«Они же совсем молодые, – как-то враз прозрела Вася, разглядев безусые лица. – Ростом вымахали, в плечах раздались, а ведь старшему не больше восемнадцати. Теперь понятно, почему Прекрасный так неумело целуется. Совсем сосунок».
– Прекрасный, а сколько тебе лет? – размышления требовали подтверждения. Иван-младший выпятил грудь, но при этом сравнялся цветом с рубахой.
– Девятнадцать, – голос сорвался на петушиный.
– Угу, годика через четыре будет, – вычислила Василиса и запоздало вытерла губы. Целоваться с несовершеннолетним? Фу-у-у…
– Ты, это, давай не разглагольствуй, берись за дело! Зря что ли мы на лицензию копили? – Премудрый сел на скамью, готовясь увидеть сольное выступление выкупленной по закону уборщицы.
– А где у вас тряпка и веник? – убираться совсем не хотелось, но надо было хоть как-то усыпить бдительность сразу трех парней. Возьмет она ведро в руки и выйдет воды набрать – раковины в комнате не наблюдалось, значит, водопровод во дворе, а там только до ворот бы добраться. Дальнейшие планы Василиса продумать не успела, ее обескуражил вопрос Рукодельника.
– Ты нимфа или кто? – он подошел так близко, что ужаснул запахом давно нестиранных вещей. – Зачем тебе веник?
– А как без него убираться?
– Сдается мне, что для того, чтобы за ночь сотворить ковер, она потребует ткацкий станок, – глубокомысленно изрек Премудрый. – Ты кого к нам привел?
Оба воззрились на вновь покрасневшего Прекрасного, что дало возможность Василисе собраться с мыслями.
«Боже, не ту ли лягушку они ждали, что имела дурость поймать на болоте стрелу младшего брата? Вот и поцелуй в масть… Черт, как бы не попытались шкуру содрать и сжечь!»
– Так это… – растерялся младший Иван, – … все признаки были на лицо: пруд, венок и собой хороша…
– Может, ты забыл ее поцеловать? – допытывался Премудрый. – Вот и строит из себя дурочку?
«Дура и есть! Это только в сказках Василиса Премудрая, а в жизни сплошная дура!»
– И поцеловал, и стрелу из рук в руки получил, – оправдывался расстроенный вконец Ванюша. Васе даже на минутку стало его жаль, но свобода дороже, поэтому пора было «слово молвить»:
– А я сразу ему сказала, что вовсе не нимфа! И стрелу не ловила, а из венка вытащила, а он, гад такой, поцелуй насильно получил, а до того запугивал, что в глаз стрельнет!
– Волшбу творить, значит, не можешь? – в подозрении сощурился Рукодельник.
– Да сколько бы я руками пассы не выписывала, чище без веника не станет. Я не маг, а простой человек. Между прочим, гражданка Российской Федерации.
– Ты что, сразу не мог спросить, как ее зовут? Всех наших нимф Василисами кличут, а эта Гражданка… Тьфу ты, имя-то какое сложное.
Впервые Василиса возрадовалась, что не представилась как положено. Гражданка, так Гражданка, лишь бы в еще большее заблуждение парней не вводить.
– А что же теперь делать? – заныл Прекрасный. – Деньги на лицензию потрачены, а вместо нимфы самозванка какая-то!
– Ты привел, ты и уводи, – отрезал Рукодельник и от досады пнул котелок, который ответил обиженным звоном.
– На Торги надо везти, на остров Ракон, – дельно высказался Премудрый, оправдывая свое имя. – Туда всех ненужных в хозяйстве сгоняют. Только не смей говорить, что она не нимфа, иначе никто не купит. Хоть какие-то деньги вернем.
Так судьба Василисы была решена. Ее тут же водрузили на лошадь.
– Венок не забудь, нимфа, – зло сплюнул Рукодельник.
«Ага, непременный атрибут», – Вася нахлобучила поникшие цветы на голову, радуясь, что желание вернуть деньги не дало Иванам рассмотреть в ней женщину. От брезгливости ее передернуло.
Глава 2, где герцог Ракон на себе испытывает приворот и вспоминает прошлое
Лорд Ракон, числящийся в родовых книгах как герцог Фольк Хариим Драгон, спал беспокойно. Ерзал, вскрикивал, пытался даже подняться и куда-то бежать, но верная рука друга – ненаследного принца Эльфийского королевства Индиса Аль-леля, пресекала опасные телодвижения и возвращала подопытного назад на кушетку. Шутка ли, помещение, где можно было не бояться любопытных глаз и ушей, находилось чуть ли не под самым небом, а оконные проемы башни, закрытые лишь колышущимися под порывами ветра занавесями, не сулили никакой безопасности.
