Каталина Рольц "Сердце"

– Но…

– Никаких «но», Ула. Камилла, завари ей, пожалуйста, успокоительный сбор, помнишь что там?

– Конечно. Иди, а я пока присмотрю за ней.

Этьен поцеловал Камиллу в лоб, погладил живот и вышел из дома. Краем уха Ула слышала возню на улице, плач, тихие стоны раненых. Этьен был прав – сейчас она ничем помочь не сможет, только мешалась бы. Камилла сунула ей в руки чашку с приятно пахнущим отваром. Различить она смогла только мяту и смороду, но её не сильно интересовало что там. Не прошло и получаса после того, как Ула допила отвар, как её стало сильно клонить в сон. Как ни странно, к этому моменту Камилла уже застелила для неё небольшой диван.

«Ну конечно, она же знала, чего намешала».

Сопротивляться подступающему сну не было никакого смысла, поэтому Ула просто сдалась, провалившись в тёмную бездну без сновидений.

Проснулась она рано. К своему удивлению, чувствовала она себя отдохнувшей и полной сил. Тихо встав с дивана, чтобы никого не разбудить, Ула вышла на улицу. Ещё почти никого не было. Многие, видимо, легли очень поздно. Работы, наверняка, было очень много. Ула обхватила себя руками – на улице было довольно холодно, но это её сейчас не сильно интересовало. Медленно, осматривая, во что превратилась её деревня, она шла к тому, что осталось от её дома. Тела родителей убрали. От дома сильно пахло гарью, большая его часть выгорела. Ула, всё же, решилась зайти внутрь. Первое, что она там обнаружила – два тела, аккуратно прикрытых простынями. Глубоко вдохнув, она подошла ближе и присела на корточки. Приподняв ткань, увидела, что тела уже омыты, а раны на шеях зашиты.

«Этьен… спасибо тебе», – подумала про себя Ула и, не найдя в себе сил смотреть на безжизненные, истерзанные тела родителей, подтянула простыни обратно.

Встав на ноги, она решила осмотреться, вдруг уцелело что-то, что может пригодиться. Порывшись в шкафах, Уле удалось собрать немного одежды. Украшения матери в обгоревшей деревянной шкатулке тоже забрала с собой – не то, чтобы они очень дорогие, но для неё они были дороже любых сокровищ, ведь это всё, что у неё осталось на память. Нашла Ула и охотничий нож отца, его тоже взяла себе. Денег у них в семье было немного, но на первое время хватит. Завязав всё это в пододеяльник, она пошла обратно в дом Этьена.

Камилла уже разогрела воду и готовила завтрак, Этьен ещё спал – оно и понятно, наверняка допоздна помогал раненым.

– Привет, – сказать «доброе утро» язык не поворачивался, – отличный отвар ты мне вчера сделала, спасибо.

– Рада, что тебе помогло, – Камилла улыбнулась и подошла к Уле, осторожно обняв её, – мне жаль, что всё… так.

– Спасибо, – она обняла Камиллу в ответ. Она была бесконечно благодарна и ей, и Этьену за то, что они для неё делали, но оставаться всё равно не хотела, не хотелось стеснять, – тебе чем-то помочь?

– Можешь расставить тарелки, у меня уже почти всё готово.

– Хорошо.

Ула пошла к шкафу для посуды, когда на улице послышались крики.

– Опять? Нам надо прятаться, Ула, – Камилла потянула её за руку, но та вывернулась и выбежала на улицу, чтобы посмотреть, что случилось. В этот момент с сильным грохотом на площади приземлился тот огромный вампир, которого она видела вчера. В руках у него была какая-то ткань. В груди Улы начало гореть.

«Да как он посмел вернуться? Мало вчера что ли было?»

Быстро схватив отцовский нож, она бросилась в его сторону. Вампир же лишь опустил на землю свёрток, который принёс с собой, развернулся и собирался уже взлетать, когда Ула с разбега запрыгнула ему на спину и воткнула в плечо нож.

– Получай! Всех вас перебила бы! Ненавижу!

