Анна Алеванс "Любовь уходит в полночь"

Головокружительная история любви продолжается! Бурный роман с Маркусом безвозвратно меняет жизнь Алиссы. Но вскоре она понимает, что ждёт ребёнка. Алисса считает это грандиозной ошибкой, тогда как для её возлюбленного ребёнок – подарок судьбы. Однако трагедии и горести преследуют влюблённых по пятам. Отвергнутая пассия Стелла не желает мириться с "отставкой" и пытается вернуть Маркуса. В то же время к Алиссе проявляет внимание богатый и красивый бизнесмен Эйдан, желающий заполучить красавицу во что бы то ни стало. Что же ждёт героев в конце: любовный триумф или душераздирающая трагедия?

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 18

update Дата обновления : 12.07.2024

– Мой отец так же говорил моей матери. Несколько лет они были счастливы. А затем он погиб, и она осталась абсолютно одна – со мной и кучей долгов. Она годами работала практически без выходных, чтобы накормить и одеть меня. Ты прав: мы не можем знать, что случится с нами завтра. В этом и опасность. К чему этот бессмысленный риск? Нам ведь и так хорошо, разве нет?

Маркус не ответил. Она прекрасно знала, что в другой ситуации он бы согласился с ней. Но сейчас в его лице читалось: «могло бы быть ещё лучше». Ему не было достаточно того, что он уже имел. Как и всякий творец, он всегда стремился к абстрактному совершенству… которого невозможно достичь.

– Теперь я понимаю, откуда у тебя столько страхов, – промолвил он. – Ладно. Если таков твой выбор, я… я не стану тебя останавливать.

Он убрался на кухне, скупо попрощался и ушёл. Алисса ждала и ждала. Лишь спустя несколько часов она примирилась с мыслью, что сегодня он не вернётся. И завтра, вероятно – тоже.

Не было ни слёз, ни истерик. Она улеглась в постель, прижалась лицом к подушке, на которой он спал, и прошептала:

– Вот я и осталась одна.

Она и не заметила, как ладонь сама собой легла на низ живота.

Глава 4. Принятие

С утра Алисса чувствовала себя хуже некуда. Голова нещадно раскалывалась, а тело изнывало от слабости. Окна пришлось зашторить – от яркого солнечного света болели глаза. Было глупо списывать эти симптомы на беременность: к токсикозу она привыкла, и текущее состояние не имело к нему отношения. Напрашивалось лишь одно объяснение – она заболела.

Простуда всегда приходила не вовремя. Но Алисса не спешила, как большинство её знакомых в такой ситуации, отправляться в больницу. Больничные стены, как и длинные очереди из чихающих, кашляющих и дрожащих пациентов, навевали на неё безысходность. Она чаще обходилась без чужого вмешательства и лечилась сама. И в лечении использовала чаще собственные рецепты, наработанные годами самостоятельной жизни.

– Я осталась одна, – рассуждала она, нарезая корень имбиря на мелкие-мелкие кусочки. – Но я и сама смогу о себе позаботиться. Я делала это всегда. Маркус не может смириться с моим выбором. Он идеалист. И мечтатель, конечно. Мне жаль, что ему больно. Но я не наступлю на горло своим желаниям ради его.

Так, непринуждённо болтая неизвестно с кем, она приготовила бодрящий напиток из лимона и имбиря с добавлением аниса, мёда и мяты. Алисса про себя называла его «ведьминым зельем»: оно быстро избавляло от неприятных симптомов и ставило на ноги.

В этот раз легче не стало. Спустя пару часов её тело разгорячилось: температура подскочила на два градуса выше нормы. Она выпила жаропонижающее из аптечки, но эффект был слабый. Мышцы тела словно накалились, каждое движение давалось ей с ужасным трудом. Алисса ничего не ела – только пила воду со льдом и охлаждала лоб влажной тряпкой.

Но все эти меры лишь немного облегчали её муки. Температура продолжала расти. Весь мир расплывался перед глазами. Алисса боялась вставать с постели – собственное тело перестало её слушаться. Внутри словно бушевало пламя, и она не в силах была утихомирить этот жар.

