140 лет назад встал вопрос о перенаселении и нехватке ресурсов. Государства впервые за множество лет объединились для решения этой проблемы. Перспективу увидели в других звездах и начали проектировать корабли, что смогут их достичь. За какие-то 30 лет они смогли разработать такой корабль. На постройку трех таких кораблей ушло 80 лет. Эти корабли отличались своими монструозными размерами, больше походя на города с вместительностью в сотни тысяч человек, из которых около тридцати – обслуживающий персонал. Каждый из них был отправлен сразу после постройки с интервалами в три года. Экипажем и пассажирами были добровольцы, собравшиеся еще до конца строительства. По достижении своих точек назначения они должны будут отправить сигнал с сообщением, как они приземлились. И вот сегодня сигнал наконец должен прийти.
Войдя в комнату, я включил компьютер и, закрыв вкладку с конспектом по лекции, открыл стрим с обратным отсчетом. Дабы скоротать время, я решил зайти в свою любимую игру. Запустил ее на втором мониторе и полностью забылся. Спустя несколько часов беспрерывной игры я слышу звуки шагов в коридоре. Услышать я их смог только из-за старой привычки надевать лишь один наушник, ибо раньше меня часто ругали из-за поздних посиделок за компом.
«Наверное, родители уже встали и собираются на работу, – эта мысль мгновенно промелькнула у меня в голове. – Да, надо бы уже ложиться спать, а то опять собью свой и без того шаткий режим сна, дождусь сообщения и сразу лягу». До обратного отсчета оставалось всего несколько минут. Окинув взглядом стол и не найдя ни одной целой банки с энергетиком, я решил пойти и заварить себе кофе. Сняв наушники, собираясь вставать из-за стола, я вспомнил: родители еще позавчера уехали в совместную командировку на две недели. Прошло еще мгновение, как меня пробрала дрожь. Я обернулся, посмотрел на закрытую дверь комнаты и прислушался. Помимо тяжелого звука шагов было дребезжание железа, нет, скорее трение металла о металл.
«Что или кто это мог быть? Вор? Нет, тогда бы я услышал звук открывающейся двери, да и не стал бы вор так шуметь, не проверив квартиру на наличие жильцов», – подумал я.
Этот звук, он кажется мне до боли знакомым, где-то я уже его слышал, но где?.. Вспомнил! Это звук доспехов. Я часто слышал его, когда играл. Вот только понимание того, что это за звук, мне ничего не дало. Скорее наоборот – лишь больше запутало. Не может же в моей квартире ходить средневековый рыцарь. Это абсурд. Просидев так минуты две, не отводя глаз от двери, звук перетекал из одной стороны в другую. Из коридора в родительскую спальню, из нее – в кухню, из кухни – в гостиную. Оно ходит по моему дому. В момент чувство безопасности, присущее дому, улетучилось. Звук становился все громче и отчетливее. Направляется сюда. Я быстро вскочил с кресла, рванул к двери и задвинул щеколду. Шаги за дверью прекратились, а ручка медленно провернулась. Кажется, успел. Я знал, что дверь не открыть с задвинутой щеколдой, от этого мне не стало спокойней. Ручка остановилась, медленно вернувшись в свое изначальное положение, тем самым ознаменовав несколько мучительно долгих секунд. «Что дальше?» – подумал я. В эти мгновения меня охватил ступор. Простояв несколько секунд, я выдохнул, а мою голову посетила иная мысль, что это мне всего лишь показалось из-за переутомления.
«Да, наверное, звуки игры и реальности просто перемешались за эту бессонную ночь».
