Он отключился, а я так и осталась сидеть в кресле, задумчиво глядя в даль. Арчи принес игрушку, и вложил ее в руку. Он нетерпеливо топнул лапкой, а потом мяукнул. Поняв, что с такой хозяйкой каши особо не сваришь, кот направился по своим кошачьим делам. А я все смотрела на стену, смысл слов очень медленно доходил до мозга. Сегодня я увижу, как загорятся все три небоскреба. Спустя столько времени, проект готов, просто невероятно.
Часы на стене громко пробили одиннадцать раз, только это вывело из ступора. Нужно было бежать, а то Тана уже наверняка начала постукивать пальцами по столу, и дергать носом. Она всегда так делает, когда кто-то опаздывает, мне ее движения напоминают стрелки часов.
– Тикаешь? – спросила я Тану, постаравшись сделать голос максимально расслабленным и веселым.
– Практически уже начала делать другую работу. Мы же договаривались встретится в десять и заниматься календарем.
– Абсолютно, верно. Но, в половину или где-то около того, мне позвонил Мил и сказал, что сегодня мы идем смотреть на готовую работу. После этого я часа на полтора зависла, каюсь.
– Что ж, тогда ты полностью оправдана. Не представляю, на сколько зависла бы я, если бы сказали, что все книги перепечатаны и делать больше ничего не нужно. Жуть, шоковое состояние же. Хотя, я прекрасно понимаю, что однажды это произойдет.
Мне оставалось лишь развести руками.
Составление календаря оказалось делом не простым. Самым спорным вышел февраль – сколько в нем дней 28 или 29? Мы привыкли считать меньшим вариантом, а в найденном календаре оказалось на день больше. Выходит, все тридцать лет мы жили неправильно? Это же целый месяц потери! После долгих размышлений, я предложила задать этот вопрос более знающему человеку, только вот выносить календарь было нельзя – улица уничтожала материал под чистую.
– Значит, как-нибудь затащишь Мила сюда, разве сложно? Он же ученый, его это наверняка заинтересует, – предложила Тана.
– Да, пускай разбираются. А мы пока подберем красивые слова под каждый день. Смотри, вот на этой странице написано: сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит. А потом сразу странные рецепты, с добавлением мяса. Видимо, это уловки древних, чтобы оставить волка в доме? Но зачем, тогда были собаки. Знаешь, очень странную вещь отыскал Мурз наверху, нам тут разбираться и разбираться.
– А волк это вообще кто?
– Сейчас, – я принесла уже перепечатанную книгу из хранилища, – вот, смотри, волк – это хищное млекопитающее из семейства псовых серой или бурой окраски. Многие исследования определяют его, как предка собаки.
– Выходит, они все-таки смогли накормить волка?
– И сделать из него собаку. Значит, отличия между ними в способности принимать заботу? Дикий зверь не способен ответить теплом на уход и всегда будет стремится сбежать. Но постой, Арчи же дикий, но он предан и привязан, он может быть рядом. И всегда возвращается.
– Ты уверена, что он дикий? – протянула Тана.
– Конечно, кто мог его сделать домашним, крысы в небоскребах?
– Значит, Нан, ты разгадала секрет, чем кормить волка, чтобы он отвернулся от леса в твою сторону.
– Нет, он сам пропитание достает, по всему городу охотится.
– Ну что ты, я же не буквально! – она усмехнулась, – еще бы рецепты попробовала.
– Я поняла, они этим кормили людей, когда те вели себя, как волки! И не могли принять любовь.
– Как ты думаешь, – внезапно спросила Тана, – а мы можем принимать любовь?
– Лара и Борз точно смогли. И еще эти забавные ребята, которые живут по соседству с Ивом. Они могут быть вместе круглые сутки на пролет и не устают. Они не только отдают заботу, но и могут ее принять. Иногда мне кажется, что я бы не смогла. Вот помочь кому-то, вложиться, да, но не позволить другому сделать для меня подобное.
– Брось, ты можешь принимать заботу, хоть и часто перебираешь в другую сторону, да. Но я знаю того, кто точно не умеет ни в туда, ни туда. Мурз. Он как будто упорно не видит, сколько для него делают и готовы делать другие. Поразительное равнодушие! – она так сильно мотнула головой и махнула рукой, что чуть не уронила вещи на столе.
– Значит, мы его неправильно кормим, – вздохнула я, – Скажи, а ты бы хотела? Чтобы Мурз принял?
– И сама не знаю. Мы слишком разные, как будто пропасть между лежит, я ж ему как мать по мировоззрению. И все же, иногда очень хочется. Он такой красивый.
