше меня. Звали его Сергей Вениаминович Миронов. Я уверенными шагами открыла дверь здания. На проходной меня попытались остановить. Но я уверенно сообщила: «Миронов меня ожидает».
– А это, что? – слегка морща нос, спросил дежурный, указывая на мою коробку. Хотя я ее и очистила от земли, вид у нее был неприглядный.
– Вещь док. Как раз несу следователю! – не моргнув глазом, заявила я.
Видимо моей уверенности хватило на нас двоих. Он быстро переписал сведения моего паспорта и распахнул передо мной дверь, даже не взглянув на содержимое коробки. Зря он это, конечно, а вдруг я их подорвать задумала? А он и не проверил…
Конечно, меня никто не ждал. Но я точно знала, что он мне не откажет во встрече. Два коротких стука, и я открыла дверь. В просторном кабинете стояло четыре стола – два напротив двух. Вообще, этот кабинет принадлежит трем следователям. Но сейчас в кабинете был один Сергей.
– Вот так сюрприз. – расплылся он в улыбке, – Здравствуйте, Алина Геннадьевна.
– Добрый день, Сергей Вениаминович. – улыбнулась я в ответ.
– Проходите, присаживайтесь. – он указал на стул около своего стола.
Я подошла и положила коробку ему на стол. Он с огромным интересом взглянул на нее. Потом вопросительно посмотрел на меня.
– Я принесла улики. – твердо заявила я. – Вот эту коробку с вещами моей матери я нашла закопанную в сквере. Но там не только ее вещи, нужно выяснить чьи еще.
– Почему ты решила, что это улики? Мало ли кто их там закопал? – засомневался следователь.
– Да, это верная мысль. Кто их там закопал нам и нужно выяснить!
Он взял ручку и ей приоткрыл крышку коробки. С интересом он разглядывал содержимое, не касаясь предметов руками. Потом посмотрел на меня и сказал:
– Хорошо, оставь их, я проведу дактилоскопическую экспертизу и попробую узнать, кому принадлежат эти вещи.
Я была ему благодарна. Это был уже второй следователь. Первый был абсолютно равнодушный и ему не терпелось закрыть это дело. И только, благодаря моей настойчивости, дело не закрыли и передали другому следователю. Сергею Миронову. Он как-то сразу проникся моим горем и даже постарался морально поддержать меня. Я прониклась к нему доверием. Через некоторое время было понятно, что у него появился ко мне романтический интерес. Но мне было не до амуров и довольно резко оборвала все его поползновения. И ему ничего не оставалось делать, как смириться с ситуацией.
Вдруг по коридору раздались чьи-то тяжелые шаги и дверь открыл его шеф. Еще не успев зайти в кабинет, уже озвучивал свой вопрос:
– Миронов! Есть какие-то подвижки по делу Пелихатых?
– Пока нет. Но я жду свидетеля. Возможно, будут зацепки, по этому делу. – нервно ответил Миронов.
– Очень плохо! Работайте быстрее. По горячим следам шансов найти будет гораздо больше! – высокомерно заявил начальник.
– Зато есть зацепки по моему делу. – решила вмешаться я.
Миронов почему-то смутился от моей фразы.
– По вашему делу? – переспросил начальник, – Знакомое у вас лицо, вы кто?
– Я позже вам всё объясню, – промямлил Миронов.
– А! Кажется, я вспомнил! Ваше дело… Да, да. Дело по вашей матери расследовали несколько лет назад. А вы до сих пор сюда ходите? Дело уже давно в архиве лежит! Ты что ей не сказал об этом? – он посмотрел на следователя, который вдавился в кресло, явно надеясь, что его не видно.
– Нет времени заниматься глухарями! – строго сказал начальник, – Какие могут быть сейчас зацепки?! Он не отказывает вам, потому что сохнет по вас! Милочка, сделайте одолжение: хватит тратить моё и его время! Хотите – занимайтесь этим в свободное от работы время. А ты – найди другой способ подобраться к ней поближе! А сейчас главное – дело Пелихатых.
