– Ты чего не спишь? – Спросил он.
– Мне не спиться, – ответила честно Ирен.
Он сел рядом, задумчиво разглядывая ее лицо:
– Ты что, все еще думаешь про ту машину?
Ирен зарыдала. Рома взял ее за руку и повел в комнату:
– Пойдем, пойдем, – говорил он, выводя ее с кухни.
Ирен легла на кровать и зарыдала с новой силой. Рома лежал рядом, гладя ее спину. Он ничего не говорил, но Ирен это было не нужно, она чувствовала его присутствие, его поддержку. Рома вскоре уснул, обняв ее сзади. Девушка перестала плакать, но все равно это ночь для нее была бессонной.
***
Прошла неделя. Ирен часто вспоминала, просыпаясь по ночам в холодном поту, аварию. Тогда она отключилась на несколько минут, поэтому она не видела, как им удалось спастись. По словам Ромы, их спасло чудо, ведь тогда джип мчался прямо на них, и они не могли свернуть с дороги. Он не хотел об этом разговаривать с Ирен, он злился и отмахивался, когда она вновь затрагивала эту тему.
Всю неделю Рома работал. Ирен больше не собиралась ночевать у него, потому что ее истощили все это вранье и интриги. Ведь чтобы попасть к нему с ночевкой, ей требовалось подговорить всех знакомых и родных, чтобы родители думали, что она у подруги. Ей приходилось ездить по городу в поисках Таши, чтобы она звонила и говорила, что они добрались и все хорошо.
Ирен и Таша помнили, как они все проворачивали в первый раз. Дом Ромы стоял рядом с домом брата Таши, тогда она приехала к нему в гости. Ирен и Таша стояли по середине двора, разыскивая тихое место, потому что везде были шумы от машин. Они углубились во дворы, выждали примерное время, которое бы им понадобилось для того, чтобы добраться до дачи, и позвонили родителям Ирен.
– Привет, мам, – сказала в трубку Ирен.– Мы приехали, – радостно продолжала она, надеясь, что мама не услышит шумов от машины.
Ирен подала знак Таше, чтобы она тоже что-нибудь сказала. Это нужно было для того, чтобы родитель понял, что она с Ташей на даче.
– Здесь так хорошо, – сказала Ирен.
– И река рядом, – прокричала в трубку Таша, женщина, проходящая мимо, обернулась и посмотрела на нее вопросительно и удивленно. Ирен положила трубку, а Таша начала смеяться:
– Да, это только у нас может быть речка посередине города.
Вот так происходило их приключение. Таша помогала Ирен, а последняя отдыхала у Ромы. Но эта ложь стала ей надоедать, почему-то в одно мгновение ей захотелось жить спокойно, не врать и не волноваться, что твоя ложь будет раскрыта. Рома же не собирался останавливаться, он требовал все больше и больше, потому что считал это нормальным. Ему было все равно, он не знал, как тяжело приходится Ирен. Она молчала и не жаловалась, ей казалось, что эта жертва только ради ее любви, но от этой лжи ей становилось не по себе.
Сегодня было пасмурно. Ирен уже ложилась спать, когда ей позвонил Рома.
– Привет, – сказал он.
– Привет, как у тебя дела? – Спросила Ирен.
– Хорошо, как у тебя?
– Отлично, что ты делаешь? Как прошел твой рабочий день?
– Я в парке с Димой, приходи к нам.
Ирен посмотрела на часы, была уже полночь. Ирен ухмыльнулась над его словами, он опять просил ее о лжи, но сегодня она не сможет выполнить его просьбу. Она уже лежала в кровати, собираясь уснуть, поэтому его приглашение было как гром среди белого неба.
– Нет, я ложусь спать, – ответила она.
– Нет, ты ради меня не можешь прийти? – Пожаловался Рома.
– Да, я уже сплю, меня никто не отпустит, – заключила Ирен.
– Ты хочешь поссориться?
– Нет, я, правда, не могу, я хочу спать, – ответила она.
