В 1980-е идеалы красоты приобретают черты экстравагантности и стилизованности. Особое внимание уделяется физической подготовке и стройности. Знаменитости, такие как Мадонна и Синди Кроуфорд, покоряют женщин энергией, силой и самоуверенностью.
1990-е – время супермоделей и гламура, стройных и изящных форм, длинных ног, выразительных черт лица. Дамы всех возрастов грезят о безупречности. На примере знаменитостей, таких как Наоми Кэмпбелл и Клаудия Шиффер, формируется образ модной и современной женщины.
2000-е – бум глянцевых девушек с выдающимися формами, причем мода на большую грудь росла вместе с силиконовыми бюстами знаменитостей. Например, немецкая модель Майра Хиллс, перенеся девять вмешательств, на десятый раз вживила себе имплантаты общим весом 18 кг. Сейчас грудь у Майры достигла двадцатого размера. Джейн Фонда также сделала операцию по увеличению груди, о чем, кстати, пожалела впоследствии и вернула свой естественный размер.
Что же сегодня понимают под «идеальной женской грудью»? По мнению некоторых пластических хирургов, такого идеала не существует. У каждой национальности, каждого народа свое представление о прекрасном. Африканки, например, гордятся грушевидной формой бюста, в то время как азиатки предпочитают коническую.
Впрочем, следовать моде – дело неблагодарное: понятие красоты субъективное и изменчивое. Принятие своего тела, уважение к нему, осознание собственной уникальности гораздо важнее, чем соответствие какому-либо модному тренду. Слепое следование сиюминутным тенденциям зачастую приводит к бессмысленной потере времени, культивируя в душе ощущение недостаточности сделанного и неудовлетворенности собой.
Поэтому так важно понимать, зачем что-то менять в себе без острой необходимости. Самоакцептация играет важную роль в нашей жизни. Вместо того чтобы стремиться к какому-то обобщенному стандарту красоты, важнее уделять внимание собственному здоровью, самоуважению и духовному развитию. Помните: истинная красота проистекает из внутренней уверенности, доброты, жизнерадостности и умения оставаться самим собой в любых ситуациях.
Глава 4.
Эволюция имплантатов и методик
Принято считать, что история силиконовых имплантов начинается с 1963 года. Первые операции по маммопластике, как и сами эндопротезы, были далекими от желаемых идеалов: фиксировался большой процент осложнений. Тем не менее производители искали способы совершенствования продукта, а хирурги разрабатывали новые методы увеличения груди.
Маммопластика как медицинское направление зародилась в США. В истории ее развития принято выделять несколько периодов, в каждом из которых были свои подходы к процедуре.
1-й период. Эволюция имплантов и методик (1 января 1963 г. – 1 января 1993 г.): отсутствие научно обоснованного подтверждения их безопасности и эффективности. При этом отмечается минимальный прогресс в работе с пациентами и улучшение течения послеоперационного периода.
2-й период. Точечные исследования имплантов и методик – фаза ратификации (1 апреля 1992 г. – 1 сентября 2006 г.): разработка научных обоснований безопасности и эффективности имплантатов на основе силикона и солевых растворов в ходе предпродажных исследований.
3-й период. Период переоценки важности работы с пациентами, анализ результатов и частоты повторных операций (1 января 1995 г. – 1 февраля 2006 г.): продолжение работы над научными изысканиями безопасности имплантатов, наблюдение за пациентами.
* * *
1963—1993 гг. Фаза эволюции имплантатов и методик.
Имплантаты на основе силиконового геля начали использовать в одной из клиник Штатов в 1963 году. В то время большинство хирургов производили аугментацию (наращивание костной ткани для последующей качественной установки имплантата в молочную железу) через субмаммарный доступ (при таком способе хирург делает разрезы до 4 см по контуру естественной складки под грудью, затем, формируя карман между тканями молочной железы и грудной мышцы, устанавливает протез нужного размера). Процент развития капсульных контрактур был довольно высоким – около 10—15%. Но это осложнение рассматривалось большинством врачей и пациентов как приемлемая плата за красоту.
В середине 1970-х появился гелевый наполнитель с меньшим количеством прочных поперечных межмолекулярных связей в структуре, что делало его более мягким и податливым, менее пальпирующимся. В итоге формы женщины выглядели естественнее. Но возникало и свое «но». Разрывы таких имплантатов обнаруживали случайно, только при других операциях. Маммография в те времена еще активно не применялась, да и была, в общем-то, менее информативной. При пальпации же не всегда удавалось целый имплантат отличить от порвавшегося. Если разрыв все же диагностировался внеоперационно, то, как правило, хирурги находили капсулу, заполненную жидким силиконовым гелем, и остатки явно истонченной оболочки имплантата, которые зачастую с трудом определялись среди силиконового содержимого. В итоге сделали выводы, что оболочка каким-то образом рассасывается в кармане.