Он развернулся, хлопнул дверью и ушёл. По коридору еще какое-то время разносились звуки его тяжелых шагов. А я сидела и смотрела в пустоту. Я так спешила сюда и все зря… дело уже в архиве. А он все это время мне врал. Я молча встала и пошла по направлению к двери. Мне нечего было сказать.
– Это ничего не значит. Мы дальше будем продолжать заниматься делом твоей матери. Копия дела у меня. Вот тут.
Он начал рыться в своем столе, пытаясь оправдаться. Когда я поравнялась с дверью, он соскочил с кресла и подбежал ко мне. Встав спиной к двери, не дал мне пройти:
– Послушай! Те улики, которые ты добыла это не улики, я не знаю, как с ними работать. Ты же их просто принесла. Я не могу их пришить к делу!
Я молча все это выслушала. А потом тихо, сказала:
– Ты мне врал! Всё это время! Я не хочу с тобой больше говорить.
Он сделал шаг в сторону и дал мне пройти. Мы вышли вместе.
– Алина, не пори горячку. Я не врал! Я действительно занимался твоим делом. Но по правилам, мне было необходимо передать его в архив. Неужели ты не понимаешь? Это моя работа.
Я медленно шла по коридору, слушая его оправдания. Потом остановилась и повернула голову в его сторону.
– Да? А откуда твой босс знает, что я тебе нравлюсь? И что это была лишь возможность подобраться ко мне поближе? Серьёзно? Ты этого добивался таким способом.
– Я действительно хотел тебе помочь и хочу до сих пор. Но никаких улик не было, которые бы подтверждали твои слова. А с призраками работать я не умею! – громко заявил он.
Мне стало так обидно, что я доверяла ему, а он так поступил со мной. Я ускорила шаг и ушла из полицейского управления. Он что-то еще говорил, но у меня не было больше сил его слушать. Оказавшись на улице, сделав глоток свежего воздуха, стало чуть легче. Спускаясь по лестнице, я положила руку на перила и поняла, что все еще нахожусь в перчатках. А самое главное я осознала, что коробка, найденная на перекрестке, осталась лежать у него на столе.
Глава 6. Боль.
Мне было так обидно, я ведь совсем не ожидала, такого предательства от него. Как он мог? Я грустно брела по улице по направлению к дому. А мысли словно душили меня. Конечно, он мне ничего не должен, отношений у нас никаких не было, и он мне ничего не обещал. Хотя нет, стоп. Как раз-таки он обещал помочь разобраться с делом.... Боже, какая я наивная. Меня тошнит от моей доверчивости. Что теперь делать? Больше зацепок никаких нет. Только одна – это Вадим. Может попробовать поговорить с ним еще раз? Но что он запросит в этот раз, я даже боюсь представить. Наверное, мою душу… А может, нет? Мама сейчас неизвестно где. Возможно, ее прямо сейчас мучают или издеваются. Слезы покатились у меня по щекам. Я поняла, что готова абсолютно на все, чтобы помочь ей. Все, решено, пойду искать Вадима! Только где?
Я так глубоко ушла в свои мысли, что сама не заметила, как оказалась у ворот церкви. Колокольный звон меня привел в чувство. Я поняла, что еще не все потеряно и наверняка есть и другое решение. Мои ноги будто бы сами зашагали в ворота церкви, к красивому центральному входу. Меня, что-то звало туда, и я подчинилась этому порыву. Удивительно, но в помещении никого не было и было тихо, спокойно, умиротворяюще. Я присела на скамеечку и начала разглядывать потолок. Он поражал своим величием и великолепием. «Свод под куполом храма символизирует небесный свод» – вдруг мне вспомнилась фраза мамы. Да, мы бывали с ней в этой церкви и не случайно. Эта церковь Святой Екатерины. Мама всегда чувствовала особую связь с ней. Наверное, и я не случайно пришла сюда. Тут я снова почувствовала себя рядом с мамой. На минуту позабыв о всех своих проблемах, я сидела и разглядывала убранство церкви. Великолепные разные иконы по стенам и в центре церкви икона Святой Екатерины. Она так по-доброму смотрела на меня, что я решила подойти поближе. Проходя мимо полочки со свечами, я на минуту остановилась. Мне захотелось зажечь свечку для мамы. Но не за упокой, а за здравие. Я всем сердцем чувствовала, что мама жива. Я взяла свечку и пошла к святой заступнице Екатерине. Думаю, я не нарушаю никаких церковных законов. Потому, что даже на кладбище закопан пустой гроб. Просто хоронить было нечего. Никаких останков в машине полиция не нашла, только обгоревший телефон. Все доказательства. Я не знала, как это могло быть, но у меня уже тогда была уверенность, что мамы в машине не было. Но тогда где?
Подойдя к алтарю перед иконой, зажгла свечу с мыслью о самом близком и дорогом мне человеке. Но. неожиданно для меня, пламя свечи задрожало, а потом сильно начало колыхаться. Я вспомнила, как повела себя свеча дома. Но я понимала, в церкви мне не стоит бояться. Все будет хорошо. Мысленно я начала просить помощи и здоровья для Екатерины. Мне показалось, что огонек начал успокаиваться. Но по сравнению с другими свечами, разница была кардинальная. Их пламя горело ровно, а мою явно, что-то беспокоило. Слезы вновь покатились у меня по щекам. Я повернулась и хотела уже пойти к выходу, но вдруг увидела, что в церкви я уже не одна. На скамеечке, где две минуты назад сидела я, уже сидела моя соседка Полина Ивановна. Так же, как и я, она глядела на фантастическую роспись свода. Я смахнула слезы с лица и подошла к соседке. Она жестом предложила мне присоединиться к ней. Я присела.
– Очень красиво здесь. – тихо сказала она.
В ответ я кивнула.
– Ты нашла, что искала в сквере? – также тихо спросила она.
Я удивленно уставилась на нее, но вновь кивнула.
– Видишь, как свеча нервничает. Значит, силой ее где-то держат.
– Что? – непонимающе переспросила я. – Откуда вы это знаете?
– Тише. – прошептала Полина Ивановна, – На вот, смотри, что я тебе принесла.
Она приоткрыла сумку и достала оттуда литровую банку. – Держи, это святая вода.
Я непонимающе уставилась на нее.
– Спасибо…
Зачем только она мне, я не понимала.
– Ты не расстраивайся так, ты все правильно делаешь. А сейчас ступай.
Я послушно взяла банку в руки и пошла домой. Но на душе стало значительно легче. Мне пришла в голову мысль, что Полина Ивановна тоже что-то знает. Или просто догадывается? А может быть, я просто медленно схожу с ума?
Глава 7. Приоткрытие завесы.
Оказавшись дома, я поставила банку с водой на обувницу и пошла на кухню. За столом сидела Инна, грустно попивая кофе.
– Ну что мне попробовать сказать тебе: «Доброе утро»? – заговорила первая я.
– Ой, лучше не надо. Наливай кофе, только сварила. – Она указала рукой на кофеварку.
Налив кружечку, я села напротив Инны. Мы молча пили кофе. Обе не знали, как начать разговор. После всего того чего мы наговорили друг другу ночью, атмосфера была напряжённой.
– Наверное, я вчера чересчур бурно отреагировала на ваш танец. Но просто ты не видела этот танец со стороны....
– Да, я не подумала, что смогу тебя этим обидеть. Мне очень жаль. Особенно, что ты носила в себе обиду на меня со школы… Я и представить себе не могла.
– Ну не прям обиду… Я это сказала со зла. Я не хотела…
– Давай забудем?! – произнесла торжественно я и подняла кружку, как будто сказала тост.
