Когда Клаэс останавливается перед фамильным участком и опускает рюкзак на землю, крыса тут же выбирается из него на траву.
– Не заблудись, – говорит ей Клаэс.
Наблюдая за грызуном, он упрекает себя в чрезмерной обеспокоенности его судьбой, но ему и в самом деле очень не хотелось бы, чтобы с тем вдруг что-то случилось. Крыса уверенно двигается вперёд по чётко заданной траектории к надгробию Нэми и начинает суетиться вокруг него. Клаэс решает немного отвлечь себя полезным делом и проредить сорняки. Вороны никуда не делись. Он сидят на ветвях деревьев, окружив его плотным кольцом. Вдруг одна из них стремительно срывается с места и мчится к крысе. Клаэс успевает вовремя заметить этот манёвр, хватает грызуна и прячет в карман джинсовки. Тогда разъярённая неудачей птица бросается на него. Острые когти до крови оцарапывают щёку. Со всех сторон поднимается неистовый гогот пернатых преследователей. Сгруппировавшись, Клаэс одной рукой прикрывает лицо, а второй отчаянно отмахивается, но ворона не отступает. Тогда Андер на бегу подхватывает рюкзак и сломя голову устремляется прочь, уступив, наконец, своему страху. Несколько птиц гонятся за ним вплоть до крыльца бабушкиного дома. Запыхавшийся, перепуганный Клаэс едва справляется с ржавым замком, спотыкается на пороге и хлопает дверью. Прижавшись к ней спиной и всё ещё слыша с улицы карканье, он пытается успокоить себя тем, что теперь находится в безопасности, но вериться в это с трудом. Клаэсу доводилось слышать об атаках ворон на человека, это довольно распространённое явление, особенно по весне. Считается, что агрессия птиц в этот период в порядке вещей. Пернатые охраняют свое потомство и гнезда, и если им всего лишь показалось, что вы представляете опасность, то риск нападения целой стаи очень высок. Скорее всего, так и есть, это самое разумное объяснение. Клаэс просто вторгся на их территорию. Появление здесь людей – редкость, потому вороны и рассвирепели с непривычки.
В доме почти всё, за исключением части перевезённых в город книг, остаётся на прежних местах. Бабушка любила порядок, он сохранился и после её смерти. Если бы не слои пыли, то и не поверилось бы, что здесь уже очень давно никто не обитает. Клаэс находит два издания латинских словарей и убирает их в рюкзак, решив на некоторое время отложить изучение тетрадей. Он растапливает печь, чтобы помещение прогрелось к близящейся ночи. Повезло, что на дворе сохранились заготовленные дрова, а то на улицу возвращаться не слишком-то хотелось. Андер пытается убедить себя в том, что всё нормально и не происходит ничего необычного, что теперь-то он точно в безопасности, тревожиться не о чем. Галлюцинации и шизофреничные мысли – лишь следствие нервного напряжения и длительного запоя. Ему не нужен доктор Василевский, чтобы это понять, ни в коем случае он не станет с ним советоваться, до добра излишняя откровенность не доведёт.
Без аппетита поужинав вместе с крысой крекерами и тушёнкой, Клаэс зажигает свечу и приступает к организации спального места. Он очень хотел бы выспаться, наконец, как следует. На пыльных полках кухонной антресоли ему посчастливилось найти некоторые травяные заготовки для заваривания. Клаэс выбирает ромашку, дабы успокоить нервы.
С наступлением ночи сон не идёт. И думать ни о чём не хочется – ни о покоящихся в рюкзаке тетрадях, ни о крысах, ни о воронах, ни об отсутствии денег и работы, с которой его, вероятно, давно уволили по статье о прогулах. Вполне вероятно, что кто-то из коллег даже заходил к нему домой, чтобы передать расчёт.
Вдруг ночную тишину разрушает шум с чердака. Клаэс широко распахивает глаза. Сперва он подумал, что это местные крысы вышли на охоту, ну и пусть, грызуны его не пугают. Но прислушавшись, он узнаёт шелест перьев. Вновь подкатывает приступ паники, сердцебиение стремительно учащается. Не двигаясь, Клаэс в оцепенение смотрит в потолок. Если вдуматься, ничего сверхъестественного и здесь нет, птицы вполне естественным образом могли пробраться под крышу. Возможно, у них там свиты гнёзда. Клаэс всегда был рациональным и рассудительным человеком, веря, что каждой странности можно найти логическое объяснение, если как следует всё обдумать. Но теперь былая уверенность покинула его. Вороны на чердаке становятся ещё активнее и поднимают галдёж. В противоположном углу комнаты что-то падает с полки и, судя по звуку, разбивается. Клаэс суматошно скидывает с себя одеяло, садится и дрожащими пальцами пытается нащупать оставленную на комоде возле дивана свечу. Зажечь её получается с пятой попытки, отсыревшие спички чиркали, но не давали искру. Клаэс встаёт и пытается рассмотреть упавший предмет, выставляя перед собой свечу в вытянутой руке. Им оказывается фотография в застеклённой рамке. На ней запечатлены он и Нэми. Брату лет двенадцать, а Клаэсу – семь. Даже в детстве он не давал стричь себе волосы короче, чем по плечи. Клаэс улыбается, тогда он ещё счастлив и беззаботен, а Нэми, как всегда, хмур. Дядя сфотографировал их в один из своих приездов в огороде перед пышными высокими подсолнухами. Клаэс делает шаг вперёд, но останавливается. С чердака всё ещё доносится карканье, а пол и стены внезапно начинают едва ощутимо, но с возрастающей силой вибрировать, как если бы к дому на полной скорости приближался поезд. В повышенной сейсмической активности территория деревни никогда прежде уличена не была, но всё происходящее очень сильно напоминает землетрясение. Затрещали доски, люстра закачалась, с книжного стеллажа полетели книги, их будто кто-то невидимый выхватывал и швырял на пол. Входная дверь в комнату со скрипом отворилась настежь, а затем резко захлопнулась, и так снова и снова. Клаэс в ужасе отступает назад, наталкивается поясницей на комод и, наблюдая за творящимся в полумраке безумием, не может понять – снится ему это или происходит наяву. Так же не бывает. Полтергейсты – выдумка. Впрочем, как и дружба с крысами. Ошеломлённый Клаэс в обеих руках сжимает свечу, держа её перед собой, словно надеясь, что свет способен как-то защитить его, но вдруг дрожащее пламя потухает. Большое зеркало, висящее на стене, напротив, в трёх метрах от Клаэса, без видимых причин трескается, словно от удара кулаком, несколько осколков падает на пол. А затем поднимается ужасный гул. Он стремительно нарастает и почти ощутимо давит на барабанные перепонки. Клаэс роняет свечу, зажмуривается и, корчась от вспышки невыносимой головной боли, пытается закрыть уши ладонями, но это не помогает. Гул буквально внутри мозгов, от него не спрятаться. Ноги подкашиваются, Андер падает на колени, и вдруг всё прекращается. Так же резко, как и началось. Будто по щелчку пальцев стены застыли, вещи перестали сыпаться с полок, воцарилась тишина.
– Коля.
Он вздрагивает и нервно оборачивается к двери, вытаращившись на представшего перед ним Сергея, как на пришельца из самой преисподней. Доктор Василевский стоит на пороге и изумлённо осматривает разгромленную комнату, освещая её включенным на мобильнике фонариком.
– Как… Что здесь произошло? – Полушёпотом осторожно спрашивает он, обращаясь к стоящему на коленях перепуганному Клаэсу.
Ответить он не может. Да и что тут вообще скажешь… Он не в состоянии собраться с мыслями и понять, как, собственно, здесь оказался добрый доктор. По полу раскиданы книги, на разбитом зеркале следы крови. Клаэс замечает это и недоумевает ещё больше, потом снова вопросительно оборачивается к Сергею. Встревоженный взгляд Василевского теперь направлен на руки Клаэса, которые сильно повреждены об осколки и кровоточат. Заметив это, Андер начинает бессознательно мотать головой, отвергая очевидный факт.
– Коля… у тебя кровь из носа идёт…
Сергей больше не задаёт вопросов. Он помогает Клаэсу подняться и усаживает его на диван. Руки начинают болеть. Андер смотрит на них так, будто конечности принадлежат вовсе не ему, и видит он их впервые. Василевский суетится, рыская по ящикам комода, находит выглаженные носовые платки и перевязывает Клаэсу ладони. Он не сопротивляется, выглядя совершенно отсутствующе.
– Тебе нужно прилечь.
Клаэс не реагирует. Кровь с подбородка капает на сложенные на коленях перебинтованные ладони. Доктор осторожно кладёт руку на его плечо.
– Коля, – Клаэс, наконец, переводит на Сергея относительно осознанный взгляд, – приляг.
Андер безропотно забирается с ногами на диван и откидывает голову на подушку, а Сергей приступает к уборке.
Доктор Василевский не мог найти себе места. Он почти сразу решил, что лучше будет отправиться вслед за Андреевым, но следующий поезд до деревни отправлялся лишь вечером. Легко сказать: «Я не помогаю, потому что он не просит», но что, если ему просто неловко попросить? Очевидно, что с Колей происходит что-то неладное. Он выглядит болезненным и встревоженным, всех избегает, потому Сергей не стал упускать возможность создать ситуацию вынужденного совместного времяпрепровождения. Вряд ли Коля прогнал бы его среди ночи из дома. И сам бы никуда не делся. Доктор даже вина прихватил, чтобы за его распитием расположить Андреева к беседе. С Наумом, по крайней мере, это всегда срабатывало. На вопрос о цели приезда он ответил бы, что захотел навестить могилу.
Та сцена, которую Сергей застал в доме Андреевых, повергла его в шок. Василевский, разумеется, не мог знать наверняка, что творится у Коли в голове, но предположил, что у него случился нервный срыв. Он по натуре своей человек закрытый и не склонный к выражению эмоций, даже Наум был более разговорчивым и не утруждал себя мыслями о том, что окружающим могут оказаться неинтересны его бесконечные жалобы и возмущения. Непрошибаемая сдержанность, в общем-то, положительная черта характера, но иногда она может нанести вред своему обладателю. Необходимо периодически выпускать пар, чтобы стабилизировать своё психическое состояние, иначе однажды рискуешь взорваться на ровном месте и натворить бед. Как раз именно это и произошло с Колей – по крайней мере, Сергей сделал для себя такой вывод. Он знал о существовании механизма психологической защиты, который называется внешней изоляцией. Для него характерно отделение определённых мыслей, чувств и поступков от целостной личности, вследствие чего больной перестаёт воспринимать некоторые совершённые действия как свои, потому возможно, что Коля и не осознал своей причастности к произошедшему. В этом предстоит разобраться.
Когда он закончил расставлять книги – Коля уже спал, отвернувшись лицом к спинке дивана. Или притворялся, что спит. Василевский желания отдохнуть в себе не нашёл, он был слишком обеспокоен.
***
А Клаэс в самом деле уснул. Это получилось само собой, против его воли. Он ощутил себя ужасно измученным, выжатым, как лимон, и сознание отключилось. И вновь вороньё не давало покоя. Клаэс лежал на холодной, сырой после дождя земле под пасмурным небом и был как будто бы мёртв, шевельнуться не мог, но всё видел и понимал. Над ним кружила кромешная стая, больше похожая на чёрную движущуюся воронку. Птицы без умолку галдели, и их крики напоминали злорадствующий хриплый хохот. Вероятно, вороны всё же приняли его за труп, потому что налетели все разом и начали в клочья рвать одежду, жадно драть кожу, сухожилия, отщипывать куски мяса. Боль была невероятно реальной, Клаэс хотел закричать, но даже это оказалось ему не под силу. Его пожирали заживо, обгладывали до костей. Одна из ворон приземлилась на лоб, потопталась немного, повертела головой, прицеливаясь, и клювом вырвала левый глаз.
3. ПРОБУЖДЕНИЕ.
Очнувшись, Клаэс рывком принимает сидячее положение и машинально накрывает ладонью левую часть лица. Минуты две он вообще не двигается. Скоро он осознаёт, что весь насквозь сырой от холодного пота. А ощущения по телу такие, будто как минимум в крапиву с головой нырнуть довелось. Каждая клеточка пищит от жгучей, щиплющей боли. Наверное, просто спал в неудобном положении. Удивительно, но разум всё ещё подбирал происходящему логические оправдания. Окончательно придя в себя, Андер окидывает сосредоточенным взглядом комнату. Крыса-альбинос возится в ногах поверх одеяла. Все вещи на своих местах, пол тщательно подметён, и это вынуждает заподозрить, что ночной кошмар тоже оказался всего лишь сном, но разбитое зеркало разубеждает в этом. Клаэс видит себя в нём со своего спального места. Отражение искажено из-за сколов и трещин, лицо кажется пугающе перекошенным. Он также вспоминает появление Сергея и сразу догадывается о мотивах, приведших его сюда, будто бы доктор лично всё ему разъяснил. Что ж, учитывая минувшую ночь, Клаэс начинает размышлять о том, что помощь ему действительно не помешает, и не только дружеская, но и профессиональная. Вдруг он по-настоящему не здоров и сам учинил хаос в приступе неосознанного, неконтролируемого бешенства… Об этом свидетельствуют разбитые кулаки. Клаэс знает наверняка, что Василевский думает по этому поводу, из-за чего совсем не хочется выходить из комнаты и встречаться с ним. Будут косые взгляды, сочувствие и предложение каких-нибудь таблеток. Это Клаэсу тоже известно, как и то, что Сергей сейчас сидит на скамейке в огороде и пьёт кофе из термоса. Информация поступает на следующем после интуиции уровне, это не предположения, а безоговорочная уверенность. Если по-хорошему, то доктора стоит поблагодарить. Неизвестно, что бы могло произойти, если бы он не появился. Руководствуясь чувством долга, Клаэс поднимается, надевает рубашку, брюки и бредёт на улицу. Андер не удивляется и не пугается от того, что предчувствие его не обмануло.
– Доброе утро, – безрадостно говорит Сергей и немного отодвигается, уступая Клаэсу место рядом с собой. – Хочешь кофе? Он ещё тёплый.
– Вы не ложились?
– Нет. Мне плохо спится в незнакомой обстановке. Как ты себя чувствуешь?
Доктор, как и ожидалось, смотрит на Клаэса с жалостью. Андеру становится тошно от этого взгляда. Так смотрят на безнадёжно больных, умирающих людей, которые продолжают надеяться, что всё будет хорошо, и недуг, несомненно, отступит, стоит лишь ещё немного выждать. Клаэсу хочется попытаться оправдать себя, начать уверять, что он ничего не делал, но как же абсурдно это будет выглядеть со стороны. Отчаянное отрицание вызовет лишь больше опасений. К тому же он и сам не полностью уверен в этом.
– Вы верите в призраков? – неожиданно спрашивает Клаэс, садясь на скамейку.
– Странный вопрос, никогда не думал об этом.
– Сейчас подумайте.
– Что ж, я склонен считать, что все монстры существуют только в наших головах. И иногда овладевают нами. Я имею в виду не одержимость демонами или что-то подобное, а особенности психики. Это очень тонкая материя. Из-за нарушений в ней люди становятся убийцами, жестокими садистами…
– А в колдовство? – Перебивает Клаэс.
– А что ты под ним подразумеваешь?
– Вам Наум никогда не казался странным?
– Я совсем не понимаю, к чему ты клонишь…
– Может, он говорил о чём-то таком, чего не мог знать, но что потом оказывалось правдой. Не замечали?
– Тогда ты говоришь не о колдовстве, а об экстрасенсорике, но я отрицаю её существование. Часто встречаются шарлатаны, которые пользуются врождённой человеческой наивностью, и им готовы платить большие деньги за возможность прикоснуться к чему-то неизведанному. А ещё люди подвластны внушению. Если им очень долго рассказывать про выдуманное чудовище или наоборот – всесильного спасителя, то они, в конце концов, поверят и начнут поклоняться ему.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70920781&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
