Епископу нравились лестные слова, ведь это именно он стоит за аббатством Лэйк.
? Я очень рад это слышать, для меня это большая честь. Как вы сказали ваше полное имя, маркиз?.. ? уточнил пожилой служитель Бога.
Эмилия сделала шаг и, оказавшись сбоку, увидела профиль Кристофера или, точнее, на данный момент маркиза. На нем был черный бархатный пиджак, поверх накидка из парчи, волосы аккуратно собраны в низкий хвост, с боков бакенбарды, которых ранее не было. Право, девушка пришла в шок, ее потрясло увиденное, да еще и услышанное, в том числе далее. Жестикулируя рукой в легкой браваде и гордости, новоявленный маркиз ответил:
? Первый барон Пэрр, второй граф Хадингтон, второй маркиз Сауфгемптон, сын графини фон Снакерборг Шанталь-Виллент и виконта Скудамор-Уимпэлнесского, пятого герцога Бофорт, третьего графа Сомерлинт… ? выдал на одном дыхании, без запинки гость.
Ввиду пожилого возраста, неожиданности и выпитого рома, что было вообще-то запрещено духовенству, епископ ничего толком не запомнил и растерялся, равно как и другие мужчины в кругу.
? О, э-м, тогда лучше называть вас барон, если вы не против, ? единственное сообразил епископ.
? Конечно, как вам будет удобно. Столько этих титулов, земель, родственников, особенно среди членов королевской семьи, что я и сам порой устаю… ? говорил, а вернее, забалтывал Кристофер, о чем уже поняла Эмилия.
Он показал епископу, что обладает огромными богатствами и родственными связами на самом верху. Гость повернулся к девушке и незаметно подмигнул ей. Сейчас перед ней вновь стоял тот неописуемый, привлекательный джентльмен с красивой улыбкой, в одежде, что его украшала, и самое главное ? с неотступной решительностью, уверенностью в себе и завораживающей всех вокруг подачей себя. Эмилия была поражена и изумлена. Господа угостились рюмочкой рома, служанка откланялась и вроде как стала уходить, однако слушала. Состроив печальное выражение лица, осерчавший барон, он же маркиз и тому подобное, вдруг произнес:
? Аббатство Лэйк, можно сказать, ваше детище, епископ. Все, что там происходит, зависит от вас и ордена… И конечно, мне очень досадно рассказывать, для меня это в целом мелочи, но вот мой кузен ? тоже барон отказался переводить средства в аббатство, ибо обнаружил исчезновение своих денег, которые должны были пойти на помощь сиротам, а не в карман служительнице Богу…
Епископ опешил, выпучив глаза. Такое услышали и другие потенциальные или уже существующие покровители аббатства и приюта.
? Ваш кузен уличил аббатису в обмане? ? уточнил огорошенный епископ.
Барон тяжело вздохнул и разом закивал.
? И уже не только он… Мои люди тоже узнали, что аббатиса обналичивает чеки и прячет деньги в подвале. Когда однажды мой помощник вошел в ее кабинет, то уловил, как она прятала под столом мешок, в котором звенели монеты. Это меня просто убило. Моя семья верующая, я и сам праведный христианин, потому столь вопиющее безобразие ранило сильнее ножа… ? едва не плакал гость, строя из себя крайне разочарованного и огорчённого прихожанина и мецената. ? Простите, Достопочтенный епископ, но я не мог вам не сообщить о том, что режет меня самого по живому… ? добавил для яркости. Его убедительная речь струилась, словно река.
Загудели потрясенные узнанным остальные господа в общем кругу. Епископу даже начало казаться, что они бросают косые взгляды на него и осуждают. Подобного нельзя было допустить, репутация члена Палаты лордов неожиданно оказалась под ударом из-за какой-то аббатисы.
? Епископ, таким людям не место в аббатстве, аббатису нужно наказать по всей строгости, дабы неповадно было, дабы другие мысли не подали совершать столь тяжкие грехи, ? вдруг высказался один сэр.
Остальные согласились. Резво кивал и убитый горем то ли барон, то ли маркиз или все-таки просто Кристофер из леса. Расплескав весь ром из рюмки в жестикуляции, епископ непременно поддержал присутствующих и пообещал в срочном порядке навести порядок в аббатстве.
Эмилия не могла долго находиться рядом, ей пришлось отойти. У стола находилась Сеси и, всучив беспардонно тарелку идущей служанке, велела ей положить закуску.