Развернувшись, я пошел обратно к компьютеру, ведь до ответа осталось меньше минуты. Не успел я сделать и шагу, как сзади раздался едва уловимый звук рассекающегося воздуха, после оглушительный грохот, за которым последовал глухой удар в спину. Меня вместе с куском двери откинуло к тумбе, стоящей возле стола. Ударившись прямо об угол нижней губой, я почувствовал сильную боль, но гораздо хуже было то, что я задыхался. Из-за сильного удара в спину весь воздух вышел из легких. Рефлекторно я перевернулся и сел лицом к двери, чтобы наладить дыхание. И тут моим глазам предстала сюрреалистичная картина. В проходе стоял человек высотой с дверной проем, в доспехах, закрывавших все его тело. Они были узкими и полностью повторяли человеческий силуэт, как будто крепились вплотную к коже. Поражало их состояние, они были ржавыми и осыпались множеством хлопьев, казалось, вот-вот – и они рассыпятся в труху. Из-под доспехов также торчали грязные тряпки в кровавых пятнах. Меч был под стать доспеху, полуторка вся в зазубринах, обломленная на одну треть и полностью проржавевшая. Его лица не было видно из-за шлема, и он не просто мешал его увидеть, нет, он был сплошным, состоящим из наслаивающихся друг на друга пластин.
В то время как я осматривал его, он повернулся на меня. Создавалось ощущение, будто он смотрит прямо мне в глаза. Спустя секунду он направился в мою сторону, не отводя взгляда. От дверного проема до стола оставалось всего четыре шага.
ШАГ
Первый его шаг ознаменовал неминуемую панику. Мой взгляд начал бегать по всей комнате, ища спасения.
ШАГ
«Думай! Думай! Думай!.. – бесконечно повторял я про себя. В отчаянии я начал перечислять все предметы у меня в комнате: – Тумба, принтер, компьютер, кровать, монитор, банки, стул, стол, тетради, пенал, книги…»
ШАГ
Медлить больше нельзя, резким движением я пнул в него обломок двери, параллельно вставая на ноги. Кусок двери сломался пополам.
«Но ведь я даже не слышал звука удара и не увидел движения меча», – подумал я.
Он также шел ко мне навстречу. Заведя руку за спину, я схватил кипу бумаг, торчащую из принтера, и кинул в воздух. Бумага разлетелась по всей комнате, а я развернулся и потянулся рукой к столу, ища хоть что-то, что поможет мне.
– Где же? Где? – проговаривал я, судорожно перебирая все на столе. – Точно, вот оно, наше-е-ел.
Вдруг чувство холода наполнило мой живот. Посмотрев вниз, я увидел острие, торчащее из живота. Боли почти не было, скорее очень неприятно. Было чувство острого и холодного в животе. Через секунду меч начал двигаться вверх, а из-за тупого лезвия он не резал, а поднял меня за собой. Чувство боли пришло так же быстро, как и осознание движения. Оказавшись параллельно с полом, рыцарь приблизился к моему лицу и сказал:
– И что ты хотел сделать? – В его голосе не было ни капли надменности, нет, скорее походило на вопрос учителя, что показывает ученику ошибку.
– Э… т… о… – произнес я сквозь боль. И в то же мгновение, замахнувшись канцелярским ножом, ударил его в шею, целясь прямо между шлемом и горжетом. Я успел взять его со стола, пока он не проткнул меня.
– Ха-ха, замечательно, ты оправдываешь мои ожидая, – он слегка усмехнулся, – но этого недостаточно, – добавил он, сжимая мою кисть с лезвием прямо у своего горла
– По… чему? – спросил я. Это единственное, на что у меня хватило сил. Мое сознание слабело от количества потерянной крови.
– Я вер… т… ы… – его голос становился приглушенным, а после и совсем неразборчивым. Последнее, что я запомнил, – обратный отсчет, остановившийся на восьми секундах.
Сознание покидало меня, и я уже ничего не мог сделать. На удивление в момент потери сознания я уже не испытывал страха, паники, боли и каких-либо ощущений. Лишь сожаление. «Жаль, что не попрощался с родителями, жаль, что так ничего и не создал за всю жизнь. К своим годам у меня так, по сути, ничего и не было, жаль, что я так и не увидел, как человечество вступило в новую эру. Только подумать, меня отделяли какие-то восемь секунд, но уже ничего не поделать». Меня наполнило теплое чувство. Так вот что испытывает человек на пороге смерти. Удивительное спокойствие, это даже приятно. Будто в моей голове бушевал океан и вмиг наступил штиль.
Глава II
Заключение
Мысли о том, что со мной произошло в этот день, не покидали меня всю ночь. Я не смог уснуть, так и просидев у стены камеры, смотря на пьянствующих стражников, позже уснувших на том же столе спустя несколько часов после начала застолья. Все мое тело обессилило и обмякло от усталости, так что я не мог держать рот закрытым из-за повисшей челюсти.
