Таня Дикая "Мувитурия… он был и точка"

Ни для кого не секрет, что человек обладает интуицией. У каждого из нас хоть раз в жизни был момент, когда интуиция подсказывала что-то или, например, возникало хорошо знакомое ощущение: «я точно знаю!».Но некоторые пошли чуточку дальше. Есть те, кто умеет пользоваться интуицией. Им достаточно задать вопрос, как они уже знают ответ. Весь вопрос – откуда?Многие ли поверят, что эта история была на самом деле? Или произойдет в дальнейшем? Мы часто готовы поверить в любую небылицу, рассказанную кем-то. Поверите в эту?

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 12

update Дата обновления : 25.06.2024

Мувитурия… он был и точка
Таня Дикая

Ни для кого не секрет, что человек обладает интуицией. У каждого из нас хоть раз в жизни был момент, когда интуиция подсказывала что-то или, например, возникало хорошо знакомое ощущение: «я точно знаю!».Но некоторые пошли чуточку дальше. Есть те, кто умеет пользоваться интуицией. Им достаточно задать вопрос, как они уже знают ответ. Весь вопрос – откуда?Многие ли поверят, что эта история была на самом деле? Или произойдет в дальнейшем? Мы часто готовы поверить в любую небылицу, рассказанную кем-то. Поверите в эту?

Таня Дикая

Мувитурия… он был и точка




Разговор

Начало февраля 2023 года

– О чем Вы думали, писав свой роман? – задав вопрос Михаилу Афанасьевичу, не надеясь на то, что он мне ответит, я все равно ожидала чуда.

– О чем я только думал…

Старое деревянное здание. В нем кабак. Настенные панели из досок отшлифованы грязью, брызгами жира, потом, пивом и всем остальным. Полная безвкусица в интерьере. Стоит жуткий запах. Табака, перемешанный с запахом спиртных напитков, человеческого пота, и блевоты. В углу стоит стол, за столом два стула. Но занят только один. Занят гражданином. Он был в пьяном беспамятном сне. Спал лицом в стол, лоб лежал на его на тыльной стороне руки. Был чисто и опрятно одет. Спал, казалось, как младенец. Легкая улыбка периодически была на его лице, он то вздрагивал немного, то снова улыбался. Время довольно позднее уже было. Тут его будто что-то толкнуло, он резко поднял голову. Осмотрелся, пытаясь сообразить, где он находится. Сообразив, встал из-за стола, подошёл к официантке, пробормотал, – должен ли он что ни будь? Она ему в ответ, отрицательно помотала головой. Он ей гордо кивнув, покинув кабак.

В эту ночь, на улице было довольно прохладно чем обычно. Он поднял воротник на своем пальто, вжал шею поглубже, поправил шляпу, и старательно пытался идти ровно, но его все равно периодически покачивало из стороны в сторону.

– Это же Вы Михаил? – я смущено произнесла.

– Да… иногда меня заносило. Начиналось все безвинно, а заканчивалось черти чем! Как сейчас. Очнулся, даже не сразу понял, где я. И даже не где я, а кто я! Этот вопрос меня тревожит давно. Кто же я!? Я сам не знаю, врач ли я. Хочу им быть? Пытался привить большую любовь к этому, но она только уменьшалась. Я лгал, сам себе. Или я сам себя оправдываю. Теряюсь во времени… Я писатель, поэт, драматург? Тьфу… какой я писатель! Записываю свои происшествия, и возомнил себя литератором. Нет-нет. Ах, я очень расточителен. Могу потрать последнее, если мне захотелось, тут и сейчас. Плохая привычка. Надо бы избавиться от нее. Столько мыслей одновременно в моей голове. Можно сойти с ума.

Тут его взор упал на трамвайную остановку. Там спал, закутавшись сам в себя человек. «Пора заканчивать с выпивкой, иначе кончится все намного хуже, даже чем у этого человека. Очнусь и позабуду кто я насовсем. Нет этого я себе не желаю».

Он достал папиросу, прикурил ее смакуя. Еще раз поправил воротник своего пальто, вжал шею поглубже, и уже быстрым шагом направился в сторону своего дома.

Михаил Афанасьевич кивком головы, позволил мне глотнуть воды. Поняв, что мы снова оказались за столом, я отпила немного. Он улыбнулся, мол, – пей не жди.

– Но как мне это сделать? Если мы перемещаемся? Я уже путаюсь где реальность, а где нет!

Проигнорировав меня, он продолжил рассказ:

– Это были 1920 годы. Все началось тогда… я не хочу вспоминать тяжелые годы. Я неделями голодал, не хуже Кнута Гамсуна. Не пользовался врачебным положением. Со мной рядом была моя первая жена. Я ей благодарен. Она через многое со мной прошла. Когда я заразился дифтерией, и заглушив боль привык к морфию. Она была рядом. Помогала мне. Она золотая женщина была. Сколько слез проливала. Но каждый раз вытирая их, будто принимала решение. Что ничего, это уже прошло, будет дальше лучше. И с этим чувством оставалась со мной. А я далеко не подарок в красивой обертке. Да только обертка у меня к тому моменту и осталась… тяжёлые времена были. И на ее цепочку жили. Отрубали кусочек, продавали и жили.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70810285&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом