Егор Краузе "Мир после зомби"

– Хорошо. Поставь на середину стола.

Через какое-то время военные долетели до стадиона. Они заперли вертолеты и направились к выжившим.

– Ну, что? Рассказывать вам про город? – спросил один из военных, садясь в машину.

– Еще рано. У нас в базе еще двое. Вот с ними и расскажите.

Трое военных с походными рюкзаками не помещались на заднем сидении автомобиля. Зоя уступила место одному из них переднее, а сама села назад между ними.

– Все едем.

Глеб достал рацию.

– Ребят, военные уже в машине.

– А у нас уже почти все готово.

– Замечательно. Ждите.

Конец связи.

– Скажите, – начала Зоя, – Я, конечно, все понимаю. Но как называется ваш город?

– Возрождение, – ответил впереди сидящий, – Город государства на самом юге страны рядом с Черным морем. Это было сделано специально, чтобы у нас еще была развита рыбная промышленность.

– Действительно умно.

– Зой. Мы же договорились, что рассказ после приезда.

– Ну, мне очень интересно!

Военный, который сидел рядом с девушкой, сказал, что все выжившие хотят знать, куда их отправят.

– А у вас мэр, президент, диктатор?

– Союз.

– В смысле? – не понял Глеб.

– Городом правит определенная группа лиц. Их называют Союз семнадцати. Семнадцать верховных чиновников. Одиннадцать мужчин и шесть женщин. Они очень мудрые. За год превратили несколько небольших приморских городов в своего рода мегаполис. Врать не будем. Там далеко не так идеально, как до апокалипсиса. Но, поверьте мне, раньше было хуже.

– Ясно.

Ребятам даже эта информация показалась любопытной. Но узнали далеко не все. Когда машина подъезжала к базе, Глеб сообщил по рации, чтобы те выходили.

Толик открыл дверь. Машина приехала на базу.

– Приехали, – сказал водитель.

Все вышли.

– Здравствуйте, – поздоровались с военными жильцы.

Глеб подошел к ребятам.

– Вот. Знакомьтесь. Это Милена. Моя сводная сестра. А это Толик, мой друг.

– Очень приятно, – сказали военные.

Толик повел всех к столу. Вояки оживились и на перебой заговорили:

– А вы хорошо живете. Не каждый выживший устраивал такой банкет.

– А база у вас какая? Вы же были детьми, когда начался апокалипсис.

– Это армянский коньяк?!

Толик сказал, что тот уже был совершеннолетним. Но в остальном военные правы.

– А расскажите нам о вашем городе, – попросила Милена.

Сначала Глеб рассказал то, что услышал в машине. Потом дал слово военным. Толику и Милене было интересно.

Лидер группы из четырех человек начал задавать нужные вопросы.

– Как я понял, там новые 90-е?

– Только нет рэкетиров, – уточнил военный, – В настоящие 90-е предприниматели не платили налоги, налогоплательщиков не защищало государство. Сейчас не так. Потому что сейчас люди более финансово грамотные. Раньше они даже не знали, что такое ваучеры.

– Понятно. Но, как я понял, система капиталистическая?

– В точку. Правительство решило, что удобно. Управление заводами, предприятиями, ресторанами, отелями занимает много времени и сил. Гораздо проще продать все за адекватную сумму, чего не было в 90-х (тогда предприятия продавались за гроши от реальной суммы).

– То есть деньги не обесценились? – уточнил Глеб.

– Да. Мы восстанавливаем человечество. И деньги принимаются. Причем все валюты.

– Это здорово, – обрадовался Глеб, – Я так понял деньги проносить можно?

– Конечно. Люди же должны на что-то жить.

Глеб задал полезный вопрос, который придумал очень давно.

– А что нельзя проносить? Так, чтобы не ввязаться в неприятности? Алкоголь можно?

– Конечно, можно. Нельзя только наркотики. У нас есть ищейки. И оружие лучше сдать.

Владельцы базы знали, что Глеб задаст этот вопрос. Этим вопросом можно потихоньку узнать о новом мире. Можно ли проносить золото, ювелир и деньги в крупном размере.

– Не зря задал этот вопрос. Уточню. У меня есть трофейный керамбит, – намекнул Глеб на свой шрам и повязку, – Можно ли как-нибудь его взять?

– На счет керамбита можно договориться. Хоть это и холодное оружие, на твой случай дыра в законе есть.

– Он имеет в виду, – сказал военный, – что ты не первый, кто хранит ножи, как трофеи. Были случаи, когда человек захотел оставить нож на память. Нож – не пистолет, так что разрешили. Но дам совет. Когда будут проверять багаж на наличие ранее упомянутой запрещенки, заранее скажи, что у тебя есть керамбит и объясни, почему он для тебя важен.