Разум её постепенно скатывался в небытие. Она лежала, замерев, и глядела в потолок перед собой. Даже двинуть рукой, чтобы коснуться лба, было больно.

– А что, если я умру? – спросила она незнамо у кого. И никто ей не ответил.

С огромным усилием Алисса нашла телефон на тумбочке и набрала контакт. Прошла минута, прежде чем раздалось «Алло?».

– Маркус, – просипела она. Горло охрипло, а губы онемели. – У тебя нет таблеток от жара? Мои закончились. У меня температура…

– Я сейчас буду. Жди меня.

Он говорил что-то ещё, но она уже не различала его взволнованных слов и вопросов. Алиссе казалось, она только на миг прикрыла глаза – и вот он перед ней, в чёрной кожаной куртке, взъерошенный и покрасневший.

– Какая ты горячая, – сказал он, коснувшись её лба. Кажется, её вид ужаснул его, но ему удалось сохранить спокойствие.

Маркус заставил её выпить две таблетки разом. Это не слишком помогло. Алисса успокоилась от одного его присутствия и быстро поддалась дрёме. А, когда проснулась, увидела перед собой незнакомого человека в белом халате. Различить его лица она не могла.

– У неё грипп, – услышала она уверенный голос.

Маркус, здорово встревоженный, стоял рядом. Врач спрашивал его о чём-то, и на один из вопросов тот ответил:

– Она ждёт ребёнка.

Алисса хотела запротестовать – сказать, что этот ребёнок ей не нужен, она его не хотела и не просила о нём. Врач непременно должен был об этом знать! Но сил у неё не хватило даже на то, чтобы ответить на вопросы специалиста – она попросту не могла понять, чего он от неё хотел. В конце концов, тот сдался, отдал Маркусу несколько бланков и исчез.

– Мне нужно в аптеку, – прошептал он ей на ухо. – Подожди меня, моя маленькая. Ладно?

Она неопределённо качнула головой. Маркус быстро вернулся и начал поить её лекарствами, о которых Алисса никогда и не слыхивала.

– Выключи свет, – прошептала она. – У меня болят глаза. Выключи его.

Темнота принесла облегчение. Она уткнулась лицом в подушку в надежде провалиться в спасительный сон. Маркус обнял её сзади и прижался лицом к её макушке.

– Не нужно. Ты заразишься, – сказала она.

– Мне всё равно.

Её пальцы нашли его ладонь и слабо сжали. Она уснула и не просыпалась до самого утра.

***

Операция должна была состояться в конце недели. Алисса вынужденно позвонила доктору Голденблату, чтобы сообщить о нынешнем состоянии. Заслышав, что она больна, он заметил:

– Вы правильно сделали, что предупредили меня. Нам придётся перенести операцию на некоторое время.

– На сколько – примерно?

– Грипп обычно затягивается на семь-десять дней. Плюс – восстановительный период займёт не меньше недели. Так что лучше не торопиться. Я предварительно запишу вас на двадцать четвёртое. Если ваше самочувствие не улучшится, предупредите меня.

Алисса поблагодарила врача. Этот разговор оставил нехорошее предчувствие. Перенос операции был вынужденной мерой, но у неё возникло впечатление, словно обстоятельства сложились таким образом по какому-то вселенскому сговору.

Маркус отреагировал на новость спокойно. Может, в глубине души он и был рад – пусть и совершенно бессмысленно – но ни словом, ни жестом не позволил себе это выразить.

Её болезнь протекала размеренно и стабильно, с редкими эмоциональными всплесками и подъёмом температуры. Лекарства медленно, но помогали: спустя несколько дней приёма она уже могла читать, получать удовольствие от еды и свободно передвигаться по квартире. Маркус не оставлял её более, чем на час. Однажды он совершил то, чего Алисса не могла от него ожидать – приготовил обед. А ведь она прекрасно знала: он прикасался к плите лишь для того, чтобы сварить кофе или вскипятить воду для чая. Она учла его кулинарные таланты и деликатно похвалила явно переваренную пасту и подгоревший бекон.

– Не пытайся меня подбодрить. Я знаю, что это редкостная дрянь, – сказал он. – Но приготовить что-то лучше я не способен.

– Ты ещё научишься. Я тебе помогу, если захочешь, – заверила она.

Пока сил в ней было недостаточно, чтобы готовить, он кормил её сам или приносил еду из ближайших ресторанчиков. Несмотря на ослабленность, Алисса стоически стерпела все его шедевры: рис, переваренный в склизкую кашу, пересоленный омлет с кусочками скорлупы, лапшу быстрого приготовления и даже бульон с полусырой курицей.

Болезнь уходила медленно и покидала её тело нехотя. Прошло больше недели после визита врача, когда она наконец ощутила, что готова отказаться от постельного режима. Алисса бодро сменила постельное бельё, стянула с себя надоевшую футболку и нашла в шкафу лёгкое платье. Собственное отражение девушка узнала с трудом: лицо бледное и измождено болезнью, сухие бесцветные губы, усталые глаза.

– О, боже, – сказала она. – Ну и потрёпанный у меня вид! Мне срочно нужно в ванную.

Её ладонь легла на живот. Этот жест совершенно незаметно вошёл у неё в привычку. Всякий раз, когда становилось тоскливо или грустно, она зачем-то касалась и гладила его. В зеркале отразилось нечто странное.

– Ой, – вырвалось у неё.

Внизу живота появилась заметная округлость. Алисса недоверчиво водила по ней пальцами. Если бы её спросили, она бы не смогла описать собственные чувства, но именно в этот момент ей пришло осознание, что она может стать матерью. Её тело готовилось к этому, согласно сроку: живот увеличивался и грудь болезненно набухала.

– Ты меня звала? – Маркус, укутанный в полотенце, показался из ванной.

Она растерялась и едва не покраснела под его взглядом.

– Нет. Нет, я просто… Ничего.

Ей стало невероятно стыдно под этим внимательным взглядом. Хотя она давно не испытывала подобного, даже когда представала перед ним полностью обнажённой. Алисса быстро обернулась в полотенце и направилась в ванную.

Лёжа в успокаивающей прохладной воде, она неотрывно изучала это странное изменение в своём теле. Но было что-то гораздо важнее округлившегося – так не вовремя – живота. Её поразило новое, непонятное чувство – предвкушение чего-то необыкновенного и желанного. Алисса вдруг ощутила слабую, едва заметную привязанность к существу, которое она не могла увидеть, услышать или потрогать. И вместе с тем на девушку нахлынуло острое чувство вины и безысходности, безвыходности собственного положения.

На протяжении нескольких дней она, тайком от Маркуса, плакала, спрятавшись в ванной. Болезнь, в конце концов, отступила. Голденблат проверил анализы, счёл её полностью выздоровевшей и подтвердил дату операции. Алисса считала часы до визита в больницу.

И Маркус – она была абсолютно уверена – делал это тоже, только не говорил.

Накануне назначенной операции Алисса нашла формальный повод побыть в одиночестве и направилась на прогулку в парк. Маркус был слишком рассеян и мрачен, чтобы предложить ей свою компанию. Свежий холодный воздух слегка вскружил голову и взбодрил тело.

Когда она вернулась, за окном уже вечерело. Он сидел на кухне, глядя перед собой, и даже не пытался изобразить занятость чем-то важным.

Она придвинула стул поближе к нему и сказала:

– Поговори со мной.

Маркус поднял на неё взгляд. Не только она внешне посерела за дни тяжкой болезни. Он казался похудевшим, осунувшимся и ослабевшим. В его отстранённых глазах было мало жизни.

– О чём?

– Я не хочу, чтобы ты так страдал.

– А ты разве не страдаешь?

Она вздрогнула от его резкого взгляда. И сделала первое, что пришло в голову – изобразила непонимание.

– О чём ты говоришь?

– Ну, прости, я не слишком искусно контролирую свои эмоции. До тебя мне ещё далеко, – сказал он иронично и горько. – Не говори, что не чувствуешь того же. Думаешь, я не слышал, как ты плакала?

