– Я забрал его у такого, как ты! – ответил Закри.
Закри часто бывал в разъездах, на кумыкских землях и за Тереком.
– Что нового за Тереком? – спросили у Закри. – Много ли коней ты видел на выпасе?
– За Тереком я оставил всего лишь пару жеребых кобыл! – ответил Закри.
О случае во время танца княжны, Исрапил рассказал, что это было в Брагунах. Когда на танец вышла княжеская дочь, все встали, кроме Закри. Князья послали к нему человека, прося, чтобы он подошел.
– У кого есть ко мне дело, пусть сам подходит, – ответил Закри.
Один из офицеров подошел и сказал:
– Когда княжна вышла танцевать, все встали, один ты не встал. Почему?
– Вы лишь князья нескольких холопов, живущих среди этих болот. А я князь целого края! – ответил Закри.
О смерти Закри Исрапил сказал:
– Услышав сплетню, что он признался в любви замужней женщине, Закри не вынес этого и застрелился.
Собираясь на зикр, старики любят вспоминать былое: и тяготы жизни во времена высылки, и дела давно минувших дней… Какой бы тяжелой она не была, молодость вспоминается всеми в радужном свете. В один из таких вечеров я услышал от Хамзата Закриева:
– Когда автуринцы распределяли земельные наделы, Закри взял себе пойму реки Хуло. Люди, смеясь, отдали ему этот участок. Со временем, когда жизнь начала налаживаться и люди стали строить жилище, пришлось идти к реке собирать камни. И тогда Закри начал собирать дань с тех, кто вчера посмеивался над ним. И хорошо зажил.
Абдулмежидов Асламбек как-то заметил: «Мог ли он знать о том, что люди так много будут говорить о нем?».
Наверное, знал!
В отличие от бездарных проходимцев, поэты, философы, настоящие мужчины равнодушны к мирской суете, к богатству и связанным с ним благам, к самой жизни и смерти. Настоящий поэт, философ и мужчина независим от ложных ценностей своих современников. Он всегда будет дистанцироваться от власти, которая угнетает народ, обманывает его и сеет вражду между людьми. Любовь к истине, стремление постичь его, ограждает таких людей от всяких преступных замыслов и жестокости. Иначе, зачем принял чашу с ядом Сократ? Каждый человек сам создает свое имя, свой имидж. Дела и поступки действительные или показушные – все это проявляется со временем. Если бы Гордый Закри был поэтом, он, наверное, сказал бы:
– Я памятник себе воздвиг нерукотворный!
Вчера вечером, когда я печатал эти рассказы, к нам в гости пришел друг моего отца Дукка Мусаев. Уже много лет, с первых дней болезни отца, он читает ему Ясин. Еще в царские годы они вместе окончили медресе. После инсульта отец потерял память, но чтение Корана благотворно влияет на него. Я зашел к ним, когда они пили чай и в разговоре, как-то спросил:
– Дукка, ты слышал что-нибудь о Гордом Закри?
– Как же? Он был двоюродным братом моей матери.
– Расскажи о нем, что ты знаешь, – попросил я.
По его словам, Закри был рослым человеком, с пышными усами. Даже летом носил бурку. В гостях ничего не ел, только делал два-три глотка чаю. Больше ничего нового я не услышал, только известные уже рассказы.
– Я тогда был молодым, – сказал Дукка.
– А мать откуда была родом?
– Из Автуров.
Размышляя о судьбе Закри, я задаю себе вопросы.
Кем он был для своих современников: чудаком, рыцарем, комиком или своего рода Дон Кихотом, гордецом или безумцем?
Что им двигало: истинное или ложное эго?
Думаю, он был очень несчастным человеком. Еще в юношестве, поверив в свою особенность, ему пришлось нести это тяжелое бремя. И на людях, и наедине с самим собой. В конце пути он пережил глубокое разочарование в людях и в самой жизни…
Аллах знает лучше!
1989
АВТОПОРТРЕТ
Пролог
Листаю критические материалы редакционной коллегии журнала «Иностранная литература».
Как отметил Белинский, критические и библиографические страницы читают теперь раньше повестей. В литературе настал век сознания, считал он. А для меня, более того, это оружие.
Говорят, что Чехов был скромным. (Клянусь, не сладко бы ему пришлось, живи он сегодня среди чеченцев!) Ни одна газета не напечатала бы его рассказы. Вместо того чтобы выделить положительное в твоем рассказе, редакторы начинают искать недостатки. Им нужны готовые шедевры. Каждый сравнивает твое произведение с творчеством любимых и уважаемых им писателей. Один рассказывает о Фолкнере, другой – о Моравиа или Маркесе, третий – о Кафке или Прусте.
