Про корень Август забыл. А ведь на рубахе нет воротника. И она как раз по размеру, так что лишняя ткань не прячет шею.
Инстинктивно мальчик прикрывает мох ладонью. Кстати, на ощупь он стал меньше. Вот, почему женщина не сразу же заметила.
Хозяйка магазина видит, что взволновала мальчика своим поведением, наклоняется к нему, аккуратно трогает за плечо и улыбается ласково.
– Не бойся, я никому не скажу.
Она подмигивает. Снова просит ждать и скоро возвращается с тонким шарфом.
– Вот, если уж стесняешься своего корня, то руками ты его не спрячешь. Держи. Так лучше?
Надев на мальчишку шарф, она снова улыбается.
– Спасибо.
– Это тебе спасибо. Давно мою готовку так не хвалили. Чтобы в обморок падать!
Она смеётся, но пора вспомнить о делах.
– Всё, теперь иди. У меня ещё много работы. И помни: дяде Марку ни слова! Скажешь, что сейчас я занята и всё принесу вечером, когда закончу. Беги давай, пока-пока!
– До свидания, тётя Июна… ещё раз спасибо!
Теперь остаётся только отнести одежду кузнеца обратно. Август спрыгивает с крыльца, придерживая колпак. Уже собирается бежать изо всех сил, промчаться по дороге, оставляя пыльный след. А потом надышаться ветром и пыльцой цветущих трав.
Приземляется он ровно перед крепким, пухлым мальчишкой. Ещё двое стоят справа от него, один слева. Не такие крупные, но тоже явно старше.
– Чего уставился? Ходишь попрошайничать, а? – сразу нападает толстяк.
От неожиданности всё тело сковывает. Мимо ходят взрослые люди, но никто не обращает внимания.
– Я с тобой разговариваю, вонючий орт! – начинает пухлый напирать. – Ищешь мамочкину юбку? Или папочкину?
Дети смеются, а взрослые даже не замечают. Казалось, просто не слышат, но на слове «орт» один мужчина оборачивается и смотрит с таким отвращением… разве что не плюётся.
– Кто тебе разрешил тут ходить? Это наше место!
И что делать? Такое происходит впервые.
– Или у тебя нет мамочки? Поэтому ты ходишь и побираешься?
– Ещё и колпак нацепил! Придурок! А ну, дай…
Бить? Кричать? Просить?.. Бежать! Ничего другого просто не остаётся. Отдавать великий колпак каким-то хулиганам? Да ни за что!
Надо только добраться до ворот. Август рывком уходит в сторону и бросается наутёк.
– Э!..
– За ним!
С криком и шумом, мальчишки бросаются следом. Лавировать среди прохожих не так просто, сразу нагнать и схватить жертву не удаётся.
Второпях один из четвёрки толкает кого-то, и незнакомец поднимает его за шиворот.
– Ах ты, паршивец! – бурчит усатый мужчина.
– Э… эй! А как же я?! – кричит он товарищам.
Оставшиеся трое продолжают погоню. Один из них разворачивается и поднимает кулак.
– Мы тебя не забудем!
– Козёл! – успевает выкрикнуть мальчик, прежде чем ему начнут лупить по щеке, вбивая манеры через магическую силу воспитательного контакта.
Август выскакивает на самую широкую часть улицы. Отсюда пути идут в четырёх направлениях: один – на центральную, два других в стороны прилавков и магазинов, ещё один ведёт к вратам. Всего-то несколько десятков шагов отделяют от них, но на пути караван из телег.
Движутся они медленно, потому как людей много. Толпа внушительная, дальше рывком не проскользнуть. Можно было бы потолкаться, но телеги не дадут. Чтобы пролезть под ними, пришлось бы лечь на землю. Тогда Августа сразу догонят и затащат обратно. Перелезть тоже не получится, а оббежать мешают люди. Приходится рвануть в сторону.
Единственный просвет, который находит взгляд, не обещает ничего хорошего, но другого пути нет.
Здесь снова тесные переулки. Хулиганы не отстают. Ещё поворот, и здесь тоже тупик.
В городе много тупиков. Он из них состоит. Есть большие улицы, есть улочки чуть меньше, а от них узкие проходы ведут в тупики. Или, правильнее сказать, в тесные дворики бедных кварталов.
Три двери, все закрыты. На стук не отвечают. Из окон никто не выглядывает. Только небу видно, что здесь творится.
– Ха-ха!..
Троица понимает, что удирать некуда. Они улыбаются, дают себе отдышаться. Только пухлый хмурится и глядит всё так же злобно.
– Лучше бы ты не убегал… – говорит он с тяжелой одышкой. – Ненавижу бегать…
Что теперь делать? Ни одной мысли.
– А ну, давай колпак, орт вонючий!
Август испуганно хватается за голову. Не слетел. Колпак на месте. Такой удобный, что стоило на миг отвлечься, как память о нём будто стёрлась. А он на месте. Даже во время бега не потерялся.
Отдать колпак. Насколько повезло, что такой предмет выбрал обычного мальчика. Отдать его каким-то хулиганам? Да ни за что!
Голова начинает работать. Не в тот момент, когда до драки остаётся несколько мгновений. Ясно, что её не избежать. Удрать не вышло, а просто так они не отпустят. Стоит ли пытаться вообще с ними разговаривать? Ответ тоже очевиден. Они ведь разговаривать не стали, загнали в угол и хотят отобрать подарок.
Бросив вещи, Август сжимает кулаки так сильно, как только может. Вместо того чтобы испуганно смотреть, вместо того чтобы ждать, когда бить начнут его, он рычит. Будто дикий зверь, предупреждает противника, что лучше с ним не связываться.
– И что ты сделаешь, придурочный орт? Драться хочешь?! Отдай свой дурацкий колпак и иди побираться в другом месте!
– Больной совсем? Нас трое, а ты один, бестолочь!
Испуг не мешает понять всё верно. Здесь просто выхода нет. За спиной стена, а впереди трое, которые с самого начала только и хотят отобрать колпак. Так что шляпу приходится бросить в сторону. Вернее, за спину, на вещи кузнеца. И затем Август с криком бросается на пухлого.
– А-а-а!
Бранясь, все трое кидаются лупить, куда попадут. Молотят в бок, в голову, в шею. Потом удаётся дотянуться до плеча и укусить.
Пухлый кричит и вырывается. Август тут же бросается на второго и кусает его за ногу. И он тоже не выдерживает.
– А! Больно! Пусти!
Стоит лишь бросить на третьего звериный взгляд, как он сам отшатывается. Мальчик всё равно делает рывок в его сторону, но хулиган убегает.
– Мама! – кричит он.
И потом будет рассказывать, что это вырвалось совершенно случайно. Не понимая, почему товарищи всё равно над ним смеются.
Наконец, Август отползает к стене, отирается рукавом и занимает стойку. Он взъерошенный и дикий, волосы поставил дыбом и смотрит так, будто готов драться насмерть, лишь бы не отдать волшебный колпак.
На миг становится тихо. Все трое смотрят друг на друга.
– Да пошёл ты! Понял?! Вонючий орт… – ругаются хулиганы, попятившись.
Проходит больше минуты, и лишь тогда руки, наконец, опускаются.
Ещё немного постояв, отдышавшись, Август берёт вещи, надевает колпак и готовится идти. Внезапно он вспоминает, что убор держится на голове. А правда ли?
Приходится помотать головой во все стороны, постараться сбросить шляпу, но колпак на месте. И никак не получается его сбросить. Зато стоит прикоснуться пальцами, и достаточно одного невесомого движения. Жаль, в обычном мире не было таких удобных головных уборов.
Теперь можно пройти. Те четверо исчезли. Или не показываются на глаза. И теперь-то никто не помешает идти по пыльной дороге, греясь в лучах солнца.
Запах даже ещё лучше. Будто чище, или лёгкие дышат глубже. И ощущение свободы, которую никто и ни за что не сумеет отобрать.
Люди трудятся на участках. За стенами замка, действительно, как в деревне. Кто-то держит огород, кто-то разводит животных. Больших полей не видно. Может, их и нет. А может и здесь замешана магия?
На середине пути Август полностью тонет в размышлениях. Идёт неторопливо, рассматривает колпак, сняв его. И так доходит до самого дома. Вернее, почти. Чуть раньше его встречает радостный дружеский лай.
– Гав!
И мальчик быстро увлекается новым делом – беседой с лохматым другом.
– Ты правда меня понимаешь? – спрашивает он в какой-то момент. – Дома собаки были совсем другими, а ты как будто знаешь, что я говорю.
– Гав!
– А если скажу «сидеть»?
Щенок фыркает, облизывается, но исполняет команду.
– Ух ты! Ты правда меня понимаешь?! – Легко представить, насколько интереснее становится разговор. – Сейчас я тебе расскажу, что сегодня было!
– Гав!
Август прежде всего решает поведать про колпак. Потом про шарф и одежду, вкусный запах и добрую тётю Июну. Затем уже переходит к истории с дракой.
Пёсик то рычит, то лает. То начинает мотать хвостом и бросаться из стороны в сторону, прыгать с места на место. Всё это делает рассказ только живее, а беседу интереснее.
В какой-то момент мальчик резко изменяется в лице.
– И я даже не подумал, что они не смогут забрать колпак. Представляешь? – говорит он с серьёзным, задумчивым видом.
Щенок прячет язык в пасть и с недоумением свешивает голову набок. Август понимает его мгновенно.
– Сам подумай, ведь он лежал там столько лет! Ещё продавец сказал, что к нему даже прикоснуться не могли. Значит, колпак бы они не смогли забрать, его сила им бы помешала.
– Гав-гав!
– Но я рад. Делать больно – нехорошо, запомни… но я рад, что справился сам. А иначе я как будто бы не заслужил такой подарок. Мне так кажется.
Пёсик издаёт любопытный звук, скулящий, но не жалостливый, и кладёт лапу на кроссовок. В ответ Август улыбается.
– Ладно, идём. Надо ещё передать дяде Марку, что сказала тетя Июна.
– Гав!
– Если бы я ещё знал, о чём речь. Я же не умею читать на их языке, хоть он и звучит точно так же, как мой.
Кузницу разрывает жар.
Вчера дядя Марк работал, но был поздний вечер, он заканчивал. Печь остывала, надо было только завершить работу с заготовкой. Сейчас работа в самом разгаре.
Остановиться приходится уже у ворот. Несмотря на то, что двор просторный и здесь спокойно разворачивается телега, жар достаёт до забора. Здесь только греет щёки, но рядом с печью плавится воздух!
Без учебника ясно – магия. Она, наверное, и защищает дядю Марка. Как иначе объяснить, что он сидит в таком пекле, но даже не подаёт вида? Нормальный человек уже бы сгорел. Даже на середину двора зайти страшно. И даже в нескольких шагах от кузницы воздух красный от жара.
До самого вечера приходится сидеть в сторонке. Делать нечего, кроме как говорить с щенком. Всё это время уходит как раз на то, чтобы выбрать ему имя.
Новый друг оказывается капризным. Никакие варианты ему не приходятся по вкусу. Хотя, может, ему не нравятся именно клички из мира людей, но других Август не знает.
После долгого молчания, перебрав всё, что было в голове, Август восклицает:
– Я знаю! Надо назвать тебя Косолап.
Щенок свешивает голову набок, демонстрируя недоумение.
– Ну потому что ты, когда бегаешь, так забавно переставляешь лапы.
– Рррр…
– А ещё, медвежат зовут косолапыми. Они маленькие и неуклюжие, но потом однажды вырастают настоящими медведями, которых даже волки боятся!.. Наверное…