Один из стражников проснулся с первыми лучами света, пробившимися в мою камеру через маленькое окошко под потолком. Он попытался разбудить своего собутыльника, но высокий мужчина едва реагировал на потряхивание, лишь отмахиваясь. Лысый мужчина оставил попытки разбудить своего сослуживца и пошел на выход, проходя мимо, было видно его заплывшее от алкоголя лицо и покрасневшие щеки. Он ушел. Спустя несколько минут на лестнице послышались шаги. Тот вернулся, приведя с собой какого-то парнишку. Молодого худощавого брюнета лет пятнадцати или четырнадцати, среднего роста, одетого в темно-коричневую жилетку, растрепанную у основания, штаны из какой-то темной грубой ткани и пояс, за который был заправлен небольшой нож. Стражник разговаривал с ним крайне обходительно и улыбался. Осматривая парня, я случайно пересекся с ним взглядом. Посмотрев на меня несколько секунд, он спросил что-то у стражника. Тот, в свою очередь, быстро пошел к напарнику. Наклонившись к его уху, тот в мгновение ока встал, вытер лицо, пытаясь скрыть следы похмелья, и подошел к моей камере. Достав из подсумка связку ключей, он открыл железную дверь в мою камеру и провел гостя внутрь. Подойдя ко мне и сев на корточки, парень сказал: «Авил дур амин?» Я молчал и смотрел ему в глаза, не видя никакого смысла говорить, да и сил у меня не было. В его мягком взгляде читалось сострадание. Он переключил свое внимание на мою ногу. За время, что я здесь находился, рана начала гноиться, а из-за того, что мне ее даже протереть нечем, гной перемешался с остатками крови. Ощупывая мою ногу и надавив на область возле раны, из нее начала вытекать отвратительная желтовато-красная масса. Его лицо скорчилось в рвотном позыве, однако он сдержался, отвернувшись и прикрыв рот рукой. В иных обстоятельствах я бы отреагировал так же, но сейчас все казалось незначительным, что и значения этому я не придал. Парень, убрав руку, сказал: «Вар асцы ками лар укин». Страж, недоумевая, начал что-то говорить, но парень перебил его, повторив ранее сказанное громче. Тот сразу ушел из камеры, направился на выход. Парень обратился к другому стражу, и тот быстро пошел к столу, взял тряпку и полил выпивкой из бочки.
«Неужели он хочет мне помочь?» – подумал я.
Поднеся тряпку парню, страж отошел к нему за спину, смотря на меня с неприязнью. А тот начал вытирать мою рану от гноя. Пощипывание в ней немного привело меня в чувство, и я выпрямил спину и подобрал обвисшую челюсть. Пока он обрабатывал рану, мужчина, что ушел ранее, вернулся и принес небольшую походную сумку. Парень взял ее и достал моток посеревшего от старости бинта и флакон с черной жидкостью. Сев на колени, он приподнял мою ногу и положил себе на колени, начав перематывать.
– Спасибо, – прошептал я.
Тот, ничего не ответив, лишь посмотрел на меня и улыбнулся. Закончив бинтовать ногу, он открыл флакон и протянул мне.
– Хочешь, чтобы я выпил это? – так же шепотом сказал я и указал пальцем сначала на флакон, а после на свой открытый рот. Тот кивнул с такой же светлой улыбкой. Я взял флакон. Сильный запах трав бил в мой нос. Сделав глоток, я почувствовал сладковато-горький вкус. Флакон иссяк, и по всему телу разлилось теплое чувство. Взяв у меня флакон обратно, парень встал и направился к выходу, попутно говоря со стражей. Теплота в теле убаюкивала меня, и, свалившись на пол, я тут же уснул.
