– Мы встречаемся. На первых порах я не подозревал, что у нас всё затянется и произойдёт именно так. Но вышло, как вышло. Сейчас бросать её и мчать с вами на отдых с моей стороны теперь неправильно. Как ты считаешь?
– Нет, конечно! Бери её с собой!
– Уже предлагал. Но у неё не получается. Оля работает в банке. Отпуск ей не согласовали. Он был прежде запланирован на лето. А поменять его за пару дней до отлёта сейчас нам не удалось. Документооборот и прочее. Да и… по правде говоря, ранее я не обсуждал с ней данную тему. Ты извини ещё раз, Фред! С моей стороны это, бесспорно, некрасиво. Сожалею! Пойми меня правильно. Мне пришлось тянуть до последнего. Я предполагал, что обсужу с ней всё шаг за шагом, подготовлю, так сказать, почву. Но… Вчера вечером она встала в позу. Очень расстроилась, заплакала. Говорит: «Хорошо… Тебе дороже твои друзья или твоя девушка? Пора меняться, Андрей! Пора взрослеть! С Максимом и Федей семью не построить! Хватит думать одним местом. Пора принимать взвешенное, мужское решение. Ты джентльмен или кто?»
– Слушай, Андрюха! Твоя девчонка всё правильно сказала. Её понять можно. Если бы я сейчас очутился на твоём месте, наверное, поступил бы точно также. Я не пойму, правда, одного, почему ты не сообщил об Ольге мне или Максу раньше? Ты же чувствовал к чему дело идёт?! Не вчера же вы стали, ей-богу, встречаться? Вполне возможно раньше мы бы что-нибудь придумали. Хрен с ним, с путешествием в четыре страны и двадцать одним днём отпуска. Мы могли бы легко на недельку смотаться к морю и всё!
– Сорри, братишка! Мой косяк. Поступил как школьник, по-дурацки. Извиняюсь. Особенно перед тобой, Федя… Поэтому сначала звоню тебе, не Максу. Знаю, ты всё разработал, классно рассчитал. Красавец! Думаю, сперва сообщу новость тебе, потом позвоню ему… Эх! Ладно. Была не была. От всего братского сердца желаю вам с Максоном отлично отдохнуть! Высылай фотки, да и «зарегинься» уже в Instagram, в конце концов! Полагаю, у тебя выйдет круто! Ладно, мне надо идти! Давай! Не прощаемся! Обещаю, в следующий раз будет так, как надо!
– Понял, Андрей. Спасибо за тёплые слова! Очень благодарен за искренность и звонок! Уверен, потом и вправду будет всё по-другому. Давай, удачи!
Минус один. Надейся на лучшее, готовься к худшему! В нашем безумном, ненадежном мире только так. Планы могут моментально разрушиться, словно карточный домик от дуновения ветра или неаккуратного движения дрогнувших рук. В один миг. Кого винить? Обстоятельства? Нет, исключительно себя. За недальновидность и иллюзорность.
«Не будь глупым, Фред! Наивность – признак ребячества»
Наверное, и мне стоило повзрослеть по совету едва знакомой девушки. А ведь Ольга была права, с друзьями семью не построить, нужно меняться. Правда за ней. И с этим нельзя ничего сделать! Девушки раньше ребят ментально становятся старше. В тот момент, когда они стремятся создать семью, мужской разум всё ещё занят развлечениями и танцами. Ты несерьёзен, а настоящая леди хочет видеть рядом надёжное плечо. Когда ты начинаешь подумывать о даме своего сердца, она уже мечтает о детях. Да, девушки всегда на шаг впереди мужчин! К отставанию нам необходимо привыкнуть. Девочки ищут ребят под себя. Тех, кто с ними одного уровня, одной ступени. Не по возрасту, безусловно, а по мировоззрению и опыту. Вот только осуществимо ли это в современном мире? Мужчина в любых годах в душе остаётся ребёнком. Мужской шовинизм, эгоцентризм и непродолжительное детство являются причинами проявления ребячества в зрелости. Желание посоревноваться, поиграть «мускулами», стремление всем и всюду доказать нарочитыми, вычурными «мужскими» поступками тому подтверждение. Кровь кипит, гормоны бушуют, инстинкт самосохранения не работает. Нас с малолетства учат мамы. «Будь прилежным мальчиком, слушай старших, возьми ответственность, не будь глупым, взрослей!» – говорят они, вытирая нам сопли и оберегая от маломальских опасностей. Где же наши отцы? Их нет. Они, к сожалению, далеко. Спустя время приходит момент, когда «мальчик» подрастает, и ему сразу дают волю, хотя психологически к обязательствам он ещё не готов. Возмужав и осознав собственную зрелость, молодой человек страстно предаётся компенсациям внутренних детских переживаний и обид, делая всё наоборот. Ограничителем тут могут выступить лишь деньги. Точнее их отсутствие. Получив пару крепких пинков от жизни, потеряв всё и себя заодно, «мужчина» по итогу остаётся наедине с самим собой у разбитого корыта, с упущенными возможностями и загубленными жизнями. Кого в произошедшем винить? Лишь себя. Finite la comedia. Однако не будем о грустном. Типизация – фатальная ошибка психологов. Я знал счастливые как полные, так и неполные семьи, которые не сталкивались со схожими проблемами, они не создавали их себе. В чём был их секрет? Полагаю в общих интересах, в общем планировании, умении делать всё сообща, в открытости, разговорах между папой и мамой, между родителями и ребёнком. Фокуса и в иных обстоятельствах нет, его попросту не существует; об этом знают абсолютно все, но, увы, не каждый в состоянии известные факты принять.
Так размышляя и углубляясь в потаённых, нахлынувших мыслях всё дальше и дальше, я неожиданно для себя решил поставить паузу. Пора звонить Максу. Лишь на минуту представив соответствующую картину в уме и не успев набрать номер близкого друга, в спальне зазвучал телефон. Звонил Максим.
– Привет, Фред! Как дела? – был его традиционный вопрос.
– У меня норм! Макс, слышал про Дюшу?
– Да, он мне буквально следом после тебя звонил. Сказал, у него не получается… – он вздохнул и продолжил, – Собственно, как и у меня.
Я был шокирован услышанным. Лететь одному вовсе не входило в мои планы. Я молчал. После того, как мой оппонент понял, что я не готов ничего более говорить, он продолжил для пояснения:
– Я заболел, Фред. У меня ломота во всём теле. Догадываюсь, звучит глупо, но я не желаю быть обузой. Скажи, какой тут отдых?! Мне необходим постельный режим. Я уже отменил билет. Отмени, пожалуйста, бронь в гостинице, чтобы нам не нарваться на штраф. Получается некрасиво, но что делать?! Я сам такой же пострадавший, как и ты! Федя, за билет мне вернули только полсуммы, да и отпуск аннулировали лишь частично. Десять дней придётся куковать тут, в Москве. Сейчас я на больничном. Очень надеялся, мне полегчает, и моя болезнь станет для вас с Дюшей тайной, но, похоже, проклятая инфекция взяла вверх. Подчистую! В общем, плохо мне. Буду вызывать скорую. Видимо, лягу в больницу.
– Спасибо, Макс, что предупредил… Окей, я отменю бронь в гостинице. Часть депозита мы потеряем, ну да ладно. Деньги не главное в жизни. Здоровья тебе! Оно куда важнее.
– Не переживай, брат! Я поговорю с Андреем. Чтобы всё было предельно честно, мы свои доли тебе компенсируем. Хорошо?! Знаю, у тебя есть сложности с финансами и зарплатой.
– Ну не такие уж сложности, как у твоего здоровья. Но это так… Пришлось… К слову… Не нужно. Спасибо, друзья! – ответил я с заметным разочарованием и положил без промедления трубку телефона.
С мгновение я стоял молча, пытаясь переварить происходящее. Спустя недолгих раздумий я рассудил ничего кардинально не менять, оставив путешествие как есть. В течение ближайших тридцати минут я перебронировал отель на практически самый дешёвый имеющийся в доступе вариант. В самом деле, я лечу не за гостиницей, а за солнцем. Буду проводить время на пляже, ездить по стране. Про Таиланд и Вьетнам можно было сразу забыть. Успокаивая себя, я начал искать плюсы. А они имелись. Лететь одному очень удобно. Я ни от кого не завишу, мне не надо под кого-то подстраиваться. Я могу увидеть многое, не отвлекаться на различные мелочи. Там, где мне понравится, смогу остаться на более длительный срок. Имея небольшие потребности, я сумею во время поездки серьёзно сэкономить. Оставаясь один на один в чужом государстве, важно контактировать с людьми, так у меня появятся знакомства. Совет Дюши про блог мне понравился. Он действительно выглядел очень интересным, буду вести его на английском для англоязычной аудитории. Мои знания языка были далеки от идеала, однако они позволяли понимать и строить различные предложения без дополнительной помощи электронных устройств. Вдобавок, так я смогу выражать личные, сокровенные мысли. Конечно, в более облегчённом варианте, чем по-русски, тем не мене для бытового общения и этого вполне хватит.
– Нет, не буду расстраиваться и что-то менять! Пусть путешествие станет незабываемым приключением! – резюмировал я собственные расширившиеся рассуждения для поднятия боевого духа.
Ближе к девяти вечера на телефон пришло смс:
«…на карту переведено двадцать тысяч рублей».
«Макс и Андрей! – заключил с ходу я. – Не буду снимать всю сумму, пусть лучше она станет подушкой безопасности по возвращению»
Обычно перед поездками тяжело засыпается, всегда думаешь о том, всё ли ты взял в дорогу, ничего ли ты не упустил из виду, какие с тобой могут произойти непредвиденные обстоятельства. Накануне перед дальним отправлением ты всегда очень боишься проспать или опоздать, поэтому несколько раз перед сном проверяешь будильник, крутишь в голове возможные варианты событий, задаёшься вопросом: «А надо ли тебе ехать?» В тот вечер я не чувствовал ничего, сказывалось психологическое истощение и моральная усталость. Потому я уснул моментально.
В два часа ночи я уже был на ногах. Не спеша, как настоящий чопорный английский аристократ, я выпил крепкий горячий, почти обжигающий чёрный чай с горьким тёмным шоколадом, который по совместительству оказался на сегодня моим завтраком. Далее собравшись и для безопасности отключив все штекеры из розетки за исключением холодильника, вылив оставшуюся воду из электрического чайника, закрыв на оба замка дверь, я вышел на улицу навстречу вызванному через приложение такси. Дороги в городах ночью обычно свободны, только водитель жёлтого пузатого автомобиля почему-то торопился.
«Привычка, – прокомментировал я мысленно спешку таксиста. – Так даже лучше, точно не опоздаю. Судя по всему, управимся за час»
Я был прав. Лихачу потребовалось меньше часа, чтобы доставить меня из крайней точки одного дальнего округа в другой. В аэропорту Шереметьево, несмотря на ранее время, толпилось большое количество людей. Москва не спит ни в центре, ни на периферии. После того, как я прошёл таможенный контроль и добрался до транзитной международной зоны, я взглянул на часы: до отправления оставалось меньше часа.
«Ничего есть не стану, мой организм ещё спит. Перекушу в самолёте. Лучше пройдусь по территории, слишком долго придётся сидеть», – счёл я в уме с нарастающей нервозностью из-за суетящихся тут и там спешащих лиц.
К моему огорчению, моё место находилось в хвосте самолёта. Я очень надеялся, что оно окажется у окна, но всё вышло с точностью до наоборот. Я сидел в центральном ряду. Возле меня справа и слева расположились два молодых человека. К моей второй досаде за утро первый из них к посадке на рейс был уже изрядно пьяным, второй казался не в настроении.
«Не повезло… Что ж, буду смотреть фильмы. Лететь девять часов. С кинопросмотром, надеюсь, время промчит незаметно»
Перед запуском аэродвигателя я написал матери смс для её спокойствия:
«Привет, мам! У меня всё хорошо, улетел на две недели вместе с друзьями на Шри-Ланку. По возвращению наберу, не переживай!»
Не дождавшись ответа об отправке сообщения, я перевёл телефон в авиарежим.
«Да, всё правильно сделал! Лучше написать на две недели, может, вернусь домой раньше», – рассудил я про себя.
Тем временем командир воздушного судна по громкой связи сообщил, что всё к полёту готово. Нам необходимо пристегнуться и отключить во избежание ошибок и помех передачи навигационного сигнала мобильные устройства.
– Поехали! – сказал я громко вслух на манер Юрия Алексеевича Гагарина, но никто даже не улыбнулся.
Глава 9. Здравствуй, Цейлон!
Дорога, дорога ведёт от порога,
Идёт от порога к мечте голубой!
(М/ф «По дороге с облаками»)
В шестнадцать тридцать мы достигли Коломбо. К сожалению, я не мог отчётливо разглядеть ни океан, ни очертания раскинувшегося внизу города, поэтому передать вам первые чувства от увиденного тех счастливчиков, которые сидели у окна, у меня не получится. Увы! Чтобы лучше проникнуться атмосферой новой для себя страны, уже при взлёте я решил изучить имеющуюся на борту кинотеку. Моё внимание привлёк документальный фильм из цикла «живая природа» о семье приматов. Сейчас, разумеется, точное его название я не воспроизведу, однако как полагается киноновелла была снята телекомпанией ВВС. Передача повествовала историю тропического леса, расположенного у небольшого поселения в центральной провинции округа Канди. Изображённая в фильме картина грезилась той Шри-Ланкой, которую я давно в тайне жаждал познать: загадочная, дикая, далёкая и захватывающая. В минуты кинопоказа мне до крайней степени рвения хотелось очутиться именно там, среди обезьян, развалившихся каменных руин храма, лиан и нетронутых человеком густых джунглей. Правда, спустя некоторое время после, как вы уже догадались, я успел понемногу разочароваться. Идеал, созданный воображением, никак не желал состыковаться с обнаруженным на острове в реальности. Красота, рождённая в недрах творческой фантазии головного мозга, всегда ярче и многограннее оригинала.
Между тем наш самолёт приземлился на посадочную полосу аэропорта со странным названием Бандаранаике. Люди, как по команде, принялись дружно подниматься с насиженных кресел. От длительного обездвиживания и постоянной напряжённой позы я чувствовал в теле страшную усталость. Пассажиры справа и слева стали разминаться. Тут и там послышался хруст суставов. Остеоартрит – бич современности. Ввиду относительно молодого возраста я не так ощущал его проявления, но для путешественников старше длительный перелёт был настоящей мукой. В салоне поднялся галдёж и суета. Новоиспечённым туристам не терпелось выйти на свежий воздух. Боясь пропустить кого-то вперёд, они торопливо вставали в проходе, создавая живой нескончаемый коридор. Я последовал их примеру. Минут десять мы находились в этаком неудобном положении, испытывая нескрываемое волнение и тягость, пока, наконец, очередь не тронулась с места.
– Yes, Welcome to Sri-Lanka, my dear friend, Fred! – произнёс я отчётливо вслух, отчего женщина, сидевшая во время полёта спереди, обернулась и с гневным выражением лица посмотрела в мою сторону. От её пылающего взгляда ярости мне сделалось, с одной стороны, не по себе, с другой – я подумал:
«Плевать, эту даму я вижу в первый и последний раз. Я не виноват, что она не возжелала разделить со мной момент сиюминутного восторга».
Мы вышли из авиалайнера. Воздух после прохладной Москвы ощущался горячим. Чувствовалась высокая влажность. Мне было приятно дышать разогретыми парами, словно мы присутствовали в турецком хаммаме, и я чуть не захлебнулся ими по своей наивной неопытности. Давняя мечта затворника сбылась – ваш герой разрушил оковы, крепко обхватившие его тело и не дававшие ему сдвинуться с мёртвой точки. Мой дух ликовал от счастья, он стремился без промедления ринуться в бой, к ждущим меня открытиям. Впрочем, на перепутье оставались небольшие формальности… К недовольству прилетевших издалека туристов процедура пограничного контроля длилась целую вечность. Люди в специальной полувоенной форме в противоположность нам, казалось, вовсе не планировали торопиться, наоборот они делали всё декларативно и максимально медленно. Меня раздражала их инертность чрезвычайно. И не только меня одного. Пока мы мучились в зоне прилёта, на улице успело стемнеть.
Наконец, спустя пары десяток томительных минут, длительных общих страданий на одной из страниц моего бордового заграничного паспорта появилась желаемая наклейка, обозначавшая тридцатидневную туристическую визу, отчего я вприпрыжку выскочил из таможенной зоны в сторону выхода к основному вестибюлю аэровокзала. В просторных помещениях воздушной гавани пахло благовониями, сказывалось влияние буддизма. Убранство внутри аэропорта выглядело достаточно чистым, но в противовес нашему Шереметьево не таким свежим. К изумлению измотанной публики, я не стал дожидаться появление багажа на выдававшей их ленте транспортёра, а заторопился скорее далее, оставив недоумевающих соотечественников стоять в оцепенении у табло. Пару быстрых шагов вперёд, и я вылетел, как молния, в основной зал прибытия. Вслед за открытием раздвижных дверей послышались бурные разноголосые крики местных жителей, толпящихся у разделительной полосы с табличками названий гостиниц и фамилиями прибывающих гостей. Меня никто не ждал… Хотя, полагаю, державшимся возле меня ланкийцам было абсолютно без разницы, кого посадить во временно припаркованные транспортные средства. Они с надеждой вчитывались в растерянные глаза, пытаясь взглядом отгадать, ты ли Mister Dmitriy Varlamov или нет.
Мне представлялось их поведение очень забавным, но я не стал выказывать этого, чтобы случайным образом никого не обидеть. Безучастно я направился в город. Лишь ближе к позднему вечеру, предварительно вызвав такси через приложение Grab (аналог европейского Uber), я добрался до гостиницы. Ночевать в Коломбо ни при каких условиях я вовсе не рассчитывал. Мне не терпелось быстрее попасть на побережье, в свой номер. Мой отель располагался в городе Хиккадува. Безусловно, если бы гостиница не была забронирована мною заранее, существовала бы очень высокая вероятность того, чтобы я остался в столице. Вместе с тем терять оплаченные сутки, имея отрицательный опыт в Москве, мне хотелось меньше всего.
За время поездки в машине такси на улице стемнело окончательно. Изначально я с усердием и всем старанием любопытства ребёнка всматривался в ближайшее к себе окошко, стараясь рассмотреть как можно больше, но потом, когда мы выехали на скоростную трассу, понимая, что разглядеть ничего путного нельзя в кромешной тьме, я уселся удобнее и заснул.
Наш маршрут проходил через железную дорогу. Гул и стремительный гудок проходящего мимо поезда прервал моё блаженное состояние. От грохота и звонкого воя сирены я моментально подскочил на сиденье, хотя (ради справедливости отмечу) мой разум по-прежнему пребывал в лёгком тумане. Пока сознание приходило в порядок, наступило секундное замешательство. Я и забыл, что нахожусь в незнакомой, чужой стране. Клаксоны юрких трициклов вновь мгновенно вернули меня обратно на грешную землю, разрушив мой поверхностный сон окончательно. Мы приехали в Хиккадуву. Я с интересом вернулся к первоначальному занятию, уставившись снова в окно автомобиля. Боже, как же красивы пальмы ночью! Их макушка напоминала мне хвост попугаев. Пушистая, изрезанная она действительно в темноте имела необычайное сходство с перьями птиц. Для полного погружения в одурманивающий дух волшебной ночи требовалось приоткрыть дополнительно окно. Я полез к двери искать специальную кнопку. Увидев опускающееся стекло, водитель такси без дополнительных слов выключил кондиционер.
«Странно, почему нельзя было ехать так изначально?»
Через минут десять мы оказались на месте. Я заторопился выйти из автомобиля, чтобы без промедления направиться к зоне рецепции.
Регистрация в гостинице прошла оперативно. Администратор в качестве гостеприимства предложила чашечку приветственного напитка. Невзирая на то, что я был единственным посетителем в главном холле, мне принесли на подносе две чашечки и заварной чёрный чай в чайничке. В небольшом кувшинчике рядом плескалось молоко. Выпив и выждав в качестве соответствия общепринятым правилам этикета парочку минут, я отправился через бесконечный парк в подготовленный для меня номер.
ЧАСТЬ ll. Роман
Глава 10. Первое знакомство
Excuse me, Sir. I don’t quite understand you.
(Перевод с англ. – Прошу прощения, сэр.
Я не совсем Вас понял)
Мой номер находился на первом этаже. Он был предельно прост и лишён ненужных деталей. Это являлось его преимуществом, если вы не планировали в нём обитать. Шучу. Скорее он подходил для непритязательных особ, готовых мириться с недостатками ради ценовой выгоды и наличия надлежащих, минимальных удобств. Так, например, в прихожей имелось предусмотрительное углубление в стене, ниша. Она служила гардеробной для хранения чемодана, обуви и других вещей. Вдоль созданного искусственного кармана красовалась металлическая перекладина, на которой висели две тоненькие пластиковые вешалки. Негусто, но ввиду отсутствия избытка одежды, мне и этого вполне хватило. Само помещение номера, как и гостиницы, было декорировано под дерево, тренд старых отелей. Когда-то, на рубеже тысячелетия, подобный стиль за неимением избытка фактурных материалов считался признаком благородства и роскоши.
Далее посреди «сдержанных» габаритов комнаты располагалась исполинского размера кровать с величественным розовым балдахином из противомоскитной сетки. Кровать занимала приблизительно весь периметр номера, оставляя для прохода узкое пространство.
«Королевское ложе, – подумалось мне при первом беглом взгляде – не иначе!»
Во всяком случае, при виде схожего размера сооружения представить обратное было уже невозможно. Вероятно, с момента постройки гостиницы кровать старательно примкнули к одной из стен на веки вечные. С тех пор она доживала свою закостенелую жизнь, исправно служа приезжающим на отдых многочисленным неприхотливым путникам.
На противоположной стороне помещения ютился парадный стол со старым пузатым телевизором «Panasonic». Рядом с ним за рулонной шторой с красочным рисунком дикого тропического леса и почти единственным напоминанием современности, следовала тонюсенькая перегородка стеклопакета с антимоскитной решёткой, выходящей в сад. За импровизированным ограждением располагались деревянный столик, изъеденный неизвестными мне «термитами», и два стула, обозначавшими угловатыми габаритами балкон.
Однако вернёмся к кровати. На ней лежала записка с паролем от Wi-Fi, ещё один признак двадцать первого века, высушенная веточка странного растения с приятным эфирным ароматом и полотенца, сложенные в форме цветка лотоса. Загадочным презентом, как мне удалось уточнить впоследствии, являлась Туласи или, как её называют местные, «Мадуру-тала» – базилик священный. Подаренный гостю сухоцвет имеет громадный практический, духовный смысл. Какой? Ответ кроется в знаниях. Туласи служит важным атрибутом аюрведы, традиционной народной медицины Цейлона. Она эффективно отпугивает гнус плюс к тому же, с точки зрения буддизма, священна. Растение активно используют в фармации знахари и провизоры Востока, изготавливая из неё различные снадобья и лекарственные средства. И это неслучайно. Мадуру-тала – великолепный адаптоген. Он помогает жителям справляться с разнообразными болезнями, включая малярию и иные опасные нозологии. По крайней мере, так считают в Азии.
Душ и туалет в гостинице были общими. Они размещались в конце коридора и, несмотря на мои опасения, предстали при первичном обследовании аккуратными и чистыми.
– А в этом что-то есть. Как минимум жить можно! – благодушно я вымолвил после спешного осмотра отеля вслух.
По окончании знакомства с внутренним убранством номера, не теряя времени, я отправился в душ, чтобы затем, освежившись, заняться прорисовкой плана действий на завтра. Улёгшись в кровать и изнывая от жары, меня поджидали две неприятные неожиданности.
Сюрприз номер один. Прикрученный к потолку вентилятор имел только один режим работы. При включении он гудел, точно паровоз, нарываясь выпрыгнуть из креплений.
Сюрприз номер два. Возле изголовья кровати я наткнулся на деревянный «песок», результат работы жуков-точильщиков. Как оказалось, благодаря пытливому уму и житейской мудрости, все проблемы легко решаемы. Первый – открытием окна и накрытием ложа противомоскитным балдахином. Второй элементарнее – перестановкой тела снизу вверх: голову к изножью, а ноги по направлению к подушке. После нехитрых манипуляций ваш находчивый молодой человек вновь лёг в кровать, выключил свет и принялся размышлять о будущем:
«Какое оно? Что меня ждёт? Эх, вот бы знать всё заблаговременно!»
Время на Шри-Ланке отличается от московского примерно на три часа. К аналогичному важно привыкнуть. Понимая это, я поставил будильник на девять утра. (По-нашему полвосьмого.) В следующие дни я планировал перемещать устоявшийся распорядок на один час назад. Такая идея могла позволить быстрее и комфортнее адаптироваться к новому режиму. Но… На следующий день ваш горе-путешественник проснулся не от будильника. Через открытое окно в комнату проходили не только звуки природы, но и все посторонние шумы. Часть из них казалась более-менее приятной, другая – не совсем. Распсиховавшись от непреднамеренного пробуждения ранним изнурительным утром, в гневе я максимально плотно закрыл оконную раму. Правда, совершённое действие лишь на толику улучшило состояние. Уснуть повторно у меня не получилось. Как итог, в первый же полноценный день на острове мне пришлось встать не по расписанию, а на два часа раньше. Надежда на благостную жизнь по сценарию в одночасье разбилась о суровую действительность ироничной объективной реальности. Шах и мат! Приведя себя в чувства, я отправился на завтрак.
Веранда ресторана предстала моему взору приятно декорированной. В ней было много живых цветов, зелёных кудрявых кустиков, похожих на тот высушенный подарок, лежавший на громоздкой кровати, деревцев бонсай, ракушек и маленьких морских звёзд на рыболовных снастях. Всё оформление выглядело изумительно и вдохновенно. На столах лежали стилизованные подпёртые бутылки из тёмного стекла, будто их подняли когда-то со дна глубоко океана. Присмотревшись пристальнее, в них можно было заметить записки. Послание незнакомцев или хитрое решение владельцев отеля, спрятавших в прозрачной таре меню? А может там наиболее значительные отзывы или пожелания? Почему нет?!
Обилие ярких душистых цветов без труда вписывалось в интерьер помещения, ввиду чего оно плавно переходило в сад. Вдаль от него проглядывалось крупное раскидистое дерево, дававшее внушительной территории тень и прохладу. Я выбрал самое живописное место у границы ресторана, сев за столик с видом на пышные кусты с красными цветами. Мне жаждалось без промедления пойти на пляж, поэтому я, фактически не жуя, стал поглощать яичницу с миниатюрными сосисками.
– Это Гибискус. Полезное растение, кстати. Из него делают чай каркаде, – сказал парень, усевшись ко мне напротив. – Рома! – с азартом отчеканил он, протянув руку.
– Excuse me, Sir. I don’t quite understand you. What do you say? Repeat please! – ответил я без энтузиазма, однако пожал оппоненту ладонь.
Этот символический жест вызвал у моего словоохотливого собеседника необычайно звонкий смех, отчего окружающие посетители обернулись в нашу сторону.
– Брось, дружище! Здесь тебе не Турция! Тут не нужно притворяться иностранцем. А я полагал, это чисто моя фишка! Я всегда говорю всем, что я из Польши. В общем, класс, дружище! Пять баллов! Рассмешил до слёз!
– Федя, – ответил я с улыбкой.
– Как…
– Смолов? – перебил я его.
