В удобное усевшись кресло,
Владыка подал знак рукой.
В покои унесли младенца,
Возликовал народ хмельной.
Кто-то смеясь, а кто-то плача,
Встречает вожделенный час,
Который твёрдо обозначил
Пронзая воздух трубный глас.
Волной пронёсся лёгкий ропот
Среди собравшихся людей,
И вот в дали заслышан топот
Прибывших рыцарских коней.
Два смелых всадника явились
В бою судьбу свою свершить,
Как будто день и ночь решились
Между собой мечи скрестить.
Копытом белый конь игриво
Бьёт по истоптанной земле,
Своею сотрясая гривой
И рыцарь в дорогом седле.
В стальные облачённый латы,
Как туча мрачная, сердит,
Он ждал, когда крикун усатый
Начало боя утвердит.
Напротив, же юнец наивный
На андалузе вороном,
Нет на лице его уныния,
Забрала тоже нет на нём.
В льняную облачен одежду
И медный крестик на груди,
Себя лелеял он надеждой,
На то, что всё же победит.
Увидев юношу простого,
Противник вдруг захохотал:
"Когда-то бился я с толпою,
Теперь комар врагом мне стал!
Так попрощайся ж с головою.
За дерзость пылкую свою,
Погибель примешь ты героем
На этом рыцарском бою".
И вновь тревожно трубы взвыли,
Сражение утвердил герольд.
Все в предвкушении застыли,
Каким же будет этот бой.
Вот рыцарь, словно змей, вонзает
Своё орудие в плечо.
Но юный всадник продолжает
Сражаться также горячо.
Летя горящею стрелою,
Взнуздав шального скакуна,
Защиту разрубил стальную,
Ту, что на рыцаре была.
Теперь уж было не до смеха –
Суровый всадник застонал.
Раздался звон стальных доспехов –
Таким сражения был финал.
Коней отправили в конюшни,
И снова слышен трубный вой.
На красной бархатной подушке
Выносят кубок золотой.
Повсюду гул и крики "браво"!
Толпа мгновенно ожила.
Герою почести и слава,
И повелителю хвала.
Король встревоженный сражением
Вновь подал знак рукой своей.
Для изучения ранений
Придворных вызвали врачей.
Доспехи с рыцаря снимают,
И старый лекарь сгоряча
Рвёт шёлк и грудь высвобождает,
Чтобы увидеть след меча.
И врачеватель на мгновенье
Застыл. Холодная струя
По лбу стекла от исступления –
Все видят: чёрная змея
Спиралью выгнулась на коже,
Нет не живая, но она
Вселяла страх до жгучей дрожи –
То след родимого пятна.