В 1970—1980-х годах появляются протезы, состоящие из двух полостей: внутренней (содержала силиконовый гель) и наружной (заполнялась относительно небольшими объемами солевых растворов). Стремясь сократить вероятность развития капсулярных контрактур, некоторые хирурги добавляли стероиды в физраствор, вводимый в наружную полость таких протезов перед ушитием операционной раны. Однако они практически всегда давали эффект истончения мягких тканей части протеза, приводящего к его последующему разрушению.
В 1980-е моделей прибавляется. Например, силиконовые с оболочкой из полиуретана. Их активно применяли почти десятилетие. Изъяли из продажи лишь после того, как появились многочисленно подтвержденные данные об их возможной канцерогенности и был зафиксирован большой процент разрывов из-за слишком тонкой оболочки и недостаточного заполнения их силиконом.
В конце 1990-х на рынок вышел еще один вариант имплантатов, заполненных поливинилпирролидоновым гидрогелем. Но и их вскоре изъяли из продажи в США и Великобритании. Поводом к тому послужила выраженная активность гидрогеля внутри протеза, способствующая значительному разрастанию его объема в короткие сроки после имплантации.
В 1976 году в Америке появилась «Поправка относительно изделий медицинского назначения» к «Федеральному закону о пищевых, лекарственных и косметических товарах», которая обязывала производителей медицинских изделий приводить обоснованные доказательства безопасности и эффективности своей продукции. Но производители имплантатов под нее не подпадали, в результате чего безопасность продукции практически не отслеживалась, кроме тех случаев, когда возникали вопросы насчет ранее проданных изделий.
В 1991 году под влиянием назревших вопросов о возможных отрицательных эффектах силикона появились новые правила, требующие от производителей этого вида продукции подачи заявок на предпродажное разрешение.
В итоге после многочисленных разбирательств было объявлено, что представленных данных недостаточно, чтобы подтвердить безопасность и эффективность силиконовых имплантатов. Для первичных операций этот материал запретили к использованию, однако разрешили для повторного протезирования или реконструкций молочной железы в рамках дополнительного сбора клинических данных.
До введенного в 1992 году моратория на использование гелевых имплантатов для первичных операций прошли три десятилетия, в течение которых производители и пластические хирурги занимались исключительно бизнесом, позволяя себе не видеть и не ставить в приоритет необходимость разработки четких протоколов научных исследований.
Вместо этого компании-производители сосредоточились на продаже и перепродаже одних и тех же моделей, едва отличимых по форме, называя их новыми, чтобы привлечь к ним хирургов (впрочем, эта практика продолжается и по сей день).
1993—2006 гг. Фаза точечных исследований имплантатов и методик – фаза ратификации. Период переоценки важности работы с пациентами, анализ результатов и частоты повторных операций.
Решение о запрете на использование силиконовых имплантатов для первичных операций стало сигналом для производителей протезов и хирургов к действию. Профессиональные медицинские сообщества и соответствующие им исследовательские организации отреагировали поддержкой и субсидированием разработки научно составленных протоколов для документированного улучшения качества жизни пациенток после маммопластики.
Пластические хирурги и фирмы-производители сосредоточились на имплантатах на основе солевых растворов вместо силиконовых гелевых. Производители протезов запустили предпродажные исследования силиконовых и солевых изделий, которые предполагали более тщательное изучение и научный подход.
Появились и были утверждены показания к применению силиконовых протезов для первичной и повторной операций в рамках дополнительных исследований.
В первую группу собрали врожденные дефекты и пороки развития:
• сколиоз, изолированные деформации ребер;
• гипоплазию грудной клетки;
• тубулярную молочную железу (зажатость нижнего склона);
• воронкообразную и килевидную деформацию грудной клетки;
• синдром Поланда (комплекс пороков развития, включающий в себя отсутствие малой и/или большой грудной мышцы, уменьшение толщины слоя подкожной жировой клетчатки в области груди, отсутствие или деформацию нескольких ребер, отсутствие соска или молочной железы);
• врожденное отсутствие молочной железы.
