Всё это так естественно.
– Как скажешь, – вдруг выдаю я, с улыбкой глядя в лицо самого опасного хищника, из всех, что я видела.
Дракон коротко страстно целует меня в губы. Я обнимаю его за шею.
Жаль, что не буду видеть этих глаз, когда всё случится… – мелькает странная мысль.
– Ложись на живот, Эстер, – тут же звучит короткий приказ Дракона.
Глава 6. Прощаю
Эстер
Я лежу на животе, подо мной две высокие подушки. Я смотрю через распахнутое окно на беснующуюся утреннюю грозу. Лицо обдаёт свежестью ветра и весеннего дождя.
Гидеон прижимается горячим рельефным прессом живота к моей спине. Слышу, как он по-звериному прерывисто вдыхает аромат моих волос. Чувствую, как его горячие губы коротко целуют меня в шею, в плечи. Как скользят по моей коже заострившиеся клыки Дракона.
Одна его рука ласково сжимает мою грудь, другая нырнула мне между ног. Его пальцы безошибочно находят самую чувствительную точку, я вскрикиваю. Дракон ласкает меня там так умело, гладит по увлажнившимся складочкам, нежно проникает в меня пальцами.
Я прерывисто дышу.
Чувствую, как его возбуждённый мужской о?рган касается меня между ягодиц, скользит дальше, прижимается ко входу…
Сейчас он войдёт в меня.
Ах!.. – одно слитное резкое движение. Едва различимая вспышка боли. И он наполняется меня изнутри. Так туго и приятно.
Я всхлипываю, но не от боли. Все его движение ласковые и осторожные. Дракон замирает, позволяя мне привыкнуть к своим внушительным размерам. Продолжает ласково сжимать груди одной рукой, другой – гладит чувствительный бугорок в промежности. Так и стоит, не шевелясь, пока не доводит меня до сладких непроизвольных судорог, до криков, до мольбы…
– Умница, Эстер… – выдыхает Дракон мне на ухо и начинает медленно двигаться во мне, не прекращая терзать руками моё ставшее таким чувствительным тело.
Каждое его вторжения – вспышка болезненного удовольствия. Каждое умелое движение – мой полный животного счастья вскрик. Я сжимаю простыни, меня трясёт крупной дрожью. Кажется, я в раю, и прошло лишь несколько мгновений, но по тому, каким уставшим я ощущаю своё тело – как после диких долгих физических нагрузок – я понимаю, что времени прошло намного больше.
Я больше не могу… Он убивает меня. Может, уже убил.
– Гидеон… – умоляюще скулю я.
И он ускоряется. Эти вторжения резкие. Умопомрачительно приятные. Почти болезненные. Вот что значит – "владеть". Это когда вот так. Я не понимала настоящего смысла обладания до этой минуты.
– Моя… – рычит Дракон, делая особенно резкий выпад. А потом ещё один. И ещё один.
У меня темнеет в глазах. Судорога, которая захватывает моё тело – как цунами. А этот визг – как будто меня и впрямь убивают. Но он быстро обрывается, потому что у меня нет сил.
Горячее семя Дракона выстреливает в меня. Он выходит из меня, валится на подушки рядом.
Я слышу острый пряный запах его тела, своего, его семени и своей крови… Чувствую, как эти запахи сливаются во что-то общее – в наш запах. Это мы вместе. Этот запах сейчас впечатывается в мой мозг.
– Твоя… – выдыхаю и прикрываю глаза.
Гидеон обнимает меня со спины, подтягивает к себе, плотно прижимая меня спиной к своей горячей мощной груди и животу. Его половой о?рган упирается мне в бедро. Я чувствую, что он пульсирует… и снова становится твёрже.
Он убьёт меня… за…сношает насмерть – отмечается отстранённая мысль.
Она почему-то вызывает у меня улыбку.
И вновь я доверяюсь интуиции.
Тянусь мыслью к молниям за окном, что бьют в землю. Представляю, что одна из них бьёт мне в центр ладони. Вбираю в себя её небесный свет, её энергию…
Резко поворачиваюсь к Дракону, и через миг уже сижу на нём верхо?м. Медленно насаживаюсь сама на его уже полностью возбуждённый о?рган.
– Эстер…– Дракон зажмуривается, жёстко беря меня за талию, умудряясь перехватить инициативу даже в таком положении. Он хрипит, – так и быть… я тебя прощаю.
Я смеюсь, кладу ладони на грудь Дракона и начинаю двигаться.
Больше никто из нас ничего не говорит.
Глава 7. Здравствуй, папа.
Гидеон
Эстер сидит за завтраком, который подан сотворёнными бестелесными слугами на просторной террасе первого этажа.
Ведь дом пуст, и я здесь совершенно один.
Уже больше двадцати лет. Потому что я опасен.
Это Господин Ректор – отец Эстер на пару с Правителем этой страны Змеев поняли довольно скоро.
С теми, кого они пытались со мной оставить, происходили всякие неприятности.
И Змеи прекратили предлагать мне компанию. Просто оставили в этой ловушке гнить в одиночестве.
Я мог впустить и выпустить кого-то на своё усмотрение, под их надзором, разумеется, – Змеи считали это великодушием. Я же считал, что жестоко размахивать перед носом у Дракона иллюзией свободы. Так или иначе, для меня выхода за пределы магического контура не существовало.
Пока не существовало.
Я должен был оставаться в ловушке, у них на виду, ведь если дать мне сбежать – я рано или поздно войду в полную силу и вернусь их сокрушить.
Так что меня предпочли держать в просторной и вполне симпатичной ловушке. Чтобы не терять из виду. Да и я не стремился уйти.
Покинуть мир Змеев, в котором живёт моя Истинная пара? Вот уж нет.
Но отказаться от дополнительных подачек Змеев – человеческой прислуги, "интересных" собеседников – был мой выбор. Одиночество меня не тяготило.
А сейчас меня и вовсе устраивало почти всё.
То, как Эстер приняла меня. Как ей было хорошо разделить со мной ложе. Как мы подошли друг другу. Какой она оказалась…
Лучше, чем я мог мечтать.
Но это ничего не меняло. Её вид – Змеи-перевёртыши – мои враги. Её мир для меня – поле боя, на котором я возьму реванш. Но это всё будет позже. Для начала я буду наслаждаться своей парой. Затем найду способ выйти из этой магической тюрьмы. Затем – восстановлю полную силу. И разобью эту страну… а может, и весь этот мир.
И построю новый на костях моих врагов. А может, уйду в другой. Ведь сила открыть межпространственный переход скоро ко мне вернётся. В любом из этих случаев – Эстер будет со мной рядом. Жарко греть мою постель. В идеале – любить меня. Проблема была в том, что уничтожение мною её вида – явно осложнит наши отношения.
И как мне поступить? Ведь Драконы не спускают оскорблений. Не прощают врагов. Это наш непреложный кодекс. Но и Истинных мы не покидаем. Так что мне предстоит искать выход…
А пока что я продолжил обнимать свою Истинную, что ела за завтраком за шестерых, удобно сидя за столиком у меня на коленях. Её прекрасный аппетит меня не удивлял после нескольких наших… актов любви подряд. Мне казалось, она изголодалась по мне также сильно как я по ней. Эстер была юной, горячей и абсолютно во всём мне подходила. Так и должно быть с Истиной парой.
Не помню, когда я был так доволен жизнью, как сейчас.
Обнимая эту великолепную молодую женщину за тонкую талию. Слушая её заливистый смех. Я и сам хотел смеяться.
Она к моему неудовольствию оделась. В короткую рубашку в обтяжку и брюки от форменного костюма адептки Академии. Такое вовсе не пристало носить моей женщине… И мы с ней это ещё обсудим.
Я же надел чёрные брюки и накинул, не застёгивая, такую же чёрную рубашку. Иначе у нас до завтрака дело могло так и не дойти. Продолжили бы начатое в спальне прямо на открытой просторной террасе первого этажа. Здесь, правда, кроме маленького, круглого столика и пары стульев ничего не было. Но нас бы это не остановило. И столик, и стулья и даже пол… вполне подходят…
Эти мысли возбуждали. И я поспешил их отогнать. Пусть Эстер сначала всё-таки поест.
С неба падали очень редкие капли дождя. Посветлело. Неудивительно – ведь настроение моё стало намного лучше.
А сейчас я позволил Эстер встать с моих колен и пересесть на соседний стул. Но лишь чтобы смотреть на её лицо, пока она завтракает.
За маленьким столиком мне ничего не стоило протянуть руку, поймать хрупкую ладошку Эстер, поднести к губам. И нежно поцеловать её запястье. Поцеловать мою метку. Руны, которые говорят на древнем языке, что она – моя. У меня на запястье четыре года назад проступили такие же.
Я ждал её. И она пришла. Спала в моей постели. Целовала меня, отдавалась мне.
С Эстер я разбужу свой спящий потенциал, войду в полную силу и верну всю положенную мне власть. Волей-неволей моя Истинная пара меня усилит.
– Красивое лицо, – я оглядывал её, точно пытался поглотить каждую деталь, втянуть в себя. Знаю, что мои зрачки сейчас вытянулись, а радужка выцвела до прозрачно-голубого почти белого. Пугающее зрелище. Должно? было быть. Но Эстер не выказывала страха. Не удивительно, ведь она насмотрелась на такие зрачки у всей своей родни. А я продолжил её разглядывать, – у тебя черты лица твоей матери, Эстер. А глаза как у отца. Кобальтовые. Но к счастью – не с отцовским выражением вечного скепсиса.
Потом я попытался изобразить, как смотрит её отец. Алик, Ректор Академии Белого Стана, великий и ужасный Серебряный Змей.
Она звонко рассмеялась, чуть не подавившись куском жареного на огне мяса. Запила нектаром из кубка, продолжая посмеиваться.
– Похоже на папу, – выдавила Эстер отсмеявшись, – а я уж подумала, что у тебя нет чувства юмора. Это было бы ужасно. Думаю со временем, вы с отцом подружитесь.
И мне стало слегка печально. Мы с Серебряным Змеем никогда не подружимся, милая Эстер.
Когда я исполню свой замысел, свою месть – ты уже никогда мне так не улыбнёшься. Твои кобальтовые глаза не будут гореть жизнью и озорным весельем.
Скорее всего, я буду приходить и брать тебя, когда положено. И в глазах твоих будут либо слёзы, либо холод. Ты будешь отворачиваться. И просто ждать, когда всё закончится. Будешь давить волевым усилием ответное притяжение ко мне – ведь любить того, кто убил всех твоих родных – противоестественно. Даже для Змеев.
И тогда вряд ли ты, Эстер, посмотришь на меня ещё так как сейчас.
Мне действительно жаль, девочка.
Кажется, в тот момент, глядя на её улыбку, я впервые усомнился в своих намерениях. Но тут же отогнал эти нелепые мысли. Драконы мстят. До последней капли крови. Это также естественно, как извергать пламя…
– Так что, – Эстер взглянула на меня своими бездонными кобальтовыми глазами, – ты ведь… не передумал… отпустишь меня домой… то есть, в Академию. На учёбу. В идеале мне там появляться каждый день. Ещё полтора года как минимум.
Я вскинул брови.
Неожиданный вопрос. Ты моя. Я никогда тебя не отпущу. Смирись. Ты – женщина Дракона. Будешь сидеть в башне или лежать в моей постели. Лучше последнее. Хотя одно другому не мешает… Что-то из этого.
Но был уверен, что эти ответы её как-то оскорбят. Змеи либеральничали со своими женщинами. И воспитывали детей обоего пола наравне. Подход был любопытен и отчасти имел перспективу. Но как мне теперь перевоспитывать такую жену?
Личность сформирована. Будут проблемы…
– Почему ты молчишь, Гидеон? – её личико стало хмурым. Она отложила столовые приборы.
Я снова мягко пересадил её к себе на колени.
– Не уверен, что смогу.
– Я вернусь, – с чувством выдохнула Эстер, обвивая мою шею руками. Вот теперь она говорит искренне. А когда отпрашивалась в первый раз, лгала. Я почувствовал. И всё равно чуть не отпустил.
– Эстер…
Она коротко поцеловала меня в губы.
– Пожалуйста.
– Хорошо, Эстер. Но всё, что я сказал тебе в силе. Полночь крайний срок для возвращения… – я притянул её для нового поцелуя. Получилось нежно. Долго. Не как в спальне. Мы просто изучали друг друга. Поглощали. Мы были очень близки к началу любви…
И Эстер не обратила внимания, как зарябило пространство моей магической тюрьмы, впуская непрошеного гостя.
Она – не обратила внимания, я – проигнорировал. Намеренно чуть добавил нашему поцелую огня. И лишь когда Эстер начала тихонько постанывать в моих объятиях и полезла рукой мне под рубашку, где-то совсем рядом с нами показательно кашлянули.
Эстер вздрогнула, тут же прервав поцелуй, вперив взгляд в… источник звука.
А я широко улыбнулся гостю и произнёс:
