ISBN :
Возрастное ограничение : 16
Дата обновления : 03.08.2024
Я напряжённо молчал. Пётр тоже. Это продолжалось недолго.
– Ты хотел что-то мне сказать? – предложил начать разговор Пётр.
– Да, пожалуй, – неохотно отозвался я. Мне страшно было задавать вопросы. Я понял, что боюсь ответов. Но тут я вспомнил, что всю жизнь руководствовался страхом, и что решил выбирать лучшее. Так что всё-таки приободрился и спросил:
– Пётр… правда ли я понял… Эта женщина ждала тебя три дня?
– Да, – односложно ответил Пётр.
– А если бы ты не приехал?
– Она бы приходила сюда снова и снова. Пока бы не потеряла надежду.
– Пётр… она целовала тебе руки?!
– Да.
– Почему ты ей это позволил? Это же унижает человека!
– Я не смог запретить, так она выражала любовь.
Я пришёл в замешательство при слове «любовь».
– Это твоя женщина?
– Нет, – улыбнулся Пётр, – у меня нет женщины.
– Зачем ты ей отдал реанимационный комплект?
– У неё умирает муж. Нужно дорогостоящее лечение, у них нет средств. Я знаю, что этот препарат способен поставить его на ноги. Поэтому и отдал.
– Весь?!
– Нет, одну ампулу, этого будет достаточно.
– Какую, целую или половину?
– Целую, конечно, – мягко улыбнулся Пётр, – половины ему не хватит.
– А тебе, если что случится, вдруг снова потребуется реаниматор?
– Такая ситуация больше со мной не повторится, – уверенно сказал Пётр.
– Почему это? – возмутился его уверенностью я.
– Потому что у меня теперь есть ты, – Пётр ласково посмотрел на меня. – Андрей, ты послан мне, как Защитник. Ты убережёшь меня и не позволишь, чтобы со мной что-то случилось.
Я в потрясении уставился на него. Он ответил твёрдым и серьёзным взглядом. Он ждал вопроса. Я чувствовал, как холодеют руки.
– Кто… – начал я, но от волнения перехватило дыхание, – кто меня послал?
– Тот, кому надо, чтобы его дело не погибло на Земле.
– Но мне никто ничего не говорил. Я сам решил поехать с тобой. Это была случайность.
Я замолчал, потому что вспомнил. Я опять вспомнил, что кричал Тайне и призывал Смысл в свою жизнь. Что же, выходит, Пётр знает о реальности существования этих вещей и что они могут действовать в жизни человека?
– Погоди, – встревожился я, – то есть ты хочешь сказать, что у мироздания существуют какие-то дела, а ты помогаешь ему их осуществить? А те плохие парни против мироздания, и против его дел на Земле, и, следовательно, против тебя?
Пётр смущённо улыбнулся.
– Ты почти прав. Только надо разобраться с тем, что для тебя является мирозданием.
Я задумался. Автопилот гнал по магнестрали, явно уже приближаясь к окраине мегаполиса, в окнах справа и слева проплывали производственные зоны.
– Знаешь, я раньше не задумывался над этим, но теперь могу сказать, что хоть и не знаю, что такое мироздание, но догадываюсь, что оно разумно. У него есть воля, раз оно что-то хочет, или не хочет, у него есть смысл, и он как из рога изобилия хлынул в мою жизнь. А ещё мироздание есть чудо и тайна. Оно скрытное и не проявляется в жизни человека, если он не призовёт его в свою жизнь.
Пётр с замиранием сердца выслушал меня и восторженно прошептал:
– И ты его призвал?
– Да, – подтвердил я. – Сегодня утром я проснулся в такой пустоте и бессмыслице, что закричал во всё горло и призвал тайну и смысл в мою жизнь. Потом я тут же нашёл тебя… а теперь я еду с тобой в магнекаре в неизвестность…
Пётр взволнованно воскликнул:
– Я понял! Вот, оказывается, что… Ты же попросил!
Он запрокинул голову и рассмеялся, и смеялся долго, утирая слёзы радости.
– Ты что? – переспросил я, но он так смеялся, что я не удержался и рассмеялся тоже. – Ну, что ты смеёшься?
– Счастье, – наконец ответил Пётр. – Счастье от встречи. Ты не представляешь, как мало осталось людей, которые чувствуют, как ты, думают, как ты, и просят, как ты. Я счастлив, что встретил… брата!
От его слов меня окатило тёплой волной радости, как будто я узнал, что в честь меня устроили во всём мегаполисе праздник.
– Брат Андрей, – по-новому обратился он ко мне, – нам предстоит впереди очень открытый разговор, и я расскажу тебе всё, что могу, но позже. Мы приближаемся к выезду из полиса. Там посты, и за дорогой могут присматривать. Давай вместе… давай теперь вместе попросим мироздание, чтобы оно помогло нам через них прорваться?
