Ха Ян "Deus ex Machine"

Купил как-то космодесантник сигарету с ментолом, а это оказался метанол.

Взревев двигателем, космолет совершил мягкую посадку на планету DST-34. Было уже за полдень, и исчезающие лучи солнца протянулись по земной поверхности; две фигуры планет висели в небе. Сойдя с трамплина, они направились в один из клубов.

– Старый двигатель, конечно, отличный, но с него можно срубить немало денег, – пояснил Чэнь Рэн.

– Этим ты занимаешься? Воруешь и продаешь вещи?

Чэнь Рэн почесал подбородок:

– Типа того.

Среди высоких зданий показалась потертая вывеска клуба. Оглянувшись вокруг, Монах заметил старую будку и сказал:

– Встретимся здесь. Мне надо кое-что сделать.

Подойдя к потертой будке, Монах взял трубку, напоминающую старую модель еще времен золотого[1 - 20 век.] века, и набрал на панели номер. На руке с браслетом высветился секретный код, и он ввел его, взяв трубку. На другом конце провода послышался хриплый голос:

– Да?

– Камрад мой, как дела?

Собеседник кашлянул:

– Эксцентричный монах, ты что ли? Засранец, что с твоим баром?

Быстро он.

– Мелкая поломка.

– Он разъебан к херам! Куда ребятам ехать? Эй, Пас, – на том конце провода послышалось шуршание. – Запиши-ка адрес.

– Вонг, не выйдет. Я в другом месте.

– Куда ехать-то?

– …я на планете DST-34. Один засранец разъебал мой бар, и теперь я вымогаю с него деньги.

– А-а, ахаха, – кашель вперемешку с хриплым смехом пронзил уши. – Ну даешь.

– Не знаешь, где здесь можно купить табак для сюаньши? Вы поставляете сюда?

– Хм. Эй, Пас! Скинь мне адреса. Ага, вот.. Э, херово. Там есть одна засранная комнатка, но они принимают только в рубах. Извини, брат, это не моя сетка.

Это было плохо. Рубы – дорогая валюта, использовавшаяся на черных рынках для покупки запрещенных товаров или тех, которые чрезвычайно трудно достать. Даже если он продаст всю свою одежду и бар, ему все равно не хватит юаней для обмена.

– Их можно тут как-то достать?

Задумавшись, Дикий Вонг, судя по шуршанию, что-то перебирал; вокруг будки сновали люди, а лучи солнца согревали асфальт.

Наконец, что-то найдя, Дикий Вонг сказал:

– Есть один вариантец. Есть найдешь дельный товар, то можешь продать его Сяоаню, на пару штук хватит. Ну, – послышался смешок. – Или стащить. Пас говорит, там Суицидальный Квартал имеется. Зуб даю, у них точно что-то да найдется.

Уже собираясь вешать трубку, Монах услышал раздавшийся голос:

– Не в моих интересах, но ты бы завязывал. Парень ты хороший, жаль будет, если помрешь. Сам понимаешь, клиента терять не хочется.

– Не парься. Мой организм и не такое выдерживал.

Выйдя из будки, Эксцентричный Монах остановился. Солнечный свет стекал по дорогам, скрываясь за горизонтом; гул от людей и раздающаяся музыка из клуба «Сяшань» создавала атмосферу оживленности и безмятежности. Вздохнув полной грудью, Монах вздернул ворот кожаного пальто, забил в darksite локацию и двинулся в сторону Суицидального Квартала по координатам.

Это была небольшая, но длинная улица, тянущаяся до самой стены. Ее обрамляли здания домов, каждое из окон которых было открыто. В этих широких окнах светилась палитра умиротворяющих цветов – синих и зеленых. И в каждом окне стоял человек, предлагая различные варианты самоубийства. В зависимости от степени болезненности цвета уходили оттеночной палитрой вдаль. Кто-то стоял с веревкой, кто-то предлагал ток, другие держали пушку, а пятые – таблетки. Это было место для тех, кто решил добровольно закончить с жизнью; жизнь ни к чему не обязывает – так к чему ее терпеть?

Он проходит несколько метров, прежде чем симпатичная женщина с высоким светлым хвостом и футуристичным белым платьем-футляром манит его рукой и улыбается, приглашая войти. Этих женщин специально подбирают для подобных мест, чтобы люди выбирали именно это теплое и комфортное место для своей смерти.

Недолго думая, он вошел внутрь.

Его ведут по спиральной лестнице вверх и проводят до комнаты; стены окрашены белым, но три из четырех – увешаны огромными led-экранами от пола до потолка. Посередине стоит комфортное откидное кресло, а над ним висит шлем с воткнутыми в него трубками.

– Пожалуйста, присаживайтесь.

Монах садится в кресло; раздается тихий скрежет металла, и шлем опускается на его голову. Регулируя кресло, он откидывается назад.

На экранах возникает эмблема загрузки.

– В добрый путь, господин, – женщина низко кланяется и отходит.

На экранах возникает изображение; эти картины берутся из его головы, высвечивая воспоминания многолетней давности на экране.

Такой обычный человек.

Каждый день он надевает рюкзак и идет преподавать в школу.

Каждый день дети спрашивают его, почему трава голубая, а небо – зеленое.

– Фотосинтез, – объясняет он.

– Что это?

