Дал мне в руки оба кейса, и мы вдвоём отправились к стойке регистрации на мой самолёт. Возможно, что мы давно приехали в аэропорт "Домодедово", просто водитель дал мне немного отоспаться, чтобы не тащить пьяного до стойки регистрации билетов на мой самолёт?
Наверно, так все и было, как подумал? Так как у стойки регистрации билетов было всего три человека. Видно, что водитель лимузина ждал, когда сократиться очередь, чтобы передать меня с рук в руки агентству аэрофлота.
Значит он все знал о моем полёте и нёс какую-то ответственность за мой вылет из Москвы. После регистрации билетов водитель лимузина сопровождал меня прямо до накопителя перед посадкой в самолёт. В заключении он сказал какие-то напутствия стюардессе, сопровождавшей пассажиров от комнаты накопителя до трапа самолёта. Стюардесса кивала головой в знак согласия. Постоянно чему-то улыбалась, едва сдерживая смех от слов водителя лимузина в мой адрес. Наверно они оба обсуждали мой пьяный вид.
Как только сел в салоне самолёта на своё место и пристегнулся ремнём безопасности, так сразу моментально отключился и спал до того момента, как самолёт пошёл на снижение и от перепада притяжения мне стало дурно. Тут же открыл глаза и прикрыл рот руками, чтобы не начать блевать прямо в своём кресле. Едва сдержал себя, чтобы не блевать. Бежать в туалет было нельзя, так как самолёт шёл на посадку и в это время ходить по салону самолёта запрещено. Так что вынужден был себя сдерживать, чтобы после меня не заставили чистить весь салон самолёта, чего мне никак не хотелось делать.
Надо было спешить домой к своей семье. Поэтому мне стоило ещё потерпеть до посадки самолёта в аэропорту Душанбе.
Все же как это прекрасно, когда ты живёшь в том же городе, где приземлился на самолёте. Мне не нужно было заранее заказывать никакой транспорт, так как ехать к своему дому от аэропорта мог городским автобусом, троллейбусом или на такси. Всё равно любой из этого городского транспорта довезёт меня почти до самого дома. Останется пройти совсем немного. Всего несколько сот метров от автобусной остановки. Освободив в кустах свой желудок от всего того, что давило мне на горло в самолёте, пошёл на автобус, который следовал прямо до нашей улицы в наш новый район «Зеравшан».
Было семь часов утра местного времени. Кому нужно не работу, то те давно уже работают. Другие только начинали просыпаться и поэтому городской транспорт был почти пустой. Так что со своими многочисленными пакетами и двумя кейсами удобно разместился на свободном сидении и автобус двинулся в сторону нашего района Зеравшан через весь огромный город, в котором только одних микрорайонов больше ста штук.
У меня душа радовалась, что наконец-то уже дома. Сейчас смогу увидеть дома всю свою семью в целости и сохранности. Несмотря на то, что была середина ноября месяца и в Москве вовсю наступила зима.
В Душанбе было по-весеннему тепло и на некоторых деревьях ещё задержались зелёные листья, которые не спешили покинуть век своей жизни и надеялись дотянуть до новой весны, чтобы обратно принять смысл жизни и радовать своей зеленью животный мир природы. Даже цветы по городу не завяли.
Автобус доехал до конечной остановки, и не спеша вышел на свою улицу. С остановки автобуса видно окна нашего дома. Если бы кто-то выглянул в окно в мою сторону, то смог бы меня заметить. Поэтому постоял немного на остановке автобуса пытаясь разглядеть кого-то из окна нашей квартиры.
Но никто из окна не выглядывал. Тогда разделил свои два кейса и многочисленный пакеты поровну на каждую руку и с этим тяжёлым грузом медленно двинулся в сторону нашего дома. Хорошо, что остановка была наверху и мне оставалось лишь спускаться до конца нашей улицы, где почти на углу другой улицы стоит наш спаренный дом.
– Папуля приехал! Ура! – услышал, визг своей дочки, которая только что вышла из школы к дому.
– Вика! Не спеши! Пускай машина пройдёт. – заволновался, когда дочь хотела пересечь улицу.
– Подарки мне привёз от зайчика и лисички? – пошутила Виктория, как было в детском садике.
– Да это тебе от валютных зверюшек. – ответил шутя. – Но почему ты не в школе? Уроков нет?
– Папа! Ты совсем забыл, что в субботу у нас всего два урока. – удивлено, воскликнула Виктория. – Уроки кончились
– С этой проклятой работой, – честно, признался, – вообще совсем забыл, что сегодня суббота.
– Ничего страшного! – успокоила, Вика. – Впереди два выходных дня. Ты хорошо отдохнёшь.
Виктория взяла у меня несколько пакетов, которые были полегче, и мы пошли к себе в квартиру. Все никак не мог нарадоваться, что мы поселились в таком доме, в котором нет столь любопытных соседей, как в старом доме в Кофарнихоне (Орджоникидзеабад), где все двенадцать лет нашей семейной жизни пялили глаза на нашу семью.
Постоянно нас обсуждали, хотя мы никак не заслуживали никаких обсуждений. Жила обычная семья, каких было много вокруг, никого никогда не трогали. Если говорить о проделках наших сынов, так все остальные дети в таком возрасте были ничуть не лучше наших. По крайней мере, наши дети наркотиками, пьянкой, проституцией и умышленными кражами с целью наживы не занимались.
Все остальное у них было детскими шалостями, которые с возрастом проходят. Мои сыновья и так за все свои шалости получали сполна. Мне приходилось их наказывать, шлёпать ремнём, устраивать разгоны. Отцу тоже за шалости своих сынов доставалось на полную катушку.
Одни только денежные штрафы, взятки и бесплатные отработки по оформлению Кофарнихона (Орджоникидзеабад), можно исчислять за двенадцать лет сотнями тысяч рублей нанесённого убытка нашей семье. Чего уже говорить о нервных клетках, которые были так истрачены, что при сохранности утраченных мной нервных клеток, мог прожить ещё несколько отпущенных природой жизней. Теперь придётся доживать то, что осталось не истрачено в беспокойной жизни. Слава Богу, что, пока, на новой квартире все спокойно.
Мои сыновья ещё никаких гадостей не совершили. Может быть, это у них начинается взросление, и сыновья начинают осознавать свои поступки? Хотя бы так и было. Нельзя же мне терпеть бесконечно гадости сынов, которые с возрастом превращаются в преступление, как уже случилось с моим младшим братом Юркой. Жалко, что это с братом Юркой так все случилось.
– Мама! Мама! Угадай! Кто это к нам приехал? – открывая дверь в квартиру, закричала Виктория.
– Бабушка из Кофарнихона приехала? – спросила Людмила, со стороны кухни. – Пироги привезла!
– Нет, мама! Ты совсем не угадала! – закричала Виктория. – Это уже мой любимый папуля домой прилетел. Привёз нам презент из валютного ресторана.
– Главный презент в семье, это наш папа. – радостно, сказала жена, обнимая меня у двери.
Виктория понесла все мои яркие пакеты в зал и стала из них подарки доставать на стол. Поцеловал Людмилу в щеку и прямо в прихожей стал раздеваться, чтобы пойти с дороги принять ванну. Ведь все эти пять дней, во время командировки в Москве, мне даже под душ залезть было некогда.
Целыми днями крутился в работе, как белка в колесе, даже поспать толком никак не мог. Если можно считать сном время отключения в пьяном состоянии во время поездки в белом лимузине и четыре часа полёта в самолёте от Москвы до Душанбе. Сейчас надо хорошо помыться и завалиться спать. Кушать мне совершенно не хочется. Хорошо объелся в валютном ресторане. До сих пор от меня преет перегаром разных алкогольных напитков.
– Пакеты с алкогольными напитками и две баночки тушёнки в холодильник. – сказал, Людмиле, когда они стали делить между собой подарки. – Это презент Юрию Филимоновичу от меня.
До понедельника отдыхал с семьёй. Никому никаких вопросов не задавал и сам не отвечал. Только сказал, что с первого по седьмое декабря включительно улетаю в командировку в Нидерланды. Дочка тут же достала из книжного шкафа атлас с географическими картами и стала разглядывать на карте местонахождения королевства Нидерланды. Сыновья оба тоже уткнулись в карту Европы и там стали искать Нидерланды. Вся семья известие о моей поездке в Нидерланды приняла с восторгом. Ведь обратно им что-то привезу из-за границы. Особенно этому известию радовались сыновья, которым теперь больше не нужно было убегать из дома, чтобы поехать в Душанбе.
Так как наша семья сейчас уже сама жила в этом городе и в моё отсутствие сыновья все своё свободное время гуляли по Душанбе. Конечно же стреляли для себя курева "нос" по всем рынкам столицы. Никакие уговоры и угрозы с моей стороны не могли остановить их. Мои сыновья, как большинство их ровесников, стали курильщиками и завсегдатаями городских рынков.
Утром рано в понедельник, как только был готов ехать в свой офис, в здание министерства строительства, выглянул в окно и удивился. Внизу стоял мой служебный автомобиль белая "Волга", за которую совсем забыл и уже собирался на работу отправляться городским общественным транспортом.
Какой молодец, мой водитель, Кабиров Халил, что без моего приглашения пожаловал за мной. По больше бы мне таких людей в мою фирму, мы давно бы поднялись на вершину бизнеса и не десять тысяч людей было бы в моем совместном предприятии, а десятки тысяч. Можно было бы открыть собственный банк, как это сделала с/п "Расма", которая открыла в Бельгии свой банк "Бенилюкс-Расма". Надо на эту тему поговорить со своими компаньонами. Может быть, меня поддержат в этом вопросе и другие фирмы? Нам уже стало тесно в тех двух банках Душанбе, которые могут вести коммерческие операции с предприятиями по бизнесу. Мы делаем большие вклады денег в коммерческие банки Таджикистана, а они дают мало кредитов нашим дочерним предприятиям в развитие малого бизнеса в Таджикистане.
Так нам будет интереснее вкладывать свои деньги под годовые проценты в другие банки соседних республик и дальше развивать свой личный бизнес за пределами Таджикистана. Надо обдумать банковские дела.
Когда зашёл в кабинет к Юрию Филимоновичу, то сразу понял, что он в курсе дела насчёт моей поездки в командировку в Нидерланды. Заулыбался моему появлению и показал на свободный стул возле окна.
В это время в кабинете министра строительства проходила очередная планёрка, на которой рассматривали вопрос перехода всего министерства строительства в Государственную Холдинговую компанию "Таджикстрой".
Это была личная идея министра строительства Юрия Филимоновича Поносова. Все было результатом его поездки в командировку в Цюрих в Швейцарии. Идею Юрия Филимоновича Поносова поддерживал и министр жилищно-коммунального хозяйства Юрий Борисович Костырев, который тоже был в той зарубежной поездке.
Оба министра рассчитывали на то, что холдинговая структура образует множество самостоятельных предприятий, которые будут заинтересованы в крупном строительстве и богатые бизнесмены Таджикистана начнут инвестировать свои капиталы в строительство.
Но оба министра не посоветовались с этим вопросом ни с одним бизнесменом, который владел большим капиталом. Захочет ли он инвестировать свой капитал в большое строительство. Лично был категорически против. Так как на лицо было разбазаривание государственных ресурсов экономики.
Находясь под власть министерства, предприятия вынуждены были выполнять указанные на них обязательства в строительстве. Ведь это Восток, который уважает на себе высокую власть Раиса.
Если подчинённый не справился со своими обязанностями, то его можно заменить на более способного. Но когда предприятие уйдёт из-под контроля большой власти, то его сразу растащат на мелкие части по кишлакам, и оно не способно будет что-то ещё создавать. Надо поговорить на эту тему с министрами. Может быть, они послушают мой совет в бизнесе?
Конечно, был мелкой пешкой в этом вопросе и никак своим словом не мог повлиять на то, что задумали два министра. Тем более что их поддерживали в Кабинете Министров Таджикистана. Единственное, что мог сделать, так это на первых порах сохранить целостность своего капитала и не вкладывать большие деньги в авантюрную идею министров о демократическом преобразовании в экономике Таджикистана, на данном этапе в строительстве крупных объектов в холдинговой компании в республике.
Участвуя в холдинге небольшим капиталом и строительными бригадами, мог так поддерживать связь через Юрия Филимоновича с другими бизнесменами, которые крутились вокруг строительных объектов со своими изделиями. Таким бизнесменам мог продавать от зарубежных фирм мини-заводы по изготовлению различных строительных изделий из грунта, древесины, камня и металла.
