Елена Сергеева "Отчаянные. Сводные"

Отчаянные. Сводные
Елена Сергеева

Они встретились случайно. Влюбились друг в друга с первого взгляда. Она забыла, что приехала в Москву на поиски отца. А когда нашла, поняла, что этот парень для нее под запретом…

Елена Сергеева

Отчаянные. Сводные

ПРОЛОГ

Темно, холодно, страшно… Но это не важно. Главное – голос… Родной, любимый, но звучащий с укором: «Ты мне обещала!» Смотрю по сторонам и, наконец, вижу маму такой, какой она была до болезни: красивой и ухоженной.

Бегу к ней, хочу обнять, но она останавливает меня рукой и голосом:

– Не подходи!

Встаю напротив и пытаюсь понять почему.

– Пожалуйста! Найди своего отца!

Вздрагиваю, открываю глаза и хмурюсь… Опять мне приснился этот сон… Я не суеверная, но сейчас мне реально кажется, что пока не выполню обещание, данное умирающей матери, он не перестанет сниться.

Вздыхаю.

Сначала я отложила неприятную миссию до похорон, потом решила, что до сорока дней я не должна ничего предпринимать, а когда они прошли, убедила себя, что сейчас не могу этим заниматься: все-таки выпускной класс, экзамены, и выставила новый срок – окончание школы.

Вот только получив на руки аттестат, я продолжаю каждый день откладывать обещанные матери поиски отца.

Перед глазами так реалистично всплывает тот болезненный эпизод из прошлого, и я, как тогда, словно по-настоящему держу в руках тонкие, холодные пальцы и изо всех сил кусаю губу, чтобы одной болью перекрыть другую и не плакать. Я не имею на это права.

Голос мамы слабый, еле уловимый, и я практически не дышу.

– Пообещай мне, – шепчет она.

Киваю, как китайский болванчик, готовая для нее сию минуту совершить любое безумство и достать хоть луну с неба.

– Пообещай, – повторяет она, желая услышать мои слова.

– Конечно, мамочка, я сделаю все, что ты скажешь! – спохватываюсь и тараторю, стараясь не выдавать отчаяние, что ношу под кожей, как минимум последний месяц.

– В серванте… В самом нижнем ящике, – произносит она и замолкает.

Понимаю, ей тяжело дается каждое слово, и я не тороплю. Я вообще хочу остановить это жестокое время. Я не готова терять единственного родного человека.

– … лежит письмо твоего отца.

Замираю.

Разговоры про отца в нашем доме всегда резко пресекались. Мама жестко заявляла: «он не знает о твоем существовании, и тебе не нужно о нем знать». А я, как любой любознательный ребенок, очень хотела хотя бы иметь представление о человеке, причастном к моему появлению на свет. Вот только, когда упрямо выдавала свое «почему?», получала в ответ: «У него есть свои дети».

Как же жутко я переживала этот факт и комплексовала. Считала, что плоха, раз не достойна, чтобы он знал обо мне. Лезла из кожи вон, чтобы стать лучшей из лучших, но ничего в жизни не менялось.

– Хорошо, – бормочу я, пытаясь переварить услышанное.

– Найди его…

– Зачем?

Вопрос убегает быстрее, чем я его ловлю и останавливаю. Хотя я и правда не знаю, зачем мне это теперь, когда я переболела этой болезнью! Когда выросла и больше в нем не нуждаюсь!

– Я хочу быть уверена в твоем будущем.

– Но мне уже есть восемнадцать…

– Разве это много?

Вижу, что мама начинает нервничать, и послушно шепчу ей:

– Я найду его! Я тебе обещаю!

Заставляю себя вынырнуть из прошлого в реальность и, отодрав свое тело от дивана, поднимаюсь и иду в комнату. Тянуть больше некуда.

Письмо в нижнем ящике серванта нахожу без труда. Оно старое, пожелтевшее, с вылинявшими чернилами, но, тем не менее, адрес и имя отправителя легко можно прочитать. Москва. Власов Владислав Владимирович. Я, оказывается, могла быть Власовой, а не Савельевой…

Кручу в руках такой значимый кусочек бумаги и пытаюсь найти в себе силы открыть его и засунуть свой нос в чужую тайну. Хотя почему чужую? Она касается и меня тоже. Решительно открываю конверт и вытаскиваю единственный листок.

«Света, мне очень непросто далось это решение, но по-другому я поступить не могу».

Глотаю первую строчку и отмечаю про себя, что почерк правильный, каллиграфический, волевой…

«Я остаюсь в Москве с Лидой и не приеду к тебе в Ленинград, как обещал. Она ждет ребенка, и мы подаем заявление в ЗАГС.

Если потребуется помощь, всегда обращайся».

По телу пробегают противные мурашки. И это все? Человек, которого всю жизнь любила моя мать, написал ей на прощанье всего пару строчек? Наверное, поэтому она не сообщила ему, что тоже ждет ребенка. Погружаюсь в безрадостные мысли, и мозг резюмирует: «Не хочу искать этого человека!»

