Жажда завоевывала свое место, отбирая крупицы здравого смысла. Я была уже не в силах сдерживать то пламя безумия, которое охватывало меня в периоды страшной жажды. Глаза невыносимо зажгло, и по телу пробежала обжигающая волна. Первые рубежи сданы. Дужки зрачков вспыхнули огнем, усиливая жажду крови.
Я теряла силы. Сопротивляться со своим телом куда сложнее, чем закрывать печати врат, это было ясно с первых секунд, когда вместо подавления тьмы получилось лишь временное ее изолирование. С каждым мгновением она проникала все глубже. Что-то разжигало ее во мне, направляло внутрь, туда, откуда уже нет пути назад.
Хруст сопротивляющегося тела потряс утопающую в солнечном свете спальню.
«Нет. Пожалуйста. Нет.»
Вся сила вервульфа была закрыта для меня сейчас. Что-то ужасное надвигалось вместе с тьмой, которая сминала мои барьеры в лавине боли.
Снова хруст. Снова непереносимая боль. Неуправляемые пальцы скребут мягкую поверхность ковра, оставляя в нем глубокие борозды.
Вся реальность сузилась до подсознательных деталей. Обжигающий мрак, отупляющая боль, звук выходящих из пазух суставов. Скрежет плотно сжатых зубов. Страх. Впервые в жизни я боялась проиграть. Слишком близко к краю находился предел моих сил.
Сквозь сомкнутые челюсти сыпались звериные стоны. Не в силах терпеть боль, я старалась увлечь ее в одну точку.
Тьма пробиралась все глубже и глубже. Невыносимая боль.
В следующую секунду затылок с размаху врезался в деревянную панель пола.
«Прочь! Прочь!
Нет сил. Выньте ее. Избавьте от оглушающей жажды. От отчетливых звуков биения сердца.
Кровь. Теплая. Горячая. Нет!»
Боль и ослепляющая жажда сделали свое дело. Мое тело было раздавлено тьмой.
Я сходила с ума. Удар. Еще удар. Снова судороги. Голова кружилась. Зрение неумолимо падало, увлекая за собой и без того неровное дыхание.
Не от кого ждать помощи. Совсем одна.
Скатывающиеся по вискам слезы казались раскаленными потоками лавы. Тело превратилось в сплошной нерв, который пульсировал, кровоточил.
Последний рывок. Мгновение. Всего одно никчемное мгновение, и силы истощились. Мрак огненной змеей свернулся вокруг сердца, сжимая душу в тисках, сдавливая меня, словно огромный бульдозер.
В следующую секунду мое тело обмякло. Но это была уже не я. Мной овладела только одна мысль: убить. Снова и снова, пока все вокруг не будет залито потоками крови, пока воздух не наполнится опьяняющим ароматом чистейшего нектара.
Губы исказила гримаса предвкушения. Тело, повинуясь аномальному влиянию, двигалось, будто в прострации. Сопротивляясь каждому шагу, тело еще пыталось удержать тьму внутри, предотвратить ужас, который навис над ничего не подозревающими жителями города.
Тонкий аромат чего-то знакомого. Но прежде, чем он успел сделать хоть что-то, я была рядом. Железные тиски уже впились в мраморную шею, заставляя острые ногти впиваться в кожу. По белоснежному телу побежали струйки крови.
–Лия. – прохрипел Рей, пытаясь отвести мою руку в сторону.
Но мне было не до него. Все мое внимание сконцентрировано на опьяняющем запахе. Приблизившись в плотную, я медленно, наслаждаясь вкусом, слизнула бегущую струйку крови.
Пользуясь моментом, вампир попытался вывернуться, и, сразу же, был послан в затяжной полет через всю спальню в стену, которая, не выдержав давления, пошла трещинами.
Присев рядом с беспомощным Реем, я безразлично окинула его взглядом, и, пока он пытался прийти в себя, с упоением вонзила в мраморную шею клыки.
Наконец-то. Вот она. Прекрасная, жизненная сила крови, утоляющая жажду. От удовольствия я даже закрыла глаза. Ничто не должно помешать наслаждению. Все. До последней капли. До дна. Обессиленный Рей был не в состоянии освободиться из моего крепкого захвата, который с каждой секундой становился все сильнее. Казалось, ничто не способно оторвать меня от восхитительного источника, но судьба вмешалась в ужас, творившийся у нее под боком. На шее, там, где проходит артерия, вспыхнуло пламя, выжигая печать на обезумевшем от боли теле.
Чем бы ни оказалась эта печать, она спасла ему жизнь, заставив тьму отступить. Всего на секунду, но это и спасло жизнь Рею. Вмешайся провиденье на мгновение позже, и пути назад бы не было.
Пальцы потянулись к шее. Символ втягивал мрак. Загонял в рамки, под барьеры. Оставляя лишь боль и опустошение.
Через секунду мое тело уже безвольно упало на осколки некогда красивой вазы. Но вонзившиеся черепки были отрезвляющим толчком.
Корчась на полу от боли в сломанных костях, я умоляла себя о выдержке.
«Совсем чуть-чуть. Всего минутка, и тебе станет намного легче.»
Стараясь не причинять разбитому телу лишнюю боль, я восстанавливалась, вновь обретая подвижность. Как только все кости были на месте, я перекатилась на живот и осторожно подползла к Рею. Последние несколько минут напрочь стерлись из памяти. Тьма забрала с собой свои деяния, оставив лишь осколки прежней меня.
Рей скосил на меня глаза и попытался отползти в сторону.
Увидев в его глазах немой страх, я коротко всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.
«Нужно что-то делать. Если яд попал в кровь, он пропал. Что делать? Что?!!» – пока разум метался в поисках решения, руки дели свое дело. Первым делом я осмотрела рану и проверила связующую нить. Она все еще была, значит, он жив.
Руки трясло мелкой дрожью, по щекам текли слезы.
Отчаявшись, я отвела спутанные пряди с шеи, задев все еще горевшую кожу со свежее начертанной печатью.
«Это все, что я могу сделать. Клин клином.» – решившись, я нагнулась к нему, чтобы он смог учуять запах моей крови, которая сочилась из уже остывавшей печати.
–Ну же. – снова всхлипнула я. – Не смей умирать, слышишь? Не смей уходить!
Каким бы он не был, вампир в нем никогда не умрет, и, прежде, чем мышцы расслабились в преддверии неизбежного, прямо в центр печати, в самое сердце артерии, вонзилась пара острых, ледяных клыков.
Ожидая боли, тело застыло в немом страхе Однако на ее место приходило возбуждение, наслаждение. Пламя в глазах вспыхнуло с новой силой, но теперь это было безумие страсти. Печать замкнулась, выхода нет. Пламя, бушующее в моих глазах, было нашим общим пламенем.
Рей приходил в себя, слабость отступала. Еще через мгновение я была бесстыдно опрокинута на спину, прямо на острые осколки, но боли кожа так и не почувствовала, хотя воздух и наполнился привкусом свежей крови. Это только раздразнивало нас. Вслед за моей рубашкой полетела его майка, туда же отправились изодранные джинсы и мои грязные шорты.
Мы были одним целым, малейший жест вызывал отклик в другом. Страсть оглушила, поработила меня, заставила забыть все.
Вселенная сузилась до этого пыльного пяточка поцарапанного паркета с размазанными каплями крови, до безумных, жадных губ и подернутых пеленой страсти глаз. Огонь и лед, объединенные лишь одной жаждой – жаждой друг друга. Я задыхалась от нее, она душила меня, но ни за что в жизни не отказалась бы я от металлического запаха крови, от его холодной кожи, под которой бугрилась страсть, разожженная всего одной каплей.
Спустя несколько часов, в сгущающихся сумерках, все еще в смеси пыли и крови, мы оглушено распластались в разбросанных осколках.
–Что это было? – осторожно спросила я, пристроив голову на его животе, и вперив взгляд в потолок.
–Это было нечто. И нечто было восхитительно. – довольно проговорил Рей, накручивая прядь моих волос на руку.
–Я о том, что чуть тебя не убила. – хмуро вырвалось у меня.
–Ах, ты об этом. Если после каждого такого раза происходило ТАКОЕ бурное примирение, я бы с удовольствием подставлял свою шею под твои очаровательные клыки. – хмыкнул Рей.
–Ты бываешь серьезным? – возмутилась я. – Хоть иногда?!
–Бываю. Но не в момент, когда ты рядом, да еще в таком привлекательном виде. – вампир загадочно ухмыльнулся.
Меня душил смех:
–Значит, в одежде я тебе не нравлюсь, да? Ты не исправим.
–Ты же знаешь. – вдруг посерьезнел он. – Это не зависит от нас. Нравишься, не нравишься. Печать связала наши судьбы. Этого не изменить.
Я провела рукой по своей печати, и только потом сказала:
–Эта печать спасла тебе жизнь. Лично я не хочу повторения сцены. Тьма, захлестнувшая меня, была другой, не такой, как раньше. Ту жажду я могла обуздать, даже если это мне многого стоило. Эта же просто смяла меня. Не оставив и камня на камне. Если бы тебя здесь не было… – внезапно меня осенило – Как ты тут оказался?
В притаившейся темноте повисло молчание. Через несколько секунд он взял мою руку и приложил пальцами к своей печати.
–Она привела меня сюда. – тихо прозвучал его голос. – Во мне зазвучали отголоски твоей боли, страха. Она вела меня к тебе. Выталкивала в океан жажды.
После его слов мы еще долго молчали. Его мысли были закрыты от меня, мои от него.
«Это всего лишь печать.» – думала я, разглядывая идеально ровный потолок. – «Всего лишь печать. Он не будит во мне никаких чувств, кроме страсти. Никаких. И все же… Почему она заставила прийти его сюда? Почему не дала тьме внутри меня убить его? И почему она появилась у меня? Проклятие принадлежит ему, не мне. Но почему все же?»
В голове постоянно крутилась фраза: «Это всего лишь печать.»
В животе резко кольнуло.
«Это всего лишь печать.»
–Мне не нужна такая печать. – выпалила я, поднимаясь на ноги и собирая раскиданные вещи.
–А по-моему, так вполне удобно. – пожал плечами Рей.
–Это твоя печать, а не моя. Найди себе другой объект проклятья. – каменным голосом продолжала я, на негнущихся ногах преодолевая расстояние к вожделенной ванне.
Стоило мне закрыть дверь, как на глазах закипели горячие слезы.
«Это всего лишь печать.»
Тело обмывали горячие струи, а в голове все звучали слова. Четыре слова, разбудившие дремавшую боль.
Рей убрал осколки и смел грязь, пока меня не было. Развалившись на кровати, он пристально следил за моими манипуляциями с одеждой, и, наконец, спросил:
–Почему тебе не нужна эта печать?
–Это не твое дело. Ты получил, что хотел, остальное моя проблема.
Мой голос, лишенный всяческих интонаций походил на заводной механизм.
–Неужели все настолько плохо? – не поверил он, все еще не сводя с меня глаз.
– Я уже говорила тебе. Это не твое дело. И вообще, тебе пора идти.
В мгновение ока он прижал меня к закрытой двери и снова задал вопрос:
–Почему?
От его взгляда по телу побежала дрожь.
Спрятав слезы под опущенными ресницами, я по-прежнему молчала. Глубокие вдохи не помогали.
Даже сейчас, когда на душе скребли кошки, тело все еще хотело его прикосновений.
Импульс побежал по проводам, но, прежде, чем он поцеловал меня, мне удалось выскользнуть. Отскочив на другой край комнаты, я отгородилась от него узким креслом.
Устало вздохнув, он развел руками:
–Лия, мы уже обсуждали это. Ни к чему отпираться. Печать и тебя зацепила. Так что тебе мешает?
– Я и не отрицаю. – прозвучал мой голос.
Услышав в нем что-то неожиданное, Рей застыл в метре от меня.
–Но я так не могу больше. Ты убиваешь меня. Все, что у меня есть, исчезает, как только ты появляешься в моей жизни. Мне не нужно это. Я пыталась, и, получалось очень не плохо, но дальше так нельзя. Мне надоело это. Печать… печать… У меня нет сил примериться с этим, понимаешь? Ты спрашивал, почему он бросил меня? Хотел знать? Знай. Он сделал это, потому что твое проклятье распространяется и на меня. Потому что он не мог смотреть, как комок магии забирает все, что было у нас дорогого. И теперь снова ты. Ты появился тогда, когда это было нужно, но не облегчил груз вины, а лишь свалил все на печать. Очень удобно, правда?
Нахмуренный Рей молча наблюдал за катившимися по щекам слезами, а потом отшвырнул кресло и впился в мои губы долгим поцелуем.
«Это всего лишь печать.»
Пламя вспыхнуло всего лишь на секунду, но вампира отбросило в противоположный угол комнаты.
Пользуясь мгновением, я выбежала из комнаты, стараясь изгнать воспоминания о недавнем поцелуе.
Ноги сами привели меня обратно в ванную. Щелкнув замком, я села на пол и обхватила голову руками.
«Это всего лишь печать.»
На коленку капнула слезинка, за ней последовала вторая. Я приглушенно всхлипывала, утыкаясь в еще мокрое полотенце.
За стенкой, почти в такой же позе, на том же месте сидел Рей.
Плотно сжатые губы отражали глубокую задумчивость. Прекрасно чувствуя мою боль, он думал о ее причине, и пытался разобраться в своих чувствах.
–Я не хочу, что бы ты страдала. – наконец произнес он. – но, для того, что бы прекратить это, мне нужно знать, что доставляет тебе боль.
К тому времени слезы изжили себя, и я обессилено прижималась к холодному кафелю.
–Это ведь не пройдет просто так, да? – приглушенно спросила я, уткнувшись подбородком в согнутые колени.
По его молчанию стало ясно, что не пройдет.
–Я устала от всего этого. Мне надоела эта предопределенность. Лайт любил меня, потому что так решило пророчество. А тебя ко мне тянет из-за печати. Я устала. Мне надоело быть игрушкой. Надоело жить предсказанными чувствами. Надоело чувствовать боль от ошибок, которые произошли из-за недосмотра того или иного пророчества, печати, шамана, хоть самого дьявола. У меня нет сил, переживать все снова и снова. Это всего лишь печать. И ничего больше. Понимаешь? Это даже не эмоция. Это проклятье. Ни я, ни ты этого не хотим, но сделать ничего не можем. – в груди застрял тягучий комок. – Всего этого нет. Все, что ты делаешь, или хочешь сделать, все, что ты чувствуешь, всего лишь печать. Сгусток чернил, предопределяющий мою и твою судьбу.
