– Так это по твоей вине она испорчена? – спросила Мико нарочито равнодушно. В небе над ними оглушительно прогремело.
Итер сглотнул и, осознав, что никакими извинениями он тут не отделается, тут же выпалил:
– Я могу поехать обратно и попросить Альбедо восстановить концовку! Мы друзья, он не откажет!
Небо немедленно просветлело. Губы Мико растянулись в дьявольскую улыбку.
– Друзья, говоришь? – спросила она. Выражение ее лица ясно давало понять, что теперь Итера не ждет ничего хорошего.
– Ну… да, – ответил он, хотя все его существо сейчас очень хотело отрицать этот факт.
– Заново переписанной концовкой ты теперь не отделаешься.
***
Холодные колючие ветра Драконьего хребта пронизывали до самых костей. В который раз Итер пожалел, что не потратил лишнюю минуту на тёплую одежду и пошел так, в чем был.
Но даже не холод был его главной проблемой. Мико разошлась настолько, что его мелкая оплошность переросла в настоящую головоломку. «Возьми у Мела интервью. Пусть он ответит на самые личные и пикантные вопросы. Читатели должны знать все: от его предпочтений в одежде до подробного описания его любимого человека!»
Итер взглянул на разрушенный мост, за которым скрывался лагерь алхимика, и сильнее сжал список тем, которые, казалось, уже успел выучить наизусть. На грани сознания мелькнула мысль, что он почти не знает Альбедо, так как не смог ответить на большинство вопросов. Особенно загадочными для него являлись любовные отношения алхимика. Он не знал, кто ему нравится, какие у него вообще предпочтения, да даже просто особые симпатии! Если, конечно, не считать Кли, ставшей Альбедо сестрой, и Сахарозу, с которой он проводил чуть больше времени, чем с остальными. И то, обсуждения экстрактов из лягушек и стихийные зелья вряд ли можно было назвать романтичным.
Альбедо все еще оставался для него загадкой.
И Итер совсем не знал, как же начать такое личное интервью.
Паймон бы обязательно нашла нужные слова. Но ее сейчас с ним нет.
«Это ты испортил рукопись, тебе и отдуваться! А в горы я не полезу ни за что! Там слишком холодно», – возмущалась она перед их расставанием. Возмущения периодически прерывались судорожным чиханием, и Итер не мог винить ее в желании остаться в теплом Мондштадте. Особенно сейчас, когда у него самого судорожно стучали зубы.
Итер снова проклял свою небрежность. Если бы он не испортил рукопись, то такой неловкой ситуации бы не возникло. Но нельзя ничего исправить, если стоять на месте. С этими мыслями он привычным движением развернул планер и плавно перелетел на другую сторону.
Лагерь Альбедо остался таким же, каким он его запомнил. Горящие факелы освещали шкафы и полки с многочисленными склянками и книгами. В дальнем углу находился художественный уголок – место, где Альбедо писал картины. Справа стоял рабочий стол, окружённый странными алхимическими приборами, чьё назначение при первом взгляде представлялось довольно туманным. Посередине горел костёр, даривший тепло всем посетителям. И хозяину, который сейчас сидел перед ним, изящно закинув ногу на ногу, и читал незнакомую Итеру книгу в тёмной обложке.
Будто почувствовав на себе чужой взгляд, Альбедо поднял голову и посмотрел на нежданного гостя. Тонкие светлые брови удивленно приподнялись, но алхимик тут же улыбнулся тепло и приветливо.
– Здравствуй, Путешественник. – Альбедо захлопнул книгу, встал, слегка поправил пальто, выпрямляя его от невидимых складок, и, положив весомый томик на стол под идеальным углом, подошел к Итеру. – Не ожидал твоего прихода.
– Привет, – выдавил путешественник и неловко улыбнулся, чувствуя себя до невозможности глупо и не зная, с чего начать. Внезапный порыв ветра выбил все невнятные мысли, и он зябко поежился. Альбедо нахмурился и, тут же стянув свой плащ, накинул его на чужие плечи, игнорируя протесты. Итер не мог отрицать, что так стало гораздо теплее, но от такой заботы смутился еще больше. Видеть Альбедо в одной синей рубашке оказалось совершенно непривычно.
– Не переживай за меня, – попросил Альбедо, поправляя на нем воротник своего плаща. – Я менее чувствителен к холоду, чем ты.
– Я сам виноват. Не оделся как нужно, – пробормотал Итер, виновато отводя глаза. Альбедо стал застегивать пуговицы, чем смущал путешественника еще больше. Его движения были неторопливыми и осторожными, даже нежными, будто идеально выверенными. Ни одного лишнего действия. – Ты слишком добрый, – вздохнул Итер, чувствуя случайные прикосновения к своему обнаженному животу, когда ловкие изящные пальцы быстро застегивали последние нижние пуговицы.
– Только с тобой, – ответил Альбедо и пристально посмотрел ему в лицо. Итер не знал, как реагировать на такие слова, и отвёл взгляд.
– Я… кхм… на самом деле пришел не просто так, – сказал он, решив сменить тему.
– Сначала отогрейся, расскажешь потом. – Альбедо встал рядом с ним и, поглаживая по спине, повёл к костру. Итер послушно шёл, радуясь тому, что неловкий разговор немного отодвинулся. Алхимик усадил его в кресло и закутал в плед. Его тёплые пальцы на секунду нежно коснулись щеки Итера и убрали выбившуюся прядку солнечных волос за ушко. Путешественник покраснел от такого внимания. В последнее время Альбедо был очень заботлив по отношению к нему, и иногда ему казалось, что он и есть тот человек, который нравится алхимику.
Но прежде чем его мысли успели убежать так далеко, Альбедо уже ставил у костра чайник.
– Позволь мне угостить тебя чаем из ягод шиповника, – попросил он.
Итер не смог отказаться.
Через пять минут в его руках ароматно дымилась золотистая кружка. Чай на вкус оказался божественным – сладковатый, но не приторный, с ноткой трав. От него по телу разливались приятные волны тепла. Альбедо после создания еще одного кресла сидел рядом с ним, слегка откинувшись на спинку. Его правая рука расслабленно лежала на подлокотнике, в левой он держал синюю чашку и неспешно пил горячую жидкость. Краем глаза Итер замечал его изучающий пытливый взгляд, но никак не мог его поймать – Альбедо каждый раз его вежливо отводил.
Когда Итер согрелся окончательно, алхимик, будто почувствовав это, вдруг спросил:
– Что-то случилось с моей рукописью?
Итер подавился чаем. Сначала он хотел отрицать этот очевидный факт, но реакция организма была слишком красноречивой.
– Откуда ты узнал? – спросил Итер в изумлении. Альбедо, конечно, очень умён, но ведь он не провидец.
– Нетрудно догадаться, – ответил Альбедо, отпивая чай. – Несколько дней назад я дал задание Гильдии искателей приключений доставить мою новую книгу в Инадзуму. И через несколько дней, которых, впрочем, достаточно, чтобы доплыть туда и обратно, на пороге моего лагеря появляешься ты и смотришь глазами побитого щенка, пришедшего к хозяину в ожидании наказания.
Итеру сравнение очень не понравилось, но отрицать всю очевидность этих слов он просто не мог.
– Госпожа Яэ сильно разозлилась? – спросил Альбедо, не дожидаясь ответа. На удивление Итера он не выглядел расстроенным или злым. Это обнадеживало.
– Немного. В самом начале, – признался путешественник. – Ей в голову пришла прекрасная идея, как наказать меня и получить выгоду. – Он позволил себе немного пожаловаться.
Альбедо заинтересованно взглянул на него.
– И это задание связано со мной?
– Да, – Итер сглотнул ставшую вязкой слюну. – Взять у тебя интервью с довольно личными вопросами. – Альбедо сложил руки на груди, показывая, как ему не нравится эта затея, но Итер тут же взмолился: – Иначе она меня просто убьет.
Алхимик на секунду задумался.
– Будет удобней обсудить это внутри, – и он кивнул головой в сторону пещеры.
***
В комнате царил полумрак. Тишину нарушало легкое потрескивание древесины в камине. Огонь бросал яркие блики на руки и ноги сидящего на диване Итера и создавал бесформенные тени на стенах.
Путешественник в десятый раз разглаживал лист бумаги, лежащий на его коленях, подставляя свету от огня, чтобы разобрать написанные на нем вопросы.
– Кем были ваши родители?
Альбедо стоял позади него. Итер не видел его, но слышал, как он задумчиво расхаживает по комнате, осторожно формулируя каждый ответ.
– Отца мне не довелось узнать, – сказал алхимик спустя пару долгих минут молчания. – Однако моя… мать занимается наукой. Алхимия, биология, инженерия – не могу даже вспомнить, в какой сфере она не проводила исследования. Она и сейчас работает над каким-то проектом, поэтому мы давно не виделись.
Итер знал правду о создании Альбедо, но, тем не менее, старательно записывал выдуманный ответ в блокнот. У алхимика было множество причин скрывать свое прошлое, и он не собирался играть в дотошного журналиста, роящегося в чужом грязном белье.
Задав еще пару уточняющих вопросов по поводу отношений Альбедо и его «матери», Итер плавно перешёл на секцию «любовные чувства». Первый же вопрос «Есть ли у вас любимый человек?» заставил его мысленно застонать.
Но он все же его задал.
Шаги Альбедо стихли. Итер почувствовал, как на спинку дивана облокачивается чужое тело. Он повернул голову и увидел, как Альбедо, лукаво улыбаясь, рассматривает его. Камин освещал правую сторону его лица, но отбрасывал совершенно невозможные тени на левую.
– А как думаешь ты?
Итер растерянно захлопал глазами.
– Сахароза? – спросил он. Никаких других вариантов ему в голову не приходило.
Альбедо издал краткий смешок.
– Мы просто коллеги. Я ничего к ней не чувствую.
Итер положил ручку на блокнот. Ему действительно было интересно узнать об этой части жизни Альбедо, и, судя по такой реакции, алхимик готов откровенничать.
– Значит, тебе никто сейчас не нравится? – вопрос прозвучал по-детски, и Итер мысленно отвесил себе подзатыльник.
– О, нет. Я очень давно люблю одного человека. Альбедо отвёл взгляд и посмотрел перед собой, странно погрустнев. – И очень сильно. Ради него я готов на все. Иногда мне кажется, что я вот-вот сойду с ума от всех этих чувств. Каждый раз, как вижу его, мое сердце сжимается и бьётся так сильно, будто я пробежал сотню километров. Когда я закрываю глаза, то вижу его образ. Иногда мне чудится его запах. И безумно хочется ощутить тепло его тела.
Альбедо все говорил и говорил, будто наконец-то освобождался от всего того, что накопилось у него в душе. Иногда он замолкал, только чтобы продолжить с большим запалом. Что-то ухнуло в груди Итера от этого неожиданного признания. Он стал медленно понимать, к чему клонит алхимик. И от этого становилось больно. От того, что Альбедо так страдает, и от того, что он никогда раньше об этом не говорил. Или просто это Итер никогда не спрашивал?
– Но он не отвечает тебе взаимностью?
Альбедо снова посмотрел на него. Удивлённо, будто впервые увидел. Медленно провел самыми кончиками пальцев по его волосам и щеке.
– Он не знает.
– Тогда ты должен ему сказать, – уверенно заявил Итер. – Ты очень хороший человек, Альбедо. Я думаю, он сможет полюбить тебя в ответ. Даже если сейчас он может отказать или может не понять твоих чувств, рано или поздно ты его добьешься. – Он говорил все быстрей и быстрей. Мысль о том, что кто-то может не ответить Альбедо взаимностью, казалась ему абсолютно абсурдной. Желание помочь и дать совет перекрывало его красноречие.
Его слова вызвали улыбку на тонких губах.
– Ты правда так думаешь?
– Да, – не задумываясь, выпалил Итер. – Просто признайся ему. И, если что, будь настойчивей.
Альбедо прикрыл глаза. Его лицо стало странно мечтательным.
– Это было бы просто замечательно, – ответил он. – Я думаю, ты прав.
Тонкие пальцы подхватили Итера за подбородок и заставили посмотреть в бирюзовые глаза. Их лица медленно сблизились. Итер не понимал, что происходит, вплоть до того, как чужие губы, слегка касаясь его собственных, выдохнули:
– Я люблю тебя, Итер.
Ему показалось, что он ослышался. Но нет, Альбедо был чрезвычайно серьезен. Он пристально следил за малейшим изменением в его лице, готовый среагировать на любой знак ответного чувства. Но Итер лишь растерянно хлопал глазами, не зная, что ему делать или сказать. Он отстранился, чувствуя себя некомфортно от такой близости.
Альбедо опустил руку и отвернулся. Его лицо потемнело.
– Мне очень жаль, – выдавил Итер. – Но я не могу ответить тебе тем же.
В глубине души он знал об этом с самого начала – Альбедо не стыдился показывать свои чувства. Итер просто не хотел их признавать. И вот теперь, когда его поставили перед прямым фактом, он не знал, куда себя деть. Интервью и вопросы Мико вмиг потеряли всякое значение. Более того, они теперь казались совершенной грязью. Мерзостью, из-за которой и начался этот странный разговор.
Итер встал с дивана. Атмосфера стала гнетущей и неприятной, и он решил, что самым правильным сейчас будет просто уйти, но его остановил тихий вопрос.
– Неужели у меня нет ни шанса?
Итер вздрогнул. Задумался. Прислушался к себе. Но Альбедо так и остался для него просто очень хорошим другом. Дорогим человеком. Надёжным напарником. Но не больше.
– Боюсь, что нет, – признался Итер. – Те мои слова… я просто хотел тебя подбодрить. И я правда считаю, что ты можешь добиться любого, кого только захочешь. Просто… не меня. Ты ведь понимаешь, что мне сейчас не до того. И я просто… не могу. – Он не выдержал и обернулся к алхимику. Ему было просто необходимо, чтобы его друг все понял и принял.
Альбедо оказался слишком близко. Чересчур. Пугающе близко. Но больше всего пугали его потемневшие глаза.
– И все же, я попытаюсь.
Итер не успел среагировать на внезапный удар. Голова отозвалась острой болью. Не удержавшись, путешественник рухнул на пол. Сознание спешно покидало его. Последним, что он успел увидеть, была нежная улыбка на красивом лице.
4. В полутьме ламп
Итер с трудом открыл свои янтарные глаза. Очнувшись, он обнаружил, что находится в каком-то темном помещении, немного освещенном факелами и странными лампами кислотного вида. Путешественник пытался вспомнить, где он мог их видеть. На ум пришла лишь лаборатория Альбедо. Итер попробовал потянуться, но не смог – тугие кожаные ремни прочно обвивали его запястья и не давали свободу движениям. Он предпринял попытку дернуться, но тело протестующее отказывалось подчиняться. Во все его уголки растекалась слабость. Видимо, это следствие удара. Он с усилием приподнял голову. Оказалось, что ноги зафиксированы схожим образом, что и руки. Пока он корчился в попытках вырваться, в поле его зрения попал Альбедо.
Как он и запомнил, алхимик был без плаща, в одной рубашке с коротким рукавом. Это было необычно, ведь блондин никогда прежде его не снимал. В этот же раз это случилось по вине самого Итера – он замерз и его друг, таким образом, попытался его согреть. Костер, интервью, улыбка – Путешественник все вспомнил: зачем он пришел в лагерь, вопросы Яэ Мико, ответы Альбедо. Смутно в сознании всплыло воспоминание и про странную реакцию Альбедо на его отказ. Кто-то ударил его тяжелым предметом по голове, но это точно не мог быть алхимик, он бы никогда не поступил с ним так подло. Ведь так?.. Итер верил ему, доверял, делился секретами. Место удара до сих пор саднило, но возможности прикоснуться к нему у него не было.
Вернув свой взгляд на Альбедо, Итер наконец подал голос, он звучал хрипло:
– Альбедо, что происходит? Почему я не могу пошевелиться?
Парень отложил в сторону планшет с карандашом и, встав с места, подошел к кровати. Он тепло улыбнулся. Улыбка не была располагающей, скорее фальшивой. Итер почувствовал себя кроликом перед удавом.
– Уже очнулся? Извини за это неудобство, – алхимик неопределенно показал рукой на его оковы. – Мне пришлось связать тебя, чтобы ты не наделал глупостей. – Он вернул планшет в руки и добавил пару штрихов.
– Но почему? Что происходит? Я думал, что возьму у тебя интервью взамен испорченной книги и…
Альбедо приложил палец к его губам, заставляя умолкнуть.
– Это неважно. У нас наконец-то появился шанс на более близкие отношения, – тихо произнес он и повел его вниз, оттягивая губу Итера. – Можно укусить? – Не получив ответа, он приблизился к парню почти вплотную и зашептал на ухо. – Ты такой милый и беззащитный, когда спишь. Я нарисовал пару картин с тобой, но мне кажется, что роль обнаженной натуры тебе пойдет куда больше.
– Не надо! – Итер совсем растерялся. Он не понимал изменившегося поведения своего друга. Путешественник предполагал, что алхимик может сильно расстроиться из-за отказа, но чтобы настолько? Хотя больше всего пугала неизвестность. Альбедо сказал, что попытается получить взаимность на свои чувства. Итер отчаянно старался не думать, каким способом.
– Тебе не о чем переживать, – кривовато усмехнулся парень и, больше не спрашивая разрешения, потянулся к Итеру за поцелуем. Чувствуя прилив нежности к родному существу, которое принадлежало теперь только ему, Альбедо дал обещание самому себе, что будет с ним нежен. Конечно, если Путешественник будет его слушаться и не станет сопротивляться.
Его губы коснулись подбородка Итера, и он почувствовал, как тот дрожит. Он продолжил осыпать его поцелуями, цепочкой по скуле, шеи, под ухом. Пришлось аккуратно удерживать ладонью его на месте, чтобы не вырывался.