Стоило лорду Ракону успокоиться и войти в ту фазу сна, где сновидения отсутствуют, Индис поступил вопреки здравому смыслу – растолкал друга.
– А? Что? – Фольк распахнул глаза, и эльф поразился размеру его зрачков: от зеленой радужки не осталось и следа.
– Свеча догорела, – Индис кивнул на чадящий огарок, – дальше не имеет смысла валяться.
Лорд Ракон сел и шумно выдохнул. Его крупные ладони потерли лицо, но это не помогло отойти от сна.
– Таз с ледяной водой там, – эльф, тряхнув роскошными шелковыми волосами цвета пепла, показал на ширму, куда заранее велел принести все необходимое.
Фольк не раздумывая погрузил голову в воду с плавающими льдинками.
– Ты еще легко отделался, – услышал он голос друга, – меня три дня стояк мучил.
Лорд Ракон наблюдал за жемчужными пузырьками, щекочущими лицо и неумолимо стремящимися вверх, и вернулся в мир воздуха и ветра лишь потому, что требовалось дышать.
– Три дня, говоришь? – Фольк взглянул на светлые бриджи, плотно обтягивающие его крепкие бедра. – И это ты, кого с детства приучали сопротивляться чужой магии? Что уж думать об отцах семейств, привезших детишек поразвлечься на наш остров, и ни с того ни с сего заполучивших тяжелую сексуальную зависимость?
– Я еще месяц назад заметил, как ощутимо уменьшилось количество билетов на паром, купленных супружескими парами. Никакие бонусы и скидки не помогали.
– Еще бы. Какая жена захочет отправиться в путешествие, где ей собственный супруг наставит рога? – Фольк до красноты растер лицо жестким полотенцем.
Эльф лениво разглядывал друга – полную свою противоположность. Смуглый, мускулистый, словно дикий зверь, быстрый в движениях и мыслях, он никого не оставлял равнодушным: его или любили без памяти, или так же сильно ненавидели. Вершитель судеб, способный карать, и кудесник, дарующий наслаждение. Все в его империи – независимом островном государстве Ракон, служило одной цели – развлечению. Парки и аттракционы, театры и бордели, музеи и казино, трудно было назвать дело, которое еще не поставил хозяин острова на добротные рельсы служения гостям.
Деньги – вот тот бог, которому поклонялись Фольк Хариим Драгон и его верный помощник и друг Индис Аль-лель. И не было пощады тому, кто отважился бы запустить руку в их карман.
– У каких борделей ощутимо повысилась выручка? – лорд Ракон скрутил мокрые волосы в хвост, не боясь, что капающая с них вода оставит след на рубашке. Все, что бодрило, способствовало возвращению из мира грез.
– «Сладкая попка» и «Затейница».
Фольк закрыл глаза, не способный сопротивляться нахлынувшему видению: упругие женские ягодицы и его язык.
– Я сам поговорю с управляющими.
– Я тебя умоляю, – эльф поднялся и оправил расшитый серебром камзол, – давай лучше я. Мы еще не отошли от пожара в «Радуге». Обещаю, что выясню, кто поставляет магические свечи, и уж тогда ты показательно накажешь подлеца. Отнимем все, что заработал, чтобы другим неповадно было заниматься контрабандой.
Пуговица никак не желала лезть в петлю. Вконец разозлившись, лорд Ракон рванул с себя рубашку.
– Сильно тебя потрепало, – сочувственно произнес эльф. – Сколько их было?
– Трое, – Фольк не собирался делиться пережитым, но воспоминания о рыжей, блондинке и брюнетке никак не уступали место другим мыслям, более правильным. – Через сколько раз наступает привыкание?
– Достаточно двух свечей. На себе испытал. Потом ноги сами несли в бордель. Пришлось съездить к бабушке в Чистый лес.
– И как?
– До сих пор зад болит, – поймав удивленный взгляд друга, Индис рассмеялся. – Отходила розгами, и зависимость как рукой сняло.
– Нет, я до такой степени запускать себя не буду. Зад дороже, – и опять в голове вспыхнуло видение, как его смуглая ладонь ведет по изумительно гладкой коже цвета сливок, а блондинка трется об его тело округлым задом. – Или все-таки съездить в Чистый лес? Пойду-ка мечом лучше помашу. Тоже, говорят, помогает.
***
Трупы кузавров лежали плотным валом, а лорд Ракон требовал:
– Еще! Еще!
Меч звенел, опьяненный кровью, мышцы приятно ныли, а сам Фольк силой воли возвращал свои мысли к тем немногим хозяйским проблемам, что отвлекли бы от воспоминаний о секс-марафоне с тремя девицами.
«Проклятие! И это еще не было реального физического контакта, который усугубил бы действие магии похоти. Что за зло готовит эти свечи?»
Хозяину острова уже донесли, что следы магии призыва нашли в мужских туалетах в кафе и ресторанах, в парке развлечений и казино. Когда завороженный клиент появлялся в дверях борделя, забыв об оставленной где-то на качелях семье, в ход пускалась более тяжелая магия – те самые свечи, что вызывали порочную зависимость от секса. Причем от секса именно в том заведении, где ты впервые испытал феерический экстаз.
– Еще!
«Не думать, не думать! У тебя есть один нерешенный хозяйственный вопрос: старуха Хосефина который раз просит, чтобы ей прислали помощницу. Думать о помощнице!»
А в голову лезла улыбка рыжей, облизывающей губы.
– Еще!
– Ваша Светлость, кузавры кончились. Надо бы до утра подождать, чтобы некроманты их заново подняли.
Лорд Ракон зло пнул тушу, похожую на кабанью. Хищные твари, из пасти которых торчали полуметровые клыки, обитали на плоскогорьях Кояк и истребляли там все живое. Из-за них переселенцы никак не могли освоить плодородные земли, что шло вразрез с политикой короля Беренгера Четвертого о расширении владений. Хоть таким образом, но лорд Ракон помогал более могущественному соседу: его люди отлавливали кузавров и предоставляли тем, кто хочет пощекотать нервы с мечом наперевес. Конечно, на аттракционе «На волоске от смерти» случались и ранения, но хорошо обученные воины всегда вмешивались и спасали бедолагу.
«Итак, моя задача найти Хосефине помощницу, – Фольк стоял под ледяным водопадом, с силой бьющим по приятно ноющим мышцам. – Не совсем молодую, девчонка не пойдет – старуха ей и мне всю плешь проест, но и не в возрасте. Такие, как правило, уже имеют свои установки и экономке подчиняться не захотят, а мне война в доме не нужна».
Лорд Ракон мог бы поручить отбор помощницы любому доверенному лицу: не сам же он, к примеру, нанимает работников казино и портовых служащих, но Фольк воспользовался возможностью отвлечься и вспомнить былое – самому сходить на «Торги», как это случалось на заре вступления в наследство.
Вот еще одна болезненная тема. Нет, не торговля рабами, а именно упавший с неба титул.
Наследство дядюшки и титул герцога должен был получить старший брат, но брать на себя заботу об острове, где торчал неприглядной громадой старый замок, а песчаное побережье пахло разлагающейся рыбой и водорослями, он не пожелал.
Плюс ко всему, еще сотню лет назад остров носил звучное название Дракон, но судьба зло посмеялась над наследниками: при оформлении документов нерадивый писарь упустил заглавную букву и вывел уничижительное «Ракон». Пока заметили, пока побежали по инстанциям, вышла новая карта мира, где Беренгер Четвертый поторопился закрасить своими цветами отвоеванные земли Кояк, и где навсегда увековечилось усеченное название острова. Переделывать столь масштабную работу никто не пожелал, поскольку она требовала немалых средств, а кусок скалы в проливе дохода не давал.
– Было бы за что бороться, – самодержец даже слушать не стал. – Будьте довольны, светлейший государь, что остров вообще безымянным не остался. Он как мозоль на пятке моего королевства, как пробка в бутылке, что мешает проходу кораблей в удобную бухту. Взорвать бы ваш остров к демонам!
– Нельзя взрывать, Ваше Величество! Демоны отказываются связываться с драконами, да и сам остров частная собственность опять-таки, – Советник смотрел на молодого герцога грустными глазами. Знал бы лорд Ракон, как тяжело сдерживать раздраженного монарха.
Младшему сыну рода Драгон радоваться бы, что привалило счастье сделаться герцогом – титул повышал шансы жениться на деньгах, но Фольк отличался бунтарским характером и не желал идти на заклание родовым амбициям.
Шепот матушки, советующей покориться, доводил до исступления.
