Мила Дрим "Сердце женщины"

Амина опустила взор. Её ладони дрожали от напряжения. Ей было страшно, больно. Чувство несправедливости разрывало сердце на кровавые куски.

– Может ты вразумишь свою дочь, – имам повернулся к отцу Амины.

Тот, наконец, оторвал взор от пола и посмотрел на дочь. Взор его был затуманенным.

– Дочка, зачем разрушать семью? Вы же десять лет были вместе. Жалко детей.

Душа Амины сжалась от отцовских слов. До последнего верила она, что тот поддержит её. Но прозвучавшие слова мало были похожи на поддержку.

– А как же я? Меня кто пожалеет?

– Разве ты плохо жила, Амина? – взъелся Алим, его лицо стало краснеть. – У тебя было всё! Но ты, правда, неблагодарная! Я действительно пытался сохранить семью, но видимо, тебе это не нужно! Что с тобой случилось, Амина? Откуда столько эгоизма? Всё якаешь, а о детях даже не подумала! Я знаю, что за этим стоит! Всё из-за второй жены! Ты отрицаешь это, не можешь принять! Какая ты тогда мусульманка? Мне такая жена, как ты, не нужна! Хочешь развод, я дам тебе его!

…Включив погромче мультики, Амина с напряжением прислушивалась к спорам родителей за дверью.

Отец говорил на повышенных тонах, мать отвечала тем же. До слуха доносились обрывки фраз.

– Я говорила тебе, не торопи дочку выходить замуж! Ты сам заставил её! Не дал учиться!

– Это ты её так воспитала! Надо было слушаться мужа!

– Она и слушалась! Посмотри, что с ней стало!

Амина задрожала.

Впервые за эти годы она слышала, как ссорятся родители. Чувство вины уже трижды кольнуло ей сердце. Тошно стало, хотелось забрать детей и уйти. Только куда? И денег нет! Западня!

Разговоры за дверью превратились в крик, а после – в рыдания. Амина не выдержала. Попросив детей оставаться в спальне, она вышла наружу.

Увиденное заставило женщину замереть на месте. В двух шагах от неё стояли отец и мать. Обнявшись, оба громко плакали.

«Это всё из-за тебя», – шепнул противный голосок.

– Мама, папа, простите меня, – выдохнула Амина.

Родители устремили на неё заплаканные глаза. Только сейчас она заметила, как постарел отец, как похудела мама. Сердце заныло от боли.

– Простите, – повторила с трудом. От нахлынувших чувств сводило горло и грудь.

– Дочка, – отец протянул руку, – иди сюда.

Она несмело подошла. Несмело, потому что впервые видела отца таким ласковым. Он обнял её, мать тоже.

– Дочка, тебе лучше уехать отсюда.

Амина непонимающе посмотрела на него.

– Тебе здесь жить не дадут, сживут со света, – обреченно добавил он.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Уехать. Только куда?

Всю ночь об этом думала Амина. Спать не могла. Одержимая этим вопросом, ходила по комнате. Места себе не находила. Ноги уже ныли от напряжения, а она все мерила шагом спальню.

В голове прокручивала разные идеи. Уехать в город, что был поблизости с их семьей? Но уже знала, что там её пока еще муж снимал студию для себя и своей второй жены. А видеть их Амина не хотела. Уже не любила Алима, но при виде нем испытывала боль. Боль, что всё так сложилось, что так поступили с ней.

Когда её любовь умерла?

Может в тот день, когда он признался о своем решении жениться на Рание? Или же когда она, Амина, снова лежала в больнице, а он отдыхал с новой женой в Турции?

Или когда узнала, что Алим забрал детские деньги на отдых? Деньги, которые Амина так мечтала вложить в образование детей!

А может, раньше, когда она потеряла ребенка, написала мужу, а он лишь отделался сухим ответом «так пожелал Аллах»?

Ни сочувствия, ни вопроса, как она чувствует себя…

Да имело ли теперь это значение?

Любовь умерла, и теперь в сердце было выжженное поле.

Лишь когда у нее закружилась голова, Амина опустилась на кровать. Ей, вдруг, стало очень страшно. Пугало всё – ответственность, что легла на плечи, давление общества, в глазах которых она теперь была неблагодарной женой, а еще туманное будущее. Амина не представляла как жить дальше.

Знала лишь одно.

Надо жить.

«Господи, – взмолилась в отчаянии её израненная душа, – прости меня, Ты – Свидетель, не могу я поступить по-другому. Молю Тебя, прости и помоги мне. Укажи верный путь. Без Тебя я не справлюсь. В Тебе я нуждаюсь, на Тебя уповаю, мой Господь!»

Сказала, и странное, но приятное спокойствие окутало её тело и разум. Сама не заметила, как легла на кровать и заснула. Впервые за эти недели ей снились сны. Светлые и добрые.

Амина проснулась рано утром, и первое что ощутила было чувство спокойствия и уверенности. Не знала каким образом, но теперь была убеждена – справится.

Дети еще спали. Как там? Пятеро по лавкам? Сестренки на большой кровати, мальчишки на разложенном диване. Место хватало всем. Мысленно поцеловав детей, Амина тихо вышла из комнаты.

Завернула на кухню, поставила чайник. Села возле окна и начала наблюдать за пробуждающейся природой. Пчелки летали туда-сюда, бабочки садились на цветы. Воздух звенел от веселого чириканья воробьев. Пах цветами и теплом.

Амина заварила чай. Хоть есть и не хотелось, заставила себя полноценно позавтракать. Два бутерброда с сыром и колбасой тяжелым грузом упали в желудок. Крепкий чай, выпитый следом, немного избавил от этого ощущения.

Пока ела, в голове выстроила план как действовать дальше. Во-первых, нужно было забрать все документы. А они были в доме Алима. Амина сомневалась, что если попросит его привезти их, что тот сделает это.

Не теперь.

– Дочка, проснулась? – на кухне появился отец.

Он выглядел бодрым, и улыбка, которой он одарил свою. дочь, была поразительно теплой. Будто после вчерашних слез отец впервые снял свои доспехи.

– Проснулась, пап, – Амина ответила ему улыбкой, – чай?

– Обязательно.

Они вместе выпили чай, и Амина попросила отца помочь ей с документами. Тот, не споря, сразу согласился.

Через час Амина была уже в доме, в котором прежде прожила десять лет.

Но странное дело. Теперь тут всё было чужим.

– Амина, куда! – свекровь хвостом побежала за Аминой, когда та решительным шагом направилась в спальню.

– За своими вещами, – холодно бросила она.

Не хотела срывать злость на свекрови, но все же, женщина испытывала к ней неприязнь. Ведь та молчала, ни разу не навестила, не выразила ни сочувствия, ни поддержки!

Амина открыла дверь в спальню, и увидела на кровати спящих Алима и Ранию. От вида этой картины сердце сжалось от тупой боли.

– Что ты тут делаешь? – прикрываясь одеялом, взревел Алим.

– Кто это? – откидывая с лица спутавшиеся пряди, испуганно пробормотала Рания.

Амина не сдержалась и посмотрела на неё. Не без удовольствия отметила, что вторая жена без косметики выглядела, как обычная деревенская девушка. Внешность приятная, но не более.

– Жена, – широко улыбнулась Амина, – почти бывшая.

Она рванула к шкафу, достала папку с документами, следом начала складывать в пакет свои вещи. Делала все быстро и ловко.

– Выйди отсюда! – Алим сел в кровати и начал натягивать штаны.

– Как только закончу, оставлю вас, – не удосуживая взглядом мужа, бросила Амина.

– Зачем тебе документы? – Алим встал рядом с ней, и Амина краем глаза заметила, что Рания начала подниматься с кровати.

– Потому что это мои документы и документы моих детей, – она взяла с самой дальней полки кошелек. Открыла-закрыла и требовательно добавила:

– Карту верни.

– Какую карту, Алим? – Рания начала спешно закутываться в длинный бархатный халат.

– Такую карту, – Амина повернулась к ней и посмотрела в округлившиеся глаза. – На которую он возил тебя в Турцию. Это не его деньги, а детские. Чтоб ты знала, это не Алим заработал. А забрал у своих детей.

Рания, хлопая глазами, смотрела то на мужа, то на Амину.

– Я же сказал тебе – всё верну! Что ты опять начинаешь? – сжимая кулаки, процедил Алим.

– Я напоминаю, чтобы ты не забыл, и чтобы твоя жена знала откуда ты взял деньги.

Алим открыл шкаф и достал из кармана пиджака кошелек. Вынул карту и протянул со словами:

– Над тобой все село смеется. Поражаются, какая ты неблагодарная дрянь.

Амина сдержалась. Не показала, как неприятно ей было это слышать. Молча забрала карту, положила к документам, быстро проверила на месте ли всё.

– А я всё хотел исправить, жалел тебя, – продолжал свою речь Алим, – бедная, несчастная. А теперь понял – ты была никудышной женой, Амина.

Амина замерла.

– Да-да, Амина. Ни удовольствия с тобой, ни радости. Я теперь даже рад что так случилось. И понял, что эти все больницы, выкидыш – тебя просто Аллах наказал за твои грехи.

Амина вскинула голову. Посмотрела на Алима уничтожающим взглядом.

– Не смей так говорить! – прошипела с угрозой. – Не тебе решать, кто грешен, кто что заслужил! И не трожь моего ребенка!

– Тут и так всё ясно! Ты это заслужила! – выплюнул он. – У тебя от веры только платок-то и остался.

Боль острым лезвием резануло сердце Амины. Она была близка к тому, чтобы разрыдаться, но у нее хватило сил сдержать свои чувства.

– Я знаю только одно. Аллах все видит. Придет время, Он все расставит по местам. Каждому воздастся и станет ясно, кто верующий, кто нет.

С этими словами она быстро вышла из спальни. Прочь!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В тот же вечер в дом родителей Амины нагрянула родня. Тетки, двоюродные и троюродные сестры матери, а еще со стороны отца.

Зал трещал от обилия нежданных гостей, а воздух стал таким душным, что кружилась голова. Дети, прячась от пытливых взглядов родственников, разбежались по комнатам. К лучшему, иначе бы Амине было труднее сохранять спокойствие.

Впрочем, чувства которые она сейчас испытывала, сидя под дулом десятка пар глаз, вряд ли можно было назвать спокойствием.

Внутри все сжалось в нервный комок, но пока он не шевелился, было не так противно. Главное было сейчас – не показывать, сколько сил отнимало сейчас присутствие чужих людей.

Мать Амины, суетясь, расставила на столе чашки с чаем. Одна чашка треснула – то ли от старости, то ли еще по какой-то причине, и по белой скатерти начало медленно расползаться пятно.

«Так и моя репутация в глазах родственниц стала с пятном», – внутренне ощущая осуждение, скрытое за милыми улыбочками, размышляла Амина.

Мать скрылась на кухне, чтобы принести новую чашку.

Взоры всех моментально примагнитились к Амине.