– Обязательно сделаю, – с улыбкой сказал Глеб, – А если у нас чисто из жадности захотят отнять что-нибудь законное? Ну там. Не знаю. Алкоголь. Деньги на покупку жилья. Вы за нас, думаю, заступитесь? Мало ли. Вдруг кто-нибудь захочет превысить должностные полномочия?

– Такого не бывало. Но если это произойдет, то обязательно скажем, что эти ребята знают, что можно проносить, а что нельзя и не нужно заниматься вымогательством.

Когда на все нужные вопросы был дан ответ, остались исключительно вопросы из любопытства.

– Помимо «Возрождения» есть ли еще страны?

– Мы неспроста упомянули, что даже иностранные валюты имеют ценность. Евросоюз сейчас не кучка стран, а целое государство. С которым мы, кстати, недавно начали сотрудничать. Они до этого нас боялись. Но когда зомби стало меньше, то европейцы оказались рады с нами торговать. Не трудно догадаться, какой флаг у их страны.

– Синий со звездами. А у «Возрождения»?

– Две горизонтальные полосы. Верхняя белая. Нижняя черная. А посередине красный феникс, который символизирует возрождение. Феникс – это герб города.

Другой военный решил иначе поговорить на эту тему.

– Выжившие создали лагерные, лесные и деревенские государства.

– Лагерные? В каком смысле? – не поняла Зоя, наливая себе гранатовый сок в бокал для вина.

– Детские лагеря. Зомби-апокалипсис же начался летом. Послезавтра ровно три года. Так вот. Дети, вожатые, повара. Они понимали, что не смогут вернуться домой. Думаю, вы поняли причину.

Те кивнули.

– Были разные идеологию и формы правления. Например, конфедерация.

– Конфедерация – это что? – не поняла Милена.

– Конфедерация – это союз объединившихся государств, которые решают общие проблемы и имеют общую цель. Некоторые лагеря намерено делили на части для удобства управления, но это было все равно одно государство. Деревни так никогда не делали.

– Деревни, лагеря, леса торговали друг с другом? – заинтересовался Толик.

– Конечно. Если они знали о существовании друг друга. Помню, например, рассказывали, как «Лагерная конфедерация», так они назвали свою страну, торговала с деревней. Деревенские давали мясо, овощи, яйца, то есть скоропортящиеся товары, которых в городах на тот момент больше не было, а конфедераты привозили водку, консервы, новые семена, одежду. То есть деревенские осваивали города не сильно из-за страха.

– Ты еще один строй не упомянул.

– Да. Коммунисты.

Глеб нахмурился.

– Неужели в апокалипсис были люди, которые отрицали рынок и предпринимательство?

– Их было меньше всех. Но они были. В деревнях и в лесах красных не было, а вот в детских лагерях – еще как!

– Несмотря на одну идеологию, строй был у каждого свой. Помню один пионерский лагерь. По меркам апокалипсиса, жили в нем достаточно неплохо. Была свобода слова, свобода прессы. Но все было общим.

– Прям маленькая утопия, – заметила Милена.

Глеб напомнил, что было несколько видов строя.

– Да. Был второй. И если для тебя Милена это была утопия. То там была настоящая антиутопия.

Все ребята были заинтригованы.

– Было как при Сталине. А некоторые говорили, что как в романе Оруэлла. Все было утыкано камерами, которые не только видели, но и слышали. Пропагандистские плакаты. Запрет на свободу слова. Ложь в газетах ( если скрепленные листы формата А4 можно так назвать ). Черный рынок. Дефициты. Благо, этот режим существовал недолго. Я один из тех, кто эвакуировал этих напуганных ребят. Выяснилось, партия лагеря, старалась держать людей в страхе, ведь напуганные люди лучше подчинялись.

– Не хотел бы я там побывать, – заявил Толик.

У Зои неожиданно появился вопрос.

– А у нас будет опекун? Будут ли люди, которые помогут нам найти жилье? Довести багаж или…

– Программа помощи выжившим у нас тоже есть. Мы даже помогаем с трудоустройством. Только таких людей называют не опекунами, а провожающими. Если хотите, я буду вашим провожающим, – сказал солдат, эвакуировавший антиутопический лагерь.

– Как вас зовут? – спросил Глеб.

– Влад Живкин, – ответил военный, – Я буду с вами во время путешествия на поезде.

– Будем рады.

2

Прошло еще три дня. Они тянулись гораздо медленнее, чем предыдущие. Когда чего-то ждешь, время идет гораздо медленнее.

Через день после появления наших гостей, в городах появились еще военные. Если просто «чистильщики». Они убивают всех оставшихся зомби. То другие военные – это группа для поиска выживших и сбора ресурсов (мебель, техника, одежда и т.д.).

Гости вели себя достаточно прилично. Помогали в хозяйстве.

Спали они в гостиной. Они были очень рады в первый раз за такое долгое время хорошо поспать. Их никто не будил.

Влад вместе с остальными военными даже помогал готовить еду.

Вдруг у Влада зазвучала рация.

– На связи.

Вся группа подошла к военному.