– Отдохну, да и Ольга давно просилась по бутикам походить, в общем, вернуться в приличную жизни.
– Приличная жизнь – это хорошо, только устанешь же несколько месяцев отдыхать.
Серега явно к чему-то клонил, но почему-то заходил издалека. Рабочее место освобождается раньше?
– У тебя, как всегда, тема есть? – со смехом спросил Степан, хотя тот получился немного наигранным.
– Как ты меня раскусил? – так же неестественно рассмеялся друг, отвечая вопросом на вопрос.
– Да ходишь тут вокруг да около. Говори уже.
– Есть возможность подзаработать.
– Это я уже понял.
– Тут наш местный университет собирается в экспедицию в Махаоновку на несколько месяцев. Нужны рабочие руки. Дай, думаю, спрошу.
Степан задумался. Махаоновка… Махаоновка… Да это же глухая деревня на севере района! Что там может делать экспедиция, ему абсолютно было неясно. Да и перспектива сменить этот городишко на еще более глухое местечко совсем не нравилась.
– Чего молчишь? – спросил Серега. – Замолвить словечко?
– А что за экспедиция? – чуть помедлив, переспросил Степан.
– Археологическая. Копают городище какое-то или могильник, сильно не вдавался в подробности. Но руководитель мужик грамотный, да и по деньгам не обидит.
– Это откуда у университета деньги-то? – тут уже с неподдельной смешинкой полюбопытствовал Степан, постепенно чувствуя, как просыпается интерес. Желая поскорее избавиться от этого чувства, он быстро вставил, прежде чем Серега успел ответить:
– Ладно, посмотрю. Все равно, раньше, чем Ольга насытится приличной жизнью, никуда не поеду.
– Вот и отлично, – поспешил завершить Серега, пока рыбка не сорвалась с крючка, – как приедете, непременно к нам в гости. А археологам скажу, что не против ты. Все равно у них сезон в июле начинается, пару месяцев у тебя есть.
В конце мая, отдохнув и как-то совершенно незаметно потратив добрую часть отпускных, Степан засобирался в местный университет. За несколько дней до этого он снова созвонился с Серегой, с которым, несмотря на приглашение, получилось встретиться только пару раз, да и то случайно. Во время разговора Серега напомнил про экспедицию, спросив, не передумал ли. Какое передумал?! Про нее с того самого телефонного разговора Степан ни разу не вспомнил. Однако сейчас перспектива заработать и заняться уже чем-нибудь показались ему куда как более подходящей. Взяв номер телефона ответственного за экспедицию, Степан сразу же позвонил ему, как только закончил разговор с Серегой.
– Да, – раздался внушительный бас из трубки.
– Борис Сергеевич? – спросил Степан.
– Да, – также «многословно» ответил собеседник.
– Я к вам от Сергея. Его фирма вам поставляет продукты в экспедиции.
– Ну, что-то такое припоминаю.
Разговор явно не клеился, поэтому Степан решил идти нахрапом.
– Он говорил, вам рабочие руки требуются, что место есть…
– Ну да, есть. Работать хочешь?
– Хочу.
– В среду в течение дня приходи в институт на кафедру, – почти приказал собеседник и положил трубку.
Разговор получился не совсем приятным: Борис Сергеевич слишком быстро перешел на «ты», да и манера общения была строгой. Чем-то он похож на Иваныча. Но тот при всем своем суровом нраве не любил опускаться до фамильярности. Нет, выговорить он мог так, что после этого на душе целый вечер кошки скребли, но делал это всегда по делу, не переходя некоторых границ. По короткому разговору с этим Борисом Сергеевичем было очевидно, что сильно в людях он не нуждается, а если и нуждается, этого не выдает. Что ж, подумал Степан, посмотрим на него лично. При встрече видно будет, что это за человек и стоит ли на такого работать.
Вечером перед собеседованием он позвонил в приемную и уточнил, во сколько открывается кафедра и где она находится. Прибыв на место к одиннадцати, не слишком рано и не слишком поздно, Степан без труда сориентировался на месте и постучал в дверь. Присоединившаяся еще в вестибюле и следовавшая за ним пара молодых людей, девушка и юноша, тоже остановилась у двери.
– Войдите, – раздался из-за двери уже знакомый бас.