Алисса поджала губы. Отрицать правду, глядя в эти пронзающие холодные глаза, было преступно и бессовестно. Она опустила глаза и сцепила руки в замок.

– Это тяжёлое решение. И ты это знаешь.

Маркус не отвёл взгляд. Он смотрел и смотрел – словно ждал ещё чего-то.

– Я боюсь, – сказала она как на духу. – Мне кажется, что мы… наши отношения этого не переживут. Мы всегда будем помнить, что произошло. И ты… ты никогда не смиришься с этим, не забудешь, и…

– И что?

– И мы расстанемся. Рано или поздно. Ты уйдёшь от меня.

Он качнул головой, словно отмахиваясь от некоей навязчивой мысли. И наклонился к ней, целуя затылок.

– Ты подумай, – пробормотал он неверяще. – Какая ты у меня глупенькая. Разве я могу от тебя уйти?

– Можешь. Ты же хотел этого ребёнка. И не простишь меня за мой выбор, – ответила она и растерянно уткнулась в его плечо. – Так обычно и бывает…

– Прекрати. Не говори так, – прошептал он. – Я бы простил тебя, даже если бы ты попыталась убить меня. Я принимаю твой выбор, как бы тяжело мне это ни было.

– Но ты этого не хочешь!

– Но хочешь ты. И имеешь право решать. А я не стану тебя принуждать.

Глава 5. Выбор, определяющий всю жизнь

Будильник прозвенел вовремя, хотя в нём вовсе не было нужды: Алисса не спала всю ночь. В ожидании утра она лежала, глядя на беспробудно спящего Маркуса. Сон у него был тревожный: он то и дело распахивал глаза от малейшего звука и прикосновения. В этом была и толика её вины. Не в силах заснуть, она то утыкалась ему в плечо, то прятала голову на его груди или рассеянно теребила взлохмаченные волосы.

Алисса технически выполняла те же действия, что и в обычные дни. Умылась, почистила зубы, оделась, нанесла лёгкий макияж. Доктор запретил есть перед операцией. Но она даже при всём желании не смогла бы проглотить хоть крошку еды.

Накануне Маркус высказал желание сопровождать её. Они спорили на этот счёт, и в конце концов он принял поражение. Это было бы слишком тяжело для них обоих. Более того, Алисса попросила не тревожить её после операции хотя бы пару дней: ей потребуется время, чтобы прийти в себя.

Перед самым уходом она присела перед ним на постели и провела рукой по светлым волосам. Маркус обхватил её и прижал к себе. Сильная ладонь легла на её живот: так он делал всякий раз, когда думал, что она спала. И всякий раз Алиссу пронзало чувство безопасности, защищённости; приходило осознание, что, пока он находился рядом, с ней не могло случиться ничего плохого.

– В последний раз, – сказал он.

Алисса сжала его ладонь в ответ, поцеловала в лоб и поспешила прочь.

В больнице царил переполох. Очереди заполоняли пациенты с явными признаками гриппа и простуды. Алисса, предусмотрительно прикрывшись маской, искала доктора Голденблата.

– Ах, вот и вы, – сказал он вместо приветствия, когда она постучалась. – Вам придётся немного подождать. Я вас позову.

Алисса уселась подальше от разносчиков всевозможной заразы. Её пальцы подрагивали. В горле застрял ком. Даже внутренности, казалось, разошлись в дрожи. Чтобы отвлечься от приступа невнятной тревоги, она принялась изучать людей вокруг. И наткнулась взглядом на кабинет напротив: перед ним в ряд сидели три женщины на поздних сроках беременности.

Алисса тряхнула головой, словно отгоняя видение. Но беременные никуда не исчезли. Её охватило жадное любопытство – оно-то и не позволяло отвести взгляд от этого зрелища. Когда одна из них, улыбаясь, принялась гладить круглый живот, девушка нервно отвернулась и перестала смотреть в их сторону вовсе.

Вскоре показался врач:

– Проходите, мисс Сторм.

– Я думала, мы пойдём в операционную.

– Пойдём, но позже. Мне нужно сделать последнее УЗИ – убедиться, что плод расположен анатомически правильно. Это требование оперирующего хирурга, – объяснил он.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом