Мила Дрим "Сердце женщины"

– Мамочка!

Дети обступили Амину. Прижались к ней. Окутанная их теплом, она стояла и глотала слезы.

О, Аллах, как она могла подумать о том, чтобы умереть?! Как же дети без неё, её любимые, её родные кровинушки?!

– Мама, идем, бабушка напекла пирогов, – средний сын потянул её за ладонь.

– Да, мамочка, и твой любимый чай заварила! – старшая дочка улыбнулась ей беззубой улыбкой, а младшая потянула за подол платья.

– Идем! – Амина медленно поплелась к двери.

Мама встретила её ласково. Всё отворачивалась, чтобы стереть с глаз слезы. Улыбалась, подливала чай. Пыталась приободрить дочь, только трудно было, потому что у самой все щемило от боли.

– Ты варенье покушай, – ворковала мать, – мы с детишками собирали на той неделе. В поле столько ягод уродилось!

Амина ела, но вкуса не чувствовала. Ела лишь для того, чтобы мать успокоить и сил набраться. Хотелось в комнату уйти, лечь и валяться. Но понимала – дети нуждались в ней не меньше, чем она в уединении. Да и чувствовала – достаточно уж належалась.

– Мамочка, пойдем мы покажем тебе подарки, – младшая дочка нетерпеливо улыбалась.

– Пойдем, – Амина посмотрела на мать.

– Я уберу со стола, доченька, ты иди, – мягко попросила она.

В зале царил порядок. Все-таки дети у Амины были воспитанные, и в самом лучшем понимании слова самостоятельные. Помнили её наказ – насорил – убери. Если младший не умеет, научи, помоги. Получилось у неё из детей сделать настоящую, дружную команду. Разумеется, и ссоры бывали, но мирились быстро, а плохое забывали.

На письменном столе лежали рисунки. На белых листах была нарисована она, Амина, в разных вариациях. С цветами, с короной, верхом на лошади, в поле, с тортом…

Амина заметила, что каждый рисунок тщательно вырисовывался, и по почерку поняла, что в рисовании участвовали все дети. Сердце окуталось нежностью.

– Спасибо, мои любимые, – она поцеловала каждого в макушку.

Целовала и вдыхала родной аромат. Запах своих детей – самый вкусный, и неважно сколько лет твоему ребенку.

– Мама, а я книжку читать начал, – средний сын притащил толстую книгу и с грохотом положил на стол.

– Жюль Верн, – прочитала Амина и улыбнулась.

– Хочешь, я и тебе почитаю? – сын с надеждой заглянул ей в лицо.

– Конечно, хочу, – Амина обвела детей взглядом.

Как подросли, как загорели! Но в глазах каждых тоска. Не хватало им материнской любви.

– И книжку хочу послушать, и печенья сделать, и мультики посмотреть, – наспех вспоминая любимые занятия детей, начала Амина, – и конечно же, порисовать, а ночью – звезды посчитать.

Загорелые мордашки озарились улыбками.

– Мама вернулась! Наконец-то!

ГЛАВА ПЯТАЯ

Два дня Амина провела дома, нежась в любви и заботе детей и сама отдавая им любовь и заботу. Обнимала, целовала. Заплетала косы дочерям. Взъерошивала короткие волосы сыновей. Читала сказки. Готовила печенья. Пела колыбельные и гладила по головам. Глядя на детей, Амина благодарила Господа, что Он даровал ей их. Молила о них, молилась о потерянном ребенке, и просила дать ей сил.

Не сказать, что ей сделалось лучше, но слез стало меньше, а боль физическая убавилась настолько, что женщина спасалась одной таблеткой обезболивающего.

Стоял июльский день. Душный воздух предвещал грядущую грозу. Обычно так и бывает. Когда ни ветерка, ни облачка. Печет так, что голова кружится. Морит.

Такая погода должна была закончиться грозой. С яркими молниями и обильным дождем. По крайней мере именно этого ждала Амина от сегодняшнего дня.

Быстро нарезая домашнюю лапшу, она прислушивалась к детским разговорам. Дети были в соседней комнате и играли в настольную игру «бродилку». Их веселый смех отгонял от Амины горькие мысли, которые, как злые осы, норовили её атаковать.

Женщина взяла очередной кусок теста и стала нарезать лапшу. Движения её были быстрыми и точными – годы тренировок не прошли даром. Получалась целая гора лапши. Дети очень любили суп из домашней курицы и с маминой лапшой. А Амина была и рада стараться. Она так давно не готовила, что для неё привычное дело стало чуть ли не праздником.

– Мяу! – пушистая кошка принялась тереться об её ноги.

– Погоди, еще не готово! – Амина улыбнулась, когда кошка подняла на неё зеленые глаза.

– Остынет, налью тебе, – пообещала следом.

Кошка громко замурлыкала и легла ей на стопу. Тепло, исходящее от пушистой красавицы, было приятным. Даже в такую жару.

Снаружи послышался скрип калитки. Наверное, мама вернулась от соседки. Амина бросила взгляд на часы – супу еще полчаса вариться. Как раз и отец с работы приедет на обед. Вместе поедят.

Дверь в дом отворилась и внутрь прошел Алим.

При виде мужа Амина выронила нож. Тот с грохотом упал на деревянную доску.

– Алим? – она судорожно схватилась за ручку ножа, а потом отпустила. – Что ты тут делаешь?

