– Зилоты – по-гречески ревнители. Они считали себя защитниками законов Всевышнего и всего иудейского народа. Сначала от греческого, а затем и от римского владычества, обосновывая это тем, что иудеями может управлять только Мессия.
Тихомир нетерпеливо подтолкнул Марфу, чтобы она не вклинивалась:
– А что дальше было с тем раввином?
Тимофей немного помолчал и ответил:
– Иоханан бен Заккай основал первую академию в небольшом городке Ямнии, недалеко от Средиземного моря. Так мудрецы иудейские подыскали себе новый центр, чтобы оттуда управлять своим народом и беспрепятственно совершать работу по исправлению священных текстов.
Тихомир спросил:
– Иудейский центр перешел в Ямнию?
Тимофей подтвердил:
– Да. Центр книжной учености из Иерусалима перешел в Ямнию. Здесь же, после разрушения Иерусалима, обосновывался и Великий синедрион.
Тихомир спросил:
– Великий синедрион?
Тимофей кивнул:
– Синедрион по-гречески – совместное заседание. Это верховный орган политической, религиозной и судебной власти у иудеев под председательством первосвященника.
Марфа перекрестилась.
Тимофей посмотрел на нее, перекрестился сам и продолжил:
– В Ямнии велась подготовка новых учителей – рабби, после которой они могли становиться «пастырями своих овец». Но, одновременно с этим, возродилась и стала развиваться идея ожидания прихода Машиаха.
Тихомир осторожно спросил:
– Ты сказал, что мудрецы из Ямнии управляли иудейским народом?
Тимофей развел руками:
– Да. Новая академия в Ямнии являлась хранительницей иудейских преданий, а Иоханан бен Заккай стал во главе Синедриона. А сам Синедрион состоял из фарисейских книжников, единственных оставшихся сплоченными среди общего разложения иудейского государства.
Синедрион имел право надзора за синагогами всего мира, решал все вопросы, касавшиеся вероучения, назначал или сменял старейшин племен. Его судебная власть была весьма обширна, он не только имел право судить лично или через своих судей, разбирать тяжбы, но и ведал делами уголовными, что давало ему право приговаривать к штрафам, тюремному заключению и ко всем видам телесного наказания.
Тихомир осторожно спросил:
– И к смертной казни?
Тимофей улыбнулся:
– Я понимаю, о чем ты хочешь спросить! Да, Синедрион мог выносить смертные приговоры, но на исполнение их требовалось согласие римских прокураторов. И, если верить хронологии Евангелий, Христос был осужден на смерть по приказу Синедриона, утвержденному Понтием Пилатом – прокуратором Иудеи.
Марфа заинтересовано спросила:
– Ты говорил о фарисеях, но кто они?
Эпизод 6. Фарисеи и саддукеи
Тимофей почему-то посмотрел вверх – в потолок, как будто бы возвел глаза к небу:
– Во времена иудейского государства, помимо прочих, было два основных течения – саддукеи и фарисеи, которые вели между собой непримиримую войну.
Саддукеями была часть иудеев, состоящая из священников и иерусалимских аристократов. Они стремились к богатству и занимали влиятельные позиции. Саддукеи пытались сохранить мир, принимая решения Рима, и были больше озабочены политикой, чем своей верой. Поскольку они с Римом не конфликтовали и принадлежали к богатому высшему классу, то их мало интересовали простые люди, которые также были невысокого мнения о них.
В отличие от саддукеев фарисеи были средним классом – торговцами и ремесленниками – и больше общались с обычными людьми. Фарисеи считали себя самыми ревностными исполнителями законов Всевышнего. Простые люди уважали фарисеев значительно больше, чем саддукеев.
Тихомир переспросил:
– Так различие между саддукеями и фарисеями было лишь в сословии по рождению и в их деятельности? Можно представить, что главным для саддукеев была политика, а для фарисеев – религия.
Тимофей несогласно покачал головой:
– Нет. Это не так! Основное отличие было в признании священных писаний!