Я, всё ещё восторженный и удивлённый, кивнул. Пётр дождался моего согласия, откинулся на спинку сидения и громко произнёс:
– Дорогое и любимое мироздание! Можно я буду называть тебя пока так? Славлю тебя за все чудные дела твои, которые ты творишь сейчас и ещё сотворишь! Мы, твои дети, я и Андрей, мы просим тебя о твоей милости к нам и просим твоей помощи в пути! Сохрани наши жизни и помоги завершить наш путь, чтобы выполнить то, на что посланы, чтобы не погибло дело твоё на Земле! Очень прошу тебя о брате Андрее, чтобы он глубже узнал тебя, полюбил твою жизнь, твоё дело и всех твоих детей!
Он повернулся ко мне. Я сидел с открытым ртом. Он спросил:
– Ты согласен с тем, о чём мы попросили?
Я растерянно кивнул. Не знаю… Наверно… Наверно, да.
– Тогда подтверди. Скажи: «Поддерживаю», или «Да будет так!»
– Да будет так, – машинально повторил я. – Погоди… каких детей?!
Пётр закрыл глаза и замолчал. Хотя нет, он что-то ещё шептал… на непонятном языке… Я всё ещё переваривал услышанное. Наконец, до меня стало доходить…
– Постой! Пётр?! – Пётр повернулся ко мне, его лицо было полно сияния. – Ты сейчас с кем разговаривал? С мирозданием?
– А разве ты сам с ним сегодня не разговаривал? – Подмигнул мне Пётр.
– Кто ты?! – не помня себя, вскричал я.
Пётр положил руку мне на плечо, успокаивая.
– Брат Андрей, потерпи немного. Скоро ты всё узнаешь.
Автопилот начал торможение: нас заставили сбросить скорость. Мы приближались к платному дорожному терминалу, позади которого стоял кордон полицейских. Был досмотр.
– Они здесь… – сказал Пётр. – Андрей, ничего не бойся, слышишь? Мироздание за нас. Помни это! Если на миг забудешь – нам конец! Помни это!!
– Да! – с какой-то необычной лёгкостью согласился я.
На сердце было совершенно спокойно. Я действительно был убеждён.
Я в это верил.
На терминалах образовалась обширная пробка. Люди негодовали, но послушно по просьбе полицейских отключали светотонировку и поворачивали лица в сторону стационарного сканера. Кто-то, естественно, пытался скандалить, тогда его магнекар задерживали и не пропускали дальше.
Мы молчали. Я не знал, каким чудом мы могли проехать, даже если мышь не могла тут проскочить. Очередь постепенно продвигалась, проклятые терминалы становились всё ближе. Я заметил, как чуть поодаль, прямо на обочине, подмяв кусты зелёного дорожного заграждения, стоит полицейский квадрокоптер, рядом с которым находились пара человек в той самой форме. Они явно руководили процессом. Я указал на это Петру, он почему-то спокойно в ответ кивнул.
Я сам ждал чуда, но сердце захлёбывалось адреналином. Время шло, и очередь становилась всё короче. Неминуемый конец приближался. Впереди осталось десятка два магнекаров, то есть от силы минут пять. Пётр, откинувшись на сидении, казалось, спокойно лежал, только губы его двигались. И теперь я знал, что он делал. Он разговаривал. С ним. Оно загадочно молчало. Ничего не происходило. И я подумал… что за бред, почему вообще должно что-то произойти? И тут я вспомнил наставление Петра, что я не должен ничего бояться и верить в силу мироздания. Я попробовал, но, когда в очереди перед нами осталось пять магнекаров, сердце перебралось в горло и вовсю застучало там. Вдруг в зеркальце заднего вида я увидел мужчину. Он бежал между рядами магнекаров и истошно орал. Добежав до кордона полицейских, он стал размахивать руками и что-то криком им объяснять. Один из полицейских с невозмутимым выражением лица всё выслушал и что-то произнёс в псифон. Из магнекаров стали выходить люди, все шумели, кричали. Прямо на глазах разрастался стихийный митинг. Я опустил стекло и прислушался, но ничего не мог разобрать. Тогда я последовал их примеру и тоже вышел наружу.
– Что происходит? – спросил я у соседа по несчастью, а тот, красочно жестикулируя, стал горячо мне объяснять:
– Да у него жена прямо в магнекаре рожает! Эти подонки устроили засаду на какого-то террориста, а мы тут страдаем! – он повернулся в сторону полицейских и закричал:
– Немедленно нас пропустите! Ваша задача защищать нас, а не мурыжить в пробках! Лучше начните хорошо выполнять свою работу, олухи!
Один из полицейских подбежал к квадрокоптеру, что-то крикнул в люк. Парни в форме запрыгнули внутрь, квадрокоптер поднялся в воздух, полетел куда-то в центр пробки и низко завис над ней.
– Эвакуируют женщину, – прокомментировал сосед. – Это быстрее, понимаешь ли, чем снять кордон, чтобы пробка сама рассосалась!
Я сел обратно на сидение и захлопнул за собой дверь. Если сказать, что я был потрясён, – это ничего не сказать. Я испытывал мистический ужас, смешанный с невероятным восторгом. Мироздание действовало. Выходит, оно реально – живое и разумное? И неужели, оно правда призвало меня помогать Петру? Я в смятении посмотрел на Петра, а он в ответ смотрел на меня со спокойной радостью, как будто был уверен, что будет так, а не иначе, как будто он давно всё знал! Видя мою растерянность, он вдруг сказал:
– Брат Андрей, а ты знаешь, что надо делать, если ты что-то попросил у мироздания, а оно исполнило твою просьбу?
Я уверенно кивнул и ответил:
– Конечно. Ему надо сказать «Спасибо»!
– Верно, брат Андрей! Благодари же его, благодари!
Я посмотрел сквозь лобовое стекло в небо, поклонился немного ему как живому существу и сказал:
– Спасибо тебе, что ты решило войти в мою жизнь. Спасибо, что помогаешь мне и Петру.
Ну, простенько так сказал, а как ещё? Петру, вроде, понравилось.
Когда квадрокоптер улетел, полицейский кордон под давлением общественности тут же стал сниматься, а затор – уменьшаться. Прошло несколько минут, и мы вновь продолжили путь, удаляясь от полиса по магнестрали.
ГЛАВА 2. ЭКЗОРЦИЗМ, ТЮРЬМА, БУДИЛЬНИК
Километров через триста от мегаполиса слева и справа от магнестрали стали появляться посёлки с заброшенными частными домами. Дело шло к ночи, и мы, посовещавшись, решили заночевать в одном из них. День, казавшийся бесконечным, оканчивался по-новому. Мы съехали на обочину, по заросшей травой дороге проехали подальше от магнестрали вглубь деревни и припарковались между деревьями. Я сделал несколько ходок в лес, принёс еловые лапы и ветки, и прикрыл ими наш магнекар, чтобы его не было видно с трассы.
Мы пошли искать подходящий дом. Все домики пахли затхлостью, но разлечься и расслабить спину на ровном полу всё-таки гораздо лучше, чем спать, сидя в маленьком магнекаре, и мы, осмотрев несколько домов, остановились на одном из них. Он отличался меньшей разрухой. Видимо, хозяева его покинули позже, чем остальные. Дверь запиралась на нехитрый засов, а внутри даже остались какие-то предметы интерьера: кровать с прогнившим матрасом, старомодный комод в углу, потемневшее зеркало над ним; на кухне – стол и шкаф с пыльной посудой. Воды в кранах не было. Я выбрал самое чистое помещение и расстелил на полу походный плед, который всегда валяется в багажнике магнекара. Плед, к сожалению, был у меня только один, укрыться же от сырости и холода совсем нечем. Что ж, ничего. Придётся спать в верхней одежде.
На ночь следовало осмотреть рану Петра. Я положил его лицом вниз, задрал на спине одежду и удивился: обширная ожоговая рана уже зарубцевалась. Пётр пребывал в отличном настроении. У него вообще энергия била через край, похоже, так на него подействовал реанимационный коктейль. Я же измучился крайне и повалился рядом с Петром; честно пытался заснуть, но всё ворочался с боку на бок.
Я боялся. Да, я опять боялся, что завтра в восемь утра прозвонит будильник, и всё моё приключение растворится, словно дым. Но Пётр рядом спокойно заснул в том положении, в котором я его уложил, и его размеренное дыхание стало усыплять и меня. Засыпая, я попросил мироздание не оставлять меня, остаться со мной и в завтрашнем дне, и завершил, как меня научил Пётр: «Да будет так». Это было последнее, что я помню, похоже, что после этого я сразу и заснул.
Проснулся я от того, что зверски затекли бока, да так, что не мог подняться. До чего же жёстко спать на полу! Было уже светло, Петра рядом не было. Я приподнял голову, и увидел, что он стоит на коленях на полу у окна и, признаться, непонятно что там делает. Он услышал, что я проснулся, обернулся и спросил бодрым голосом:
– Ты в порядке?
Я с трудом встал на четвереньки и с хрустом размял спину.
– Не знаю… что-то не очень, – пожаловался я. – Не привык к таким условиям. Хотя всё равно рад, что проснулся не дома.
Петр улыбнулся своей замечательной улыбкой, и на душе у меня посветлело.
– Пока ты спал, я сходил на лужайку за домом и собрал кое-что к завтраку. – Он вытащил из кармана полиэтиленовый пакетик. – Смотри! Это – ягоды! Тут когда-то был сад.
Я обрадовался осенней голубике, ведь много лет ел только одни полуфабрикаты, а Пётр продолжал:
– А из листьев смородины и малины я заварил чай. Я такой люблю очень.
Я почесал взлохмаченный затылок, соображая, можно ли не чай назвать чаем, и почему-то спросил:
– Ты, наверное, живёшь в деревне?
– Сейчас нет! – засмеялся Пётр. – Но у нас есть своё хозяйство. Урожайные годы на ягоды бывают часто, всегда живём в изобилии.
– Угу. И всё всегда у вас есть. Даже реанимационный комплект. Какое изобилие!
Пётр быстро посмотрел на меня, ворчу ли я или шучу. Я сделал вид, что шучу. Но поворчать хотелось.
– Андрей, смотри-ка, что нам передала та женщина на вокзале!
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом