Пол Фил "Очки цвета роз"

– И все же, будь осторожна! – повторил я, вскидывая полегчавший рюкзак на спину. – Ну, мне, пожалуй, пора. Рад был познакомиться.

– Пока! Еще увидимся! Ты – кайф! – сказала Алла.

– Спасибо за то, что помог, – пожал мне руку Глеб.

– До свидания, – тихо и несколько разочарованно сказала Катя. Очевидно, ей не хотелось, чтобы я уезжал.

Я выскочил на Крымский мост и уже через двадцать минут был на Тверской.

«Привет, это Катя!»

«Гриша, спасибо тебе!»

«Твой номер мне дала Агата, подруга Сержа.»

«Можно я сохраню его? Может быть спишемся и еще покатаемся как-нибудь?»

Сообщения сыпались одно за другим. Мне немедленно стало чрезвычайно стыдно от того, что я назвал не свое имя этим славным ребятам. Захотелось сразу же ответить и как-то исправить эту ошибку, но я решил повременить с саморазоблачением.

«Конечно, сохрани», – только и ответил я.

Подъезжая к дому, я увидел Аню, гулявшую во дворе. На лавочке сидел азиат-мигрант и громко разговаривал с родственником по Вотсапу. Жители первого и второго этажей нашего прекрасного дома возмущенно выглядывали из окон. Я подошел к парню и знаком показал ему, чтобы он убавил громкость. Тот понимающе кивнул. Но громкость разговора не изменил. Я подошел и аккуратно забрал трубку у него из рук.

– Вы понимаете, что вы тут не один? – громко спросил я.

– Почему так делаешь? Что так ты делаешь? – возмутились сначала дворовый абонент, а затем и его собеседник с экрана телефона.

– Отойдите от входа в здание и орите там! Орите там, а не здесь! Поняли? Между прочим, в вашей культуре не очень приветствуется громкий разговор в чужой стране на незнакомом местным жителям языке! Считается плохим тоном у вас! Не так ли, друг? – тихо спросил я.

Парень молча выхватил у меня телефон, желчно усмехнулся и прошел в глубь двора, перейдя на среднюю громкость. Я понимал, что это не окончание разговора и стоял в ожидании.

– Так нормально? – осведомился мигрант.

Я кивнул в ответ и направился к подъезду.

– Спасибо вам! – громко сказала женщина с первого этажа.

Я помахал ей рукой и подошел к Анне.

– Привет.

– Привет. Я хотела взять плойку. Я очень люблю ее, – холодно сказала она.

– Почему ты не открыла квартиру своим ключом? – поинтересовался я.

– Я оставила ключи от твоей квартиры у себя дома, а сейчас ехала с работы и вдруг вспомнила, что плойка здесь.

– Ясно. Поговорим?

– Я очень устала и хочу отоспаться.

– Как там Никита?

– Никита – славный парень. Почему ты так спрашиваешь? Ничего же нет.

– Ну, что ж, пойдем за плойкой?

– Пойдем. А почему ты на роликах?

– Хобби. Я не мыслю жизни без фрирайда.

– А я совсем не умею кататься.

– Хочешь – научу.

Аня промолчала. Скоро плойка была у нее в руках.

– Ну, мне пора.

– Пока.

– Пока.

Признаться, я совсем не думал об Ане в этот вечер. После ее ухода меня занимала только одна мысль. Мысль о неожиданно скверном поступке с называнием чужого имени пяти новым знакомым в Лужниках несколько часов назад.

Их сообщения, нечасто, но шли одно за другим. Там были благодарности от братьев по треку, и каждое из них содержало обращение «Гриша». Получив очередное сообщение и увидев слово «Гриша», я почувствовал себя нехорошо.

«Какого хрена ты так поступил?» – бесился я, глядя на себя в зеркало.

«Гриша, я покажусь очень назойливой, если приглашу тебя завтра покататься?» – пришло сообщение от Кати.

Девушки в наше время достаточно смелы и, одновременно, весьма тактичны. Одна и та же особа может вести себя очень ровно, а может и грязно послать. Таково наше время. Технологический процесс. Женщины стали универсальны. Они отвергают без лишних церемоний, и приближают так же стремительно. Поэтому отвечать на их вопросы надо быстро.

«С удовольствием, Катя!» – напечатал я.

«И еще… Гриша – мой псевдоним. Я пишу музыку и литературу», –  оперативно добавил я.

«Здорово! А можно узнать Ваше первое имя, сэр?» – со смайликом спросила Катя.

«Иван», – ответил я.

«Спасибо! Иван. Во сколько и где?»

«Это зависит от одной детали. Я качусь от самого дома. А ты? Переобуваешься?»

«Мне без разницы».

«Тогда выкатывайся на Смоленскую набережную у Новоарбатского, а оттуда покатим куда вместе решим!»

«Хорошо! Во сколько?»

«В пять».

«Договорились. Если потеряемся – созвон!»

Странное чувство поселилось во мне после окончания разговора. Я вспоминал ее небольшую грудь, плотные тренированные ноги, простенький спортивный прикид, и кровь начинала бурлить в моих жилах, и сердце билось как-то по-другому.

«Какие насыщенные дни…», – подумал я, засыпая.

Утром я думал о Кате и понимал, что начал влюбляться в неё. Она привлекала меня все больше и больше. На первой ложке овсянки я подумал, что это моя импульсивная месть Ане за Никиту, но на втором глотке насыщенного американо, я пришел к выводу, что все не так уж просто. Катя мне нравилась своим поведением с самого начала, поскольку была красива, скромна и тактична, что по умолчанию является редким сочетанием в наши дни. Одновременно, она могла проявлять волю, и вчера на треке, имея очевидную проблему с экипировкой, ни разу не пикнула. И… я видел, что она заглядывается на меня, а значит, я, наверное, все-таки интересовал её.

Такие незатейливые мужские рассуждения бурлили в моем отдохнувшем мозгу весь день, пока я не понял, что пора выдвигаться. Надев ботинки с колесами, я уже через пятнадцать минут был на спуске к набережной. Напротив Британского посольства я остановился. Там существует уклон, который тянет очень сильно. Так сильно, что приходится постоянно притормаживать, а это вызывает быструю усталость. Поэтому на месте я появился уже очень разогретым.

Катя была одета в белые брючки с лампасами и черную футболку, от чего девушка становилась божественно пропорциональной. Штанишки подчеркивали и без того плотные организованные ножки, а футболка делала её умеренную грудь и талию очаровательным сочетанием. В целом её неширокая фигура в сочетании с небесным взглядом была обольстительной.

Мы направились в сторону Лужников.

– Почему ты назвал при знакомстве не свое имя? – спросила Катя.

– Не знаю, просто вылетело, – ответил я.

– Научи меня тормозить, как ты это делал вчера!

– Легко! Правую ногу вперёд. Чуть согни в коленях обе ноги! Правым коньком начинай как-бы скрести асфальт, работай грейдером, левой – то же самое, только наоборот, удерживай! Держи равновесие. Руки в разные стороны.

– Не получается.

– Получится, наберись терпения.

Катя не удержалась, и, чтобы окончательно не потерять равновесие, прильнула ко мне всем телом. В словах не передать какое блаженство я испытал, когда обхватил ее талию. Упругое девичье тело слегка изгибалось в моих объятьях. Это было так естественно, в этом было столько природного, вечного, натурального! Пытаясь удерживать её дольше, чем это было необходимо я, вероятно, дал Кате повод думать, что хочу её. Она спокойно обратила ко мне свой взгляд, в котором я прочитал одновременно покорность, удивление и едва заметное озорство.

В этом эпизоде наша прогулка начала терять свой первоначальный смысл, и мы, не сговариваясь, свернули на лавки. Катя легла и положила голову ко мне на колени.

– Где ты живешь? – негромко и как-то глухо спросила она.

– На углу Тверской и Лесной, – ответил я.

– Ты москвич?

– Не коренной. Я из Новосибирска. Друг оставил квартиру. Он уехал, живет в Штатах. Я люблю Москву и всегда стремился сюда, а тут такое совпадение.

– Давно здесь?

– Давно.

– А я из Петербурга. Москву люблю, но Петербург больше.

Так вот в чем была загадка Кати! Она – петербурженка! Теперь стало понятно откуда эта уловимая интеллигентность! Я очень обрадовался такому обстоятельству.

– Здорово. Надо будет в Петербург съездить на недельку. Давно не был.

– Поехали вместе?

– С удовольствием!

– Поцелуй меня. Ты ведь…, – Катя не договорила, но я понял что она имела в виду.

«Ты ведь хотел этого, когда обнял меня там, на треке», – будто говорила она.

Не помню последнее мгновение, но хорошо помню, что будто проснулся в другом мире, в другой вселенной, когда Катины нежные губы объяли мои. Её большой рот с упругим языком деловито изучал мой. Мы делали перерывы, тихо смеялись и продолжали нашу игру. Насытившись, мы отправились дальше. Провозгласив себя любовной парой, мы уже совершенно иначе планировали этот вечер. Предвкушение скорого продолжения близости обуяло нас.

– Ты просто кайф, – шепнула Катя и, накинув халат, пошла в ванную. – Ты привязан к Москве или можешь работать удаленно?

– Не привязан! – крикнул я. – Ты хочешь поехать уже завтра?

– Да!

– Идёт!