? Хочу вот эти сопли… ? выдала леди.
Эмилия бегала взором по блюдам и не могла понять, о чем сказанула юная особа. Ей пришлось переспросить. Сеси закатила глаза, кинула на служанку уничижительный взгляд и прямолинейно тыкнула пальцем в блюдо.
? Устрицы в лимонном соку. Ну и невежда ты… ? заявила она.
Внутри Эмилии кипела злость и уже давно. Отвратительная дочь и внучка богачей выводила из себя. Вперемешку с антипатией к ее личности девушку также задевала и ее родословная, что у такой неблагодарной и пустой девицы есть всё, что только можно пожелать. А она все равно недовольна и капризничает. Хотелось увидеть, как бы она «запела», останься без богатств.
? Простите, леди, я не знала, что сопли можно есть… ? сдержанно ответила служанка, пока накладывала устрицы, и не удержалась от иронии.
Сеси ухмыльнулась, гнев ее не постиг, наоборот, она с высокомерием заявила:
? Когда я стану герцогиней, то такие, как ты, будут есть всё, что я брошу им на пол. Или высморкаю…
Унизив дерзкую служанку, леди вцепилась в тарелку и, забрав, отошла, не забывая ухмыляться. Эмилия ничего больше не сказала, да и не смогла бы. Оскорбление было слишком сильным и засело в сердце. Она положила щипцы на место и пошла вдоль стола. Но тут вновь послышались слова Сеси, которая увидела Кристофера.
? Кто этот импозантный мужчина? ? спрашивала юная у Марджери.
? Не знаю, милая, но тебе лучше не заглядываться на других мужчин. Пойди в круг герцога и хотя бы постой рядом. Или отрепетируй произведение, ? ответила и дала совет тетушка.
Сеси закатила глаза.
? Ну что за занудство… Это ты никого не видишь кроме своего любимого мужа, но я-то не слепая… Пока что! ? закончила на эмоциональной ноте Сеси, вслед дернулась с места.
В Эмилии разыгралась ревность. Она понимала абсурдность этого чувства и пыталась погасить, но оно все равно прорывалось, особенно потому, что Кристофером заинтересовалась сия негодница.
Лорд Рэндольф взял на себя трудную задачу лично поприветствовать каждого гостя и подходил к ним. По залу, среди людей шагал особенный гость… Они встретились лицом к лицу. Рэндольф посмотрел на мужчину, тот посмотрел на него. А затем лорд протянул руку для пожатия и с улыбкой сказал:
? Рад приветствовать вас в своем доме, надеюсь, вы останетесь довольны нашим приемом.
Кристофер жал ему руку, а на лице мелькала ухмылка.
? Я невероятно рад быть здесь, ? вымолвил он в ответ, вскинув бровь.
Лорд благосклонно кивнул и вознамерился пройти дальше, как вдруг повернулся и уточнил:
? Мы с вами уже встречались?
В глазах гостя таилось нечто непостижимое и неистовое, словно отражались язычки пламени от свечей. Он улыбнулся и ответил:
? Можно сказать и так…
Эмилия хоть и находилась далековато, однако до слуха каким-то образом донеслись слова Кристофера. Эту фразу он не раз использовал в беседе с ней. Лорд радушно кивал, видимо, пытаясь вспомнить сего гостя, дабы не показаться невежливым. Его внезапно отвлек голос епископа, а когда Рэндольф вернул взгляд, то уже потерял в толпе загадочного гостя. К нему подошел покрасневший от рома и полученной информации про аббатису епископ и захлопотал.
? Я вынужден прямо сейчас покинуть ваш дом, возникли непредвиденные обстоятельства, ? поведал он.
? Надеюсь, ничего серьезного? ? озаботился лорд.
Епископ не хотел, чтобы многим стало известно про аббатство, иначе можно лишиться кормушки и репутации. Поэтому он не рассказал подробности, лишь обмолвившись, что дело личное.
18
Подошло время для творчества. Гостей пригласили в большой зал, где стоял рояль из экзотических пород дерева и позолоты и располагались мягкие стулья для зрителей. Дамы и господа заняли места. Эмилия искала глазами Кристофера, но больше не видела. В музыкальном зале его не было.
Неожиданно она обратила внимание на сидящую с краю Сеси, она при всех, при рядом находящемся герцоге наклонилась и залезла под платье. Облизав пальцы после блуждания между ног, леди куда-то или на кого-то исподлобья, развратным взглядом посмотрела. Эмилия пришла в ужас от такого поведения, ведь гости могли легко увидеть. Девушке даже стало дурно. Она замотала головой в поисках объекта, которому было адресовано сие непотребство, и вдруг увидела во вторых дверях Лео. Двери располагались почти напротив места, где сидела Сеси. Глубоко выдохнув, Эмилия не знала, что и думать, но и поверить не могла.
Лео отошел, в двери вошел Джереми с гитарой. Он присел на подготовленный стул напротив гостей. Было видно его сильное волнение, уши покраснели, шея пошла пятнами. Крайне неуверенно, влажными ладонями он держал гитару и произвел первые звуки. Нижняя его губа тряслась от тревоги, играл он робко, но всё же по нотам. Однако из-за страха произведение звучало слишком тихо. Сидящая в первом ряду мать пыталась привлечь его отстраненное внимание и подсказать, чтобы сынок дергал струны сильнее и придал громкости гитаре. Тем, кто сидел в конце, было плохо слышно невнятную игру. Некоторые даже свели в несогласии брови.
Эмилия стояла у стены неподалеку от гостей и нечаянно распознала в не очень профессиональной игре Джереми музыку, которая звучала от гитары Кристофера в лесу. Право, мужчина играл куда лучше и чище. Произведение было чудесным, завораживающим, но только не от кривых пальцев Джереми.
Наконец закончив, красный, как помидор, Джереми подскочил, совершил кивок для зрителей и ринулся на выход. Семья захлопала в ладоши, подсказывая тем самым остальным гостям, и тогда все поаплодировали.
За рояль присела Сеси и коснулась клавиш. Эмилия сморщилась, представив, где были ее пальцы, что теперь трогают столь великолепный инструмент. Девушка вновь взглянула на Лео. Юноша наблюдал за юной леди, и это беспокоило Эмилию. Ревности вовсе не возникло, скорее тревожность за простого паренька. Сеси стукнула по клавишам в басовом ключе, ажно вздрогнули некоторые слушатели. Вслед присоединилась правая рука и побежала по клавишам в скрипичном ключе. Леди Генриетта только улыбнулась в похвалу юному дарованию, как вдруг пальцы ее запутались и нажали мимо нот. Дарование потерялась и устремила глаза в книгу нот, но она была закрыта. Сеси позабыла приготовить ноты. Заерзав на стуле, точно в неудобном седле, юная пыталась вспомнить, а будучи нетерпеливой, стала нажимать наугад, не разобравшись. Ее руки напрочь испортили, должно быть, прекрасное произведение.
Не выдержав, Генриетта выкрикнула нужные ноты. Но и тут юное дарование не смогла сообразить и продолжала играть мимо, а точнее, мучать уши гостей. Максимилиан незаметно для слушателей, но заметно для острых глаз Эмилии тыкнул пальцами жене в бок и стал ее тянуть со стула. Сара подскочила и вынужденно подошла к дочери, коснувшись ее рук, дабы она перестала нажимать бездумно на клавиши и позориться дальше. С нервной улыбкой, поглядывая на присутствующих и озлобленного мужа, Сара помогла дочери встать и отправила ее на место, а сама присела за рояль и доиграла произведение до конца, без ошибок. Ведь оно вовсе не было сложным. Эмилия вновь вспомнила, как Сеси угрожала учителю музыки. Признаться, девушку порадовал позор девицы, вот только бестолковую леди это, похоже, мало волновало. Она даже не изменилась в лице, не покраснела, ей не было стыдно.
Герцог вдруг поддержал музыканта и взял ее за руку, которая побывала между ног. «Ну и глупец», ? подумала досадливо и разом брезгливо Эмилия.
? А мне понравилось… Вы держались смело, а это произведение я никогда не любил, ? произнес герцог.
Сеси захихикала.
? Ваша милость очень мила… ? произнесла она, свернув губы бантиком.
Однако даже в обращении к герцогу она ошиблась и назвала обращение для тех, у кого титулы ниже. Глупец либо не подал виду, либо вовсе не заметил, будучи очарованным нежными ладонями юной леди и ее декольте.