Не помню, чтобы когда-нибудь так крепко спал, как на этом холодном и сыром полу. Мне ничего не приснилось, казалось, что сон длился всего секунду в кромешной темноте. Меня разбудил глухой удар по больной ноге. Боль быстро привела меня в чувство. Я приподнялся и сел. Передо мной стоял лысый стражник и кинул мне в руки деревянную миску. Спросонья я не смог среагировать и словить ее, часть содержимого высыпалась на пол. В миске было два небольших ломтика вяленого мяса, и еще два лежало на полу. Взяв один, я поднес его к лицу и понюхал. Легкий запах пряности с солью напомнил мне о голоде. Из-за всего происходящего я совсем забыл про него. Мой рот мгновенно заполнился слюной, и я начал есть. Вкус мяса едва чувствовался из-за огромного количества соли. А само оно было резиновым и практически не жевалось. С каждым поглощаемым куском аппетит становился все сильнее и сильнее. Не успевая прожевывать прошлый кусок, я запихивал новый, будто дикое животное. Я и не заметил, как начал брать куски с пола. Моя трапеза длилась несколько минут и завершилась глотком мутной воды из глиняного стакана, стоящего у моих ног. Конечно, я не наелся несколькими ломтиками мяса и голод никуда не ушел, но гораздо мучительнее была жажда из-за соли. Мои попытки показать стражникам, что я хочу пить, ни к чему не приводили. Они лишь редко отвлекались от бесконечного пьянства и кричали на меня. Спустя еще с десяток попыток толстый лысый мужчина подошел к моей камере, открыл дверь и, выбив стакан, что я ему протягивал, в очередной раз пнул меня по больной ноге. Лежа в позе эмбриона, я смотрел на треснувший стакан.
– Почему… почему все так? – проговаривал я, пока мои глаза наливались слезами, закрывая их и снова погружаясь в самого себя. Сквозь пьяный хохот, доносящийся из коридора, я услышал звук.
Кап… кап… кап… кап. Он заставил меня открыть глаза, и словно на зов я медленно подполз к стакану, взяв его с таким трепетом, будто сейчас от него зависит моя жизнь. Я поднес его к углу комнаты, с которого капала вода. Она потихоньку наполняла стакан. Из-за сколов и трещин на нем приходилось чуть сдавливать его, дабы вода не выливалась. Процесс был медленным и неудобным, так как нельзя было отойти от стакана ни на шаг. Мне было абсолютно все равно на это. С каждой каплей я ощущал надежду.
– Я выживу во что бы то ни стало! – произносил я, вытирая свои глаза, сделав небольшой глоток мутной воды с кисловатым привкусом извести. Мне казалось, что это самая вкусная вода, которую я пил когда-либо.
Так прошла вся следующая неделя. Раз в два дня мне приносили несколько ломтиков вяленого мяса, а воду перестали давать в тот же день, как увидели меня за ее сбором. Стражники лишь рассмеялись, увидев, как я это делаю. Моя нога полностью зажила, остался лишь небольшой шрам. С каждым днем я все больше жалел, что не всадил тогда нож в жирного ублюдка, что за всю эту неделю не упускал возможности ударить, облить выпивкой, кинуть мою миску с едой или наступить на мою ногу. Однако в один день все изменилось.
Глава III
Незнакомец
Как обычно, сидя в углу со стаканом и собирая воду, вместо хохота и энергичных разговоров я снова услышал обходительный тон. Я отвлекся и подошел к решетке в надежде увидеть того мальчика, что помог мне, но вместо него вошел высокий мужчина в накидке, что закрывала его плечи по локоть и всю нижнюю часть лица. Черные стеганые штаны и жилетка, точь-в-точь как у парнишки. Вот только эта была обвешана флаконами, метательными ножами, а на боку висел мешочек, издающий характерный лязг монет. Говоря с ним, стражники то и дело посматривал на него. Пришедший мужчина посмотрел в мои глаза. У него были светло-голубые глаза, бледная кожа и выбритая голова.