Вырученные на посредничестве деньги можно было вкладывать в развитие крупного бизнеса без риска на то, что может пострадать основной капитал моего международного совместного предприятия.
Было ещё множество вариантов развития бизнеса и движение капитала без риска потери его тут на авантюрных проектах в обоих министерствах.
– Ну, что, Александр! Говорят, что ты хорошо продвинулся на Запад. Рассказывай, что привёз в этот раз из Москвы. – спросил меня, Юрий Филимонович, когда мы остались вдвоём в его кабинете. – Документы в Нидерланды готовишь? Большие дела у тебя в бизнесе!
– Вот, привёз вам валютный презент. – ответил, вытаскивая из кейса импортные упаковки из ресторана. – Пришёл с вами посоветоваться. Кого мне выгодней взять с собой в эту командировку в Нидерланды?
– За валютный презент спасибо. Но он подождёт. – убитая презент в шкаф, сказал Юрий Филимонович. – Думаю, что тебе стоит с собой взять директора завода металлоизделий Мельникова Алексея. Вторым, возьми моего первого заместителя Азимова. Это, конечно, не лучшие кандидатуры, но от них можно иметь большую поддержку в бизнесе. Особенно от друзей Азимова.
Мне и без Юрия Филимоновича было хорошо известно, какие это люди, которых министр советовал взять с собой в Нидерланды. Мельников Алексей был алкоголиком с большим стажем, но он директор завода, где арендовал цех под совместный контракт с нидерландской фирмой "Хантер Даглас".
Что же касается Первого заместителя министра строительства Азимова, то кроме таблички на его дверях "первый зам. министра – Азимов А.А.", больше ничего о нем не знал.
В кругах министерства поговаривали, что он хороший прохвост и взяточник. Раздаёт подрядчикам большие и ценные объекты строительства, за что ему дают огромные взятки. Но у этого Азимова много родственников в верхнем эшелоне власти и большие связи в различных структурах.
Через друзей и родственников Азимова можно пробить себе ценные контракты по бизнесу. Таким образом была определена группа для поездки в Нидерланды. Меня сразу определили руководителем группы. По-другому не могло быть. Ведь это через меня провели все организационные работы по совместному контракту с нидерландской фирмой "Хантер Даглас".
В письме с Нидерландов так и написано, что приглашает в деловую поездку руководитель проекта с советской стороны господин Александр Черевков, который может взять с собой двух представителей своей фирмы.
Так что вообще мог взять с собой кого мне угодно из своего совместного предприятия. Например, Игоря Гранова, Павла Костылева, Валентина Склярук, того же Юрия Филимоновича, который порекомендовал мне кандидатуры в мою группу для поездки в Нидерланды.
Поэтому первый заместитель министра строительства Азимов зря сразу сделал обиженную мину, когда узнал от Юрия Филимоновича, что семь дней в Нидерландах придётся Азимову находиться в моем подчинении.
Видимо, это Азимова оскорбляло, что какой-то там неизвестный никому бизнесмен будет в Нидерландах распоряжаться его особой, как собственным подчинённым низшего сословия. Ведь он Заместитель министра!
– Мне всё равно, как думает Азимов. – сказал, Юрию Филимоновичу, когда слухи обиды дошли до него. – Но это мой личный проект контракта и мне быть руководителем группы в Нидерландах. С Азимовым или без него.
– Ты прав. – согласился Юрий Филимонович. – Азимов вообще не участвовал в этом проекте. Если Азимов откажется от поездки, то тогда поеду вместе с тобой в Нидерланды. В любой должности.
На этом разговоры вокруг поездки в Нидерланды закончились. Рабочий день подходил к концу.
– Завтра планёрка. – объявил министр по селекторной связи. – Все свободны! Спасибо за работу!
– Вообще-то мне тоже пора. – засуетился, закрывая опустевший кейс. – Дома дела накопились.
– Домашние дела подождут. – шутя, сказал мне, Юрий Филимонович. – Сейчас твой валютный презент отведаем. Кто знает, что ты там привёз? Может быть, министра зельем решил отравить?