После музыки перед гостями встала Марджери. Наступило время поэзии. Эмилия в сей момент получила от одного из гостей просьбу принести стакан воды и направилась на выход. Раздался выразительный голос поэтессы:
? Синие сумерки смотрят в окно, в комнате тихо, темно и тепло…
Эмилия дотянулась до ручки двери и вдруг замерла в ожидании. Сердце ее застучало. Марджери продолжала:
? Свет угасающий меркнет и тает, звездная ночь осторожно ступает…
На этих строках Эмилия резко повернулась. Она вспомнила, что это стихотворение рассказывала ее матушка из своей записной книжки, а последние строки ей недавно приходили в голову. С застывшими слезами на глазах девушка слушала дальше. Когда баронесса рассказала полностью стихотворение, Эмилия уже была уверена, что автор точно не Марджери. Гости громко аплодировали, улыбались и были в восторге.
? Мое следующее стихотворение посвящено моему дорогу супругу, ? сказала баронесса и влюбленно посмотрела на Уинстона. ? Оно называется «Я для тебя». Любовь ? огромная страна, в ней много счастья и тепла. Там шелест листьев, шум волны, там сердца два, там я и ты…
Недавно Эмилия слышала часть этого же стихотворения во сне, его вновь рассказывала ее матушка, на строках «Там сердца два» она проснулась. Марджери воодушевленно жестикулировала, говорила с выражением, и будто бы проникаясь в каждую строчку, которую написала якобы сама.
? Она полна тревожных мук и счастья встреч, тоски, разлук. В ней света много и добра, в ней радость есть и красота. Дыханье горечи в ней есть, всего там много, всё не счесть. Но главное ? есть ты и я. Я для тебя, ты для меня!
Эмилия заплакала от боли, а леди Генриетта, как и многие гости, прослезилась от проникновенных строк, написанный столь талантливым человеком. Все разом встали и хлопали стоя, кто-то кричал «браво», в том числе лорд и Максимилиан. Уинстон реагировал проще, ему даже было неудобно, что поэзия посвящена ему, но он признавал истинный талант супруги. Марджери совершила поклон слушателям и ценителям поэзии. Не передать ее окрыленное состояние души, баронесса вознеслась на небеса, получая признание и все лавры. На нее исподлобья посмотрела Эмилия.
Девушка вышла за дверь, тяжело дыша и вытирая слезы. Она не могла поверить, что Марджери украла стихи ее матушки. Вспомнилось, как лорд поведал о фонде помощи творческим людям, который открыла Генриетта и которому также покровительствует Марджери. Перед глазами вновь возникла белая пелена и будто бы туман. Стали чудиться разные вещи и люди: матушка держала двумя руками коричневую записную книжку, которую медленно положила на гладкий стол из красного дерева; об оконное стекло били ветки яблони; то самое черное пальто с большими пуговицами упало с вешалки в какой-то комнате, вешалка имела узор в виде бабочки возле крючка.
Внезапно Эмилия пришла в себя, ощутив дергание за руку. К ней подошла Глэдис.
? Что это с тобой? То ли привидение увидела, то ли уснула с открытыми глазами… Поторопись на кухню, у тебя веление принести воды гостю, ? сказала слегка недовольная служанка.
Эмилия ничего не ответила и ринулась вперед. Вскоре вечер завершился. Гости разошлись, а слуги еще должны были всё убрать. День и вечер длились очень долго. Уставшая и переволновавшаяся Эмилия помогала относить тяжелые стулья из музыкального зала. Они были обшиты светлой узорчатой тканью, на некоторых сиденьях после гостей остались пятна, где-то красные, где-то желтые… Девушка даже думать не желала, что там у богатых гостей произошло, она вдруг обратила внимание на обрамление у стульев: оно было из красного дерева. Вспомнился стол из недавнего видения.
Когда Эмилия подняла стул, на котором сидела Сеси, то заметила нечто под ним. Поставив пока предмет мебели, девушка присела и подняла вещицу. Ею оказался маленький белый платочек с кружевами по краям, на нем чернилами была надпись: «П.Л.». Эмилия решила, что это чьи-то инициалы, забрала платочек и понесла стул. По пути стул выскользнул из ее рук. Девушка ахнула, округлив глаза.
? П.Л… Это же Лео… Пул Леонард… ? вымолвила в тревоге она.
Стул нужно было скорее поднять, пока никто не увидел.
19
Ночь была тревожной и бессонной. Эмилия думала о найденном платочке, о связи Лео с такой девицей, как Сеси, думала о Кристофере и его ловких происках, о матушке, сердце щемило от того, что кто-то присвоил ее труд и талант, а сама она ушла из жизни вот так ? с болью и страданием, во грехе. Вновь чудилось качающееся тело на веревке. Но сегодня к этой картинке вдруг присоединилось нечто еще… Показались силуэты, которые двигались в комнате. Пугающие тени стали приближаться к наблюдающей маленькой Пчёлке, и девушка на вдохе проснулась.