– Раз так ты со мной поступаешь, я буду поступать также, – Рома бросил трубку.
– Ну вот опять, – Ирен положила телефон рядом с собой. Но тут же взяла обратно, потому что ей пришло сообщение.
Ирен посмотрела на экран телефона, это было сообщение от Ромы. Он писал:
– Раз ты не меняешься, нас стоит расстаться.
– Ты серьезно? – сказала ему Ирен. Но Рома ей не ответил. Ей показалось, что он просто шантажирует ее, но за этим последовало нечто серьезное. Рома больше не писал, это было их расставание.
– Ну как так, – удивлялась Ирен, – меня бросили по телефону, как глупо.
Она пыталась понять всю нелепость ситуации, но на душе у нее было жутко и холодно.
3 Глава. Роль жертвы
Дни тянулись медленно, как будто время замедлилось и перестало существовать. Не проходило ни дня, чтобы она не видела его во сне. Она просыпалась с мыслью о Роме, с теплотой чувствовала, что он живет на этой планете, каждый день она молила бога о его здоровье и счастье, мысленно желала ему добра и любви, большой, огромной любви. Ирен так хотела, чтобы его любили так же, как любит его она. Она с горечью понимала, что не может его забыть, и ей остается лишь посылать мысленные сигналы в космос.
В один из дней Ирен показалось, что она сломалась. Она со своей группой сидела на одной из лекций по истории. Один из одногруппников, Стас, говорил о том, что людям не должно быть все равно, они должны думать о других людях. Сердце девушки в этот момент сжалось с такой силой, что она еле сдержала свой крик отчаяния, она зло посмотрела в сторону парня и вступила в спор с ним.
«Людям всегда все равно друг на друга. Они заняты только собой и на чужие чувства им наплевать, этого не изменишь, с этим можно лишь смириться. Смирись и ты, потому что бороться с этим глупо, так же как бороться со злом и голодом, эти вещи не исправимы, поэтому смирись и не начинай дискуссий на эту тему».
Для Ирен это был крик души, вряд ли кто-нибудь заметил или понял бы, что она говорит не со зла, а от отчаяния, которое испытывает уже долгое время. Никто в группе даже и не подозревал, как живет и мучается эта всегда улыбающаяся девушка, как она плачет ночами и клянется в вечной любви человеку, который никогда не услышит этих клятв, а даже если бы и услышал, то не принял бы всерьез, потому что он считает, что любви не существует. Но для нее она есть все, как свет и счастье, которое она может чувствовать только, когда находится в кругу людей, когда не остается наедине с самой собой, потому что оставаясь наедине с самой собой, она остается наедине со своей душой, которая до сих пор не остыла и не зажила. Эта рана кровоточит, и сегодня она излила весь яд на Стаса, который остался недоволен ее словами.
Несколько дней спустя ее совесть вернула свой дар речи и заговорила с ней. При воспоминаниях о своих словах ей становилось стыдно. Становилось стыдно не только перед Стасом, но и перед самой собой, ей почему-то вдруг показалось, что в тот момент, она предала свою любовь. А для нее это было не допустимо, пока любовь живет в ее сердце, в ее сердце также теплится надежда, которая помогает ей двигаться по жизни, вставать утром на учебу, а вечером не прыгнуть под машину и вернуться домой живой, порой ее посещают грустные мысли, иногда они ужасны, но в какой-то момент ее мозг включается, и тогда включаются все инстинкты, в том числе инстинкт самосохранения. Пожалуй, она любит Рому сильнее чем свою жизнь, но если она сломается и покинет ее, то этим предаст не только свою любовь, но и его, того, кому посвящены ее сны и мысли, хотя она знает, что он не вернется.
Ей было стыдно перед Стасом, ей казалось, что от ее слов в жизни этого человека могло что-то поменяться, она могла ранить его, ведь она отлично знала, какими ранимыми бывают мужчины, пряча свое сердце под маской иронии и жесткости. Ей необходимо было извиниться перед ним, выговориться и объяснить ему, что это был лишь порыв ее души, поэтому смысла ее слова иметь не могут.
