– Я хочу спросить, а при отправлении «Титаника» можно ли будет посещать людям, которые без билетов корабль?
– Репортерам да, да и некоторым личностям, которые могут свободно заходить, – ответил Мэл и, поставив чай на стол, переспросил:
– А вам зачем, вы собираетесь тоже в плавание?
– Думаю да, – ответил Уильям и гордо посмотрел на Мэла. Он удивился ответу и немного помолчав заявил, что сам собирается плыть.
– А ты в каком классе? – наконец, спросил Мэл, брат Уильяма у другого Мэла.
– Судя по моему состоянию, я только до II класса дотягиваю, – ответил он, – но моя сестра скупит I класс, она может себе это позволить.
– Думаю, во время путешествия мы не увидимся, ведь я лично, – сказал Уильям, – плыву в I классе.
– В I классе? – расхохотался Мэл, – Это допустимо множеству босачей, но никак не вам.
– Билеты уже куплены, я забронировал место, близ каюты Рене Харрис, я лично ее знаю, она однажды была на общении в правительстве Лондона, выступала в защиту моего порта.
Мэл задумался, вероятно, не насчет Рене Харрис, а то, что Уильям каким-то образом выкупил Iкласс.Мэл, брат Уильяма, понял, что его соратник, может позавидовать, и доложил, что до отплытия цену они не давали. Когда девушка Маргарет, дочь Мэла, вернулась домой, она сообщила, что около «Титаника» собралось множество народа, требующие в незначительном случае, что-то крича толпой. Это было 13 марта, а на следующий день, 14 марта, многие рабочие отказались работать и ушли. Всему виной было две причины: недоплаты зарплаты и, по всей видимости, отмененное жилье для приезжих рабочих. Когда лайнер вновь осмотрели и никаких дефектов протекания не смогли обнаружить, то официально огласили, что 31 мая «Титаник» спустится в воду. Это стало радостною вестью для многих рабочих, ведь работа существенно была бы снижена, когда корабль был бы на воде.
Немного спустя, уже 24 апреля, «Уайт Стар Лайн» стала в тревожном ожидании, как и что будет, не с самим «Титаником», а с работой над спуском и помимо прочего обеспечивали безопасность для этого. Несравненно «Титаник» строили по той же теории как и «Олимпик» и спуск на воду у них был не столь отличительным. Но так как «Титаник» больше по исходности в размере, то и строить для спуска нужно что-то по более мощнее.
Этим занялся Томас, он усилил трап, и по верху было наложено множество бревен, которые лежали поперек судна и во избежание резких заносов зады корабля, середину трапа, пришлось значительно опустить ниже, ввиду колеи, лайнер может двигаться по прямой .
Как только спусковой механизм был готов, то наружу выявились и другие проблемы, очень много железа, листов и прочих стоящих предметов было в «Титанике», при столкновении с водой они могут упасть, либо выбить что-то. Поэтому решилось вынести довольно незначительные вещи на портовую лавку, а то, что они не могли поднять, прикрепили тросами. Когда все было готово, на лайнер завезли якоря и прочие вещи, затем, закрыв нижние люки, перенесли в «Титаник» инструменты на случай течи.