Его проводили за стол, тот небольшой столик в конце коридора, и услужливо поставили стул. А после сели и начали обсуждать что-то. Бледный мужчина положил звенящий мешок с золотом на стол, а стражники, в свою очередь, положили на стол черный кристалл. И начал активно жестикулировать и говорить. Это явно была сделка. Бледный мужчина не сказал ни слова, лишь осматривая кристалл. Через минуту оживленного рассказа мужчина положил кристалл на место и сказал: «Амвиль нагат». Встал, взял деньги и начал уходить. Стражники сидели в недоумении и молчали еще несколько секунд, пока он уходил. Прервав тишину, лысый стражник встал, крикнув на него. Гость никак не отреагировал, продолжая уходить. Будучи уже у двери на выход, страж с криком побежал на него, замахиваясь мечом. Подбежав, он взмахнул, пытаясь рассечь ему спину, но клинок резко сменил направление, почти достигнув спины незнакомца, меч ударяется о металлические прутья. Незнакомец разворачивается. Произносит: «Авир дукар милир кар бин…» Пока он говорил, в глазах стражника был виден страх. Он начал убегать, бросив меч. Пока страж пытался убежать, бледный мужчина закончил говорить, поднял правую руку из-под накидки. Из его тощей руки на самых кончиках пальцев образовались едва видимые черные нити. Всего за мгновение они вылетели из его пальцев и обвили толстую шею стражника. Тот остановился, пытаясь снять нити. Они начали стягиваться, возвращаясь обратно в пальцы. Страж пятился назад, хрипя и тянувшись к своему напарнику, прося о помощи. Наблюдая эту картину, я сидел у решетки прямо возле незнакомца. Мой внутренний голос ликовал.
– Да! Да! Да! Так тебе и надо, сдохни в мучениях, ублюдок, – смотря, я улыбался и сжимал в руке стакан. В порыве ликования в мой мозг закралась соблазнительная мысль бросить стакан ему под ноги, чтобы он наверняка задохнулся. В те секунды я колебался лишь из-за того, что мне нравился этот глиняный стакан, мне было его жаль. Я сделал выбор. Резким движением покатил стакан в его сторону. Пятясь, он наступил на него, расколов окончательно и поскользнувшись на осколках. Упав, он натянул нити еще сильнее прежнего. Из его шеи начала сочиться кровь, пачкая пол темного коридора.
У него больше не было шансов выбраться. Когда его тело было уже у ног гостя, я посмотрел ему в глаза. Они были наполнены ужасом безысходности. Издавая истошные хрипы, он повернул свою голову ко мне. Его взгляд отчаянно просил о помощи.
– НЕ СМЕЙ! СЛЫШИШЬ?! НЕ СМЕЙ СМОТРЕТЬ НА МЕНЯ ТАК! – крикнул я, ударив по прутьям решетки. Что-то в его взгляде меня невероятно раздражало. – ТЫ ЗАСЛУЖИЛ ЭТО! ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА ТАК НА МЕНЯ СМОТРЕТЬ! ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ! ПРЕКРАТИ! ХВАТИТ! – продолжал кричать я.
Тем временем незнакомец, наблюдавший за этим всем, присел и небольшим движением мотнул нити вокруг своей кисти, натянув их так сильно, что стражник перестал хрипеть. И, посмотрев на меня, снял со своего жилета небольшой ножичек и протянул его мне.
– Авииц куар, – сказал он. Я все так же не знал языка, но этого и не требовалось. Все было очевидно. Он хотел, чтобы я убил его.
Протянув руку, я медленно взял нож. А тот подтянул голову стражника к решетке. Его глаза были выпучены, а голова покраснела, налившись кровью. Несколько секунд я смотрел на него, задаваясь лишь одним вопросом: «Почему его взгляд казался мне таким знакомым?» Я начал подносить нож к его горлу.
Справа послышался топот. Это второй стражник бежал к нам, метя копьем мне в голову. Я попытался отползти назад, но мне не дал незнакомец, схватив руку с ножом и подтянув ее к себе. Стражник сделал выпад. Кончик копья стремительно приближался, я зажмурил глаза в ожидании удара. Удар так и не последовал. Открыв глаза, перед ними блестел наконечник копья. «Передумал?» – подумал я. Нет. Сжатые зубы, напряженные до предела скулы и шея ясно давали понять, что отступать он не намерен. Он отвел копье и снова ударил. Все повторилось вновь, и вновь, и вновь… Он наносил удар за ударом, и ни один так и не достиг меня. Спустя несколько ударов я перестал закатывать глаза и заметил, как перед моим лицом воздух немного искажается за мгновение до удара. Как будто смотришь сквозь воду или толстое стекло. В прошлый раз было так же, тогда страж не мог промахнуться, однако лезвие полетело в другую сторону. Незнакомец. Это точно он.