– Я сам выберу невесту, – отвечал он, возвращая невскрытыми послания с портретами девиц на выданье. И как укор – пример брата, послушного воле родителей. Ну и пусть его жена похожа на испуганную ящерицу, зато ее приданое позволило не знать меры в деньгах и подняться на ступень выше – войти в семью кузена короля, восьмого претендента на трон.
Впервые прибыв на свой остров, Фольк прогулялся по гулким залам некогда грандиозного замка, не понимая, с чего следует начать возрождение. Требовался хоть какой-то кров. Собственный, не в родительском доме.
«И пристань поправить бы, и дорогу до крепости, и саму крепость».
Но деньги на ремонт могли поступить только одним путем – через выгодную женитьбу, на что новоявленный владелец каменной глыбы никак не соглашался.
Выйдя на полуразрушенный балкон, он заметил отплывающую от берега лодку с мрачного вида людьми. Что им понадобилось на его территории? Вроде не рыбаки, и не туристы, любящие поглазеть на осколки прошлого.
Рискуя сломать шею, Фольк спустился по скалам в неприступную с суши лагуну и обнаружил пещеру. Приди он сюда утром, и прилив смыл бы следы присутствия людей, а сегодня они привели его к валуну, который послушно сдвинулся, подчиняясь магической силе.
Так лорд Ракон обнаружил, что его земли служат перевалочным пунктом для контрабандистов. Они и стали первыми плательщиками – им было проще оформить аренду охраняемых складских пещер, чем искать новое пристанище. Тем более, что остров имел самостоятельный статус, а его владелец мог принимать такие законы, какие ему вздумается. Очень быстро полученные деньги помогли облагородить береговую линию, куда уже на законных основаниях сдавался на передержку груз.
Одно усовершенствование тянуло за собой другое. Со временем неказистая пристань разрослась до вполне приличного порта, возле которого предприимчивый лорд развернул торговую улицу. Ну и какой же порт без борделя и игорного дома?
Поначалу могущественный сосед потрясал кулаками. Беренгер Четвертый увидел угрозу в существовании быстро развивающегося острова, живущего по своим правилам, но позже смирился: его казна регулярно пополнялась за счет пожертвований новоявленного герцога, а контрабанда так и не доходила до границ королевства.
Постепенно лицо острова менялось: пропали утлые лодчонки, в порт заходили богато груженые корабли, которые могли сбыть товар здесь же. Отпала необходимость баловаться контрабандой, и закон Ракона сделался строже. Постоялые дворы и харчевни уступили место респектабельным гостиницам и ресторанам, где уже не страшно было остановиться с женой и детьми.
Дети! Вот кто подтолкнул Фолька к созданию парка развлечений. Шумные, неугомонные, они изводили своих родителей, но сделанные по приказу лорда Ракона качели утихомирили и этих исчадий ада.
Герцог Фольк Хариим Драгон испытывал гордость, идя по широким улицам своего «королевства». Прекрасный климат, ухоженные пляжи, возможность свершить выгодную сделку и развлечься – что еще надо для гостей?
Вскоре выявилась и другая уникальная особенность владений Фолька: удачное расположение острова позволяло открыть межмировой портал. Пара подобных уже существовала где-то на востоке, и Беренгера Четвертого изводила зависть, что звезды над Эйропой сошлись не в таком порядке, как следовало. А потому известие, что порт в иные миры все же можно открыть, пусть даже не на его земле, было принято с воодушевлением.
– Захватим и объявим своим? – король ткнул карандашом в нарисованный на карте остров Ракон, но грифель тут же сломался.
– Нет, Ваше Величество, – Советник аккуратно вытащил карандаш из рук монарха. – Общественность осудит: право частной собственности незыблемо. И потом, не забывайте, что магия острова подчиняется только наследнику по крови и никому больше. Портальные врата просто не откроются, и вся ваша военная операция окажется бесполезной.
– Но как же тогда?
– Войти в долю. Герцогу понадобятся средства, поскольку портал – дело дорогостоящее.
Делегация во главе с Советником отправилась на остров и правильно обрисовала Фольку обоюдную выгоду, но умница герцог пошел дальше – вытребовал с Беренгера магические клятвы о ненападении и военной помощи.
– Мальчишка! – король потрепал лорда Ракона по щеке. – Зачем тебе мои магические клятвы? Я могу связать нас большим – кровью. Выбирай любую из моих дочерей.
– Я сам найду себе невесту, – заученно ответил непокорный «мальчишка» и после принесения клятв верности общему делу получил небольшую армию для поддержания порядка в портальном пространстве.