Единственный способ, которым она могла извиниться, было написать сообщение, что она и сделала.
– Помнишь, что говорила в субботу на истории?
– Нет. Привет, кстати, чё говорила? -Ответил ей Стас.
– А ну хорошо, что не помнишь. Ну вообще, то, что я тогда сказала тебе, неправильно, я оказалась не права.
– Неет..я помню то многое..точнее всё..прост ты мне поясни именно што.
– Что людям наплевать друг на друга, и что, чтобы жить нормально, нужно мириться со всем этим. Нет, так не должно быть, это так есть, но мириться с этим нельзя, если человек будет жить только ради себя и не обращаться внимания на людей вокруг, он перестанет быть человеком, это получается машина бесчувственная.
– Аааа..Ты умница. В первую очередь потому што хватило смелости признать… а чё эт на тебя нашло только? – Порой он относился к ней как к младшей сестре, и ее это радовало, потому что он говорил добрые слова, и эти слова всегда были искренними.
– Если честно, меня долго мучил этот вопрос, бывают такие моменты, когда человек ломается под грузом некоторых событий. Я бы не хотела, чтобы мои дурацкие выводы, сделанные в такие моменты, как-то отражались на твоем мнении о мире.
– Открою те маленькую тайну. Когда растёшь без отца (или без какого то из родителей) раньше приходит осознание одной из сторон нашей жизни. В своих взглядах на мир, отношениях я давно состоялся, и мало што может меня поколебать. Но я искренне рад, што ты думаешь над такими вопросами.. Оч похвально я бы сказал.
– Прям чувствую себя маленькой девочкой, которую хвалят за какие-то мысли. Ты извини меня, за все что тут говорю, меня правда долго это мучило, и я должна была сказать.
Теперь ей стало немного легче. Она подумала, что хорошо иметь таких знакомых, которым не нужно рассказывать все, ведь они дадут тебе совет всегда, независимо от обстоятельств. Они не будут расспрашивать тебя о подробностях, потому что они умеют смотреть дальше, чем умеешь смотреть ты.
***
Было воскресенье, самое холодное воскресенье этой осени, но Ирен была почему-то счастлива. Она возвращалась с работы, когда ей вдруг написал Рома. Он писал, что хочет встретиться, что он находится недалеко от ее дома. Поэтому сегодня ей пришлось поменять направление своего движения, она села на другой автобус, а он же объехал полгорода. Ирен была напряженна, она торопилась, а мир вокруг как будто застыл и тормозил ее.
– Где ты? – Уже в третий раз интересовался Рома, прошло уже больше двух часов, как он ждал ее в одном из баров около дома.
– Я еду, – писала Ирен, выбираясь из автобуса. Она вышла на остановку раньше, чтобы сократить свой путь. Она бежала, ветер дул ей в лицо, она чувствовала, что оно начинает краснеть, дыхание участилось. Она добежала до «Амбара» и остановилась, чтобы отдышаться, она ведь не могла войти в бар в таком виде. Она несколько минут пыталась дышать медленнее и вошла, когда ее лицо приобрело нормальный цвет.
Она вошла в бар, нашла Рому и подошла к нему. Он был не один, с ним были еще два его друга. Она поздоровалась с ними и села. Завязался долгий разговор «ни о чем», парни говорили о работе, Ирен в основном молчала, пока Рома не начал у нее что-то спрашивать. Она отвечала медленно, потому что очень много мыслей копошилось у нее в голове. Она была немного смущена, ей было интересно, что думают парни вокруг о этих странных отношениях. Девушка отлично понимала, что вряд ли кто-то вслух обсуждает эту ситуацию, но странные мысли все же закрадывались внутри.
Они просидели вместе около часа, потом принесли пиццу, Рома пытался кормить Ирен с рук. С его стороны это был знак к примирению, а Ирен вновь внутри вздыхала о том, что они расходятся, а потом уж слишком легко сходятся. Они никогда не ругались, он, молча, уходил и так же тихо возвращался. Он высказывал свои претензии, когда как Ирен всегда все держала в себе.
Вечер подходил к концу, ребята начали собираться. На улице было очень холодно, Ирен поежилась. Выходя из теплого помещения. Она подумала, что ей придется идти по такому морозу да еще и в темноте. Они все вместе подошли к остановке, парни поймали такси и уехали. Рома же решил проводить Ирен до дома. Они шли по улице, опять держась за руки. Ирен что-то весело щебетала ему, рассказывала о своем дне и работе, Рома же молча, слушал, прибавляя шагу.
Скоро показался дом Ирен, он темным силуэтом появился из-за верхушек деревьев, девушка посмотрела на него, и ей стало грустно от того, что она поняла, что их мгновение, этот вечер с Ромой подходил к концу. Они подошли к подъезду, Ирен ждала, когда он начнет с ней прощаться, но Рома вошел в подъезд вместе с ней, и они поднялись на ее этаж.
Она не хотела с ним прощаться. Они вместе стояли напротив друг друга около ее дверей. Она не могла его пригласить, так как дома была не одна, ее родители бы устроили скандал, что она посмела его привести сюда. Они долго молчали, а потом Рома обнял Ирен.
Это были странные объятия то ли дружеские, то ли извиняющиеся, но для Ирен это были любящие объятия, она все еще верила, что он любит ее, потому что он не мог прийти сюда просто так и простоять здесь больше часа, только из-за чувства вины. Они вдруг поцеловались, опять что-то вспыхнуло в груди у Ирен, она не хотела и не пыталась вырваться из его объятий, она пыталась почувствовать все, что когда-то чувствовала, пелена стояла перед ее глазами. Это было великое чувство эйфории, но стоило ему отобрать у нее его губы, как тупое чувство одиночества возвращалось в ее сердце. Она крепко уцепилась за край его куртки и несильно ударила его рукой в грудь. Рома засмеялся, он понимал, что у нее есть причины злиться на него. Тогда Ирен ударила еще и еще, пока не успокоилась.
– Силы кончились? – Смеялся Рома.
– Нет, – ответила Ирен, вновь притрагиваясь к его губам. Она провела ладонью по его щекам, они все такие же мягкие и нежные, какими были много месяцев назад, она помнила все ощущения и чувства, что испытывала рядом с этим человеком, и все они переплетались в невообразимый круговорот в ее голове.
Она не понимала, что хочет. Одновременно из глубины ее души взывало чувство обиды и любви, она хотела сделать ему тоже больно, но бить его в подъезде было бы странно и смешно. Она вдруг четко осознала все происходящее и поняла, что находится на таком шатком мостике, который может в раз обломиться еще раз, поэтому она должна остановить его падение, должна что-то сделать.
Ирен крепко обняла Рому, он погладил ее по спине. Не отходя от него, она посмотрела на его лицо, Рома подмигнул ей и улыбнулся. Ирен принялась теребить края его куртки, ее внутреннее напряжение возрастало, и он это заметил.
– Чего ты волнуешься? – Спросил он.
– Я не волнуюсь, – ответила девушка.
– Волнуешься, волнуешься, я тебя уже давно изучил, – засмеялся он, – ты очень волнуешься, и почему-то именно сейчас. О чем ты думаешь?
– Я, – замялась Ирен.
Она не могла решиться, чтобы сказать, но вдруг взяла себя в руки, и голос ее задрожал:
– Я люблю тебя, – прошептала она, а потом еще раз повторила, – я люблю тебя.
Рома промолчал в ответ, а потом заметил:
– Ты ведь впервые мне эти слова говоришь.
Действительно, это были первые слова, которые она сказала ему о своей любви, раньше она не могла этого, не могла собраться и сказать, почему-то это было для нее непреодолимым препятствием. Даже сейчас ее голос дрожал, и слова срывались с губ очень отрывисто, она все же сказала это. Она открыла ему свою душу полностью, теперь у нее было чувство, что стоит она перед этим человеком абсолютно голая.