Саддукеи признавали один только писанный закон Моисея – Тору, отвергая все народные обычаи, накопившиеся в течение столетий, и все постановления позднейших законоучителей, целью которых являлась изоляция иудейского народа и ограждение его от иноземного влияния. Но они были настолько самодостаточны, что отрицали участие Всевышнего в мирской жизни людей, отрицали и воскресение мертвых, и загробную жизнь, считая, что души умирают при смерти, и, как следствие, отрицали существование наказания или награды после земной жизни.
Фарисеи же считались искуснейшими толкователями закона, признавали, наравне с саддукеями, что Тора не отменима, но все свои усилия приложили к тому, чтобы примирить ее законы с жизнью. Целым рядом искусственных толковательных приемов и введением разного рода фикций они придавали букве закона не свойственный ей смысл. Они приравнивали устные предания к самой Торе. С течением времени эти предания добавлялись к священным писаниям, и фарисеи стремились строго следовать им.
Тихомир внимательно слушал и молчал, чувствуя, что Тимофей еще не все ему сказал.
Тимофей ухмыльнулся:
– Любые добавления к Заповедям Всевышнего, указанным в Торе, запрещены самой Торой!
Тихомир удивился:
– Получается, что и саддукеи, и фарисеи жили не по Законам Всевышнего!
Тимофей развел руками:
– Если саддукеи по праву рождения возвышались над простыми иудеями, то фарисеи возвысили себя над другими сами. Само слово фарисей означает отделенный от всех прочих иудеев, не живущих по столь строгим правилам. И действительно, фарисеи старались жить очень праведно.
Тихомир задумался:
– Но фарисеи достигли высот только благодаря тому, что упорно учились и постигли священные писания!
Тимофей пожал плечами:
– Простые люди с ними считались, почитали их за учителей Закона, их гнева боялись и никогда не дерзали с ними спорить о предметах веры.
Тихомир вклинился:
– Фарисеи имели духовный авторитет!
Тимофей просмеялся:
– На поверку этот авторитет оказался во многом сомнительным и безосновательным. Так, раздавая милостыню нищим, фарисеи имели обыкновение собирать вокруг себя толпу зрителей, чтобы те могли наблюдать за их щедростью. Соблюдая пост, они одевались в поношенные одежды и нарочно выкрашивали лица белой краской, чтобы окружающие могли убедиться в их изможденности от постных подвигов. Во время храмового богослужения фарисеи вставали в самый первый ряд молящихся, чтобы подчеркнуть свое превосходство.
Увлекаясь подобным, фарисеи почти утратили главный смысл священных писаний, которые они взялись толковать перед простыми людьми. Вместо любви и милости к ближнему они сделали главной целью своего благочестия мелочное следование различным обрядовым подробностям. И очень тем гордились, что соблюдают эти обряды.
Тихомир попросил:
– Расскажи больше про саддукеев?
Тимофей вздохнул:
– Название их происходит от имени Садок. Так звали священника, возглавлявшего богослужение в Иерусалимском храме во времена Соломона – великого царя, правившего иудеями за тысячу лет до пришествия на землю Христа. Саддукеи называли себя так потому, что считали, будто их традиция идет от этого первосвященника. И действительно, на протяжении многих столетий именно саддукеи занимали все главные посты в иерархии иудеев. Даже в период захвата Иудеи римскими войсками саддукеи, будучи первосвященниками, могли по-прежнему распоряжаться всеми сокровищами Иерусалимского храма, а это были огромные деньги.
Обладавшие властью саддукеи были подвержены искушениям, обычным для людей власти. Бесконтрольно управляя пожертвованиями на храм, они порой опускались до откровенных махинаций и обмана.
Тихомир спросил:
– В Евангелии указано, что Иисус Христос изгнал торговцев и менял из храма!
Тимофей закивал:
– Их изгнание из храма было по своей сути прямым обличением саддукеев в творимом ими беззаконии. Это в первую очередь касалось налога дидрахмы.
– Налог дидрахмы? – вопросом перебил его Тихомир.
Тимофей пояснил:
– Это налог на храм, как приношение Всевышнему.
Дело в том, что ежегодный налог на Иерусалимский храм и вообще любое денежное пожертвование на нужды храма можно было принести только специальными монетами – храмовыми сребрениками, на которых не было изображения римского императора. Считалось, что такое изображение осквернит сокровищницу. Поэтому паломникам сначала нужно было поменять свои деньги на сребреники и лишь после этого приносить пожертвование. Эту операцию выполняли менялы, которые ставили свои столы прямо у входа в Иерусалимский храм. За свои услуги они брали грабительскую комиссию, которая составляла почти две трети от обмениваемой суммы.
Но на этом изъятие денег у паломников не заканчивалось. Далее, на полученные сребреники они должны были тут же, во дворе храма, приобрести животных для принесения в жертву, как этого требовал иудейский закон. Стоили они здесь в разы дороже, чем в городе, но паломники готовы были платить эту завышенную цену. Дело в том, что храмовые служители проверяли все принесенные жертвы на отсутствие дефектов, а за проверку также приходилось платить. Чужой товар после такой экспертизы крайне редко получал положительное заключение. Чтобы избавиться от этой процедуры, люди вынуждены были покупать животных для жертв именно здесь, платя втридорога. Поэтому Христос и назвал меновщиков и продавцов скота разбойниками, обирающими богомольцев. Но разве смогли бы меновщики и торговцы устроить такое грабительское безобразие без разрешения первосвященников-саддукеев?
В их руки шла львиная доля прибыли от всех этих махинаций. А между тем у такой саддукейской жадности к деньгам и власти имелось свое «богословское» обоснование.
Тихомир удивленно посмотрел на Тимофея.
Тот поднял брови:
– Как ты должен помнить, в отличие от фарисеев, саддукеи не верили в загробное существование души и грядущее воскресение мертвых. Поэтому они стремились наполнить свою земную жизнь всевозможными благами, не надеясь на посмертное воздаяние. Этому способствовало и учение о том, что земное богатство Всевышний посылает лишь праведникам, в награду за их благочестивую жизнь. Узнав, что народ пошел за Христом, как за обещанным Мессией, первосвященники-саддукеи испугались, что новый царь лишит их привычной «кормушки», в которую они превратили свое служение. И решили его убить. Дальше – ты знаешь…
* * *
После этих слов Марфа расплакалась и, захлебываясь, прошептала:
– Саддукеи убили Иисуса…
* * *
Тихомир и Тимофей замолчали.
Казалось, что каждый думает о чем-то своем, но и тот и другой вспоминали Афанасия. Одному – брата, а второму – учителя.
* * *
Первым опомнился Тихомир:
– Тимофей! Так что там дальше произошло с Иохананом бен Заккайем?
Тимофей развел руками:
– Люди, по своей сути, не меняются…
После падения Иерусалима саддукеи перестали существовать.
Иоханан бен Заккай и фарисейские мудрецы, как и во времена саддукеев, посылали своих гонцов во все иудейские колонии Рима и взимали налог дидрахмы. Налог дидрахмы исправно вносился в казну Синедриона в Ямнии несмотря на то, что Рим немедленно, по разрушении храма, требовал уплаты его в пользу казны.
Тихомир неодобрительно покачал головой:
– Снова деньги… Всевышнему всегда нужны деньги…
Тимофей серьезно посмотрел на Тихомира, казалось, что он что-то хотел сказать, но промолчал.
Тихомир вслед своим словам удовлетворенно кивнул:
– Теперь я понимаю, как во времена Рима иудейские мудрецы управляли своим народом!
Тимофей откашлялся:
– Цепко взяв в свои руки соплеменников, фарисеи занялись совершенствованием свода своих законов и распространением их на всех иудеев, что и нашло свое выражение в составлении новых основ священных писаний и создании множества синагог, рассеянных по всему миру.
Тихомир спросил:
– Фарисеи начали редактировать Септуагинту?