Открыв дверь, Степан переступил порог вместе с присоединившейся к нему парой. Кафедра представляла собой небольшой кабинет, обставленный переполненными книжными шкафами и вмещающий всего три стола. За двумя из них восседали грузные мужчины. Одному на вид было 45-50, другому приблизительно 65-70. Кому из них принадлежал зычный бас, на вид определить было сложно. От заминки его спасла парочка. Юноша обратился к старшему по возрасту, в клетчатой рубашке с подтяжками.
– Матвей Юрьевич, здравствуйте. Мы по поводу задолженностей по археологии.
Что он ответил, Степан не услышал, отметив лишь мягкий голос преподавателя, и обратился напрямую ко второму мужчине.
– Борис Сергеевич, здравствуйте. Я вам давеча звонил. По поводу рабочих рук в экспедиции.
Борис Сергеевич оказался крепким мужчиной в пиджаке почему-то поверх футболки. Он изучающее осмотрел Степана и, указав рукой на стул рядом, сказал: «Садитесь». Степан сразу же заметил перемену тона. Голос был спокойным, даже несколько заинтересованным. Что на это повлияло – внешний вид Степана или находившиеся на кафедре преподаватель со студентами – сказать было сложно.
– Как вас зовут? – не без интереса спросил Борис.
– Степан.
– Почему хотите поучаствовать в нашей экспедиции?
– Да, по правде, занять до осени себя нечем, да и Сергей Валентинович вас порекомендовал.
– Это который нашу экспедицию продуктами снабжает?
– Да, он.
– А приходилось вам работать в нашей сфере? – уже с большим интересом осведомился Борис.
– Копать, в смысле?
– Ну да, хотя бы – с добрым смешком, который несколько чужеродно сочетался с его басом, подтвердил Борис.
Студенты, видно, получившие ответ на свой вопрос, спешно ретировались с кафедры, ни с кем, кажется, не попрощавшись. Грузный преподаватель с подтяжками, которого они назвали Матвеем Юрьевичем, с интересом наблюдал за диалогом потенциальных работодателя и работника.
– Ну, на огороде приходится, да и в армии копал.
– От забора и до заката? – еще с большей веселостью в голосе переспросил Борис, добавив. – Ну, так копать нам не нужно. Разве что на шурфы поставить. Что скажешь, Юрьевич, – обратился он к грузному преподавателю, – возьмем работника на шурфы?[1 - Шурф – вертикальная выработка квадратного, круглого или прямоугольного земельного участка небольшой глубины, как правило, метр на метр. Используется при разведке новых (неизвестных ранее) археологических памятников, с целью нахождения артефактов.]
Тут Степан с некоторым любопытством осмотрел более подробно того, кого обозначил не иначе как преподавателем. На археолога, каким их он себе представлял, тот походил мало, больше на кабинетного работника. Однако, судя по всему, первое впечатление оказалось обманчивым, как, впрочем, и многое здесь.
– Конечно, возьмем, – добрым голосом ответил Матвей Юрьевич.
– Ну вот, Юрьевич уже не против вас взять, – с лукавым видом подметил Борис.
– Я думал, что вы являетесь руководителем экспедиции, – сказал уже ни в чем не уверенный Степан.
Борис сделал вид до глубины души обиженного человека и, не выходя из образа, выдал тираду:
– Ну зачем вы так? Руководителем у нас числится и является Матвей Юрьевич. Но вести дела вы будете со мной, – добавил он, уже куда более серьезным голосом.
Борис встал, подошел к шкафчику с документами и достал с верхней полки кипу документов. Вернувшись на место, он положил их перед Степаном. Это оказались пустые формализованные бланки, анкеты и согласие на обработку персональных данных. В общем, стандартная документация для приема на работу.
– Ладно, не буду ходить вокруг да около, – сказал Борис, глядя Степану в глаза. – Раз вас порекомендовал наш спонсор, разумеется, мы вас возьмем, да и человеком вы мне кажетесь неплохим. Нужно заполнить эти документы и принести копии СНИЛСа, паспорта и ИНН. Ах, вы уже их принесли? Ну, замечательно.
Он взял пустой лист формата А4 и написал на нем четырехзначное число.
– Вот столько вы будете официально зарабатывать, – прокомментировал написанное он, но, прежде чем Степан успел удивиться, добавил, приписав рядом еще одно, уже шестизначное число. – А вот столько вы будете получать по факту, если, конечно, умеете работать.
Работать Степан умел, а круглая сумма его неожиданно и приятно удивила.
– А еще говорят, что у нас науку не поддерживают, – заметил он.
– Поддерживают. Конечно, поддерживают, – со смешком сказал Борис, добавив, – только не государство, к сожалению.
На немой вопрос он ответил:
– У нас много спонсоров, и не все хотят работать с нами официально, если понимаете. Но от недостатка финансирования, вы правы, мы не страдаем.
Степан сам не знал, чего именно ожидал от этого собеседования. Скорее всего, типичного: где работали, есть ли характеристика с предыдущего места, кем видите себя через несколько лет? Но войдя на эту кафедру, он как будто попал в другой мир или другую эпоху. Чем дольше длился разговор, тем больше Борис сворачивал в нужную сторону. И как-то само собой снова перешел на «ты». А как только диалог перерос в беседу с подключившимся к разговору Матвеем Юрьевичем, она наполнилась нужным содержанием.
Экспедиция частично финансировалась государством, которое выделяло на работников и студентов по 50 рублей в сутки и предоставляло какие-никакие гранты. Но львиная доля бюджета шла от частных фирм и меценатов. Как оказалось, здесь платили в целом неплохие деньги, в особенности для региона. Копали какую-то махаоновскую культуру, относящуюся то ли к раннему, то ли к позднему железному веку. Археологический сезон, который Борис и Матвей Юрьевич называли «полевым», начинался в июле, по завершении сессии в университете, и длился до конца августа. Все остальное время они писали и публиковали отчеты о своих находках. В общем, чем больше Степан узнавал об этом деле, тем становилось интереснее. За несколько дней до основного заезда на место раскопок приезжала рабочая бригада во главе с Борисом и разбивала лагерь. Затем на обустроенное место уже приезжал Матвей Юрьевич с остальными работникам, а также студентами, проходившими археологическую практику. Борис не преминул посетовать на начальство, которое из года в год сокращает количество студентов непосредственно «в поле». Большая их часть занималась обустройством университета: мыли окна к осенней приемке, работали с бумагами, иногда красили и белили – в общем, тем, чем должны были заниматься специальные службы. В итоге в экспедицию со всего курса попадали 3-5 человек, в придачу к ним шли должники, которые не успевали закрыть хвосты к концу сессии. Такие, как увиденная им парочка.
Документы Степан подписал быстро, согласился на постройку лагеря и клятвенно пообещал прочитать что-нибудь о махаоновской культуре. Последнее тут же забылось за ворохом бытовых дел. В итоге к полевому сезону Степан мог сказать о ней только то, что она каким-то образом связана с железом.
Глава вторая
К июлю Степан уже основательно подготовился к полевому сезону. Среди старых вещей обнаружились штаны и китель с расцветкой «флора»,[2 - «Флора» – расцветка камуфляжа российской армии, просуществовавшая в регулярных войсках с 1998 по 2008 год, впоследствии замененная «пиксельным» камуфляжем.] кирзовые и резиновые сапоги, старенький, еще отцовский вещмешок, с которым они часто ездили на рыбалку. Со склада Иваныча по наследству досталась непромокаемая спецнакидка, перчатки и еще пара нужных вещей. Остальное было одолжено у друзей или куплено на местном рынке.
Предварительно созвонившись, Степан прибыл в оговоренное время к стенам университета. Там уже собралось несколько человек. Бориса не было. Среди собравшихся оказалось двое мужчин лет 35 и трое двадцатилетних на вид пацанов. Один из молодых курил, второй с аппетитом ел пирожок, а третий, казалось, о чем-то задумался и, судя по отстраненному виду, мыслями был где-то в другом месте.
Подойдя к собравшимся, Степан спросил:
– Парни, не в экспедицию?
– Туда, – ответил куривший.
– Будем знакомы тогда, Степан, – с этими словами он приблизился к ним и протянул руку.
Первым на рукопожатие ответили те, что взрослее, и назвались Игорем и Саньком, затем проснувшийся от своих грез паренек Леня.
– Стас, – поздоровался наиболее крепкий из оставшихся двух молодых и с прищуром затянулся.
– Олег, – представился последний, выкинув недоеденный пирожок в урну и протягивая Степану руку, предварительно вытерев ее о свою походную куртку.
– Не в первый раз? – спросил у парней Степан.
– Шестая экспедиция, – ответил все еще куривший Стас, затем стряхнул пепел и выкинул бычок в ту же урну.
– А вы? – спросил Степан уже у мужиков.
– Я третий год копаю, – ответил Санек.
– А я вот вообще не копаю, хотя езжу с десяток лет с Сергеевичем, – со смехом произнес Игорь, а затем добавил, – я повар.
Беседу прервал подъехавший Daihatsu Rugger, из которого выскочил Борис. Он быстро пожал всем руки, отпустил шутку по поводу внешнего вида молодого Лени, который оделся слишком цивильно для поля или постройки лагеря, и повернулся к Степану.
– Это Степан Ильич Чемоданов, прошу любить и жаловать, – представил он новичка, затем спросил, выдержав паузу, – ничего, если просто Степа?
– Нормально, – с улыбкой сказал Степан, уточнив, – мы уже познакомились, правда.
– Запомни, Степа, в этой экспедиции знакомить могу только я, потому что только я знаю, как правильно представлять людей, – с хитрецой сказал Борис и продолжил знакомство, указывая на Игоря. – Игорь Александрович Вязов, наш повар, готовит как бог, что ему ни подсунь.
– Можно просто Игорь, – с улыбкой вставил повар.
– Александр Матвеевич Бастрыкин, – продолжал Борис, указывая уже на Санька, – золотые руки и природное чутье. Процентов шестьдесят ценного за сезон находит он, будто знает, где копать. Но для хороших людей просто Санек, хотя плохих я в поле не беру.
Дальше пришла очередь молодых.
– А это мои архаровцы, – представил он их почему-то скопом, – Леня, Стас и Олег.
Степан попытался вспомнить значение этого уже слышанного когда-то, но позабытого слова. Кажется, это какой-то исторический термин. Термин, не желавший никак вспоминаться. Впрочем, бог с ним, подумал Степан, архаровцы так архаровцы.
– Мы отчества не заслужили, Борис Сергеевич? – возмутился Леня.
– Как кандидатскую защитишь, тогда и заслужишь, – парировал Борис. Затем, повернувшись к Степану, объяснил:
– Парни у меня на бакалавриате были. Сейчас эти двое на вольных хлебах, от армии бегают, а Леня магистерскую защитил в этом году. В аспиранты хочет пойти, правда, не ко мне, гад, к Львовичу.
Все, кроме Лени и Степана, похихикали или улыбнулись.
– Ну, ладно, – разом посерьезнел Борис, – сейчас подъедут Игорь и Димон. Надо загрузить машины, и трогаться будем.
Пока ждали водителей, собравшиеся вспоминали предыдущие сезоны, рассказывали археологические байки, в основном про то, как кто-то опростоволосился или попал в комичную ситуацию. Из этих баек Степан сделал вывод, что обстановка в лагере, пусть и дружеская, но крайне неуставная. Если хоть половина из рассказанного правда, то можно спокойно было говорить, что порядка в лагере нет. А порядок Степан любил. Борис, впрочем, не прерывал, хотя сам и не спешил поделиться какой-то своей байкой. Больше слушал и улыбался, время от времени посматривая на телефон и, как показалось Степану, нервничая оттого, что кто-то ему не звонит и не пишет. Как тому полковнику из песни.
Наконец подъехали две машины. Старенький ПАЗик с аббревиатурой университета и грузовик. Оттуда выскочили как на подбор два пузатых мужичка. Выскочили как-то одновременно, словно «двое из ларца» из мультфильма. Борис пожал им руки, познакомил со Степаном и начал отдавать распоряжения. Из подвала надо было вытащить весь необходимый для постройки лагеря инвентарь, продукты, любезно предоставленные фирмой Сереги, а также археологическое оборудование. Примерно за час все было перенесено в грузовик, аккуратно уложено там, привязано к бортам и накрыто тентами. Дальше личные вещи, среди которых была чья-то потрепанного вида гитара, положили в ПАЗик, где разместилась основная часть команды, и машины колонной направились в сторону Махаоновки. Борис, взявший к себе одного из архаровцев, ехал впереди, за ним ПАЗик, и завершал процессию грузовик с инструментами и строительными материалами.
До Махаоновки ехать было часов пять, поэтому все устроились наиболее удобно. Архаровцы слушали музыку в наушниках, Санек смотрел в окно, а более опытный и бывалый Игорь сразу занял пару мест и улегся спать. Степан первоначально решил почитать книгу, затем, бросив это неблагодарное дело, тоже уставился в окно. За ним мелькали деревья и дорожные столбы. Время от времени проезжали вдоль полей, под ЛЭП. Дорога в основном шла изгибами, поэтому просто уставиться в горизонт можно было далеко не всякий раз.