Как только я о нем подумал, тот повторил: «Авииц куар». Он разжал мою руку, и под звуки ударов я продолжил подносить нож. Будучи у самого горла и проводя по нему, делая небольшой надрез, я понял, почему меня так раздражал его взгляд. Такой же был и у меня. Взгляд, наполненный страхом, непониманием и болью. Тогда у повозки я был таким же. «Я… я… не могу…» – подумал я. Моя рука дрогнула. Я выронил нож. Удары стражника прекратились. Он все так же стоял в боевой стойке, направляя на меня копье, но с его лица спала прежняя решительность.
– А-ха-ха, – из-под накидки незнакомца раздался тихий смех. – Арим, – сказал он, и нити рассыпались, а стражник начал жадно глотать воздух.
Незнакомец поднял нож и заправил его в жилет. Встал, все так же тихо посмеиваясь, и ушел.
Я сидел у решетки, наблюдая, как копейщик помогает своему товарищу подняться. Встав на ноги и держась за шею, стражник медленно пошел по коридору, направляясь к столу. Проходя, наступает на осколки стакана, нагибается и берет один из них. Он оборачивается на меня. У него был холодный взгляд. Бросив осколок обратно, тот ускоряет шаг и хватает кристалл со стола. Подойдя к камере, встал напротив двери, сверля меня взглядом, пока его напарник медленно отходил, что-то приговаривая. Стражник достал связку ключей из кармана и открыл дверь. Я отступил к противоположной стене. Он же вошел и протянул мне кристалл.
«Хочешь мне его отдать в благодарность?» – подумал я, медленно подходя к нему. Будучи уже на расстоянии вытянутой руки, он отпускает его. По кристаллу расползаются трещины, а стражник выбегает, закрывая дверь камеры, уносясь прочь вместе с напарником. За дверью в темнице слышен глухой звук засова и несколько поворотов ключа.
Глава IV
Знание
Следующие несколько минут казались мне вечностью.
Упав, кристалл начал трескаться. Подойдя к нему, я начал нагибаться, всматриваясь. Сквозь прозрачную оболочку были видны буйные и плотные потоки черного дыма. Небольшой кусочек от кристалла отваливается, а из места, где он был, начинает вырываться дым. Я отхожу в сторону. Поток настолько сильный, что долетает до противоположной стены. За первым осколком последовал третий, четвертый, пятый….. После каждого вырывался еще один поток. Все вокруг начало заполняться дымом, он, словно жидкость, стелился по полу и непрерывно двигался, будто пытаясь вырваться из узких стен темницы. Справа в коридоре послышался голос.
– Забавно, не правда ли? Обучение – неотъемлемая часть жизни… – спокойно сказал Вальмир, выходя из коридора. Завидев его, я отошел к противоположной ему стенке. – И оно всегда сопровождается болью. – Достав меч, он сделал пару взмахов, подняв дым вокруг себя. Его не было видно несколько секунд, а когда дым осел, он уже был в камере. Вся решетка была изрезана, и куски прутьев валялись по всюду. – Обучаемся, чтобы стать сильнее и не испытывать прежней боли, но ведь она все равно будет, тогда зачем стремиться к знаниям, к силе? – все так же говорил он, поднимая кристалл. Потоки дыма бились о его броню, а он продолжал: – Ты знаешь ответ на этот вопрос? – спросил он, смотря на меня. Комната тем временем заполнилась уже наполовину, и я еле стоял на ногах из-за потоков.
– Нет. К чему эти загадки? – сказал я, обеспокоенный обстановкой вокруг.
– Ты поймешь ответ на него рано или поздно, – ответил он и, подбросив кристалл, разрубил его.
Раздался громкий хлопок.
Вся комната мгновенно наполнилась непроглядным дымом, и меня прижало к стенке сильным порывом. Задержав дыхание, я быстро осмотрелся. Ничего не было видно, создавалось ощущение, как будто я нахожусь в центре бурана. «Нельзя дышать этим дымом, стражники точно уши, чтобы избежать его», – подумал я и начал чувствовать нехватку воздуха. Меня начала охватывать легкая паника.
