Ян Кириллов "Границы памяти. Серия «Границы»"

– А ты уже знаешь, что мы должны куда-то пойти? – усмехнулся Марк. – Для начала ответь на три вопроса. Первый: какое животное лучше всех прячется в лесу?

– Ну, допустим, охотник, – без раздумий ответил Фред. – Я знаю, это был вопрос с подвохом. Я такие как орешки щёлкаю.

– Хорошо. Тогда второй вопрос: почему?

– Что «почему»?

– Почему охотник?

– Это не второй вопрос. Это продолжение первого.

– И всё же.

– Наверное, потому что охотник побеждает добычу. Если бы он хуже прятался, добыча бы нашла его первее.

– Принято. И третий вопрос: кто тебе это сказал?

– Да что за тупые вопросы? Я думал, будут ещё загадки или что-то типа того. Никто мне этого не го… – тут в его памяти, будто из глубин океана, всплыла подсказка. Нелепая, абсурдная, в которой не было ни капли правды. И, тем не менее, Фред почувствовал, что должен ответить именно так. Он произнёс эти слова еле слышно: – Мой отец.

Глядя в глаза Фреду, Марк не спеша кивнул.

– Что сказала тебе Рита?

– Что я рисовал шестигранную башню, – эту фразу он сказал так, будто речь шла не о детском рисунке, а об атомной бомбе.

– А ты рисовал?

– Не помню, – произнёс он на выдохе. – Я не помню своего детства.

– Тебя это беспокоит?

– «Беспокоит»! Беспокоить может несварение желудка. Меня это пожирает изнутри. Как чёрная дыра.

– Что ты помнишь?

– Обрывки. Школу, драки, ссоры с Бетти, наркотики, лечебницу. Будто я родился тем, кто я сейчас.

– Кто такая Бетти?

– Мачеха. Моих родителей нет.

– Ты сказал, что…

– Да! Что отец мне рассказал про животное. Не знаю, почему я так ответил, ясно? Почему я вообще всё это тебе рассказываю? Ты что, психолог? – Фред повернулся к нему корпусом. – Кто ты такой? Почему я должен был тебя встретить? И кто эта Рита Сёрчер?

Марк чуть заметно улыбнулся.

– Узнаешь, если поедешь со мной.

5

Возле парка остановился старый серебристый «Опель». Мужчина лет сорока с заветренным лицом вышел из машины и открыл багажник.

– Privet! – поздоровался Фред по-русски, почему-то приняв водителя за русского.

– Скорее Guten Tag, – хмуро отозвался тот.

– Или Guten Morgen, – поправил Марк. – Сейчас утро.

– Смотря где.

– Знакомься, Фред, это Генрих. Генрих, это Фред.

– Тот самый?

– А ты ожидал другого?

– Ну… – Генрих тактично промолчал и поводил рукой.

– Далеко едем? – спросил Фред.

– Ты сказал ему? – покосился Генрих на своего друга.

– Хотел сделать сюрприз.

Около часа автомобиль ехал по утренним пробкам, и почти всё время Марк то и дело не без признаков тревоги поглядывал в окно.

Берроу ожидал чего угодно от путешествия, но только не до боли знакомых улиц и домов.

– Джейн энд Финч. Ты приволок меня в родную дыру, чтобы что?

– Я обещал тебе дом родителей.

Впереди стоял многоквартирный дом на четыре этажа, вполне ухоженный для не самого благополучного района, с небольшим цветущим садиком во дворе.

– Что ты знаешь о своих родителях?

– Вроде бы они были русского происхождения. Предки переехали ещё из царской России. Берроу происходит от фамилии Перов.

– Так. Это интересно, конечно, но что ещё ты знаешь? Как они погибли?

Фред поморщился. Ему не хотелось об этом говорить.

– Пожар, – выдавил он едва слышно.

– Где в это время был ты?

– Пошёл выносить мусор. Мне был год, где я мог быть?! В детской комнате, конечно. Бетти тогда жила напротив и услышала запах гари. Прибежала вовремя, выломала дверь, вызвала пожарных. Она успела меня вытащить, прежде чем родители задохнулись.

– Погоди, что-то не сходится.

– В смысле?

– Ты слышал эту историю, наверное, миллион раз. И всё же, тебя никогда не интересовало, как тебе удалось выжить? Для того чтобы умереть от угарного газа, достаточно десяти секунд. Разве этого хватит, чтобы выломать дверь, найти ребёнка и вынести его из комнаты?

– Я был достаточно далеко.

– Неужели? Давай-ка прогуляемся.

Марк и Фред вышли из машины. Марк размял плечи, в очередной раз огляделся и пригласил Фреда к подъезду. Из подъезда как раз вышла молодая женщина с собакой, и Марк успел придержать за ней дверь. Оба вошли и поднялись на второй этаж. Марк позвонил в квартиру.