– Как что? Проведать приехал, – Алим, как ни в чем не бывало уселся на свободный табурет.

Амина заскользила взглядом по мужу. Он выглядел иначе. Модная, цветастая рубашка с короткими рукавами. Светлые брюки. И еще Амина обратила внимание на его загар. Он был таким явным, что это наталкивало на некоторые мысли.

– Ты запоздал с тем, чтобы проведать меня, – дрогнувшим голосом ответила Амина. Она схватилась за нож и продолжила резать лапшу. Движения её стали резкими.

– Да ладно, Амина, хватит дуться, – Алим поднялся с табурета и встал позади неё. Теплые ладони легли ей на плечи.

Амина прикрыла глаза.

Странно. Ничего не чувствовала. Нет, одно чувство, все же, имелось. Желание, чтобы муж поскорее убрал руки. Она дернула плечами:

– Это по-другому называется.

– Видно, сильно обиделась, – Алим заглянул ей в лицо и улыбнулся. – Да не обижайся, жена. Я тут, приехал к тебе.

– Вспомнил, что у тебя жена есть? Первая, – Амина метнула в него гневный взгляд.

Алим, нахмурившись, опустился на табурет.

– Где же ты был, когда меня снова скорая была? Ты говорил, что неделю будешь занят, а я пробыла в больнице десять дней! И ты ни разу не пришел, чтобы проведать меня! – стараясь не кричать, выдохнула Амина.

– Да фигня с билетами получилась. Только вчера прилетели.

– Прилетели? – Амина нахмурилась так, что у неё заныл лоб.

– Да мы с женой летали в Турцию. Типа медового месяца.

Обида обожгла сердце Амины. У нее вместо медового месяца были недели на грядках. Денег-то не было, да и сейчас, откуда им было взяться?

– У тебя появились деньги? – с упреком выдохнула она.

Алим замешкался от её вопроса. Неприятная догадка обожгла разум Амины.

– Алим? – не сказала. Процедила.

– Я со счета снял. Потом верну, не переживай.

– Ты снял деньги, которые я откладывала для обучения детей?! – Амина с грохотом бросила нож на стол.

Деньги она откладывала с рождения первенца. Не все переводила, по чуть-чуть, но за время накопилась довольно солидная сумма.

– Да успокойся ты, Амина, я же сказал – верну всё! – Алим окинул её злым взглядом.

– Вернешь, – губы Амины дрогнули в горькой усмешке.

– Верну, – Алим скрестил на груди руки. – Давай, собирайся.

– Куда? – Амина удивленно вскинула брови.

– Как куда? Домой. Мать заждалась. По внукам соскучилась. Да и огород тоже ждет.

Амина сглотнула. Противная горечь растекалась по горлу.

– Я никуда не поеду, Алим.

Снова взяла нож и продолжила медленно разрезать тесто на лапшу.

– Как не поеду? Ты – моя жена, и должна слушаться. Собирайся.

– Я не поеду, Алим. Я приняла решение, – она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза.

Собралась с силами, оттолкнула боль и заявила:

– Я хочу развод.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Сложив ладони на коленях, Амина пробежалась взглядом по собравшимся.

Все-таки нечестно так. Она одна, а тут четверо мужчин.

Отец, муж, имам из мечети – пузатый мужчина и его секретарь. Все четверо буравили Амину взглядом.

– Вразумите её, – строго попросил Алим.

Имам заерзал на стуле. Было очевидно, что стул был слишком маленьким для его грузного тела.

– Твой муж сказал, что ты потребовала развод, – откашлявшись, начал имам. – А знаешь ли ты, что это самое нелюбимое дело для Аллаха?

– Знаю, – почти беззвучно зашевелила пересохшими губами.

– И всё равно настаиваешь?

Амина качнула головой.

– Почему? Твой муж рассказал, что ты потребовала развода из-за того, что он взял вторую жену. Разве ты забыла о его праве? – голос имама был строгим, и Амина почувствовала себя двоечницей, которую отчитывала учительница.

– Не забыла, – она сглотнула, – но разве он помнит о моих правах?

– Твоих правах? – мужчины все, за исключением отца, переглянулись.

– Твоих правах? – повысив голос, продолжал имам. – У тебя есть дом, своя комната, одежда, твои дети одеты-накормлены. Тебя не бьют. Где нарушение твоих прав?

– Но… – начала, было, Амина, но имам перебил её:

– Воистину, женщины – самые неблагодарные существа, вот почему их будет большинство в аду! Сколько ей не дай, ей всё мало!

В глазах Алима мелькнуло удовлетворение. Секретарь сидел, посмеиваясь. Только отец Амины продолжал разглядывать крашеные половицы.

– Я не прошу многого, но я читала, что, – Амина сделала очередную попытку заявить о своем праве, но имам вновь перебил её:

– Что ты читала? Наверное, эти феминистские книги про права женщин? Или этих шарлатанов, психологов! Сколько от них бед! Жена должна быть покорной мужу! Это её самая главная обязанность! Аллах гневается на непокорных жен! Проси прощения у мужа, и может быть, он простит тебе твой грех!

Сердце Амины дрогнуло.

– Грехи прощает только Аллах, муж всего лишь человек, и у него тоже есть грехи, – выдохнула она.

Алим скривился от её слов, имам осуждающе глянул.

– Какая неблагодарная жена, – процедил он.