Во вторую группу включили приобретенные дефекты:
• птоз с показаниями к мастопексии (метод коррекции формы женской груди, который предполагает перемещение соска и ареолы в более высокое положение);
• капсульную контрактуру III или IV степени.
В третью группу определили пациенток с разрывом имплантатов после маммопластики.
В четвертой должно было быть наличие медицинских противопоказаний к солевым имплантатам, а именно:
• недостаточная толщина мягких (покровных) тканей;
• выраженная морщинистость кожных покровов.
И хотя критерии участия в дополнительных исследованиях придумали специально, для того чтобы можно было продолжать применение старых моделей при наличии у пациентки специфических показаний, находились хирурги, которые продолжали назначать силиконовые имплантаты старого поколения для первичных манипуляций.
Например, производили минимальную полулунную резекцию кожи вокруг ареолы и называли это мастопексией; или называли незначительные деформации грудной клетки, присутствующие в той или иной мере у большинства пациентов, «гипоплазией грудной клетки» или «врожденными деформациями»; или считали покровные ткани молочной железы слишком тонкими для постановки солевого имплантата.
Производители этой продукции и их инспекторы не контролировали строгое соблюдение показаний к установке в рамках дополнительных исследований. Профессиональные сообщества пластических хирургов не имели полномочий для такого контроля. Поэтому следование частью хирургов требованиям к установке силиконовых протезов в ходе дополнительных исследований во многом оставалось вопросом соблюдения профессиональной этики.
Запрет на силикон привел к появлению имплантатов с альтернативными наполнителями, однако в течение 1990-х годов ни один из видов таких изделий не достиг ожидаемого уровня продаж. В 1991 году на рынок вышли имплантаты, заполненные поливинилпирролидоновым гидрогелем, более рентгенопрозрачным, чем силикон; имплантаты на основе гидратированного полисахаридного геля, который в рекламных буклетах назывался гидрогелем, причем особо подчеркивались его преимущества, делающие его похожим на силикон.
Но британское Управление по контролю за медицинскими изделиями издало в декабре 2000 года предупреждение, в котором говорилось о недостатке научных доказательств безопасности и эффективности этой продукции. И те и другие имплантаты были изъяты из продажи в США.
В 1994 году на рынок выпустили имплантаты, заполненные соевым маслом. Сначала широко рекламировалась их рентгенопрозрачность и большая естественность на ощупь, нежели у солевых протезов, однако возникшие в дальнейшем проблемы, такие как подтекание масла и вследствие этого постоянное раздражение тканей и неприятный запах после имплантации, привели к изъятию этих изделий из продажи в США в 1999 году.
При этом стоит отметить, что тщательного исследования «поведения» всех указанных протезов до их вживления пациенткам не проводилось. В результате огромное количество женщин вынужденно прибегали к повторным операциям по удалению или замещению. Кроме того, так сложилось исторически, что хирурги и производители имплантатов молочной железы при решении вопросов правового характера и их сбыте не разделяли изделия разных моделей на типы.
Например, при получении разрешения на продажу солевых протезов с гладкой поверхностью в заявку включали изделия с принципиальными различиями в строении и технологии получения оболочки имплантата. Еще один пример: многочисленные образцы объединяли в группу на основании одного лишь только признака – текстурированной поверхности, не принимая в расчет такие нюансы, как разная долговечность оболочки, динамика взаимоотношений мягких тканей и протеза после имплантации и т. д. Не приводились и данные о безопасности и эффективности изделий. Главным было выгодно и быстро их продать. В итоге наименее надежные эндопротезы оставались на рынке в течение очень долгого срока, тогда как данные об индивидуальных осложнениях оказывались спрятаны в общей статистике целой группы изделий.
В 2005 году FDA, которая в том числе обязана была контролировать деятельность пластической хирургии, по ряду причин попала в центр скандала. Медлительность и неповоротливость системы приводили к тому, что одобрение многих лекарственных средств глобально стопорилось, не в силах пробиться через бюрократичность принятых процедур. Также бросались в глаза связи между чиновниками FDA и фармацевтическими компаниями, которые явно влияли на независимость принятия решений в отношении безопасности и эффективности выходящих на рынок медикаментов. Обвиняли FDA и в сокрытии информации по безопасности и эффективности части препаратов или медицинских изделий.
Скандал принял такие масштабы, что основатель и президент Национальной организации женщин (NOW) Бетти Фридан обратилась к конгрессу США с просьбой расследовать деятельность чиновников FDA по части одобрения грудных имплантов из силиконового геля. Активистка заявила, что чиновники, которые по роду деятельности обязаны в том числе следить за качеством продукции, действуют, скорее, как представители производителя и в их интересах. «Ни один здравомыслящий человек не предложит непроверенные лекарства, безопасность которых не была доказана, продавать их любому, кто заплатит цену, на том лишь основании, что это их выбор».
Фридман подчеркивала, что многие женщины рискуют здоровьем, а то и жизнью, сталкиваясь с несовершенством грудных имплантов, потому как компании, их производящие, ценят исключительно краткосрочную прибыль. Обвиняла она администрацию (на тот момент президента Буша-младшего) и в том, что назначенный ею комиссар FDA во многом способствовал фальсификации и сокрытию данных о части имплантатов, а один из инспекторов (кстати, ветеринар по образованию) относился к представительницам прекрасного пола как к собакам. В итоге женщины страдали от утечки силиконового геля, миграции его в другие органы, болезненного капсульного сокращения и обезображивания, а также от повышенного риска смерти от самоубийства, рака мозга и легких. Все факты оказались задокументированы клиническими исследованиями и признаны сотрудниками FDA.
И хотя шумиха в прессе, всколыхнувшаяся общественность, заставила корпорации действовать менее напористо и более осмотрительно, в стране, являющейся локомотивом развития и применения грудных имплантов – США, так и не появилось ни одного научного свидетельства, которое бы доказывало действительную безопасность маммопластики.
Глава 5.
О чем следует знать
Самая многочисленная группа женщин, которая чаще всего решается на операции по увеличению груди, – дамы от 20 до 39 лет. И это не случайно. Женская грудь очень уязвимая часть тела. Ее красота восприимчива к заболеваниям, беременности и кормлению, гормональному дисбалансу, потере или прибавке веса, возрастным изменениям. Другие части тела можно привести в порядок спортом, сбалансированным питанием и здоровым образом жизни, вернуть же груди красивые формы возможно только хирургическим вмешательством.
Стоимость операций по ее увеличению варьируется в зависимости от различных факторов: местоположения клиники, репутации и опытности пластического хирурга, типа и размеров имплантатов, клинических расходов, дополнительных услуг.
Вот ориентировочные цены на услугу в разных странах:
1. Австралия: от $6000 до $15 000 и выше.
2. Бразилия: от $3000 до $8000 и выше.
3. Великобритания: от $6000 и более.
4. Германия: от $8000 и более.
5. Испания: от $8800 выше.
6. Мексика: от $2500 и выше.
7. Россия: от $2000 и выше.
8. Соединенные Штаты: от $6000 до $15 000 и более.
9. Таиланд: от $3000 выше.
10. Швейцария: от $16 200 и выше.
11. Южная Корея: от $3300 и выше.
Как правило, эта цена на увеличение груди включает в себя эндопротезы, хирургическое вмешательство, компрессионное белье, консультацию доктора, госпитализацию на одну ночь и осмотры после операции. Есть клиники с пакетной стоимостью, в которую дополнительно входят трансфер из аэропорта, услуги переводчика, проживание в отеле.
Относительно недорого увеличить грудь можно в Таиланде – наиболее популярном месте для медицинского туризма в целом и маммопластики в частности. Также в Мексике, где на данный момент более низкие цены на пластическую хирургию, включая операции по увеличению груди, по сравнению с некоторыми развитыми странами. Еще за новыми формами можно отправиться в Колумбию, Индию или Турцию.
Однако при выборе страны важно руководствоваться не только ценовой составляющей. Необходимо искать специалиста, знающего все об эндопротезах: об их форме, размере, профиле, других показателях. Именно от этих данных и способов установки силикона в организме будет зависеть физическое и психологическое состояние вашей послеоперационной жизни.
Форма имплантов
Непосредственно на размер бюста не влияет, но определит, насколько естественно грудь будет выглядеть после маммопластики.
Существуют два типа:
• Круглые эндопротезы имеют вид полусферы, наивысшая точка локализована в центре импланта, формируют эффект пуш-ап и объем.
Имеют свои преимущества и недостатки. Среди основных преимуществ можно выделить:
1) отсутствие ограничений по доступу при установке, что облегчает процедуру хирургического вмешательства;
2) более экономичную стоимость по сравнению с имплантами других форм;
3) наличие полусферической формы, которая позволяет избежать асимметрии и деформации груди в случае вращения импланта.
К недостаткам относят возможность формирования излишне полного верхнего края груди при установке имплантов больших размеров. Также ограничение может возникнуть в случае определенных видов асимметрии груди.