– Вспомни «Грамматику любви», – говорит Ислам Эльсанов. – Какой чистый рассказ! Ты читал Бунина? У тебя все слишком открыто, голо. В общежитии литинститута было много студентов, писавших, как ты. Но это не литература, и не имеет будущего. И еще, почему ты даешь оценку происходящему? Какое право имеет автор оценивать того или иного героя?
Иногда я удивляюсь. Как они могут создавать себе кумиров из одного или двух писателей? Я бы их понял, если бы они не были творческими людьми.
Да, я читал и люблю Бунина. Но я знаю его не только по «Грамматике любви», но и как автора рассказов «Руся», «Натали», «Галя Ганская», «В Париже». Неужели и я должен начинать с таких произведений, как «Суходол» и «Грамматика…», чтобы потом, в старости, написать «Митину любовь» и «Темные аллеи»?
Что бы ответил Бунин, на предложение писать, как Пушкин, Толстой или Чехов? Какими бы хорошими писателями они ни были.
Как воспринял бы Пушкин, если бы критики по поводу «Евгения Онегина» возразили:
– С каких пор девушки первыми пишут любовные письма? О чем ты говоришь? Посмотри на «Бедную Лизу» Карамзина. Какой благородный рассказ!
Как воспринял бы Гоголь слова:
– «Невский проспект»? То, что ты идешь по проспекту и записываешь все, что видишь еще не литература. Литература – это вымысел, а не копирование жизни!
Так можно извратить любого писателя. Примеров не счесть. Но литература состоит не только из Гомера и Толстого. В литературе есть Овидий и Мопассан. Дон Кихот или Дон Жуан ничуть не хуже Ахиллеса или Наполеона!
Нет такой книги, которую я не читаю. Все, что подвернется под руку. Но никогда не выделял из них одну или две. И чеченская литература меняется с каждым днем. Скажем, делает успехи. Я читаю и Ахмадова, и Эльсанова. И стараюсь понять их. Видел, как читатели критиковали их. (Но это не мешает им издавать свои книги.)
Удивителен этот мир! Может, и они считают, что их никто не понимает. Наверное, об этом стих Лукиана:
Все это я, Лукиан, написал, зная глупости древних.
Глупостью людям, порой, кажется мудрость сама.
Нет у людей ни одной безупречно законченной мысли.
Что восхищает тебя, то пустяки для других.
1
Не хочу, чтобы люди считали пустяком то, что я считаю делом своей жизни. Если критика в мой адрес – это Дамоклов меч, на мне должна быть «броня» знаний. Поэтому читаю не только художественную литературу, но критические и литературоведческие работы.
Поразительно, до чего могут ошибаться критики и историки литературы в оценке писателя. Белинский умер с сожалением, считая, что он переоценил молодого Достоевского. Долгое время во Франции держалось мнение, что гений Бальзака «начинается с изображения вульгарного и порочного» (Лансон). Но цель писателя быть не увеселителем публики, а улучшать нравы своего времени, считал Бальзак.
Нужно громко говорить о болезнях современного общества, чтобы вылечить его, утверждал Золя. И я придерживался этой концепции. Но у наших издателей и критиков другое мнение.
…Я начал свою одиссею с редакции газеты «Знамя коммунизма» (Шалинский район). Хамид Хатуев переехал на работу в Грозный, сказали мне. «Отделом культуры» заведовал Абу Уциев. Пародист.
Я дал ему несколько рассказов. Намереваясь выпустить около двадцати рассказов, прежде чем отдать в книжное издательство, я хотел узнать, как люди их воспримут. Районная газета показала бы это.
– С уходом Хамида работа нами не заброшена, – рассказывал Абу.
Пригласил на ежемесячное собрание литературного объединения. Там я нашел нескольких товарищей. В том числе и Сайд-Али Юсупова, лет 50. Его короткие рассказы вышли в свет в коллективном сборнике «Солнце в глазах» (1986 г.). Его считали здесь главным специалистом по прозе. Особенно перед начинающими.
Мне предоставили слово. Я прочитал небольшой рассказ о злой мачехе, о нелегкой судьбе брата и сестры, рано лишившихся родителей. Скорее, это была миниатюра или притча, основанная на реальных событиях, с использованием фольклорных мотивов. Началось обсуждение. Первым высказался Сайд-Али.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70846930&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