Вампир зарычал от боли и оторвался от земли прямо вместе с Улой. Из домов выскочили несколько мужчин с арбалетами, но стрелять не решались – боялись задеть Улу. Вампир перекинул её через себя и зарычал прямо в лицо.

– Смелая. Но глупая.

Всё ещё держа её в руках, он посмотрел вниз и, оценив ситуацию, полетел к лесу вместе с ней.

«О чём я только думала? Он же сейчас убьёт меня. Или просто сбросит, а я разобьюсь», – на какую-то секунду она прижалась к телу вампира, но тут же отстранилась, подумав, что лучше смерть, чем цепляться за такое чудовище.

К большому удивлению Улы, вампир начал снижаться, как только они улетели от деревни на безопасное для него расстояние. Приземлившись, он аккуратно поставил её на землю. Та сразу отскочила на несколько шагов, не зная, чего от него ожидать. Он потянулся к спине, вынул нож и швырнул Уле под ноги. Она сразу подняла его и, взявшись двумя руками за рукоять, выставила вперёд.

– Не подходи!

Вампир ничего не ответил, лишь недовольно фыркнул, расправил крылья и улетел. Только когда осталась одна, Ула поняла, как её трясёт. Осмотревшись на всякий случай, она приподняла подол платья и побежала обратно в деревню.

На полпути её встретили Этьен и несколько мужчин с арбалетами, которые бежали ей на помощь.

– Ула! – Этьен обнял её, прижал к себе, затем отстранился и осмотрел, – ты цела? Он ничего с тобой не сделал? Глупая, зачем ты вообще на него кинулась?

– Прости. Я увидела его и как-то само вышло…

– Пошли, – Этьен приобнял её за талию и помог идти.

До деревни дошли в молчании. Этьен оставил Улу с Камиллой и поспешно куда-то ушёл.

– Что это с ним?

– А он не сказал тебе?

– Не сказал что?

Камилла выдохнула, потупив взгляд в сторону.

– Этот вампир… ты же видела, что он что-то принёс?

– Да, видела.

– Он… Ула, там в одеяло было завёрнуто тело Эммы.

– Что?! – Ула вскочила со скамьи, – какого чёрта? И что он этим хотел сказать?

– Я не знаю, Ула. Мы сами ничего не понимаем. Этьен считает, что он это сделал, чтобы поиздеваться, запугать, или показать их превосходство над нами… или всё сразу.

– Какой ужас… как он?

– Растерялся. С одной стороны ему легче, теперь может по всем правилам похоронить тело сестры, с другой – умерла последняя надежда найти Эмму живой. Но знаешь, что странно, Ула?

– Что?

– На теле Эммы нет ни одного укуса. Есть несколько ран, но это точно не укусы.

– Может это такие укусы? Или они теперь пользуются оружием?

– Я не знаю, столько странностей происходит, я уже, кажется, ничему не удивлюсь.

Ула чуть потупила взгляд в сторону.

– Сколько… погибших?

– Одиннадцать, – Камилла чуть замялась, – вернее уже двенадцать.

– Я пойду, помогу. Это много, нужно всё подготовить на завтра.

– Ула, что ты там делать будешь? Могилы копать? Камни заготавливать? Это тяжёлая работа, побереги себя.

– Ками, я с ума сойду, если буду сидеть, сложа руки. Мне нужно чем-то себя занять. Не волнуйся за меня, прошу.

Тяжело выдохнув и кивнув в знак согласия, Камилла отпустила её. В деревне действительно было много дел. Ула помогала приводить в порядок деревню, меняла повязки раненым, разносила еду тем, кто не мог сам о себе позаботиться. Увидев Этьена, она подошла к нему и молча обняла. Он прижался к ней в ответ. Слов было не нужно, и так тяжело от всего произошедшего. В деревне было тихо, дети не бегали, все монотонно выполняли свои текущие дела. День закончился как-то слишком быстро, и Ула была уверена, что каждый житель ощущал неприятное предвкушение завтрашнего дня.

На кладбище за деревней собрались чуть ли не все жители. Не пришли, наверно, только те, кто не мог физически. Так как в деревне больше не было священника, службу решили не проводить. Родственники умерших прочитали молитву для своих родных, чтобы достойно с ними проститься. Горсть земли бросили все и в каждую могилу. Все были дружны, знали друг друга, помогали. Это горе было одно на всех. Не было никого, кто остался бы равнодушным. После того, как могилы закопали, Ула принялась укладывать камни и думала лишь о том, что не может это так оставить. Так нельзя. Так не должно было быть. Жгучая боль в груди вновь растеклась по всему телу. Она и не замечала, что из глаз потекли слёзы, лишь когда Этьен взял её руки в свои, останавливая, поняла как её трясёт.

– Уже хватит, Ула, остановись.

Давний друг отца, проходивший мимо, сочувственно остановился перед Улой, уложил руку ей на плечо и кивнул, выражая свои соболезнования. Она кивнула в ответ и села на землю, оценивая свою работу.

– Я это так не оставлю, Этьен.

– И что ты сделаешь? Пойдёшь одна против всей нечисти?

– Не так буквально, но… я решила, что поеду в Мепьён. Стану охотником на вампиров.

– Ты с ума сошла, Ула?

– Меня здесь больше ничего не держит, Этьен. Родители мертвы, дом сгорел.

– Ты можешь жить с нами.

– Я буду только мешать. Вам и без меня тесно.

– Ничего подобного. Будешь помогать Ками, она только рада будет компании.

Ула прервала Этьена.

– Этьен, нет. Спасибо тебе. Правда. Я очень благодарна за всё, что ты для меня сделал. Я очень люблю и тебя, и Ками, но это моя жизнь, мой путь. Да, может это и глупо прозвучит, но я хочу отомстить. Мепьёнский орден готовит сильных охотников…

– Много женщин охотников ты видела?

– Несколько видела.

– Да ну?

Ула закатила глаза.

– Ладно, не видела, но слышала, что женщин они тоже берут.

– И ты думаешь, что тебя просто так сразу возьмут? За красивые глаза?

– Я, по крайней мере, попытаюсь.

Этьен тяжело выдохнул и протянул руку Уле, помогая подняться. Последний раз взглянув на могилы, она пошла обратно в деревню.

– Отговаривать бесполезно, да?

– Бесполезно. Я всё решила.

– И как ты планируешь добираться?

– Дождусь почтовую повозку и поеду.

– Действительно всё продумала.

Ула усмехнулась и довольно искренне улыбнулась другу.

– Ты же знаешь, что я словами не бросаюсь.

– Знаю, Ула, к сожалению, знаю, – Этьен потрепал её за волосы и тихонько толкнул в плечо. Он знал, что если она что-то решила, то остаётся только это решение принять.

Через несколько дней, когда приехала почтовая повозка, Этьен помог Уле погрузить небольшую сумку и крепко обнял на прощание.

– Мы будем ждать от тебя вестей. Если что-то пойдёт не так – ты всегда можешь вернуться к нам, ты же знаешь это?

– Знаю, Этьен. Спасибо тебе.

Ула обняла стоявшую рядом Камиллу, после чего погладила её живот.

– Я обязательно вернусь, чтобы научить вашего ребёнка лазать по деревьям, стрелять из рогатки и разыгрывать соседей.

– Ула, – Этьен, усмехаясь, прервал её, – а если будет девочка?

– И что? Я тоже девочка, это никогда не мешало мне наводить шороху в округе.

– Твоя правда, – улыбнулся Этьен, – удачи тебе, Ула. И не забывай писать нам.

– Обязательно.

Ула села на край повозки, свесив ноги вниз. Кучер тронулся. На душе было как-то грустно и спокойно одновременно. Отдаляясь всё дальше от дома, к своему удивлению, она чувствовала всё большее воодушевление.

«Кто знает, может где-то «там» действительно будет лучше?»

Глава 2. Шанс

Зло – всего лишь точка зрения.