– Да, вы, что?! Как вы могли такое подумать?! – в шутку, как бы в серьёз взволновался. – Ну…
– Мы сейчас это проверим. – приглашая меня в комнатку для гостей, сказал Юрий Филимонович.
У нас обоих действительно было много домашних дел. Поэтому мы ни стали особо церемонится и сервировать столик для гостей.
Пока Юрий Филимонович доставал рюмки из серванта и бутылку содовой воды из холодильника. За это время достал из презента бутылку французского коньяка «Наполеон», две баночки бельгийской говяжьей тушёнки, голландский сыр и две булочки.
– Вот это презент! – радостно, воскликнул Юрий Филимонович, наливая в рюмки коньяк. – Как в нашем венценосном роду говорили. Что вы там на кухне натворили? Вам дано право на пробу.
– Думаю, что от первой рюмки не помрём. – поднимая рюмку с коньяком, сказал. – Вторая рюмка за вами. Помянем добрым словом тех, кто приготовил для нас такой шикарный валютный презент.
4. Сборы в заграничную командировку.
На следующий день стал в темпе подготавливать документы для поездки в Нидерланды. К этому времени Таджикистан получил все свои права выхода за рубеж. Мне не нужно было отправляться в Москву, чтобы оформлять заграничные паспорта, визы и билеты на самолёт. Всё можно было сделать в Душанбе, в котором у меня были большие связи во всех структурах власти.
Поэтому мне ничего не стоило походить в центре города между различными министерствами и агентствами, которые занимались подготовкой документов для заграничной поездки.
Тем более, что все необходимые ведомства, министерства и агентства находились на расстоянии нескольких сот метром друг от друга на проспекте Рудаки и на двух площадях "Озоди", "Навруз". Так что через десять дней все было готово. Оставалось дождаться вылета в Москву, а оттуда из аэропорта "Шереметьево" в Нидерланды.
– Вам какой вид паспорта приготовить? – спросила меня, служащая паспортного отдела.
– За собой оставлю старый заграничный паспорт, – не раздумывая, ответил женщине.
В паспорте было множество заграничных виз и мне не хотелось такой паспорт менять на зелёный (дипломатический) со всеми его привилегиями.
Так как знал, что таможня больше смотрит на наличие заграничных виз, чем на цвет паспорта. Поэтому мне надёжнее было иметь старый заграничный паспорт с множеством виз, которые получил уже задолго до этой поездки.
– Азимову делайте зелёный дипломатический паспорт, – посоветовал, служащей паспортного отдела. – Надо как-то приподнять престиж зам министра строительства за границей и дома.
С таким паспортом Азимов мог щеголять перед своими подчинёнными и в международном аэропорту "Шереметьево" в Москве, Азимову уделят особое внимание, и он не будет проходить унизительную проверку таможенников.
Пройдёт дипломатический коридор с отдельной комнатой отдыха, отдельной столовой перед полётом и чем-то ещё отдельным там пользоваться в подготовке вылета за границу.
– Мельникову Алексею оформите служебный заграничный паспорт синего цвета, – подсказал, служащей паспортного отдела. – Мельников на заводе, как на службе. Пусть им будет заграницей.
Служебный заграничный паспорт синего цвета отличался от моего паспорта лишь цветом и вертикальной формой заполнения. Всё остальное в служебном заграничном паспорте синего цвета не имело никакого преимущества перед моим заграничным паспортом вишнёвого цвета.
Тем более перед дипломатическим заграничным паспортом зелёного цвета. Но Мельникову Алексею было всё равно с каким паспортом лететь в Нидерланды. У него была единственная цель в Нидерландах, это напиться на халяву до полного свинства. Дальше ему море по колено. Никакой бизнес его вообще не интересует.
Когда все документы, заграничные паспорта и билеты на самолёт в Нидерланды были готовы, то мне предстояло вылететь в Москву за пять дней до вылета в Нидерланды, чтобы Отто Йохемс в своём нидерландском консульстве в Москве, поставил визы "БЕНИЛЮКС" в наши заграничные паспорта.
После чего мы могли свободно вылетать в Нидерланды в указанное время в наших билетах. С оформлением виз у нас не было препятствий на вылет в Нидерланды. В Москве у меня было и много других дел по бизнесу.