– Ты что делаешь?!

– Спокойно.

Не снимая цепочки, дверь приоткрыла старушка лет семидесяти.

– Чего вам надо?

– Пожарная инспекция, мэм, – он достал из кармана удостоверение. Старушка, поправив очки, внимательно рассмотрела документ. – Мы с напарником хотели бы осмотреть помещение на предмет противопожарной безопасности.

Старушка открыла. Фред, не веря в происходящее, переступил порог вслед за Марком. Делая пометки в блокноте, Марк задавал стандартные вопросы, а Фред осматривал убранство квартиры. Ничто здесь, разумеется, не напоминало о пожаре двадцатидвухлетней давности: розовые обои, объёмистые подушки на диванах, стены, завешанные натюрмортами. Обычная старушечья квартира, но… был и «слон в комнате». Фред обратил внимание не сразу, а когда до него дошло, остолбенел. Ещё раз пересчитал комнаты.

«Спальня. Кухня. Прихожая. Так, ещё раз: прихожая, спальня, кухня. Прихожая, кухня, спальня. Твою мать!»

Его трясло, когда оба спешно возвращались к машине.

– Понял? – спросил Марк.

– Да. Квартирка маленькая. В спальне больше всего места. Им незачем было ставить мою колыбель в другой комнате. Потому что другой комнаты не было.

– Элементарно, Ватсон.

Сели в машину.

– Значит… Значит, она соврала? Нет, погоди. Старуха ведь могла сделать перестановку. Поставить стену.

– А детскую замуровать? С какой целью?

– Может, она ей не нужна. Продала соседям.

– Серьёзно? А так можно?

– Откуда мне знать?!

– Фред, ты ищешь объяснений тому, чего не понимаешь.

– И как это объяснить?

– Ты же сам изначально дал правильный ответ. Детской комнаты не было. Твои родители не были столь богаты, чтобы позволить себе просторную квартиру. Ты спал в одной комнате с родителями, когда случился пожар.

– Да быть того не может! Ты сам говорил про десять секунд.

– Верно. Потому что к моменту, когда началось возгорание, тебя в комнате не было. У меня есть версия, что тебя вынесли оттуда загодя. И сделала это не кто-нибудь, а твоя мачеха – Элизабет Стоун. Она знала, что будет пожар.

– Откуда она могла знать?

– Есть вещи, которые не поддаются объяснению в рамках известной тебе парадигмы.

6

Восемью годами ранее.

Жителей квартала Джейн энд Финч битыми витринами было не удивить. Однако витрина небольшого магазинчика, разбитая сегодня в шесть утра, собрала толпу зевак. Белый подросток, который оставил от витрины одни осколки, орудовал не булыжником и не кирпичом, а, как он сам уверял, взрывчаткой C4. Никому не хотелось проверять это на своей шкуре.

Малолетний террорист не требовал чего-то конкретного. Он тянул время и, казалось, желал только одного – создать как можно больше шума.

Полиция окружила магазин. Сюда же подъехала мачеха несовершеннолетнего преступника и владелица магазина – Лиза Стоун. Внутри, кроме самого Фреда, находились двое китайцев – супружеская пара мистер и миссис Ван. Последние сидели в углу и прижимались друг к дружке. Щека мистера Вана была поцарапана осколком стекла.

– Отключите фары, – попросила Лиза, выйдя из машины. – Его это нервирует.

Полицейский крепкого телосложения с широким бритым затылком будто не расслышал просьбу. Лиза повторила и добавила:

– Чак, сделай, как я прошу.

– Сэр? Отключить? – спросил констебль Фитц и, получив утвердительный кивок, отключил фары. То же сделали остальные водители.

Лиза оказалась права – тон Фреда стал чуть спокойнее, правда, ненадолго.

– Я всё вижу! – крикнул он из темноты. – Это констебль Гарднер у чёрного входа! Пусть он уйдёт!

Чак не удивился. Достав рацию, он дал команду отступить.

– Эй, Фред! – спокойно, но достаточно громко, чтобы донести каждое слово, произнёс старший сержант полиции Торонто Чарльз Хэммон. Фитц предложил ему громкоговоритель, но старший сержант отказался – это бы надавило на подростка. – Я могу понять тебя, Фред. Ты считаешь себя не таким, как все. И ты прав! Быть не таким – очень хорошо! Тебя обидело общество. Твоё окружение. Верно?

Пауза. Чак и Лиза переглянулись, гадая, хороший это знак или плохой.

– Ты не знаешь, каково мне, – раздалось из темноты.

– Тогда расскажи. Кто конкретно причинил тебе боль? Может быть, твоя мачеха? А может, мистер и миссис Ван?