– Это…

Молодой человек переводит взгляд на окно. Солнечный свет мягко стелется по траве и колосья едва слышно шелестят; тишина растекается по всему залу, и он рассеянно смотрит на двадцать сидящих детей.

Почему он здесь?

За стеклом плавно передвигаются дирижабли, неся за собой флаговое знамя; какие-то подростки резвятся на улице и, громко чокаясь бутылками, идут веселиться.

Он выходит из учительской на улицу и останавливается в тени дерева, глубоко вдыхая чистый метановый воздух.

Глубокое спокойствие и безмятежность растекается по костям, и он прикрывает глаза, ощущая ветер на коже.

Перед глазами меркнет, как если бы солнце зашло за тучу. Он приоткрывает глаза.

И видит фигуру. Огромная, невероятно огромная фигура, по масштабу сравнимая с планетой, приближается со стороны неба.

Его внутренности дрожат от страха. Благоговение, смешанное с ощущением величия и животного страха сталкиваются в желудке, и смертное тело дрожит от страха.

Как будто их мир был хрустальным шаром, а огромный человек приблизился, чтобы посмотреть, что в нем творится.

Силуэт объят тенью и ничего кроме очертаний громоздкого человека не разглядеть.

Оно смотрит.

Впервые он видит Это.

Оно загораживает солнце, и на мир падает широкая тень. В ушах стоит гул, и он отдаленно слышит крики убегающих людей; но все его тело застыло.

Он не может оторвать глаз.

Ветер стелется по коже, но это Существо молчит.

Звук перезаряжаемого пистолета разносится за его спиной, и холодный женский голос произносит:

– Прости, красавчик. Насильственная смерть приносит больше денег.

Эксцентричный Монах хмыкает и отрывает взгляд от экранов, на котором зависло изображение Фигуры. В этом не было ничего удивительного. Он знал, куда шел.

В этом мире человеческие эмоции – один из самых востребованных товаров. Люди создают многие комплексы препаратов, такие как MLF, и все, чтобы выцедить как можно больше эмоций.

Ты можешь прийти и спокойно умереть, но дилеры заработают намного больше, если смогут сцедить из твоей крови страх.

Поэтому Квартал Самоубийц – не самое лучшее место для смерти.

Но у Эксцентричного Монаха просто нет вариантов.

Клуб «Сяшань» встретил Чэнь Рэн оглушающей динамичной музыкой; под басы пробравшись сквозь ряды людей, с двигателем подмышкой, он прошел к задней стене и, оглядевшись, подошел к одному из тупиков. Нажав на стену, рука провалилась в углубление, и стена отъехала, пропуская внутрь. Несколько десятков глаз тут же устремились на него.

В скрытой комнате сидел господин Цао, потягивая длинную курительную трубку. Этот мужчина средних лет с зачесанными назад волосами имел специфическое лицо; слегка квадратный контур лица и невероятно высокомерный взгляд. Напротив него, скрестив ноги и скукожившись на стуле, сидела девушка, положив руки по оба края от сидения, а рядом с ними стояло несколько охранников. Они сразу же настороженно взглянули на вошедшего, но господин Цао махнул рукой.

– Господин Рэн, полагаю.

Чэнь Рэн отсалютовал рукой:

– Здаров, земляне[2 - Обозначение для людей.].

Пройдя внутрь, он с грохотом опустил двигатель на стол между девушкой и мужчиной; та сразу же вздрогнула, едва не отшатнувшись, но Цао даже не повел взглядом от такой наглости.

– Твой товар все хуже и хуже.

– Стараюсь, – довольно протянул Чэнь Рэн, а затем до него дошел смысл слов. – Э? В смысле? Он наиотличнейший!

– Если следующий будет такой же дерьмовый, наша сделка обнулится.

– Ну, не будьте таким сердитым. Я стараюсь изо всех сил.

Господин Цао затянулся курительной трубкой и облако дыма вылетело изо рта. Чэнь Рэн померещился лай, но он не придал этому значения. После чего господин махнул головой, и один из мужчин отошел, чтобы отсчитать деньги.

– Есть для тебя задачка. Не знаю, справишься ли.

– На меня всегда можно положиться, – без зазрения совести воскликнул Чэнь Рэн.

Господин Цао едва заметно вздохнул. Даже его, уважаемого человека, которого никто не мог раздражить, этот человек изрядно подбешивал.

– Мне нужен EVOLUT. Достань его – и миллион юаней твои.

«Миллион юаней» выжглось в мозгу, и Чэнь Рэн расплылся в улыбке. Он уже хотел сказать «есть, господин!», когда двери разъехались, и две собаки вбежали внутрь. Охранники мгновенно среагировали, достав пушки, но Чэнь Рэн сразу же выставил руки вперед.

– Нет-не– АЙ!

Одна из собак укусила его за ногу, и Чэнь Рэн грозно шикнул.

– Кто впустил их сюда?

Прыгая на одной ноге от боли, Чэнь Рэн сказал:

– Да они сами! Черт! Плохие собаки!

Собаки гавкали, не унимаясь.

– Да в чем дело?!

Одна из собак схватила его за штанину и потянула в сторону выхода. Штанина грозилась порваться, и он услышал голос:

– Откуда они у тебя?

– Это не мои. Да иду я, иду. Моего друга. Ладно. Господин Цао, все будет сделано!

– EVOLUT, – пробормотал господин Цао и тряхнул трубкой, улыбаясь сам себе.

Пистолет, направленный в его голову, сводится с предохранителя.