– Снова пытаешься отсрочить неизбежное, – где-то рядом послышался едва различимый за гулом голос. Услышав знакомую фразу, я начал оглядываться. Ничего не было видно. – Сделай вдох поглубже, – сказал он и ударил меня в живот
«Да почему каждый раз так?» – подумал я, откашливаясь от удара.
Сделав вдох, по моему горлу распространился дым – сухой, густой и горький. Я сразу закрыл рот и прикрыл рукой. Голова начала побаливать, а вокруг мена начало собираться все больше и больше дыма. Теперь его перемещение не было хаотичным, он кружит именно вокруг меня. Он начал протискиваться между пальцев, а после и губ, снова наполняя мой рот. Дым начал проникать в мой нос, уши и глаза. Отвратительное ощущение пересыхания всей слизистой, гул в ушах и распирающая боль в голове. Как бы я ни пытался остановить его, все было тщетно, он всегда находил новый путь. Даже стиснутые до предела зубы не останавливали его, он легко проникал в зазоры между ними.
В потоках дыма мне начали мерещиться символы и голоса. Все они были на том же языке, на котором говорили стражники, но это были не их голоса, не незнакомца, не мальчика, не Вальмира. Они принадлежали другими людям и притом абсолютно разным. Их тон, манера речи и скорость были разными. Даже пол отличался, создавалось ощущение толпы, будто в камере стояли десятки людей и говорили между собой. Это сводило меня с ума, становилось жутко от незримого присутствия множества людей. Я попытался нащупать их в мраке, но не смог. В попытке найти говорящих я уперся в противоположную стену. Она вся была исписана бесчисленным множеством символов. Казалось, будто я уже видел их, нет, скорее писал или даже знал. Голову все больше распирало, а всепроникающий дым начинал причинять боль, будто меня изнутри терли наждачкой. Сознание начало мутнеть, дыхание учащаться, голоса становились громче. Я слабел, подкосившись под давлением потока и встав на колени. Я снова вгляделся в символы. Среди бесчисленного множества я нашел понятный мне и даже смог его прочитать. «Виц», – произнес я про себя, что в переводе значило – «запись». Посмотрев еще, мне все чаще попадались знакомые символы.
Миз – «крыло», сиф – «греть», мури – «любить», кац – «каменный». Я никогда их не видел и не слышал, но понимал, как будто всю жизнь ими пользовался. С каждым новым словом, что я читал, голосов становилось больше. Я начал терять сознание. Все вокруг снова погружалось во тьму.
Казалось, будто я парю в ней. Голоса утихли, а на их место пришла звенящая тишина. Боли тоже не стало, дым исчез. Вдохнув полной грудью, я начал успокаиваться. «Где я?» – в бесчисленный раз задаваясь этим вопросом, я огляделся. Вокруг была безразмерная темнота. Сложно было сказать, где верх, а где низ. Пока я осматривался, в темноте начали появляться мутные оттенки разных цветов. Их становилось больше и больше. Необъятная пустота приобрела размеры тесной комнатушки. Цвета становились четче и четче, как будто кто-то настраивал резкость объектива. Медленно окружение приобретало больше деталей и черт.
Уже через несколько секунд я сидел за большим и потрепанным столом и читал книгу «Основы манипуляции аурой». Я не садился за этот стол, скорее все вокруг преобразовалось так, будто я изначально сидел за ним. Попытавшись встать, у меня ничего не вышло, тело не слушалось. Да и не похоже, что оно вообще мне принадлежало. Тощие бледные руки неторопливо переворачивали страницы книги. Я все ощущал: грубую бумагу, одежду, стул, на котором сижу, и небольшой сквозняк, стелившийся по полу. Снова попытавшись двинуть тощей рукой, ничего не произошло. Я представлялся лишь безмолвным наблюдателем. В книге, что была передо мной, говорилось о принципах колдовства: «Для применения заклинания необходимо произнести заклинание. Если заклинание будет прервано, искажено или изменено заклинателем, то последствия могут быль непредсказуемыми». Я мог читать ее, несмотря на то, что она написана на другом языке. Судя по прочитанному, в этом мире есть магия. Я понимал это еще тогда, увидев, как колдует незнакомец, но из-за стресса осознать это было сложно. «Пользователи ауры делятся на три основных типа применения заклинания. Первый (внутренний) – применяющий заклинания только на свое тело. Второй (внешний) противоположен предыдущему и применяет заклинания только на окружающее пространство. Третий (качественный) дает возможность влиять на качества других объектов. Также существуют подтипы. Встретить какой-либо подтип – это редкость. Подтипом обладает один из пяти пользователей ауры. Также может быть сдвоенный подтип, такие встречаются в одном из пятидесяти случаев. Крайне редко можно встретить обладателей трех или более подтипов. Также существует специальная классификация, в отличие от всех остальных пользователей ауры, об этом мало что известно… «Так, значит, тот незнакомец обладал внешним типом. Приятно осознавать свою осведомленность хоть в чем-то за такое долгое время».
Сзади раздался стук, а после и скрип дверных петель.
– Снова перечитываешь эту книгу, тебе не надоело? – раздался высокий женский голос.
– Нет. Всегда надо возвращаться к азам. А ты когда-нибудь научишься дожидаться разрешения, прежде чем войти? – ответил мужчина за столом.
– Все всегда разрешают, так зачем спрашивать?
– Это твои манеры. Разве ты не помнишь, в каком ордене состоишь?
– Да-да, мы орден первокровных, лучшие из лучших, должны соответствовать статусу правой руки короля и бла-бла-бла, Сео все уши мне прожужжал кодексом, – сказала она нудным голосом.
– Знаешь, если бы кто-то из обычных простолюдинов говорил так о достопочтенном Сео, то сразу оказался бы под стражей, – сказал он.
– Не будь таким занудой, Анцет, – сказала она и положила огромную остроконечную шляпу на стол, закрыв половину книги. Я повернулся вправо. Передо мной стояла маленькая девочка лет двенадцати. В темно-синей мантии до пола и большим посохом причудливой формы, в полтора раза больше, чем она. У нее были большие лазурные глаза, светлая розоватая кожа с веснушками на лице и тоненькие ручки. Словно птичка.
– Ладно, пойдем тренироваться, – сказал он, встав и надев на нее шляпу. – В следующий раз я запечатаю дверь, если не дождешься разрешения войти, – также сказал он, проходя к выходу.
– Какой же ты бука! Я сниму ее.
– Хах, сначала научись, – усмехнулся он и слегка потрепал ее голову.
Все вокруг начало мутнеть и перемешиваться, я снова оказался в невесомости. В этом мире есть аура, если я правильно понял – эквивалент магии. На что она способна? Сможет ли она вернуть меня обратно в родной мир? Не знаю, но теперь шанс на это не нулевой. Огни снова начинали приобретать четкие очертания.
Я сижу за большим массивным каменным столом. Меня окружает огромный зал монументальных размеров, полностью выполненный из темного камня, украшенный бесчисленными колоннами, эпической фреской по всему периметру. На ней было изображено множество разных событий: от войн до шахтерского промысла. Похоже, на нем изображена история этого государства. На каменном столе была объемная карта материка, судя по размерам. Горы, реки, леса, города и многое другое было вырезано в миниатюрном виде и повторяло ландшафт материка. «Восхитительная работа», – подумал я. Единственное, что меня смутило на этой карте, – одна треть представляла из себя абсолютно гладкую плиту справа в центре. Будто мастер прекратил работу, дойдя до этого куска.
– Сео, могу я узнать, где остальные? – сказал старик, чьими глазами я наблюдал. Восхищаясь местом, в котором находился я, и не заметил, что в зале кроме меня находятся еще три человека. Один из них, грозного вида мужик в роскошном одеянии, сидел на троне в нескольких метрах от меня, он создавал образ очень важной персоны. Неужто местный король? По обе стороны от него стояли еще двое мужчин. Слева стоял худой мужчина лет сорока, очень строгого вида, и одет он был подобающе: длинный черный фрак, рубашка и черные штаны. Справа же стоял по виду совсем невзрачный рыцарь. Латный доспех, обрамленный золотом, а также украшенный белыми тканями. Лица не было видно за шлемом.
– Курье, Тобас и Эвелина сейчас в замке тренируются. Остальные на заданиях по личному распоряжению его величества, – ответил мужчина во фраке.