– Да, сейчас, – произнесла Ирен, – когда так поздно.
– Поздно? – Рома не понял, что она имела в виду.
– Да, когда я тебя потеряла.
– А как ты это понимаешь, что это вообще значит- потерять?
Ирен ничего не ответила, она вдруг поняла, что не может объяснить, что все время полагалась на свои чувства, и никогда ничего не спрашивала у парня. Он вряд ли понял, что она так думает, потому что у нее внутри как будто образовалась бездна между ней и им, что она не знает, как проложить над ней мостик, чтобы понять его душу. Больше всего на свете она хочет, чтобы он открылся ей, сказал, почему и зачем поступает так и не иначе. Но она молчала, а он просто не мог прочитать ее мысли.
– Я не хочу тебя терять, – сказала Ирен, крепко прижимая его к себе. В ее понимании не потерять означало, что она не хочет, чтобы он уходил, она хочет, чтобы он всегда был рядом, не там где-то за горизонтом, где работают только мобильные телефоны, а здесь рядом, максимум вдали лишь через стену квартиры. Но она понимала, что слишком бессильна что-либо менять в своей жизни, потому что время еще не пришло.
– Ты ведь знаешь, что это зависит не от меня, – ответил Рома, – а от тебя.
Ирен молча посмотрела ему в глаза.
– Пойдем со мной? – Спросил Роман.
– Ты же знаешь, что я не могу, – сказала Ирен.
– Вот видишь, в этом все и кроется, – заключил Рома.
Было давно за полночь, когда она нехотя отпустила его домой, он ушел, а она минуту стояла около закрытой двери, зная, что за ней сейчас будет скандал.
***
Она оказалась права. Родители устроили ей скандал, требовали объяснить, где и с кем она была, она лишь молчала, ведь они все знают, и слова ни к чему. Девушка, молча, легла спать, но когда она отвернулась к стене, сон все не приходил к ней. Она начала думать о том, в какой ситуации находится. Ирен начала по порядку: она любит Рому, но он разгильдяй, поэтому ее родители против него, против него выстроился еще ряд ее подруг и знакомых, даже тех, которые его никогда не видели. Ей хорошо с ним, если не считать той пропасти между их мирами, сам Рома говорит, что они очень разные, значит он тоже чувствует эту пропасть. Сможет ли она пойти против всего мира, сумеет ли преодолеть пропасть, и чего это будет стоить. А не легче ли все бросить, забыть, начать с нового листа, однако сердцу не прикажешь. Она все так же эмоционально привязана к парню, но кроме этой эмоции у них нет больше ничего. Счастливые браки заключаются не на эмоциях, а на взаимном доверии, понимании и гармонии между «давать и брать».
Ирен тряхнула головой, по ее подсчетам, если бы она вышла за него замуж, это был бы ужасный брак, потому что сам парень ужасен, она почему-то отлично это осознает, но не может справиться с огромной тягой к нему. С другой стороны, возможно, все это потому, что он видится ей человеком, который может делать все, что захочет, он ничем не связан, он свободен. Ирен же наоборот связана родителями, учебой, своими принципами. Она, возможно, никогда от них не освободится, поэтому ей остается лишь любить человека, у которого это все есть, и он может поделиться этим великим счастьем.
Ирен нахмурилась, ее мысли стали для нее невероятно пугающими, потому что она начала думать, не спрашивая у своего сердца, она стала думать холодно и рассудительно, это было странно, потому что человек, который любит, вряд ли станет так думать. Перед ней стоял выбор: послушать сердце, либо сделать выбор в сторону трезвого разума, который знал лучший путь и лучшую жизнь.
Во время своих рассуждений девушка все водила пальцем по стене, как будто хотела что-то написать, а потом вдруг осознала, что вычерчивает фразу: «Я буду ждать тебя всегда».