Ближе к 7 мая, Томас отдал документ, где ясно говорилось, что «Титаник» для спуска на воду готов. Узнав о том, что лайнер стоит на спуске, Уильям сходил к Томасу узнать, что он скажет насчет церемонии и возможно ли протекание? Однако, как только они завели беседу, на «Титанике» появились Уильям Пирри, Брюс, капитан Эдвард Смит и его помощник Генри Уойлд, также кто-то из портовой Белфаста, видимо правители рыбацкой границы на Севере. Все они попали внутрь «Титаника». Томас вместе с Уильямом тоже могли зайти туда и, спустившись на первую палубу, увидели, что огромная часть работы была сделана. Повсюду были белые коридоры, а над потолком палубы Dтянулись провода, трубы и еще множество сливных и вентиляционных выходов. Когда капитан и его товарищи обходили каюты Iкласса, они были побелены, то множества вопросов падало в сторону Брюса Исмея, насчет обогрева, пищи и прочих принадлежностей. Дойдя до IIIкласса, решено было, чтобы все 3 класса делились решетками, и во избежание попадания простолюдин по классам. Капитан нередко спрашивал насчет лифтов и капитанского мостика, но помимо готовой оболочки на спуск, они предложили занести вещи для установки, которые можно крепить сразу, такие как лавочки, дверные проемы и сами двери, поручни на лестницы, крепление люстр, картин, крючки для одежды, решетки и множество ответственных вещей. Между тем, как эти столь знатные люди находились на шлюпочной палубе, Томас и Уильям прошли моторно-паровой отсек, спустившись в котловую. 29 паровых котлов стояли вдоль лайнера и обходя их, они высматривали нет ли чего взрывчатого около котлов, ведь были случаи взрывов, когда при нагреве, паровые трубы взрывались. После обхода, Томас, вышел с машинного отделения и направился наверх. Там его ждал Брюс, чтобы досконально изучить, чем может обернуться течь, а капитан наряду с Уильямом Пирри, отошли в зал I класса, где по предположению Брюса должен быть развлекательный персонал со столами.
Уильям же отстав от быстрой ходьбы Томаса, решил пойти через парадную лестницу, чтобы выйти на палубу Iкласса. Уже почти дойдя до зала, где находились капитан и Уильям, он остановился в надежде на то, что они уйдут и после уйти вслед. Но они медлили и никуда не спеша, сели около одного несущего столба. Уильям подошел ближе к двери и подслушал. Капитан многое говорил о будущем плавании, порою смеялся, порою Уильям шутя говорил о плавании под воду, порою и об айсберге, который они думали накинуть на корабль и утопить его. Однако в среднем капитан часто использовал слово «Титаник» как корабль, который не так уж и достиг рекорда по величине, если и можно построить судно величиною в три «Титаника», уверял он. Уильям же намереваясь, покинуть лайнер, говорил:
– Когда это чудовище спустится на воду, то мы пожелаем ему удачи отплыть от берегов Англии поскорее.
– Надеюсь доплыть до Нью-Йорка, мне придется тяжело, основная работа не с техникой, а с людьми, они не опознанный народ, кто-то может бунтовать, грабить, убивать, кончить жизнь самоубийством и многое от них можно ожидать…
– Сделай так, как на «Олимпик», поставь некоторых оруженосцев, чтобы при любой бунтовой атаке, можно дать отпор, – предложил Уильям.
– И это нужно, но я хочу сделать путешествие первого рейса незабываемым, думаю, что люди не станут враждовать, если только III между собою, – сказал капитан и встал.
– Ты ведь должен знать мой уговор с тобою, – вдруг сказал Уильям, – на корабле в почтовом отделении поедет с вами рукопись Нарнонии, она стоит больше, нежели ваш корабль и вас вместе взятых, если с ней что-то произойдет, то платить будете округленной суммой всей своей компанией.
– Это можешь не бояться, – убедил капитан Уильяма, – твой свиток мы положим в сейф впередсмотрящих, а туда кроме меня никто не полезет.
– Что насчет спуска? Кто-то говорил ходовые испытания будут 1912 года в мае?
– Думаю да, если, опять таки, спуск будет удачным, помимо спуска, нужно обустроить и места для людей, кто будет наблюдать за этим делом со стороны.
– Вы окончательно готовы на спуск, помимо ваших документов?
– Да, – ответил капитан, смотря в окно.
– Тогда планируете спуск на 31 мая, это поручено Брюсу, но и ты позаботься об этом.
Когда они вышли на палубу, Уильям выбежал на парадную лестницу, поднялся на палубу и поспешил к выходу из «Титаника».
– Уильям, – сказала жена Молли, когда тот вошел в дом, – у нас недостает суммы на выплату налогов за землю, я отдала свое, нужно еще 10 фунтов и помимо этого за порт, ты платишь 12 000 фунтов.
– Дорогая, – перебил Уильям, не обращая внимания на ее слова, – ты готова на мою новость?
– Ты что-то придумал? – удивилась Молли.
– Я и ты поплывем на «Титанике», – оторвал Уильям и широко улыбнулся.
– На «Титанике»? Мы? – удивилась Молли, – но это ведь дорого, к тому же, как?
– А вот просто, – ответил Уильям, – ты, я и Джессика.
– Нужен билет, он ведь дорого стоит…
– Все уже куплено, я продал им уголь по цене двух билетов и доплатил на третий, продав в аренду порт, который мне достался.
Молли изначально не верила словам мужа, но однако по новостям газет, узнала «Титаник» спустится на воду, и через год он отплывет.
Уильям нередко доказывал, что судно уже почти готово и часто говорил жене о будущей поездке. Несмотря на будущие мечтания, Джессика, дочь Уильяма, ей на то время был 21 год, часто по воскресеньям ходила в отдаление города и проводила там много времени. Многие из родственников думали, что она гуляет, так как на то время, в воскресенье, там собиралось множество людей, и по приходу домой запиралась в комнате. Молли все время считала Джессику скромной дочерью, ведь до 17 лет она была очень агрессивна по отношению к обществу и родителям тоже. Но в 18 лет, это было зимою, когда Уильям и его жена находились дома, Джессика забежала в дом в слезах и поспешила в свою комнату. Явно осознав, что произошло что-то, Уильям схватил дочь в надежде узнать причину ее плача.
– Я грешница, – ответила в слезах Джессика и заперлась в спальне.
Молли положила газету на стол и спросила:
– Она католичка?
– Джесси, открой, – стал стучать Уильям, – как ты узнала, что ты грешница, ты ушла в религию?
Но ответа не последовало.
– Джесси, открой, послушай, все хорошо, ты не грешница, – стала успокаивать Молли, – это все выдуманно.
– Молодежь затянула в свои глупости, – сказал, нервничая, Уильям. – Джесси, выходи!
– Хорошо, успокоишься – выйди, скажи, что с тобою!
– Если бы вы все осознали, то тоже бы плакали, – вдруг сказала девушка.
Уильям ничего не ответил, он сел около двери и молча посмотрел на жену. Она стояла около двери, ожидая выхода дочери. Но несмотря на проблему с Джесси, к ним постучался один довольно знакомый друг, который часто любил сидеть у них. Оставив дочь в спальне, они вышли к гостю. Уже наполовине 10 вечера, Джессика вышла и вновь попросила сходить в свое тайное место, о котором по крайней мере не знали ее родители. Уильям разрешил ей, но как только она вышла, пошел за ней выследить ее место. Однако девушка могла знать, что за ней слежка, и вовсе запутала своего отца, что тот вернулся домой. В 21 год им стало безразлично, что знает Джесси, куда она ходит, и поспешали отправить ее в другой дом, чтобы в случае с дочерью не трогали их. Однако, отдав деньги на билет, он решился оставить Джессику дома, а после плавания поселить ее, уже близ порта, чтобы она имела связи с портом, но так как девушка имела выбор, она выехала в Белфаст и стала работать в пекарне одной взрослой сестры, я имею ввиду по вере, в Церкви. Ревность о том, что дочь ходит в христианские круги, больше не давала покою Уильяму и его жене, уже 12 мая они выгнали Джессику на собственное пропитание. Узнав о грубом отношении к дочери, Мэл поселил Джесси у себя во втором доме в центре Белфаста, прямо напротив пекарни. Когда поступок Уильяма узнали на верфи «Титаника», его назвали «ревнивой башней» и отказались с ним общаться. Но помимо этого, это никак не возмутило самого Уильяма, он также продолжал работать, говоря, что она и сама способна жить. Между тем, «Титаник» звенел и пестрел на газетах и плакатах, и многие люди говорили о нем, что вот, скоро будет спуск.