Как заядлый путешественник и бизнесмен, хорошо подготовился к поездке в Нидерланды. Дома проштудировал все имеющиеся экономические, политические и исторические сведения о Нидерландах.
Прихватил с собой в самолёт статьи и географическую карту Нидерландов. Все четыре часа полёта на самолёте от Душанбе до Москвы, читал рассказы о городах Нидерландов. 29 ноября 1991 года в пятницу, ранним утром был вместе с Олегом Федоткиным на автомобиле "Нисан" возле аэропорта "Домодедово" в Москве. Там нам нужно было встретить Азимова и Мельникова Алексея из Душанбе. Но в пять часов утра, рейсом из Душанбе, прилетел только Азимов, со слов которого Мельников Алексей в аэропорт Душанбе не явился. Звонки к нему домой из аэропорта Душанбе ничего не дали.
В трубке телефона было слышно только какое-то не человеческое мычание и все. Видимо, это Мельников Алексей сильно напился с радости, что улетает в командировку в Нидерланды.
– Если Мельников сегодня в течении дня не прилетит в Москву, – сказал, Азимову, – то нам придётся билет его сдать. Так как через сутки билет теряет свою возможность на реализацию, и мы потеряем с билета большие деньги в долларах, которых у нас и так не имеется в кармане наличными. Мельников тут сам виноват.
– Придётся так и сделать. – согласился Азимов. – Если за час до закрытия агентства аэрофлота международных перевозок пассажиров, Мельников Алексей не объявится, то мы сдадим его билет. Паспорт будет у нас.
Прямо из аэропорта "Домодедово" мы поехали в гостиницу "Туристическая", которая находится возле Ботанического сада за ВДНХ. Там Азимов забронировал себе номер в гостинице "Туристическая".
Мы договорились с ним, что оба хорошо выспимся до обеда, а после встретимся в три часа дня на Фрунзенской набережной возле касс аэрофлота по приёму заграничных авиабилетов.
Конечно, если к этому времени не появится Мельников Алексей, то там сдадим билет. Затем наметим тут наши дальнейшие действия в Москве. Азимов поселился в своём номере гостинице "Туристическая". Меня Олег Федоткин отвёз в гостиницу без названия на улицу Лесная, дом-43, в которой, как сказал Игорь Гранов – "Александр Черевков уже прописался".
Так как все свои командировки в Москву, непременно останавливался именно в этой гостинице. За редким исключением останавливался в других гостиницах Москвы, если в гостинице на улице Лесная, дом-43, была группа иностранных гостей, которых почему-то интересовала эта маленькая гостиница.
Прежде чем ехать к кассам аэрофлота на Фрунзенскую набережную, позвонил в Душанбе на работу и домой Мельникову Алексею. На работе сказали, что директор Мельников Алексей вчера улетел в Нидерланды. Тогда позвонил к Мельникову Алексею домой. Дома сказали, что он отдыхает перед вылетом в Нидерланды.
Пытался объяснить, что самолёты от дома Мельникова Алексея в Нидерланды не летают и у него может сорваться вылет в Нидерланды если он к четырём часам дня, московского времени, не будет на Фрунзенской набережной возле касс агентства аэрофлота в Москве, то мы будем вынуждены сдать его билеты в кассу аэрофлота.
Но в ответ услышал только какое-то мычание и женский плачь, после чего телефонную связь прервали. Положил трубку и сразу поехал до станции метро "Фрунзенская", откуда прошёл пешком до кассы аэрофлота по обмену и сдачи заграничных билетов на самолёты всех заграничных рейсов.
– Тоже ему звонил из Москвы. – сказал мне, Азимов, когда рассказал ему про телефонные разговоры с Душанбе. – Подождём до четырёх часов. Если Мельников Алексей не явится, то мы будем вынуждены сдать его билет. Сам виноват, что его поездка в Нидерланды сорвалась. Ему уже надо лечиться от пьянки.
Возле кассы аэрофлота международных перевозок пассажиров на Фрунзенской набережной, было много народа. Мы были ни одиноки с таким вопросом. Кто-то хотел сдать заграничный билет, а кто-то наоборот пытался купить такой билет из кассы аэрофлота.