Утром прачка принесла чистые вещи хозяев. Эмилия понесла рубашку и графин с водой в комнату Максимилиана и Сары. Портьеры были все еще закрыты. Служанка поставила на стол поднос и раздвинула портьеры, а повернувшись, увидела на постели барона в одних кальсонах. Ей стало неловко, глаза забегали. Он придерживал ладонь у лба, будто болит голова, и велел подать ему рубашку. Эмилия сделала, вслед отошла к столу. Барон попросил стакан воды. Пока она наливала, он надел рубашку и пиджак, но вдруг скинул пиджак на пол. Служанка повернулась с опущенным взглядом и протянула руку со стаканом.
? Это очень раздражает, когда надел рубашку, а поверх пиджак и вдруг понял, что рубашка все еще влажная… ? высказал с недовольством, но не повышая тона, он.
Эмилия заволновалась, глаза сами поднялись в лицо мужчины. Его очи были красные, вид помятый, словно вчера напился. Выражение лица устрашало, точно желает показаться нутро под маской некогда приличного господина. Рука потрясывала стакан, девушка растерялась. Она случайно уловила, что за дверью ванной комнаты стоит Сара и определенно наблюдает, однако не выходит и не вмешивается. Максимилиан резко сорвал с себя рубашку и вдруг бросил ее прямо в лицо служанки.
? Делай свою работу как следует! ? заявил он.
Рубашка упала с лица и повисла на руке, прикрыв стакан. Эмилия хлопала глазами, пребывая в тревоге и ощущая себя униженной. Барон больше ничего не сказал и отвернулся. Тогда девушка поставила стакан на стол и скорее, на трясущихся ногах вышла за дверь.
В служебном коридоре ее окликнула Глэдис, позвав помогать готовить завтрак. Эмилия сама работала раньше прачкой, поэтому решила повесить рубашку на бельевую веревку на улице.
Позже она понесла поднос с едой в столовую. Там уже находились леди Генриетта и Сара. Служанка не подавала виду и спокойно обслуживала. Неожиданно она заметила под глазом баронессы синяк, а леди как раз заговорила:
? Если кто-то спросит, скажешь, что ударилась вчера о косяк, выпив лишнего…
Но Эмилия подметила на вечере, что Сара не пила алкоголь. Нисколько, в отличие от мужа. Отношение к Максимилиану очень сильно испортилось, Эмилия была уязвлена, невольно затаилась злоба. А вот повиновение Сары удивляло, возникали всё те же вопросы: что случилось с первой женой, почему барон развелся?
? Ты и так вчера опозорилась перед герцогом и помогла опозориться дочери, ? нарочно припомнила свекровь, ткнув невестку носом.
Баронесса молча приняла слова непоколебимой и важной леди Генриетты. Эмилия ушла на кухню.
После обеда она мыла пол в банкетном зале. Отползая с щеткой назад, девушка на кого-то наткнулась. Повернувшись, Эмилия увидела Максимилиана. Отложив щетку, она сразу встала, опустив взор. Барон вдруг натянул улыбку и выдавил из себя:
? Я бы хотел извиниться на утренний инцидент с рубашкой. Я погорячился.
Служанка хоть и ощущала неискренность, однако многого ждать не смела, даже в такой подаче извинения, безусловно, принимались.
? Всё в порядке, Ваша милость, ? вымолвила она в ответ.
Показалось, мужчина вознамерился уйти, но он внезапно приблизился и коснулся рук девушки выше локтя, заводив по ним. Тут Эмилию будто ударило молнией, перед глазами всплыла картинка насилия: черное пальто и большие руки насильника, что касались ее. Девушка невольно дернулась и в ужасе шагнула назад, а наступив туфлей не по размеру на мокрое место, едва не упала.
? А ваша супруга вас простила? ? совершенно неожиданно выскочило из уст потерянной и напуганной Эмилии.
Максимилиан недовольно сморщился.
? Что? ? уточнил он, опустив уголки рта в немилости. ? Не твое дело! ? заявил раздраженно мужчина, а вслед отвернулся и пошел на выход, громко топая.
Оставшись одна, Эмилия закрыла руками лицо и, расплакавшись, опустилась на пол. Прошлое, точно тень, постоянно следовало за ней и не отпускало.
20