20 мая Анна Франклин, американская гражданка, владеющая по меньшей мере портом Нью-Йорка, приплыла в Англию обозреть «Титаник» и процесс спуска. Помимо нее прибыли люди с Европы, Бразилии, с глубин Австралии и некоторая часть Ирландского флота, все они находились на площади близ «Титаника», внутрь никто входить не смел.
В ночь на 29 мая приехал один чиновник с королевской знати и настоял на том, чтобы правительство «Уайт Стар Лайна» застраховало судно на высокую цену. Это было исполнено не сразу, а 30 мая, подали сертификат о новой застрахованной сумме, которая нам неизвестна.
Примерно в 11 вечера 30 мая на порт съехались не только знати, но и большое количество людей.
Утром 31 мая в 10 часов все как один были на верфи, ожидая скорого спуска. «Титаник» заблестел от раннего солнца, немного было холодно, однако это не столь волновало зрителей. После полного сбора очевидцев один работник зарядил пресс, с помощью которого будет двигаться лайнер. Уильям Пирри сказал несколько слов, затем дал слово одному из строящих, Томасу, Боюсу и затем капитану. Так как спешка была на первом месте, то Брюс поторопил кого-то скорее спускать. Однако один из сидящих остановил спешку и попросил подождать съемки, но спусковой механизм, сам при малейшем ударе, выбил пломбу и со скрипом домкраты сдвинули огромное бревно, если можно его так назвать, «Титаник» сдвинулся и с грохотом стал больше и больше набирать скорость. Стояла тишина среди людей, кто-то встал, ожидая чего-то невероятного, и как только винты коснулись воды, то все захлопали и закричали. С шумом погрузившийся «Титаник» оставил волну, которая перелилась на землю и множество вещей, инструментов, находящихся внутри корабля загрохотали, листы имеющие громадный вес пошатнули корабль. Спустя минуту, когда наступила полная тишина, народ стоял в ожидании чего-то необычного и молча смотрели на корабль, как он тихо качается, от своей наигранной волны. Еще немного, и один из матросов опустили в воду лодку, которая доставила 10 рабочих на «Титаник». Когда они поднялись на палубу, один из моряков остановился наверху, другие же спустились в самый низ, чтобы посмотреть состояние дна, кормы и прочих особенных вещей. Люди же в это время стояли на берегу и тихо переговаривались между собой, ожидая новостей. Минут через 20, как только появились рабочие, все замолчали, терзаемо ожидая ответа от столь важного следствия.
– Это не точный ответ, все что мы могли узнать, за это время, – сказал один из 10-ти, то в общих сведениях, всё хорошо!
Кто-то захлопал, и за ним хлопать стали все в округе. Находясь на верфи, множество приезжих благодарили Брюса, Томаса и прочих за вклад в строительство судоходных лайнеров. Недалеко от всех событий сидели Молли, Уильям и некоторые из городского правления, а в отдалении, в краю самой площади стоял Мэл, высматривая кого-то, по всей вероятности Томаса. Когда тесный круг около Брюса разошелся, то многие из приезжих просили осмотреть «Титаник» снутри. На это было дано соглашение и некоторые из гостей выехали на одной шхуне в место «Титаника». Капитан Смит прибыл на него первее, потому тоже сошел вниз, осмотреть дно, хорошо ли оно. Когда некоторые посетили лайнер, другие с нетерпением ждали своей очереди.
Между этими событиями Джессика находилась дома, она заперла дверь и усиленно вычитывала Новый Завет. Помимо этих событий, что развивались в городе, насчет «Титаника», ей было не столь интересно, ведь ясно знала она, что даже и такой красивый корабль ничем не превосходит прежние суда. Однако, отсутствие ее заметил Уильям и стал искать среди народа. Мэл тоже заметил странное поведение брата, но поняв, что он может искать Джесси, направился к ней домой. Молли находилась на платформе до спуска, а потом поспешно ушла, занимаясь домашним делом. Когда Мэл дошел до половины пути, Уильям знал, что она, Джессика дома, и потому решил нагнать своего брата, чтобы скорее поговорить со своей дочерью. Но Мэл пересел к одному из людей на паровую машину, чтобы скорее дать знать Джесси о ее отце. Когда они добирались до ее дома, между тем, один из конструкторов хотел видеть Мэла, в описании паровой системы, но, не найдя его, рассердился. После экскурсии многие разошлись, а некоторые все еще стояли, дивясь на огромное творение.
– Джесси! – постучался Мэл и крикнул.
Джессика отворила незамедлительно и, впустив дядю, снова заперлась.
– Что такое, что случилось? – спросила она с большим волнением.
– Твой отец явно зол на тебя за то, что ты отказалась идти на «Титаник», и сейчас направляется к тебе, думаю поговорить, – ответил Мэл и посмотрел на улицу.
– Ой, дядя Мэл, вы скройтесь, чтобы он вас не видел и не знал, что вы сообщили обо всем этом…
– Он знает, что я у вас…
– Джессика, открой, – вдруг раздался голос Уильяма, – видно религия довела тебя до сумасшествия, открой, это позор не явиться на это парадное событие!
– Я не интересуюсь этим, мне это безразлично, поймите, нет никакого толка посещать те места, – ответила Джесси, стоя напряженно около двери.
– Тебя хотели видеть с Нью-Йорка одни наши знакомые, ты со своей религией вообще пропала, стоило тебя пускать вообще туда, – ответил раздраженно Уильям. – Если ты не появишься на верфи через полчаса, я полностью спишу с тебя мои полномочия, имей это ввиду.
Джесси заплакала, ожидая что-то еще услышать, но, увидев, как отец быстро направился обратно, села на стул и слезно посмотрела в его сторону.
– Думаю, до порядка в вашей семье стоит идти усиленно, – заявил Мэл, встав около девушки.
– Пожалуйста, оставьте меня, меня одну, пожалуйста дядя, – сказала она и вновь зарыдала.
Когда Мэл вышел, Джесси оделась в свое синее платье, надела черные туфли, которые перешли ей от бабушки, и вышла в сторону спуска «Титаника».
По пути она видела многих известных личностей Белфаста, а уже дойдя до первой улицы в городе, ее настиг сам Уильям. Он раздраженно посмотрел на нее, затем, схватив за руку, повел на низ верфи, чтобы показаться одному из родственников с Америки. Когда они дошли до толпы людей, то заместо им назначенной цели, встретили вновь Брюса, который остановив их, стал расспрашивать о жизни семьи и самой Джессики. Судя по времени, простояв с ним больше получаса, они пошли ближе к воде, где находился родственник, но, не найдя его, сочли, что он находится на «Титанике», и Уильям стал ждать их.
– Думаю, он не столь важен, чтобы стоять в его ожидании, – сказала Джесси, – мне абсолютно все равно, кто он.
– Ты должна его знать, – заявил Уильям, – он редкий гость и потому стой в ожидании.
Мэл между тем сидел на лавочке около одного широкого столика и наблюдал за лайнером, что с ним будут делать. Когда утомленный от яркого солнца он пересел в тень, то на его взор попали Джесси и Уильям, стоящие около берега. Судя по выражению лица своего брата, Мэл ясно знал, что он говорит со стороны ругания и более присмотрелся на поведение Джесси. Она стояла, смотря на отца, с поникшей головой и ожидала, как бы скорого его молчания, чтобы ответить самой. Но Уильям, размахивая руками, что-то говорил, перебивая дочь и множество раз указывая на «Титаник», объяснил жестами крест и запрет. Как только с лайнера стали спускать кого-то, все замолчали, смотря на некоторых из смотровых. Уильям повернулся в сторону едущей лодки и закатил рукава в карманы. Джессика же, несмотря на многолюдство, внезапно развернулась и побежала с верфи наверх.
– Глупая девчонка, я не знаю тебя больше! – Крикнул Уильям вслед. – Ты слыхала?!
Но Джесси, не подав ответа, скрылась за огромной железной конструкцией.
Когда церемония кончилась, в конце всего праздника Брюс вновь пригласил рабочих на важные работы, которые планировалось довести до конца 1911 года и запустить «Титаник» в 1912 году в мае. На это согласились многие из некоторых представителей рыболовли, и они, записавшись на стройку, на следующий день продолжили работы лайнера. Уильям же, пораженный горем, не являлся на площадь в течение двух месяцев. Молли знала как неловко выгнать дочь с дома и пустить на свою жизнь, но об отсутствии Джесси немного, но переживала.
Когда на «Титаник» стали спускать трубы, один из рабочих, Джорджи, заметил, что трос, держащий трубу, лопается и крикнул, предупредив людей. Стали спускать быстрее и, уже почти установив, трос, лопнув, набекренил трубу так, что креплением ее занимались весь день. Капитан Смит отметил опасность в плохом креплении и поправил мощность тросов на последующие 3 трубы. Когда взялись вставлять вторую, это было 12 июля 1911 года, она легла не так, как следовало, и полностью переделая, они потратили на это весь день. Третья труба заняла небольшое количество времени, и вставили ее за полдня, последняя выхлопная или вентиляционная, вставилась проще, так как выхлопных труб не было, и работа с их креплением значительно уменьшилась.
Наравне с установкой выхлопных деталей, другие рабочие делали обшивку пола, стен и крепили прочие необходимости в III классе, такие как койки, зеркала, светильники, паласы, двери и множество других вещей. В I классе было завезено больше искусного дерева, и этой работой занимались отдельные мастера, во II классе было тоже, но в сокращении мастерства. На это время Брюс Исмей, Томас и капитан находились на борту корабля, высматривая нижние палубы, III класс, IIи I. Остановившись около парадной лестницы, они молча смотрели на нее, так как самым красивым и привлекательным местом была именно она. Многие из мастеров останавливались, высматривая статую, вырезки и проходили, удивляясь такому таланту. После рабочей смены, она заканчивалась в 6 часов, люди стали расходиться по домам, но некоторые люди оставались там, чтобы закончить начатые каюты. Уильяму требовалось тоже немного заработка, да, он имел огромные суммы, но, получая зарплату с «Титаника» и работая там, он смог видеть ход событий, сколько еще до конца стройки.
Джессика находилась множество дней либо дома, либо в пекарне, несмотря на ссору отца, постепенно приезжала в гости к матери, чтобы обсудить что-то наедине, пока Уильяма дома нет.
В один такой день, это случилось 3 сентября 1911 года, Молли находилась дома, внезапно к ней постучала Джесси и просила скорее впустить. Когда она открыла, девушка вбежала и в слезах упала к ногам матери. Волосы ее были мокры и одежда немного сырой, заметив это, матерь посмотрела на улицу и, не обнаружив дождя, спросила:
– Джесси, что с тобою? Ты упала в воду? Почему ты мокрая?
– Я, я тронулась со старта, я начала новую жизнь, я пошла по пути, – сказала восторженно Джесси и продолжила плакать.
Не успев что-то ответить, Молли увидела быстро идущего Уильяма, он зашел в дом и, толкнув девушку, сказал довольно громче:
– Это что такое было на берегу? Это что за белые одежды? Весь порт считает меня глупостью из-за тебя! Я говорил уже не появляться на мои глаза! Выйди из дома и не приходи сюда!
– Уильям, спокойно, – вступилась Молли, прижав дочь к себе, – это наша дочь, нужно иметь умеренность в крике и грубости…