– Я помню, как ты расстроилась, когда он сказал про твой глаз. Это было грубо. Каждая женщина старается быть хорошенькой, особенно когда такие чувства.
– Вот так выходит, волки есть, а питания совсем мало. И еще меньше понимания, что, как, куда и кому.
– Не вешай нос. Нормальных больше, поддержку обеспечим, вон сколько тебе питания с фермы приношу.
– Ты все про еду, Нани!
– Позволь, но варение же тоже любовь? Разве не любовь?
– Варение – это дружба. Любовь, это как минимум пирожное с кремом.
И мы одновременно засмеялись. Потом Тана покачала головой, заворчала, что ей очень нужно работать, а мы уже два часа занимаемся ерундой, и погрузилась в страницы книг, оставив меня с календарем. Я долго вертела его в своих руках, думая, что бы нам писать вместо всех этих странных выражений и рецептов, а то ведь и правда у города разом с головой проблемы будут. И решила, надо начать фиксировать памятные даты – важные собрания, строительства, воспоминания. Например, 10 апреля – в этот день Конст вспомнил про железную дорогу, надо же, этот день до сих пор перед глазами, как он объявил это нам. А 28 сентября, правда уже через пару лет, день, когда дорога была построена. Надо будет спросить его, может разрешит разместить какое-нибудь стихотворение из цикла о железной дороге, будет красиво.
Ровно в шесть вечера, я вошла в ресторан, громко хлопнув дверью. Получилось это не специально, но внимание привлекло – все разом посмотрели в мою сторону. В растерянности выискивала глазами Мила и ребят, когда вошедший следом Шашун, подхватил меня под локоть, и технично увел в сторону.
– Ты, что потерялась?
– Не люблю повышенное внимание.
– Кто же его любит. Так, похоже мы с тобой первые, вот дела. Обычно я главный по опозданиям, – усмехнулся Шашун, падая на свободный столик.
– Странно, я тоже была уверена, что найду тут всех.
– Время – вещь философская, у каждого свое. Ты когда-нибудь замечала, что у разных людей даже часы по-разному идут. Я знаю человека, у которого часы постоянно отстают минут на пять, а если не подкрутить на десять, и так далее. Каждый день на работу опаздывает, а я слежу, как бы он на целый час не задержался.
– Бывает же. А ты почему опаздываешь? Я думала люди твоей профессии точны и пунктуальны.
– У меня другая причина, – ответил он, пожимая плечами, – техника вечно ломается. Некоторые дроиды вообще вечно ошибку выдают, как будто специально работать не хотят. Поэтому не получается время рассчитать.
– Значит, ты нужный человек. А там, где тебе рады, всегда подождут.
– Кстати, давно хотел сказать. Прочитал твою книгу. Круто! Как будто прямо в голову образы транслируются. У тебя мозг вообще необычный, поэтому ты такие крутые штуки придумываешь. Летающие дроиды, дроиды-пауки, маяки-небоскребы, восторг!
Я невольно зарделась, и поспешила поблагодарить друга. Начали подтягиваться Мил, пришедший с Марой, выбравшей яркий новый тепловой костюм, Нит и Пан, а еще, немного неожиданно, к общему веселью присоединился Терц. Видимо, решил объявить перемирие с генератором и его создателями.
Заказали много вкусного, сидели долго, много шутили, смеялись, дурачились. Атмосфера разительно отличалась от первого собрания, когда от напряжения, казалось, потрескивал воздух. Через час в зал вошли Саве и Лис, они задержались на новом проекте, необходимо было реставрировать много зданий в городе, чем они постепенно занимались год за годом.
Вечер пролетел незаметно, мы даже немного удивились, когда хозяин ресторана тихонько намекнул, что уже отпустил поваров домой и сам очень хочет уйти – никого не осталось за столиками. Тут же поднялись, тепло попрощались с ним и высыпали наружу.
Там, как и всегда, темнели махины небоскребов, медленно шел снег, завывал ветер, мчавшийся со стороны складов. Город опустел, все работники уже крепко спали, в ожидании нового дня, по улицам гулять было не принято. Мы встали на набережной, напряженно вглядываясь в очертания. Шашун, хитро улыбаясь, подошел к пульту, установленному у ворот, где постоянно подавалось защитное напряжение, нажал на несколько кнопок и по его команде зажглись сначала фонари на мосту, потом дорожки в парке, созданном вокруг зданий, и наконец, верхние этажи и фонари на самом верху крыш.
Все сработало! Зрелище, открывшееся нам, поражало масштабностью. Даже Терц восхищенно присвистнул:
– Это невероятно. Хорошо, что придумали с энергией, у города бы не хватило. Да, теперь нас будет видно даже с облаков, а уж с большой воды и подавно.
– Поздравляю, друзья! Мы столько месяцев к этому шли, и вот, свершилось! – произнес Мил.
– Я даже не ожидала, что все будет так органично смотреться, – улыбнулась Мара, – а когда здесь установят световые скульптуры к празднику, будет совсем хорошо.
– Мы сработали, как настоящая команда, – воскликнул Саве, – такой труд каждого человека, и виден он невооруженным глазом. Это честь для меня, работать со всеми вами!
– Что Нани, придумаешь нам еще работы? – подмигнул Шашун, – это дело невероятно всех сплотило, кто бы мог подумать. В начале я и не представлял, что подобное окажется настолько захватывающим. И что у нас у всех, правильно сказал Мил, появятся друзья.
В ответ все закивали, а Пан и Нит захлопали. Мы еще долго стояли, обсуждая, как же здорово все получилось. Первым ушел Терц, сославшись на усталость, он радовался, что зарыл топор войны, и согласился помочь с установкой генератора для производства дроидов. Потом физики дружно собрались ехать, Саве и Лис тоже направились в свой район. А мы с Милом неспешно побрели в нашу сторону. Ветер стих, и можно было спокойно поговорить.
– До собрания осталось совсем немного. Будешь объявлять о результатах?
– Да, уже очень жду. Горожанам требуется праздник, это чувствуется, город совсем застоялся без интересных событий. Всем нам бывает нужен свежий ветер.
– Разве ветров тут недостаточно?
– Ты воспринимаешь все слишком буквально, Нани. Я о ветре перемен, свежем и легком, наполняющем легкие духом новизны.
– Думаю, я понимаю к чему ты клонишь. Но, ведь этот праздник будет означать, что все закончится? И наоборот, вернется на круги своя. Ты исчезнешь в лаборатории, а я в книгохранилище. Мы обсуждали это с Шашуном, он так грустил, что с окончанием проекта дружба тоже кончится. Я предложила видеться и, например, завтракать вместе по вторникам, но потом, когда даже у нас двоих не вышло с расписанием, мы поняли, что это не особо реально.
– И ни один не сказал мне, ну вы и партизаны.
– Да нет, просто ты важная шишка, и уж тебя вытащить мы точно не надеялись.
– А зря, может мне там тоже тоскливо в лаборатории?
– Еще скажи, что исследования моего мозга ты проводил, чтобы пообщаться?
– Нет, не путай пресное с кислым. Но это ведь не значит, что одно должно исключать другое? Ты и правда интересный человек, в том числе, с научной точки зрения.
– Что ж, приятно слышать. Можно попросить тебя, пока вспомнила, – сказала я, заметив здание книгохранилища.
– Валяй, – удивился Мил, он не привык к просьбам с моей стороны.
– Зайдешь как-нибудь к нам с Таной? Мы тут изучаем весьма любопытную книжку и появились вопросы. Необходима помощь эксперта со стороны.
– Договорились, постараюсь не забыть. Давай после окончания всех дел, хорошо?
– Да, конечно, спасибо. А пока я пришла домой, сворачиваю на этой самой тропинке. Хорошего тебе остатка ночи. До скорой встречи на собрании!
Он помахал рукой и направился дальше, до лаборатории оставалось еще пол улицы. Из темноты неслышно возник Арчи, он пришел, с другой стороны, узнал меня и радостно мяукнул, показывая всем видом, что пора уже поторапливаться. Только в этот момент я заметила, что индикатор костюма близок к разрядке. Странно, выходила из дома с полной, должно было хватить дня на три. Видимо, произошел какой-то сбой. Но я не стала переживать, а просто снова подключила его к сети.
Дни до собрания пролетели ужасно быстро, как будто половины и не было вовсе. И вот, спустя почти 6 месяцев, горожане заняли свои места, чтобы услышать главную новость, объявленную Милом с трибуны:
– Уважаемые жители города, мы счастливы сообщить вам, что проект проведения электричества и освещения небоскребов успешно реализован. Кроме того, мы разбили световой парк, торжественно открытие которого состоится через неделю в шесть вечера. Ждем всех на набережной, где мы откроем ворота на мост и включим фонари. Так же, рад сообщить, что ресторан откроет дополнительные залы, будут продаваться напитки и еда на вынос для желающих. Рабочие смены длятся до половины шестого, чтобы все смогли добраться вовремя.
Зал захлопал, Мил быстро поклонился, а дальше объявил переход к обсуждению прочих насущных вопросов. Разбор был как обычно ужасно скучным, и длился целых три часа. Тана даже задремала, пока обсуждали систему канализации и водоснабжения, в западном районе появились сбои. После собрания она, как обычно, ругалась, что потратила столько времени на ужасную скуку, и уж этот раз точно будет последним ее приходом. Я не особо реагировала, даже для виду, слишком обычным являлось все происходящее. Каждый месяц она ругается, а потом вновь собирается и идет.
На какой-то миг я задумалась, как же хорошо, как комфортно общаться с теми, кого мы хорошо знаем и воспринимаем, кто уже давно стал своим. И в какой момент человек вдруг становиться им, где проходит грань? Когда вдруг мы с Таной, познакомившиеся в начале, как начальник и подчиненный, перестали быть таковыми, а стали друзьями? И вообще, можно ли найти и ощупать эту грань. А главное, у всех ли подобный процесс происходит одновременно, или каждый движется со своей скоростью в дружбе и признании человека близким?
От размышлений меня отвлекла суматоха вокруг – каждый спешил поскорее пойти домой, но многие отвлеклись от обычной суеты и подошли поздравить меня. Что тут сказать, это был приятный момент. Вот уж не думала, что столько людей следили за происходящим на полуострове.
Когда настало время праздника, площадь было не узнать. За пару ночей до этого дроиды идеально расчистили все от снега, отчего размеры ее выросли как будто в двое. Повсюду вывесили гирлянды, подсветили деревья разноцветными фонариками, расставили палатки с едой и напитками. Тон перебегал от одной к другой, объясняя жителями автоматический механизм, сам он сидел в главной и варил в огромном котле горячий какао. Пили его через трубочку, которая проходила через отверстие в маске.
То тут, то там мелькали знакомые лица, махала в ответ, но не подходила, последовательно пробираясь к мосту. Тана отстала, оставшись с Ивой и его друзьями, а мне хотелось подойти к команде и узнать, как все продвигается. Они стояли у пульта управления – Шашун, как всегда погруженный в приборы, Мара, немного подпрыгивающая на месте, Пан и Нит, окружившие ее и дающие советы, как проще согреться, Саве и Лис, изучающие что-то в конструкции моста. Даже Терц пробирался сквозь толпу, чтобы присоединиться, и что удивительно, Мара махала ему вполне радостно. Вот уж точно, маленькое чудо. Мил пришел последним, он нес в руках пластиковые листы, где прописал заготовленную речь, но, по пути, от ветра растерял половину, и теперь казался крайне растерянным. В конце концов, он решил плюнуть на заготовки и просто вышел на маленький помост:
– Разрешите представить вам, жители города, результат работы большого числа людей, талантливых архитекторов, физиков, инженеров, электриков и мастера работы с дроидами. Сегодняшний праздник в честь окончания работ и создания светового парка объявляю открытым!
Мил махнул рукой, в этот самый момент Шашун переключил пульт, и вспыхнули фонари на небоскребах. Следом за ним включились разноцветные фигуры и подсветка дорожек в парке. По толпе прошел восхищенный вздох, раздались громкие аплодисменты. Выглядело все потрясающе, так много света еще не видел никто из нас с начала.
Ворота открылись с легким скрипом, электрический барьер отключили, и люди аккуратно и не спеша, с некоторой боязнью взошли на мост. Мы тоже направились в парк, так хотелось увидеть вблизи странные скульптуры. В качестве главной темы Мара выбрала животных, там были крупные коты – хранители полуострова, чайки, летающие над водой вокруг, маленькие птички с желтой грудью, появляющиеся по весне.
Выхватила взглядом Ива:
– Ну что, дружище, выполнила я свое обещание? Вот она, земля за мостом. И мы с тобой здесь, гуляем.
– Я поражен, – он прижал руку к груди слева, показывая на сердце, – вы просто прекрасно все придумали. Теперь, здесь можно будет гулять часто?
– Каждый день, представляешь. Шашун сказал, ворота будут открыты в дневное время и закрываться на ночь. Там, на входе в начале моста висит расписание.
– Это здорово! Идемте, посмотрим другие фигуры, – весело произнесла Тана.
Мы шли среди сияющих желтых, зеленых, синих, розовых зверей, а наверху, из темных окон, наверняка наблюдали звери, и гадали, что это люди затеяли. По дорожке навстречу пробирался Мурз, он как будто не замечал нас.
– Эй, привет! – крикнула ему Тана.
Парень остановился, резко развернулся, сделал вид, что только увидел, причем как-то картонно и наигранно:
– Отличный вечер! – он пытался казаться радостным, но явно скрывал раздражение.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70915627&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