1 глава. Самый славный

Стою на перроне и пытаюсь настроить себя на позитив. Поездка в Москву не такое уж и наказание, особенно для той, которая никогда раньше не была в столице. Да и ненадолго я. Усмехаюсь. Даже если бы захотела остаться подольше, денег гостить в самом дорогом городе России у меня нет. И так повезло, что откликнулась мамина троюродная сестра и согласилась выделить мне раскладушку в комнате дочери. Не придется тратить деньги и снимать койку в хостеле.

От эффектного появления Сапсана в груди шевелится что-то похожее на детский восторг. Я никогда не ездила ни на чем подобном. Все мои познания о поездах – это обыкновенные электрички и плацкарты в допотопных вагонах без кондиционера в пассажирских составах, на которых давно, в прошлой жизни, мы с мамой ездили к морю, а здесь яркий зализанный красавчик.

Сначала я решила, что билет на самый быстрый поезд РЖД будет непозволительной роскошью, а потом выяснилось, что если заранее его купить и выбрать вагон экономкласса, то стоимость будет не так критично превышать планируемую сумму на переезд из культурной столицы в фактическую, и я решила себя побаловать. Должно же хоть что-то радовать в этой безрадостной поездке.

Проводница в красной форме, проверив мой электронный билет, автоматически растягивает яркие губы и произносит номер места.

Захожу в вагон и восторженно таращусь по сторонам. Красиво, современно, воодушевляюще.

Нахожу свое кресло и, устраиваясь у окна, отгоняю неприятные мысли. Хочу хотя бы до Москвы забыть про свою миссию.

Вагон с каждой минутой наполняется все прибывающими пассажирами и их многоголосье слышится с разных сторон. Кручу головой, как любопытный ребенок, и пытаюсь не упустить никакую мелочь. А еще радуюсь, что кресло рядом со мной по-прежнему остается свободным. Было бы круто проехать всю дорогу без соседа или соседки, но я не верю в подобное чудо.

По салону разносится приятный голос, сообщая полезную информацию, а потом мы начинаем медленно уплывать с места и перрон вокзала вместе с провожающими людьми постепенно пропадает из вида.

Откидываюсь на спинку кресла и радуюсь: я по-прежнему одна. Вот только после остановки в Чудово мое чудо сдувается: ко мне подходит высокий, темноволосый, спортивный парень и, закинув рюкзак на багажную полку, встречается со мной взглядом и подмигивает. Никак не реагирую на его заигрывание и отворачиваюсь к окну.

Уверена: этот красавчик из тех, кто привык щелкать пальцем, и девушки укладываются штабелями в его постель. Сто процентов не мой вариант.

– А ты что, Неулыбана?

Вопрос незнакомца заставляет экстренно включиться всем извилинам, а от растерянности я отлипаю от окна и таращусь на него.

– Кто?

– Ну та, которая все время грустная была.

– Несмеяна?!

Сама не верю, но мои губы ползут в стороны. Это реально я улыбаюсь этому самовлюбленному типу?!

– Да, точно. У меня сестра любит смотреть про всяких принцесс. Иногда составляю ей компанию.

А это однозначно плюсик в карму красавчику. Хороший брат не может быть плохим человеком. Торможу поток своих мыслей. Мне-то что с того? Сколько осталось ехать? Часа три. Вот. А потом мы выйдем из вагона и разбежимся в разные стороны.

– Я, кстати, Слава. Это типа имя такое. Уменьшительное от Вячеслав. Родители поприкалывались, – произносит он и опять улыбается так, что я непростительно долго зависаю на его лице. Парень не просто красивый, он обладает таким многотонным обаянием, которому невозможно сопротивляться. Да и улыбка у него многоваттная и способна зажечь любое сердце!

Стряхиваю с себя его очарование, которое, не спрашивая моего согласия, пытается проникнуть внутрь, и лепечу:

– А мне нравится.

Кривится. Не верит.

– Самый славный означает. Тебе подходит.

Смотрит на меня так, будто я сейчас силой мысли открыла Википедию на мобильном и, не заглядывая, прочитала значение его имени.

Улыбаюсь:

– У меня у подруги младшего брата так зовут. Так он кичится этим.

Пазлы в его голове сходятся, и «Самый славный» перестает таращиться на меня и спрашивает:

– А свое имя назовешь?

– Зачем?

Мой вопрос вводит красавчика в ступор. Видимо, ему говорят имена и пишут номера телефонов, даже когда он их не спрашивает.

– Ну как бы я представился. Логично, чтобы и ты тоже.

Мотаю головой:

– Нелогично. Мы через пару часов растянемся и больше никогда не встретимся. Зачем обмениваться ненужной информацией?

Парень зависает на пару секунд, анализируя то, что я сказала, и после философски выдает:

– Но следуя твоей логике: зачем жить, если все мы в конечном итоге умрем?